Однажды, когда я вернулась домой после долгого отсутствия, я пошла вечером в детский сад, чтобы забрать внука. Я знала от дочери, что он находился в другой группе: было лето, и детей, оставшихся в саду, соединили в несколько разновозрастных групп. И дочь в телефонных разговорах со мной сетовала, что ребенок, который всегда ходил в сад с удовольствием, теперь каждое утро капризничает, не хочет идти в сад, говоря, что ему там не нравится. 

Я нашла детей на участке, с радостью увидела внука, которого так давно не видела. Позвала его. Он, увидев меня, к моему удивлению не побежал ко мне, как делал всегда при встрече, не бросился обнимать меня, а так и остался стоять на месте, как чужой. 

— Иди скорее ко мне, мой дорогой! — опять позвала я. 

И он пошел, пошел, как солдатик. «Как замороженный», — подумала я. На его лице не было радости. Он был каким-то «окаменевшим» — и странно это было наблюдать у всегда такого активного, живого и естественного мальчика. 

— Да что с тобой? — спросила я, наклонившись к нему. 

— Ничего, — чинно и холодно ответил он, и я, взяв его за руку, повела, так и не придя в себя от изумления. Мы прошли несколько метров — он так и шел рядом, как замороженный. «Как Кай, в сердце которого попала льдинка», — мелькнуло у меня в голове. Я была дальше просто не в состоянии оставлять все как есть. 

Я остановилась, присела, обняла ребенка и сказала горячо: 

— Ну что с тобой дорогой? Это же я, Маруся! Я приехала к тебе! Я так по тебе соскучилась! — и я прижала его к себе, крепко обняла его, начала целовать. И он как будто оттаял в моих руках. Я почувствовала его отклик, глубокий вздох. 

— Маруся! — сказал он, и я почувствовала чувство радости в том, как он произнес мое имя. 

И уже он обнял меня, прижался ко мне. Стал тем живым мальчиком, которого я знала. 

Я взяла его за руку и пошла по дорожке сада. Потом остановилась и посмотрела на играющих детей, от которых я только что увела внука. 

Несколько «взрослых» пяти-шестилетних детей, стоя отдельной стайкой — смеялись над малышом трех-четырех лет. Они делали это так жестоко, как могут делать дети, нуждающиеся в самоутверждении. И делали это вместе, поочередно прерывая друг друга, что создавало еще большую жестокость: 

— Да он маленький… А одет-то посмотрите — шорты, как у малыша… Ха-ха-ха, посмотрите, на кого он похож… Он еще, небось, и писается… 

— И какается — добавил кто-то. 

Последняя фраза вызвала дружный хохот у «больших». А «малыш» весь скукожился, сжался. 

И я поняла, почему забрала внука в таком состоянии. Он в этой группе тоже был «малышом». И ему тоже досталось от добрых «взрослых» детей, избравших малышей для своего самоутверждения. И те естественные защитные механизмы, которые работают в психике ребенка, просто выключили его чувства, закрыли его от негативных внешних воздействий. Он действительно окаменел, ожесточился, чтобы не быть в этой ситуации насмешек, не переживать боль и унижение. 
 

Но именно так устроены все дети. Живя в состоянии непринятия, критики, нотаций, — ребенок начинает неосознанно закрываться, чтобы не переживать эти чувства. Становится неслышащим, закрытым, холодным, отстраненным. 

Я видела такого закрытого ребенка в детском саду. Мама, замотанная и торопливая, просто втолкнула девочку в группу и умчалась на работу. И ребенок, уже опоздавший, и не умеющий переодеваться быстро, получил на себя град упреков воспитателей. И досталось ей и за себя, и за безответственную маму, которая никогда вовремя ребенка в сад не приведет, и за то, что девочка ни к чему не приучена. И все это говорилось при девочке, которая с совершенно невозмутимым видом, как глухая, все так же медленно продолжала переодеваться, чтобы войти в группу. 

— Нет, вы посмотрите на нее — как об стенку горох! Ведь ей все равно, что старшие люди о ней говорят! — патетически воскликнула воспитательница. 

А девочке действительно было «как об стенку горох». И это было замечательно, иначе бы психика ребенка давно бы дала сбой, болезнь, невротизм под нажимом такого вот «любящего» отношения. 
 

— Меня мама в детстве водила в поликлинику, чтобы мой слух проверили, потому что я ничего не слышала! — На тренинге всегда находится кто-то из родителей, который делится таким вот детским опытом. И всегда находится кто-то, кто говорит почти радостно: 

— И меня тоже водили, думали, может, у меня с ушами что-то не так, если я не слышу, когда меня отчитывают! 

И реплики эти вызывают улыбки, потому что это действительно смешно! Бедные родители так «довоспитывали» своих детей, что те перестали их слышать, и теперь водят детей к врачам, чтобы те нашли причину глухоты! 

Но дети действительно устают слышать критику и порицания. Они как бы знают, что ничего нового от нас не услышат. И — перестают нас слышать. 

И этот результат собственного «воспитания» потом становится для родителей оправданием — почему у них трудный, проблемный ребенок: «К нему не достучишься! Я ему говорила, говорила...» 
 

Все методы воспитания, основанные на подавлении, требуют внешнего послушания и игнорируют внутренний мир ребенка, его чувства. И это еще одна причина, — почему дети закрываются от своих родителей. Они понимают, что их чувства на самом деле никого не интересуют. Тогда — зачем их показывать? 

Как говорил один мальчик: 

— Бабушке важно — чтобы я кушал, маме — чтобы я учился. А до меня им дела нет… 

И действительно, бабушка занята телом ребенка, чтобы он был сыт. Мама занята умом, образованием, чтобы он хорошо учился. А до ребенка, его сути, души, его чувств и переживаний — дела нет. И дети, испытывая на себе это равнодушие к их переживаниям, перестают нам их показывать. И начинают с нами общаться на уровне простых ответов: «Есть не хочу. Уроки сделал». 

Одна мама рассказала о своем удивлении, когда она, осознав, что мало общается с ребенком, предложила ему: «Давай поговорим». На что ребенок ответил: 

— В школе все в порядке. С оценками все в порядке. — И ушел. Называется — поговорили. Но ведь именно этим, иногда только этим чаще всего и интересуются родители, игнорируя весь мир чувств и переживаний ребенка. 

Потом мы можем говорить ребенку: «Ты всегда можешь ко мне прийти… Я всегда тебя пойму…» — но если ребенок уже имеет опыт такого поверхностного отношения к нему родителей, он перестает доверять нам. Или, если он имеет опыт критики, отвержения со стороны родителей за сделанные поступки, то трудно предположить, что он захочет доверить им свои секреты или обратится к ним за помощью. 

Незаметно для нас самих, получая от нас негативные оценки, боль непонимания или отвержения, наши дети отдаляются от нас. Мы отдаляем от себя наших детей. 

Я увидела однажды в метро, как женщина, сидевшая рядом с мальчиком лет пяти, приникшим к ее боку доверчиво и расслабленно, как это делают только маленькие дети, которые так любят маму, вдруг ударила его, шлепнула по ноге, по боку. По-видимому, он нечаянно прижал ее ногу или доставил ей какой-то дискомфорт. И ребенок отшатнулся от мамы после таких неожиданных ударов, с лицом, на котором читались и удивление, и обида, и страх. Но спустя несколько секунд он так же доверчиво, любяще прижался к женщине. И я подумала — он все еще любит маму! 

И подумала — сколько в наших детях любви и прощения! Если в ответ на наше обращение с ними они все равно любят нас, несмотря на боль, на критику и отвержение и наказание! И как же надо «постараться», чтобы уничтожить эту любовь доверие полностью. Чтобы они закрыли свои сердца от нас. 
 

Я думала об этом, когда однажды сентябрьским утром вела внука-первоклассника в школу. Мы с ним давно не виделись, и очень давно никуда не ходили вместе. Поэтому, когда мы вышли из дома и он привычным, но уже забытым для меня движением сунул мне ладошку в руку, и шел рядом со мной, делясь со мной своими впечатлениями от своей новой школьной жизни, — я испытала такое волнующее, трепетное чувство! 
 

И как преходяще это состояние — дети вырастают и перестают ходить за руку с родителями. Даже стесняются этого. Как нужно дорожить нам этим временем и этими возможностями — быть вместе, быть близкими и открытыми! 
 

И пока еще не поздно — пусть их ладошки тянутся к нашим рукам, их лица — к нашим лицам, чтобы что-то рассказать нам. Их души — к нашим душам, чтобы мы их поняли… 

Маруся Светлова.

  Приходит ученик к Учителю и говорит:

  «Учитель, я устал, у меня такая тяжелая жизнь, такие трудности и проблемы, я все время плыву против течения, у меня нет больше сил,… что мне делать?»

  Учитель вместо ответа поставил на огонь три одинаковых емкости с водой. В одну емкость бросил морковь, в другую - положил яйцо,
а в третью -  насыпал зерна кофе.

  Через некоторое время он вынул из воды морковь, яйцо и налил в чашку кофе из 3-й емкости.

  «Что изменилось?» - спросил он ученика. «Яйцо и морковь сварились, а зерна кофе растворились в воде» - ответила ученик.

«Нет»,-  сказал Учитель, «Это лишь поверхностный взгляд на вещи. Посмотри - твердая морковь, побывав в кипятке, стала мягкой и податливой. Хрупкое и жидкое яйцо стало твердым. Внешне они не изменились, они лишь изменили свою структуру под воздействием одинаково  неблагоприятных обстоятельств - кипятка. Так и люди – сильные внешне могут расклеиться и стать слабаками там, где хрупкие и нежные лишь затвердеют и окрепнут»

«А кофе?»  – спросил ученик. « О! Это самое интересное! Зерна кофе полностью растворились в новой враждебной среде и изменили ее - превратили кипяток в великолепный ароматный напиток.

Есть особые люди, которые не изменяются в силу обстоятельств - они изменяют сами обстоятельства и превращают их в нечто новое и прекрасное, извлекая пользу и знания!

Мы хорошо усвоили уроки про зазнаек и про то, что нельзя много хвалить людей. Что детей этим портят. Вы видели таких детей? Которых испортили любовью и тем, что часто хвалили? Я нет. Я вижу чаще тех, кто до сих пор пытается что-то доказать своим родителям. Доказать, что он хороший, что его есть за что любить и хвалить.

И мы продолжаем так же относиться к себе самой. Разбив тарелку, мы про себя проворчим «растяпа». А приготовив вкусный ужин – упорно будем ждать похвалы от домашних. Вместо того, чтобы похвалить себя самостоятельно.

Мы боимся говорить о своих достоинствах и заслугах. Мы можем только тыкать других в свои грамоты в ожидании похвалы. Так сложилось. Список своих недостатков мы пишем в сто раз длиннее и легче, чем список достоинств. Сколько раз я с этим сталкивалась и каждый раз удивляюсь. Даже когда сама сажусь, чтобы написать о себе хорошее – впадаю в ступор. Это же нехорошо – хвастаться!

Мы не берем ответственность за свою жизнь

Вместо того, чтобы учиться любить себя самостоятельно, мы развешиваем объявления: «Полюбите меня кто-нибудь!». У нас на лбу это написано. Когда мы, взрослые дяди и тети приходим к родителям и рассказываем им о своих успехах, чего мы ждем? Мы ждем, что они похвалят нас, будут нами гордиться. Тогда нам станет чуточку легче, мы сможем немного расслабиться.

Но разве это не странно? Так делают все животные – приносят добычу к ногам хозяина и ждут одобрения. Мы же не животные. И родители – это не наши хозяева, не они решают, когда мы молодцы, а когда нет. Не всем родителям нравится, как живут их дети. У многих есть план, как дети должны жить. И что теперь – превращаться в собаку и носить пойманные мячи? Или заниматься тем, чем хочется? Или разорвать связь с родителями вообще?

Мы ведь так же ведем себя с мужем, с детьми, с друзьями. Часто соглашаемся там, где боимся потерять любовь. Не говорим о своих чувствах. Опять боимся. И требуем любви. Своей дрессированной позой собаки с мячиком в зубах.

Достаточно просто взять ответственность за свою жизнь. Понять, то вы решаете, как жить. Что это вообще ваша жизнь. Что только вы сможете ее сделать такой, как вам нравится. Что вы имеете право жить так, как нравится вам. Даже если другие сперва в шоке.

Без ответственности за себя и свои поступки нет настоящей свободы. Многие женщины тут начнут спорить, что ответственность – мужское качество. Да, если это ответственность за других. А за самих себя – общее. И для женщин еще более актуальное в свете появления стольких девочек, которые ничего не хотят решать, хотят платье и чтобы все их любили.

Без ответственности нет свободы. Без свободы нет адекватной самооценки. Без любви к себе нет любви к окружающим. Все просто. (с) Ольга Валяева

Наверняка все и не один раз чувствовали праведное возмущение, ...
+ развернуть текст   сохранённая копия