- Здравствуйте, Валентин Йосипович, здравствуйте, дорогой!
Замерший на пороге Зинкинович окинул кабинет испуганным взглядом:
- А... где я?
Улыбчивый владелец кабинета оперся на стол орехового дерева и доверительно сообщил:
- Чистилище, милсдарь.
Зинкинович торопливо перекрестился. Собеседник заулыбался еще шире.
- Вы не волнуйтесь, Валентин Йосипович. Ножки отряхните от праха земного... Ну, вытрите в смысле, вон коврик прямо перед вами. А то Мария Яковна как увидит следы, так полдня будет жаловаться "никакой чистоты в Чистилище!".
Зинкинович тщательно пошаркал по коврику с непонятной надписью Welcome и торопливо проверил, нет ли пыли или пятен на пиджаке. Пиджак этот, как впрочем и брюки, он в последний раз надевал, выходя на пенсию. Следующие двадцать лет костюм пылился, если память не обманывала Валентина Йосиповича, в дальнем углу шкафа.
- Прошу сюда, - хозяин кабинета, сделав приглашающий жест в сторону глубокого бордового кресла, метнулся вперед и крепко пожал через стол руку Зинкиновича. - Меня зовут Айзеркииль, я ангел, будем сегодня с вами работать. Садитесь, садитесь, это дело долгое.
Старик присел на край кресла и почти прошептал:
- Скажите, а... а их много?
- Кого? - Айзеркииль вытащил из ящика стола толстую потертую книгу в мягком переплете и гроссбух. На обложке гроссбуха поверх пропечатанных линеек для даты начала и номера прошлой книги была косо приклеена бумажка с непонятной надписью.
- Грехов... - голос Зинкиновича был едва слышен за стуком зубов.
- Так сейчас и посчитаем, - Айзеркииль улыбнулся посетителю. - У нас, знаете ли, всегда наплыв такой, что заранее всё сверять нет никакой возможности. Да и с человеком всегда приятнее вживую работать, уж простите за каламбур.
- А... Ну... Ну, а я вот много о душе думал последние годы, все считал, зла или добра я больше в мир принес... Молился за спасение...
- Ага... - ангел рассеяно кивнул, аккуратно водрузил на нос очки в тонкой оправе и открыл книгу на первой из множества закладок. - О душе думать, зарядку делать - это полезно... Вы Стрелец?
- А? - Зинкинович опешил. - А, да, Стрелец. Если по новому стилю.
Айзеркииль оторвался от книги и с интересом посмотрел на гостя:
- А если по старому? - из-за очков глаза ангела казались еще добрее.
Зинкинович замер и принялся считать в уме. Трижды проверив, он наконец изрек:
- И по старому Стрелец.
- То-то же, - ангел улыбнулся и вернулся к изучению книги. - Ахха, это у нас сразу плюс пять к гуду...
- Что, простите? - Зинкинович попытался сообразить, к чему в его судьбе Робин Гуд. Неужели тот старый советский фильм, где благородный разбойник грабил в том числе священников - он тоже повлияет?...
- Это хорошо, Валентин Йосипович, - ангел махнул рукой и принялся криво строчить что-то непонятное на полях гроссбуха напротив записей, периодически сверяясь с книгой.
Через пять минут Зинкинович наконец решился нарушить молчание:
- А можно мне... узнать... как там шансы?
- Какие шансы? - Айзеркииль оторвался от гроссбуха и непонимающе посмотрел на Зинкиновича. - А, это... Ну вот смотрите, - ангел провел пальцем под строкой, сплошь состоящей из непонятных символов. - Пока работали в бухгалтерии завода, присвоили крупную сумму общественных денег.
Зинкинович побледнел:
- Да я это... я же...
Бухгалтер попытался придумать внятное объяснение, почему украденная за двадцать лет сумма из кассы завода не отягощает его душу. Как-то он чувствовал, что объяснение "власть-то сама была безбожная" не годится. Ангел тем временем продолжил писать.
- Да там же все равно все украли в девяносто первом! - наконец изрек бледный Зинкинович. - И я потом храму нашему много пожертвовал!
- Правильно! - ангел дописал строку, поставил жирную точку и вернулся на несколько страниц назад, туда, где была запись о краже. - Делаете успехи, Валентин Йосипович! А теперь давайте посмотрим...
Ангел открыл книгу на одной из закладок:
- Украли. Ясное дело, тут отрицательности добавилось, но зато опыт и прибыль. Опять же, очень правильно сделали - сколько ни укради, опыт за один факт кражи будет один и тот же. А вы много раз понемногу взяли, это правильно. Хотя я бы, конечно, поменял это правило, ввел бы зависимость от размеров. А то что ни карманник - натуральный супермен в результате получается. Ну да не мне решать.
Ангел перелистнул книгу.
- Идем дальше. Украсть - полдела, надо ведь еще и сохранить. Сообразили, выменяли на то, что в цене не убывало бы. Едва успели, в общем, но успели. Тут опыта не давали. А пожертвовали - это да, было. Но там тоже опыта не было - главная фишка была в местной репутации. Чисто между нами, - ангел доверительно наклонился к гостю, - стоило бы пожертвовать протестантам и самому в протестантизм перейти. В их приходе есть один швед, его расположение вам бы пригодилось. Ну да и так нормально.
- Или вот, - ангел перелистнул гроссбух и показал на еще одну непонятную запись. - Купили мужичку билет, чтоб домой в другой город доехать смог.
Зинкинович заулыбался:
- Да, было дело, помню.
- Получили плюс три в гуд и разошлись как в море корабли. Ну вот а он приехал да и убил жену свою.
Старый бухгалтер издал булькающий звук и уставился на ангела. Айзеркииль же, дочитав запись и что-то проверив в книге, продолжил:
- Вот так, убил. Топором. Пил же этот милый человек серьёзно, она и решила уйти от него. А он возьми и убей. Вот знаете, Валентин Йосипович, черт с ним, со шведом - там всех делов было бы окончить дни свои в европейском уюте, погуляв на украденное, благо, и детей-то нет. Но вот с этим мужиком - такую линию упустили. Жена его была - женщина комильфо, как говорят французы. Все при ней было. И заметьте - полностью играбельная сюжетная ветка была. Ваша Агропена Ильинична, конечно, тоже ничего, но тут... А главное - там проработка была не хуже, чем в основном сюжете. Это вам не самопальные шаманские квесты - тут и интрига, и боевка, и лавстори... Просто нет слов - люди-то трудились, а вы так их труд проигнорировали.
- Да... как же мне узнать-то было?
- Ну так а голова на что? Можно было харизмой давить, разговорить, выяснить. Можно было в карман залезть и телефон вытащить.
- Как вытащить?.. Это же... воровство!
- Да, в плане опыта не так эффективно, как разговором. Зато телефон потом продать можно. Ну и почитать, что там в сообщениях было - он же его на то и держал, чтобы домой звонить-писать и жену проверять.
Зинкинович замер, глядя куда-то внутрь себя. Вот так взять и украсть у чужого человека телефон. Дорогая ведь вещь...
Бухгалтер захохотал. "Дорогая вещь" - это на фоне-то спрятанного им самим между цифр учета? И у "чужого человека" нельзя, а у своих можно, да?
Айзекииль выпрямился в кресле и снял очки:
- Вот и славненько, Валентин Йосипович. А я как раз дописал. Держите, - ангел протянул Зинкиновичу гроссбух и указал на едва заметную дверь справа от себя. - Вам туда.
Оглядевшись, бухгалтер заметил вторую такую же дверь, напротив первой.
- Скажите, а... за моей - ад или рай?
- Райские кущи, Валентин Йосипович. Натуральные. Заодно там книжка понятной станет - начальство считает, что прямо здесь клиенты еще не должны ничего такого читать.
- А за другой... - бухгалет почувствовал, как у него отлегло от сердца. - Можно хоть одним глазком?
Ангел молча поднялся, подошел ко второй двери и открыл её. За дверью была непроглядная темнота.
Пошарив по стене, Айзекииль щелкнул выключателем. Пыльная лампочка где-то под потолком кладовки дала ровно столько света, чтобы можно было разглядеть несколько веников, швабру и оцинкованное ведро.
- Я не знаю, какой идиот планировал этот кабинет, - вздохнул ангел, выключая свет и закрывая дверь. - Показывать это приходится каждому. А Мария Яковна считает, что это очень удобно - у неё в каждой приемной по такой кладовке.
Открыв дверь к райским кущам, Айзекииль кивнул:
- Идите, Валентин Йосипович. Осмотритесь, отдохните. В правилах разберитесь. Я вам весь опыт в конце гроссбуха просуммировал, по нему и будете генериться. Скрижали с правилами - прямо возле пылающего куста, не пропустите, - Айзекииль улыбнулся и бодрым голосом образцового физкультурника добавил. - И с новыми силами - в новую жизнь!
