Ненавижу сопли по поводу бумажных книг.
Ах, утрата духовности! Ах, мы разучились читать... - и символом гуманитарной души стала эта типографская продукция.
Давайте примем по умолчанию, что я плохой филолог. Честнее сказать, я и не филолог вовсе. Так, закончил фил- этот самый - фак. Так это когда было.
И самое святое для филолога для меня не свято.
Приняли, осудили. А теперь я скажу мои нехорошие слова.

Я не понимаю, какое отношение имеют бумажные книги к чтению.
С той поры, как я плотно подсела на Либрусек, я прочла в десять раз больше литературы, чем за предыдущие десять лет. И не только Камшу с Олдями. Там и учебники есть, и вся классика - я ВЕСЬ свой курс русской литературы готовлю, не взяв НИ ОДНОЙ бумажной книги в руки. Присягаю на мышке.
Хотя на Либруське есть не всё. Например, древнерусской там нет. Ну да я в Яндексе не забанена.
ВСЕ интереснейшие издания, такие, о которых я и не слышала во времена библиотек. Потому что они были - один экз. на весь филфак. Или в программу не входили и мы о них не ведали. Или их в те годы тайком из-за рубежа везли и до библиотек они, вестимо, не.
На Либруське я о них узнаю просто из запроса по теме.
Я еду в командировку в очередной Черт-те-кудатовск (ничего географически личного, я только о расстояниях!) - и беру в поезд том-другой. Это только на день дороги. А есть еще обратная. И сама командировка.
И что, я должна культурности и филологичности ради таскать это макулатурой, а не ноутом весом 700 грамм?!
Спасибо, бумажными книгами я больше трех томов не потяну.

Я понимаю - есть любимые книги. Но они идут по категории "любимые вещи". Да, тот том, над которым я в юности лила слезы, я не продам и не выброшу, - но не потому, что писатель НН велик, а потому что на странице 126 до сих пор след от слезинки. По той же причине я не выброшу мой самый старый ноут - сколько с ним пережито, сколько на нем написано и вообще он еще работает...
Но при чем тут филология и культура?!

Поймите меня правильно: я не призываю всем завтра избавляться от бумажных книг. Кому трудно с экрана читать, кому переворачивание страниц нра, кому что. Ваше дело, ваше право.
Но не надо, не надо, не надо делать эти сброшюрованные страницы символом культуры.
Что говорите? Традиция, говорите? Так давайте будем против книгопечатания, из любви-то к традициям. Искони от руки на пергаменте писали. А печатный станок - от лукавого! Ату его!
М?

Пару часов назад мы с отцом заспорили об одном месте из "Войны и мира". Ну, у меня сегодня вебинар по Толстому был, а он (то ись отец, не Толстой) сидит в соседней комнате и поневоле слышит. Вот мы и схлестнулись языками после лекции. И так сурово, что без подкреплений в виде ЛН - никак. "Щас, - говорю, - я тебе цитату принесу".
Отец медленно поворачивает корпус в сторону книжного шкафа, где стоит Толстой.
Я за это время села за комп, пара движений мышки - нате.

Прочла, даж можно сказать - проштудировала две главы учебника по истории русской литературы. И главки нехиленькие такие по объему. Одна - про лично А.Н. Островского, вторая - по истории русского театра середины 19 века. Часа четыре времени ушло...
И шо вы думаете?
В этих килотоннах рассуждений даж слова "Снегурочка" нет!

А так между прочим, если сложить все репертуары всех театров и на одну чашу весов положить ВСЕ пьесы Островского, а на вторую - все спектакли как оперы Римского-Корсакова, так и балета Чайковского, то как вы думаете, какая перетянет?
Но в "Снегурочке" же никто не обличает растущий хищнический капитализм и не борется с темным царством! А популярность - а что популярность? И ваще, опера не считаетСИ, балет - тем более!
А такого понятия как "востребованность у зрителя" - учебник ваще не знает.

...пойду повышиваю. Это более осмысленное занятие ;)

Пересмотрела тут "Гранатовый браслет" Ромма ака Куприна.
Фильм прекраснейший (да это вы и без меня знаете), берет за душу мягкой лапкой и потом цапает острыми коготками, так что плачешь не стесняясь.
Отдельно восхищает, как из короткого рассказа сделали полуторачасовой фильм, не затянув и очень тонко добавив эпизоды с Куприным, ничего не переврав. Почему и говорю, что это "Гранатовый браслет" Ромма.
Но отумилявшись, отвосхищавшись и отплакавши, я осталась в глубоком недоумении.
Прежде чем излагать претензии (и они-то к Куприну, не к Ромму!) я скажу как литвед и писатель.
Герой ДОЛЖЕН совершать глупости. Без этого нет сюжета. Ежли герой ведет себя правильно, то на чем вы будете кВАнфликт строить? Действие чем будете двигать?!
Т.е. моя претензия не к сюжету. Как человек пишущий, я понимаю, почему Желтков ведет себя так. Точнее, для чего. Для того, чтобы читатель (зритель) в финале расчувствовался. Потому что плакать над хорошим произведением полезно.
Я не понимаю другого. Дают мне героя - светлого, дивного в хорошем смысле, благородного... Вроде все достоинства.
И что делает Его Дивность?
Праииильно, мучает любимую женщину.
Хорошо, история началась, пока Вера не была еще замужем. Хорошо, написал ты несколько писем. Чувство и всё такое.
Но зачем терзать ими замужнюю даму? Ты ж сидишь на концертах рядом с ней! Она что, одна туда ходит?! Нет-с. Она с мужем. И ты ВИДИШЬ, что она мужа любит. И ты понимаешь, что письмами ее компрометируешь.
Ну имей же ты совесть, молчи! Не мальчик, не 18 лет! На тебе же стоит печать "Душевно благороден"!
Где?!
Дальше история с браслетом.
А дальше еще лучше.
Имеем аааатрицательного персонажа - брата Веры. Имеем никакого персонажа - мужа Веры. Что делают эти бяки-буки, прочтя в газете о самоубийстве Желткова? Они всячески уберегают Веру от этого известия.
Что делает благородный Желтков? Праааааильно, пишет и шлет ей письмо.
Ну и я спрашиваю, кто сволочь - брат Веры или Его Дивность?!
Я признаю, что ничего не понимаю в любви.
Но у меня трещит по швам значение термина "душевное благородство"...

Upd. Спасибо _sirano_, ответ нашелся. Благородство его в том, что 5 лет практически молчал. Эта ненавязчивость было удивительна для того времени. Только вот под конец нервы сдали.

Вот тут в комментах речь зашла о сравнении их. Кто, дескать, жизненнее.
Всё нижеследующее очень-очень субъективно, повторяю.
Во-первых, под словом "Чехов" я подразумеваю ТОЛЬКО его пьесы. Для моей Имхи иного Чехова нет. Он стоит на полке, он входит в программу, я готова его обсуждать - но я к нему совершенно равнодушна.
А теперь "во-вторых". Про отражение жизни.
Жизнь бывает разной. Жизнь объективная: где живешь, чё ешь на завтрак и до какого возраста тебя мать за косу таскает.
А бывает жизнь другая: чем живешь, во что веришь, на что опираешься духом.
То и другое жизнь. То и другое РЕАЛЬНОСТЬ. Но реальности это разные, хотя в них жить можно ну совершенно одновременно.
Вот обе эти реальности для меня и слиты с именами Островского и Чехова.

Островский говорит о том, что в русском купечестве женщина неизбежно превращается в Кабаниху - не потому, что она злодейка по характеру, а потому что ее так скручивали в бараний рог - и она другого способа обращения с людьми не знает, и она может жить в 20-м, в 21-м веке, но воспитание - непреодолимо, а против генетики идти еще сложнее, и быть ей Кабанихой, и пользу наносить, и добро причинять, и грешно мне, вот такой выучившейся, на Кабаниху обижаться - потому что неизбежно, потому что она не виновата, а еще мне надо помнить, что и я внутри - точно такая же, а если я хочу с этим бороться - так бдительность нельзя терять, потому что сильная это штука - кровь.
А еще Островский мне говорит, что надо земно поклониться старшим братьям моего деда, которые отдали родовое состояние на Революцию, - потому что иначе ждала бы меня участь Поликсены из "Правда - хорошо...". Ну или Катерины (интересно, есть ли на Москве-реке омуты?).
Вам-то Островский - книшшшка на полке, а у меня эти сцены каждый день... Вы не представляете, насколько мало изменился текст за полтора века...
С другой стороны, Островский помогает мне выжить. Читаешь и видишь: случай типовой, классический, текст строго по канону... то ись ничего из ряда вон в моем аду нет. Ну а раз так, то грешно обижаться на зиму за холод и на лето за жару. Стисни зубы и благодари двоюродных дедов за то, что Революция помимо прочего освободила женщину и дала ей возможность существовать где-то помимо семьи. Лекции читать вместо того, чтобы грибы солить.
Это, стал-быть, про жизненность Островского.

Ну а жизненность Чехова...
Вырваться из клетки Чайкой - да, через горе, через утраты, но лететь. Черпать мужество у Оли, отказавшейся от своего дома, но не поступившейся более важным. Одолжаться жизнелюбием у Маши, осмелившейся быть счастливой вопреки всему. И если жизнь завалит тебя со всех сторон, то повторять как заклинание "Мы отдохнем, мы отдохнем!"

Подробно некогда, ловите тезис.
"Гроза" и "Бесприданница" потому самые известные пьесы Островского - что они со СЧАСТЛИВЫМ финалом. Да, я в курсе, что обе героини гибнут. В этом и счастье. Конфликт находит выход. Зритель получает катарсис.
А вот вы почитайте (лучше послушать в старых постановках) "Правда хорошо, а счастье лучше", "Волки и овцы" и особенно такой беспросветный кошмар как "Лес"..! Чудовищная, безысходная трагичность "щисливых" финалов.
После "Леса" весь Достоевский смотрится переживаниями толкинистов десятилетней давности: надуманно-истерические истории, надрыва тонны, правды жизни - на грош. Или вы мне скажете, что князь Мышкин - это социальный тип?! Не, батеньки, это истероид штучного производства.
А типы Островского живы до сих пор... и грызут нас до сих пор. В том и ужас.