28 сентября президент России Владимир Путин выступил с докладом на саммите ООН в Нью-Йорке. Речь российского лидера широко обсуждалась как и до ее начала, так и после. До сих пор эксперты всего мира анализируют слова Путина.

Андрей Фурсов, историк, публицист: : "Я бы выделил три момента важных в выступлении президента. Там было несколько важных моментов, но так сказать, я выделю три. Первый момент - это призыв к тому, чтобы сохранить ООН - организацию объединенных наций. Путин выступил против тех, кто считает, что этот институт устарел, и Путин зафиксировал очень важную вещь, что при всех различиях государств, при различии социально-экономического строя, при различии интересов, ценностей, бывают ситуации, когда нужны совместные действия. Он привел пример антигитлеровской коалиции. И нужно сказать, что Соединенные Штаты, Советский союз и Великобритания были очень разными странами, но тем не менее, они создали союз для борьбы с гитлеровской Германией. И именно эта коалиция стала ядром будущей созданной после войны Организации объединенных наций. То есть Организации объединенных государств, победивших Третий Рейх. И естественно, что те, кто внес наибольший вклад в победу, получили право вето в Совете безопасности. Это еще один очень важный момент выступления Российского президента. поскольку последние годы постоянно идет речь о том, что нужно отменить право вето, что все это устарело и нужно, чтобы все решения принимались простым большинством. То есть превратить ООН в нечто подобное акционерному обществу. На самом деле, исчезновение права вето полностью разрушит Организацию объединенных наций и создаст, еще более расширит и углубит ситуацию глобального хаоса.


Достаточно посмотреть на тот управленческий коллапс, который имеет место в Евросоюзе, где ни у кого нет права вето, где все решается якобы коллегиально и любая маленькая страна может заблокировать любое решение. Это очень напоминает польские порядки, порядки польской шляхты, которые и прикончили польское королевство, где шляхтич имел право вето и мог сказать - не дозволям. То есть в этом отношении сохранение права вето - это не борьба за какое-то превосходство и гегемонию, это борьба за сохранение упорядоченного мира. И если, кстати, вспомним, как Советский союз пользовался правом вето - это очень часто была единственная защита для слабых, освободившихся молодых государств от агрессивных поползновений государств сильных, прежде всего, тех же Соединенных штатов, Великобритании, Франции.

Далее, следующий момент очень важный в речи, выступлении нашего президента. - это защита государственного суверенитета, как феномена. Последние годы нам очень часто говорят, что государственный суверенитет устарел, что глобализация создает принципиально другой мир и что суверенитет - это просто помеха на пути к чему-то хорошему. На самом деле, это лукавство. Государственный суверенитет - это последняя линия обороны государств против транснациональных корпораций и закрытых наднациональных структур мирового управления. То есть против сильных мира сего. О том, что происходит со страной и народом, когда государство ломаются и туда приходят транснациональные корпорации, мы видим на примере Ирака и Ливии, где сейчас хозяйничают транснациональные корпорации и которые рухнули в новые темные века. И вот эта позиция российского президента, согласно которой суверенитет - это то, что мы должны защищать и охранять, это позиция очень четкая и правильная, тем более, что Организация объединенных нация - это организация суверенных государств. И устранение суверенитета уничтожит автоматически Организации объединенных наций. Потому что на месте ее никакое мировое правительство не возникнет.

Ну и наконец, последний момент, - это непосредственный призыв к борьбе с глобальным хаосом. Конкретно это призыв к созданию международной коалиции против Исламского государства. На первый взгляд, может показаться, что Исламское государство - это региональное явление, оно не выходит за рамки Ближнего Востока, и это чисто ближневосточная проблема. Это очень опасное заблуждение. Если мы посмотрим на планы ИГ, становится совершенно понятно, что они, их экспансия будет направлена и на всю северную половину Африки, я уж не говорю о Ближнем Востоке. И на Балканы, и в Центральную Азию, Закавказье. И даже северную часть Индии, по крайней мере, на их картах это все фигурирует. Иными словами это, так сказать, попытка создания такого суннитского халифата очень мощного и опасного для соседей. Вообще неплохо знать уроки истории. Когда-то на границах Рима стали возникать варварские королевства и многим казалось, что это такие сателлиты Рима. Даже если они выступают против Рима, Рим легко с ними управится. Однако, как только ситуация изменилась и Рим стал слабеть, именно эти варварские государства сначала подточили Рим постоянными уколами, а потом и разрушили его. И кстати, если вспомнить сам подъем ислама в 7-м веке, то это произошло в геополитической ситуации, сложившейся после разрушения Римской империи и упадка эллинистических государств на Ближнем Востоке. То есть из малых явлений могут при определенных условиях могут вырастать очень серьезные проблемы. И в этом отношении ИГ - это действительно вызов. Разумеется, Россия, Иран, Китай, они могут сами решить проблему ИГ. Но международная коалиция действовала бы эффективнее. И кроме того, как я уже сказал в самом начале, призыв к созданию международной коалиции, у него есть очень четкий подтекст, который наш президент тактично не озвучил. Это призыв к Соединенным Штатам отказаться от стратегии управляемого хаоса. Потому что ИГ на Ближнем Востоке - это прямой результат деятельности Соединенных Штатов по разрушению государств на Ближнем Востоке и по созданию ситуации хаоса и Большого Ближнего Востока, то есть государства раздроблены на небольшие кусочки, которые очень легко эксплуатировать транснациональным корпорациям".



«Правда.Ру»

ertata

Сложившаяся ситуация на Ближнем востоке и Сирии стала одной из главных тем на на открытии 70-й сессии Генассамблеи ООН в Нью-Йорке. Выступая на Генассамблеи ООН в Нью-Йорке президент Российской Федерации Владимир Путин заявил, что виновниками в сложившейся ситуации вокруг Ближнего востока, Сирии и появление «Исламского Государства» являются те, кто уничтожил действующие институты государственности в Ливии, … Читать далее Путин – лидерам запада: Вы хоть понимаете, что вы натворили?

Когда речь заходит о России, то, как правило, выдвигаются наиболее мрачные, панические предположения, пишет обозреватель The Independent Мэри Дежевски. «Изображения со спутников дают повод думать, что Россия наращивает свое военное присутствие в Сирии, а это, согласно широко распространенной на Западе точке зрения, может означать только одно: она готовится к более масштабному (и в обязательном порядке … Читать далее The Independent: Запад должен очень внимательно слушать Путина в понедельник

Недавно видел в сети любопытный ролик: огромная толпа немецких демонстрантов скандирует: «Меркель в Сибирь! Путина — в Берлин!». Завидуют. И я их понимаю, но эти пожелания вряд ли сбудутся. Путин нам самим нужен.

Злорадствовать не хочется. И не только потому, что в России любят Германию. Прежде всего в России любят Россию. А Германия показала, что может быть нам другом. Немцы от правительства до рядовых граждан в послевоенные годы приложили невероятные усилия для создания добрых отношений в Европе. Они сотворили чудо: из нации-изверга, убийцы, садиста превратились в сознании соседей в нацию совестливых, добрых людей.

Сегодня по инвестициям в экономику Петербурга из иностранцев на первом месте немцы. Для них открыты здесь все двери, и это основано на мощном фундаменте симпатий.

Когда я руководил фондом «300-летия Петербурга», чествовал немцев. Немецкий газовый концерн тогда дал три миллиона евро на восстановление Янтарной комнаты в «Царском Селе». Без них не восстановили бы. Денег на закупку янтаря у музея не было. А директор «Царского Села» Иван Саутов рассказывал мне, как рядовые граждане, родственники которых сожгли во время войны Екатерининский дворец, возвращали в музей украденные в лихую годину вещи. Вот эта совестливость людей и примиряет народы даже после самых страшных войн.


Но немцев, видимо, снова готовят к войне с нами. И Германия Меркель – совсем не то, что Германия Шрёдера. Мы в университете, исследуя международную ситуацию, видим четкие, явные симптомы опасности. Первоначально разрозненные, они, как пазл, складываются в тревожную картину.

История повторяется. Недавно СМИ сообщили, что если правительство Сирии обратится с просьбой о вводе российских войск, то Кремль об этом серьезно подумает. Представляю себе, как завоют деятели из «пятой колонны», кушающие икру на деньги Запада, если события начнут развиваться в этом направлении. А люди сведущие спросят: «А почему до сих пор не помогали Сирии, ведь у нас давным давно подписан договор о помощи в подобных ситуациях?». Очень похоже, что Сирия для России сейчас то же, что для СССР была Испания в конце 30х годов прошлого века. Только с Испанией договора о взаимопомощи не было. Приходилось сдерживать фашизм и оттягивать нападение Германии поставками оружия и силами добровольцев.

Добропорядочный обыватель возмутится: «Какое еще нападение Германии? Сейчас XXI век! Глупость, даже представить себе невозможно!» – Спрошу в ответ: а можно было себе представить, что английская бронетехника будет утюжить Донбасс, что там танками будут давить мирное население в XXI веке? А ведь именно это произошло.

Комбинация разыгрывается простая. Безо всяких видимых причин дестабилизировали Ливию и Сирию. Потом с помощью твиттера направили потоки беженцев оттуда в Германию: «Приезжайте, Германия всех ждет, даст пособия!». Сотни тысяч таких твитов были отправлены из Англии и США. Это уже установленный факт. Что творится сейчас в Германии – представить несложно. К примеру, новоприбывшие, мгновенно сколотив новую диаспору, официально обратились к властям с требованием (!) …разрешить им носить ножи «для защиты от ультраправых»!!!

Пикантная деталь: карьеры подавляющего большинства крупных немецких политиков контролируются из-за рубежа. Крупные корпорации управляются оттуда же. Банковская система под полным внешнем контролем, в СМИ – такая «свобода слова», которая доктора Геббельса привела бы в восхищение - главные редактора построены в колонну и маршируют по головам обывателей, как штурмовики Рема. Это у нас «либеральные» СМИ облаивают начальство на все лады, сидя напротив Кремля. В Германии пискнуть против властей и их заокеанских начальников никто не смеет. Про Россию – ни одного хорошего слова уже несколько лет.

И еще одна деталь: 300 военных баз США на территории одной страны, всего в четыре раза превышающей площадь Ленобласти. Около Франкфуртского аэропорта начинается территория размером в 150 километров в поперечнике, на которой мощнейшая группировка сосредоточена. Мило…

Теперь о самом любопытном, о культуре и базирующейся на ней идеологии. На днях мы с профессором Марковым отправили в один научный журнал статью с примечательным названием: «Между нацизмом и империей. Драма выбора западноевропейской цивилизации».

Смысл таков. Массовое сознание немцев отлично подготовлено к возрождению фашизма. У них – кризис идентичности. Этот кризис разворачивается в рамках общего упадка западноевропейской культуры, но в силу особенностей истории и национального характера немцы ощущают его невероятно остро.

Мы в России считаем, что поддержка эсэсовских маршей в Балтии и систематические провокации по пересмотру итогов II Мировой войны – это антироссийский проект, призванный украсть нашу Победу. Это, конечно, так. Но проект этот значительно более широк и масштабен. Задача – в первую очередь реабилитировать нацизм в Германии. Почва благодатная - со всех сторон «лезут» турки, албанцы, сирийцы, и требуют, чтобы добросовестный немецкий налогоплательщик их кормил? Да еще и в буквальном смысле ножи на немцев точат?

Уже сегодня в национализме воплощается естественный ответ западноевропейской культуры на мировоззренческий хаос распада и разлома ее классических духовных матриц. Все эти их «штучки» с «либеральными ценностями» и новым прочтением «прав человека» вошли в полное противоречие с традициями христианской культуры.

Сегодня немецкого бюргера тащат в языческую культуру, разрушая классическое ядро христианства. Исчезает культурный слой норм и запретов, облагораживающий первобытные родовые инстинкты и энергии, превращающий агрессивные по отношению к окружающим племенные общности в нацию.

Лидеры Евросоюза считают, что у них провалилась политика мультикультурализма, но на самом деле провалилось все строительство общей культуры на пространстве Евросоюза. В этом строительстве вообще нельзя было опираться не только на мультикультурализм, но и на постмодернизм. На подобном фундаменте вообще ничего хорошего не построить.

Впрочем, это уже иной, отдельный разговор.

Сейчас только выскажу мнение, что первыми от реализуемого сценария в Евросоюзе пострадают немцы, за ними – другие страны ЕС. Далее – под старыми коричневыми лозунгами разожгут новый конфликт.

Как конкретно это может быть сделано? – Не знаю, в сценарии кукловодов не заглядывал. Например, отремонтированная украинская бронетехника снова будет брошена на русских жителей Донецка и Луганска, в силу нелепых превратностей судьбы числящихся вассалами Порошенко. А виноватой снова назначат Россию. После чего Западную Европу накроет вторая волна беженцев, которые «цэ Европа». Да мало ли, что придумают…

Ох, как мне хотелось бы ошибаться. Но пока развитие событий движется именно в эту сторону. Что нам остается? – Поскольку сдача в плен у россиян генетическим кодом не предусмотрена, будем снова клепать танки, подлодки, боеголовки.

Обидно. Хотелось ведь и с ними дружить, и самим жить не бедно… Увы, пока так не получается. Ведь кое-где сидят дяди, для которых мировая цивилизация, - всего лишь большая шахматная доска. А пешки – даже не люди, а страны. Но мы не готовы быть пешками. Так что, и им легко не будет. Не дождутся.

Профессор, ректор СПбГУП Александр ЗАПЕСОЦКИЙ, профессор, ректор СПбГУП

ertata

А что же Западная Демократия? Она у нас совсем не прижилась? Отвечаю: Да, совсем. Это уже очевидно

Идея о том, что нам надо совершенствовать нашу демократию и заниматься по утрам прочими демократическими упражнениями, увы, давно замутила даже самые зоркие умы. Этот тезис прилежно вписывают в тезисы выступлении первых лиц, в программы правящих партий и лозунги оппозиции. И никто не задумался – зачем. И нужно ли нам это.

Все озабочены «совершенствование механизмов демократии» — и почти никто не думает о совершенствовании механизмов авторитаризма. Между тем, наше общество, будучи в значительной степени и порождением авторитарной истории, и её источником не будет толком развиваться если мы не уделим этому вопросу достаточно внимания.. И пока мы не поймём этого факта, наша политическая система так и останется сочетанием симулякров демократического режима с неразвитыми – а значит и неработающими как следует - авторитарными институтами.


Если вам кажется, что мы страдаем от авторитаризма, то скорее всего речь идет лишь о пороках его развития. В дилемме «устранить пороки авторитаризма» — «заменить их пороками демократии» мой выбор на стороне первого варианта. Сегодня очевидно, что проверенные либеральные рецепты в России не работают. Поверьте — они и не будет работать. Преодолеть это противоречия нетрудно: нам следует понять, что мы должны строить не демократическое общество, а современное корпоративное и умеренно авторитарное государство. Строить сознательно, системно, не засоряя голову западной демократической демагогией.

Наука политология в своём современно виде, увы, евроцентрична, и в основном занимается демократическими режимами и механизмами, а иные режимы лишь осуждает и критикует — в то время как диктатуры, авторитарные режимы и монархии есть преобладающий в истории тип управления нациями. И этот пробел необходимо восполнять.

Считается что партии, выборы, депутаты, механизмы представительной власти, гражданское общество и прочая демократическая полубень — это элемент развития демократии. Отнюдь. С равным успехом в хороших руках все эти механизмы могут служить и развитию авторитаризма. Если все те усилия, которые мы тратим на совершенствования бессмысленных демократических процедур мы направим на совершенствование фундаментальных механизмов нашего корпоративного государства — толку будет куда больше.

И если уж управление по факту авторитарно, то задача укрепления этих авторитарных институтов по факту равняется задаче укрепления государства – и наоборот. В этом состоит проблема наших оппозиционеров из демократического лагеря. Пытаясь найти способ демонтировать авторитарные механизмы они постоянно упираются в необходимость попутно демонтировать и Россию. И если люди разумные на этом рубеже тормозят, то «непримиримые» идут дальше – за что мы их и не любим.

С другой стороны, между демократией и авторитарной диктатурой в современном обществе нет фундаментальных различий — это лишь две формы осуществления власти одного и того же правящего класса, национальной буржуазии (которая сама по себе не добрая и не злая – её поведение лишь функция от денег, от интересов возрастания капитала.) Это различие формальное, а не сущностное. Это различие формы, но не содержания. При этом, авторитарные институты зачатую куда более интегрированы с гражданским обществом своих стран, особенно в странах с древними традициями авторитаризма, такими как Россия и Китай, нежели институты формально-демократические, западного типа.

От этого возникает и главная проблема в процессе «экспорта демократии» — разрушая старую систему общественного договора, импортированная западная модель как правило заменят их лишь имитацией демократических процедур. Лучшая «чёрная метка» этим практикам – штампы на руках проголосовавших, что принято во множестве стран. Поставить галочку избиратель может, но прочитать и понять, что написано в бюллетене – нет. Надо честно признать, что идея «экспорта демократии» провалилась столь же блистательно, как и советская практика экспорта социализма – везде, куда он был экспортирован, от него остались лишь руины. Примерно тоже самое на наших глазах происходит и с экспортированными пакетами «западных ценностей» и демократических механизмов. Скажем, недавно их оптом завезли на Ближний Восток. Результаты мы наблюдаем в Сирии, Ираке и Ливии.

При этом так называемые диктатуры, авторитарные режимы и недемократические страны вовсе не являются системами с отсутствующей обратной связью с обществом — только в них она институативно устроена иначе, реализуется через иные механизмы чем, скажем, в британской модели демократии.

Другая особенность современного момента — что мало кто заметил – состоит в том, что глобальные информационные технологии в известной степени уравнивает демократические режимы и режимы авторитарные. Они столкнулись ровно с одним и тем же: с глобальной информационной средой, и невозможностью полностью контролировать национальные информационные поляны.

Информационные технологии — великий политический уравнитель. Они уравнивают и режимы, и политические партии, и политиков. Так, вскоре контактность политиков в социальных сетях, их его способность вести постоянный осмысленный диалог с избирателем будут значить куда больше, чем его формальная принадлежность к той или иной политической партии.

Задача построения нормальной, работающей системы обратных связей, в отличие от широко распространенного заблуждения прекрасно решается в рамках авторитарно — корпоративной логики. То что надо сделать вначале – это снять шоры с глаз. Пространство возможных экономических и политических решения гораздо шире, нежели старое противопоставление социализма и капитализма. Конфликт между сторонниками идеи вернуться назад в социализм советского типа, и тезиса, что: «рынок всё сам расставит по своим местам» и надо лишь заимствовать западные механизмы — это дискуссия о том, что нам лучше сделать: утопиться или повеситься.

Ни классического капитализма с его свободным рынком ни классического социализма, в паттернах прошлого века просто не существует — и в развитой части мира не будут уже никогда, ни того, ни другого. А попытки воспроизвести эти устаревшие модели общественного устройства приводит лишь к развалу и нищете. Нигде нет большего приближения к модели нерегулируемого открытого «свободного рынка» чем в наиболее нищих странах мира. Последовательно социалистические эксперименты — вроде Северной Кореи — также отнюдь не приводят народы к процветанию. И если вы хотите развиваться, то следует заканчивать с этими глупостями, и ставить наиболее фундаментальные вопросы.

Глобально должны быть решены три группы социальных вопросов — вопрос мирной социализации крупной собственности (социализации не коммунистического, а рыночного типа) — раз, вопрос правильной системы мотивации всех участников национального экономического проекта — два, и вопрос лифтов роста — три. Это актив социальной модели. Всё остальное — хорошее образование, общественная безопасность, разумная социальная защищенность — совершено необходимы пассив, статьи расходов и забот, без которых да, модель не будет работать должным образом, но не они определяют саму модель.

При этом надо отчётливо осознавать, что в силу развития ряда технологий человечество в целом вступает не в эру свобод, а в эру тотального контроля — когда любой активный член общества вынужден пользоваться электронными и мобильными коммуникациями, существовать под постоянный колпаком мониторинга своих перемещений, полным доступным для анализа списком его контактов, тотальным наблюдением за историей платежей и интернет-активностью. Спайса в ложечку добавляет и то, что контроль этот автоматизированный, и совсем-совсем недолго осталось до момента когда машины, динамически анализируя звёздочку ваших контактов, переписку, запросы в поисковиках и ваше потребительское поведение станут сами определять степень вашей опасности для общества, а значит, косвенно, и объемы ваших гражданских прав.

Интересно что лидирующие позиции в этом процессе занимают так называемые западные демократические страны. И это – не случайность, а совершенно закономерный результат развития их модели общества.

Такая дигитизация гражданских прав, превращение их из статического списка прав в динамическую функцию от списка ваших контактов и действий — вовсе не выдумка. Осталось лишь завершить системною интеграцию всех ныне существующих подсистем — контроль платежей (а банковская тайна в западном сообществе фактически отменена), контроль контактов и запросов (а американская АНБ стремится охватить этим контролем все телефонные и электронные контакты в мире), полнотекстовый анализ всего объема ваших сообщений (причём и в публичной и в закрытой переписки), контроль вашего перемещения и потребительского поведения – всё это сольется в единую систему контроля, наблюдения и анализа.

Именно просвещенный авторитаризм может стать в такой модели мира островом свободы посреди этого океана тотального контроля. Авторитарный строй за счёт ограничения демократической болтологии в пользу модели политического единства общества, где поощряются провластные объединения граждан, позволяет снизить, а не повысить степень индивидуального контроля. В этой модели авторитарное управление поведением общин, политических партий, сообществ и корпораций, немыслимое в индивидуализированном западном обществе, позволяет отказаться от многих элементов контроля индивидуального.

При этом, в отличие от широко распространенного заблуждения, авторитаризм не только не противоречит, а настоятельно требует максимально широкой представительной модели власти. В противном случае, это не просвещенный авторитаризм, а лишь классическая тирания. Посмотрев в прошлое на успешные длительно существующие абсолютные монархии — слегка глубже чем смотрят обычно — мы тут же увидим в их чреве громадное количество представительных и саморегулируемых подсистем — начиная от сельских общин, их выборных старост, до дворянских собраний, систем саморегуляции в области образования («университетские и академически вольности»), суды чести офицеров, купеческие гильдии, и прочая, и прочая, и прочая, заканчивая Сенатами, представляющими точку зрения наследной земельной аристократии. Случаи, когда суверен вмешивался в деятельность этих низовых представительных механизмов, палат народных представителей, пронизывающих всю структуру общества — их можно по пальцам пересчитать. Недостаток этой старой системы в том, что эти подсистемы имели сословный характер, устарели и не невоспроизводимы в современных условиях.

Задача совершенствования механизмов авторитаризма таким образом в значительной части совпадает с созданием механизмов и подсистем реального народовластия, которое категорически не следует путать с демократией западного образца.

Эти системы и подсистемы реального народовластия представляет собой отнюдь не «борьбу партий» (в авторитарной системе партии консолидированы вокруг национальных целей и никакой реальной борьбы между ними быть не может) а есть прямое и, как правило, беспартийное народное представительство во всех системах и подсистемах общественной жизни — систему народных советов, профессиональных сообществ, тематических народных палат (пример? – «вопросы Байкала»), восстановление системы народных заседателей в судах и расширений области применения суда присяжных, тотальное применение трехсторонних комиссий (представители собственника, государства и трудового коллектива) от отраслевого и регионального уровня до уровня крупных и средних предприятий, для регулирования вопросов труда и трудовых споров, и многое, многое другое.

Тут, разумеется, возникает вопрос, кто же сформулирует для такого общества, пронизанного непартийным народным представительством систему ценностей, целей и приоритетов. Я выскажу, возможно спорную точку зрения, что один разумный человек сможет сделать это лучше чем сборище ста мудрецов, которые немедленно перессорятся между собой и напишут нам такой ахинеи, что мало не покажется. Если вам кажется что я преувеличиваю - почитайте к примеру всевозможные созданные коллегиально государственные «Концепции национальной политики».

А что же Западная Демократия? Она у нас совсем не прижилась? Отвечаю: Да, совсем. Это уже очевидно.

Кому это не нравится - утешьтесь, на свете есть много стран принявших эту модель. Недавно, под руководством строгих западных учителей (США, Британия, Франция – уж куда строже) их строй пополнили Афганистан, Ирак и Ливия. Кому сильно хочется прогрессировать именно в этом направлении, может ознакомится с опытом этих молодых демократий.

И как вам?

Борис Борисов

ertata