Lilia Markova
: "а что, эксперты уже точно установили, кто сбил-то? Или это пинок себе в жопу авансом? да уж, до такого не додумается ни одна нация в мире - распинать себя авансом, ja-ja, geheimnissvolle russische Seele комментарии вообще доставили, столько дерьма! А вы Орлов, в ножки им, в ножки! Слишком мало соплей размазали, они вам не поверят!" 
Вы уже запостили стихотворение Орлуши, да? То самое, посвящённое сбитому «Боингу»? Молодцы!
(Стихотворение А.Орлова - Орлуша- под названием "Реквием по MH-17" находится по адресу-
https://www.facebook.com/notes/%D0%B0%D0%BD%D0%B4%...%D0%BE-mh-17/10152261336166342
Так смачно, так искренне приложил злобных русских поэтический светоч (теперь он будет таким, правда?). Чтобы знали, чтобы лишний раз не высовывались. И вы так радостно постите стих, пересылаете его друзьям-знакомым и даже заучиваете наизусть, утешаясь: «Хорошо, что есть такие русские, хорошо!» Остальные-то – виноваты все!
Массовое самобичевание, массовое самоуничижение. Вот, к примеру, другой хороший поэт сокрушается: «Я пособник международного терроризма». Совесть у человека проснулась. Молчала, пока людей заживо жгли и танками переезжали, а тут проснулась. Неуютно ему стало, русские люди заели.
«Да, сегодня я – один из них, тех, кто мне противен, гнусен, гадок…» – терзается бедный Орлуша. Ещё бы, с такими уродами жить, у которых «зловещие орков лица»! Он ведь, как и вы, всегда знал, что рядом исключительно пособники террористов. Столько лет в одной пахнущей газом лодке! С теми, кто вооружает «скотов и хамов».
Им не сочувствует душа поэта. Они ему глубоко неприятны. Та пенсионерка из Вологды, голосовавшая за Путина. И тот парень-сталевар из Череповца. Все они пособники международного терроризма.
Знаете, украинские власти могут подсказать вам чудное средство по борьбе с ними. Где-нибудь в Туле вы собираете ударный батальон, а из Рязани поднимаете бомбардировщики и начинаете уничтожать Череповец с Вологдой. И ничего, что вместе с пенсионеркой-путинисткой вы взорвёте дом и соседей. Плевать! Зато враг повержен, и террористы стонут.
Вам будет их жаль? Мучиться будете? Не спать по ночам? Надеюсь, что да. Но пока, к сожалению, я не слышу, чтобы вы, вместе с Орлушой, скорбели о расстрелянных людях Донбасса, а они погибают там по несколько сотен в день, понимаете? Но вы молчите. И о разбомбленных сёлах тоже. И о десятках тысяч беженцев, к которым, к слову, в Украине начинают относиться всё хуже, тоже ни слова. Почему? Разве все они пособники терроризма?
Или это слова путинской пропаганды? «Поналетели самолёты! Сирена страшно воет! Люди погибшие лежат в нашем районе под одеялами! Господи, заверши эту кровавую бойню!!! Погибших уже 44 (только за сегодняшний день), раненых – 220 человек. Бомбёжка продолжается. Тела погибших разбросаны по всему городу...»
Нет, это пишет моя знакомая поэтесса из Луганска. Или и она – террористка?
Я ведь не к тому, что ваше мнение неправильное – просто хочу понять, на чём оно основывается. Вы – или Орлуша – разве были на месте крушения «Боинга»? Расшифровывали «чёрные ящики»? Или, может быть, возили установку «Бук»? Скажите, откуда такая железобетонная уверенность, которую вы безапелляционно декларируете на следующий после трагедии день?
Или просто – вы этого ждали? Когда, наконец, Россия, покусившаяся на братскую Украину, очернит, запятнает себя? И тут – такая возможность.
«Я – виновен, потому, что русский…» – пишет Орлуша, и вы наслаждаетесь этой фразой; смакуете её, растягиваете, как хороший Х.О. Виновен не потому, что сбил – виновен в принципе потому, что русский. Вот ведь в чём фокус, да? Такой себе первородный русский грех.
Это контекст той матрицы, в которой мы все существуем, где русский человек, заявляющий, что он, например, любит Родину и готов защищать её, тут же маркируется фашистом. А если признаётся в любви к русскому: культуре, языку, кухне – тут же причисляется к квасным патриотам.
Либо молчать, либо выступать против. Третьего не дано. Иначе – ты фашист: вот-вот натянешь на себя берцы, побреешь голову и пойдёшь бить арматурой кавказцев.
Орлуша просто сформулировал то, что у всех на устах было. Самолёт – лишь повод, которого, право, заждались.
«Мы скорбим» – говорите? Но почему так быстро переключаетесь на Путина и международный терроризм, пособниками которого мы все стали? Какая-то быстрая скорбь, лёгкая, как «Пепси лайт». Чтобы не отягощать себя сомнениями.
Когда в Персидском заливе американцы сбивают самолёт – это нормально. Когда бомбят Югославию – ещё нормальнее. Выращивают боевиков на Ближнем Востоке, уничтожают Ирак – порядок. Начни говорить об этом – заикнись просто, – и тут же наткнёшься на стёбные ухмылочки из серии «вот дурачок, везде видит американские козни и заговоры, хе-хе, хо-хо».
Мне и самому это, доведённое до абсурда, не очень-то нравится, но чем отличается ваша риторика? Только тем, что в ней заменена на Россию? Это ваше «свободное мышление»?
Самолёт, и правда, могли сбить ополченцы/ террористы. Они виноваты? Или те, кто контролирует воздушное пространство? Или всё-таки постаралась украинская армия? Перекидываться версиями можно до бесконечности – тем более, каждый второй, если не каждый, вдруг стал экспертом, – но это ничего не изменит.
Потому что Орлуша врёт, когда вещает о «чистом украинском небе». Его там нет. Там есть , ад, кошмар, морок, а на войне, к несчастью, падают самолёты, и на войне гибнут люди. Это насколько страшно, настолько же и логично.
На вы не скорбите. Вы молчите. Вы упиваетесь тем, что вроде как виноваты русские. И больше никто.
Разве для этого вам нужен был самолёт? Или вы и так это знали?
Читайте далее: http://svpressa.ru/society/article/93130/?rss=1
magkarelian.ru/blog/4375018....ru&padw=1 
На этом страшном кадре – Киев, сентябрь 1941 года. Бабий яр.
Мать за секунду до гибели прижимает к себе ребенка. Человек в форме СС, который убьет ее и ребенка через секунду-другую – не немец. Он украинец, точнее – уроженец Западной Украины, из Житомира. Служил в дивизии «Галичина», а с 1943 года участвовал в работе айнзатц-групп. Откуда такие подробности? Практически от него самого. Эту фотографию изъяли партизаны вместе с документами и армейским жетоном. Изъяли, когда обыскивали его тело. Чудовищная фотография станет одним из самых красноречивых свидетелей жертв нацизма на Нюрнбергском процессе.
Но больше всего поражает, что вот эта фотография хранилась среди личных вещей убитого бандеровца. Вместе с семейными карточками, письмами домой лежало вот ЭТО. Бережно хранилось – фото на память. Может, даже для семейного альбома. С гордостью детям и внукам на старости лет показывать: вот, дескать, как я «отважно воевал» за самостийну Украину когда-то..
Немцы убивали евреев, русских, белорусов, украинцев. И украинцы убивали евреев, русских, белорусов, украинцев. Только первые делали это равнодушно или иногда даже с отвращением (но не из жалости к жертвам, а потому что «грязная», не достойная арийского сверхчеловека работа), а украинцы из Галичины и ряды областей Зап. Украины делали это весело, с удовольствием и огоньком. Ни тех, ни других подобные «нюансы» не оправдывают. Зато это различие многое говорит об украинцах.
Несколько лет назад мне довелось прочитать в добротном переводе с польского книгу о Волынской резне и вообще о бандеровском движении (в течении всего нескольких лет в Польше такие книги иногда выпускались. У нас их не выпускали вообще – исходя из идиотской «дружбы народов»). Одна из глав – при всех немыслимых жестокостях этой книжки – поразила меня больше всего. Это отрывки или полные версии писем бандеровцев своим родным, друзьям, однополчанам.
И вот пишет такой «человек» о прекрасном будущем Украины (без жидiв и москалей) и о задушевных спорах и мечтах о ней с однополчанами, вспоминает любимый стих какого-то украинского поэта про природу и дом, а потом без перехода теми же словами описывает, как насиловал и убивал десятилетнюю девочку – теми же эмоциями, почти задушевно. Пишет, как потом лежал на труппе, курил и думал о вольной Украине. А потом снова – о посиделках на привале, о хате и мамке старенькой.
Были там письма и пострашнее, иногда встречались «почти» без зверств. Важней другое. Немцы, хоть и не все – понимали, что творят зло. Но оправдывали себя идеей, необходимостью, войной, приказом. Даже твердолобые наци подсознательно, подстрочно искали себе оправдания. Эти – никогда. «Зла» как понятия для них не существовало. Убить жида, поляка и русского – добро всегда. Убить украинца – зло, но если украинец «неправильный» (например, плохо говорит на мове или не с тем акцентом, помогает и жалеет тех же евреев, русских, поляков) – опять же добро. Иногда даже хорошего украинца убить добро – если ради воли и Украины (из всех воевавших на той озверелой войне армий только бандеровцы массово убивали своих же раненых в ходе отступлений или даже наступлений – чтобы не задерживали продвижение отрядов).
Степан Бандера в 1941 году, вступая во Львов и готовя «хлопцев» к «работе» напутствовал их такими словами: «Только Украина, ее воля и образ пречистый имеют значение для нас. Если вы спросите меня, скольких украинцев можно и потребно убить ради воли и УКраины, то я отвечу лишь – сколько их можно и потребно оставить».
Все это имеет самое непосредственное отношение к дню сегодняшнему. Горящие заживо люди в Одессе. Превращенные в город-призрак Славянск, убитые женщины и дети, расстрелянные журналисты, взорванный над Луганском пассажирский самолет, говорит об одном – они вернулись. Прямые и идейные потомки тех, кто шел тогда за Бандерой, Шухевичем, Коновальцем... и иже с ними. А мы попали в паршивую ситуацию, потому что не поняли главного – они ИНЫЕ.
Вчера наблюдал переписку двух пользователей (не у себя на странице). Оба отчаянно писали третьему, что НИКТО не взорвет специально пассажирский лайнер. Что этого не может быть потому что не может быть никогда! Что украинцы взорвали самолет по ошибке. Они НЕ МОГЛИ сделать этого специально, обдуманно, нарочно. Мы не хотим верить, что есть люди, готовые добровольно убить себя, свой народ, соседний народ, весь мир ради не идеи даже, а чувства. Чувства ненависти ко всему неукраинскому. А вот немецкие солдаты и даже видевшие концлагеря офицеры СС писали о «нечеловеческой ненависти» в глазах тех украинцев.
Сегодня мы снова наблюдаем эти глаза и что творят их обладатели. Смотрим, но не хотим видеть. Бедные, их обманули! – сокрушаемся мы. - Наступит зима и как они бедные будут скакать и прыгать, бегать и убивать?! Поверьте, будут прекрасно. Ненависть согреет куда лучше нашего газа. А не согреет, так можно пойти и устроить пожар у соседа и погреться у огня от его догорающей хаты, насилуя его женщину и забавляясь, убивая его детей. С ненавистью можно потребовать этот газ и тебе, может статься, его отдадут. А потом, забрав газ, все равно убить. Из ненависти.
Мы совершили страшную ошибку. И за эту ошибку теперь будем платить самую высокий цену. Евреи, столкнувшись с нацизмом – берегут, лелеют и хранят память об этом зле. Они детей своих водят в музеи, концлагеря и показывают ВСЕ. Не щадят детскую психику. Чтобы до боли, до слез впечатали в память, в каждую клетку своего тела, что такое нацизм и почему его нужно уничтожать.
А у нас под боком родилось зло пострашнее – украинцы-бандеровцы. Более упрямое, жестокое, бесчеловечное. И более живучее. Но мы предпочли забыть, вычеркнуть его из памяти. Чтобы «не портить отношения» мы не открывали музеи и мемориалы; мы не писали книги, не выпускали фильмы, не давали слово еще помнившим старикам. Помню, как однажды мой дед пришел домой накануне майских праздников в слезах. Это было сильно и непривычно. Даже на День Победы он лишь украдкой пускал слезу, а тут разом постаревший и льющий слезы человек...
Уже потом он рассказал, что на школьной линейке, куда его пригласили как военного героя, ветерана и большого партийного человека, он вместо парадных рассказов об однополчанах попытался рассказать школьникам о том, что увидел на Украине – в Киеве, во Львове, на Волыни... Ему не дали говорить и десяти минут. Учительница и завуч буквально вытолкали его с линейки. - Как вы смеете! Тут же могли быть и украинцы, украинские дети! – кричали ему уже в коридоре. А дед, всхлипывая, говорит потом полутрезвый, что мы ОБЯЗАНЫ помнить. Помнить не только о совершенных преступлениях. Помнить, что это были ИНЫЕ люди. «Они не такие как мы» - говорил мне дед и говорил, что не дай Бог для России и русских, если они «вернутся».
Сегодня Украина оказалась под властью бандеровцев. На наших глазах они строят общество и государство своей изуверской мечты. А мы не понимаем, не хотим понимать, что эти люди способны на любое преступление, на любое насилие. На любую подлость. Когда сжигали людей в одесском Доме профсоюзов, казалось – страшней ничего быть не может. Когда Славянск ровняли с землей с горы Карачун, казалось – ничего бесчеловечнее быть не может. Когда в четверг малазийский самолет рухнул с 10 километров, казалось – ничего подлей быть не может. Но логика, разум, слова и воспоминания деда подсказывают мне, что может.
источник
