Это же гениально! Нарушено еще одно табу жизни в большом городе: теперь, если хочется насладиться изысканной едой в ресторане со всем сопутствующим сервисом, совсем не обязательно искать себе компанию или чувствовать неловкость, что занимаешь столик на четверых. Для желающих вкусить изыски кухни в одиночестве открылся ресторан, рассчитанный только на одиночных посетителей!
2014-07-09 22:02:27
У Вас нет бытовых проблем, Вы прекрасно выглядите, достаточно зарабатываете, имеете много знакомых. ...
+ развернуть текстсохранённая копия
У Вас нет бытовых проблем, Вы прекрасно выглядите, достаточно зарабатываете, имеете много знакомых. Со стороны Вы кажетесь счастливым человеком. Но так часто Вас мучает вопрос: «Почему меня никто не любит?», « Почему я не могу найти свою половинку?», «Чем та серая мышка (скромный небогатый сосед) лучше меня?» Одиночество родом из детства В любой компании найдется […]
Приветы. Сергей Василисков развлекал вас этот месяц (и будет продолжать развлекать, его новое видео об одном из главных героев прошедшего года уже на подходе). Не забывайте, что самый удобный способ следить за обновлениями канала - подписаться на него. Но начались сборы, сыгран первый матч и слухи несутся по интернету лавиной леммингов. Есть что обсудить.
Встречайте нашу тематическую, нерегулярную, но теоретически периодическую передачу "Межсезонье", в первом выпуске которой мы:
1) Порадуемся за арабов 2) Покажем вам нечто, что заменит видео с первого товарищеского матча и немножко поанализируем его (матч, не видео) 3) Расскажем немного об Аршаке Коряне 4) Обсудим Бурлака и других немного левых центральных защитников.
В общем - присаживайтесь, включайтесь на фулскрин и давайте смотреть.
Да, так вот: во всём обитаемом космосе наступил тихий час, и только ты ещё въёбываешь, придурок.
...Моя страсть к преувеличениям, ясное дело, со временем только набирает обороты, но не то чтобы меня это волновало. Она набирает обороты, а я, а что я, я набираю полную корзину фруктов и иду к кассе, я набираю десять факультативов, на которые не буду ходить, я набираюсь вина, набираюсь храбрости, набираю твой номер.
Кофейные реки, бисерные берега, дорогой друг; мы сидим, разделённые течением, и перебрасываемся кусочками цветного стекла, которому нет цены, потому что его никто не продаёт и не покупает: его находят, теряют, дарят, меняют, ну, короче, ты знаешь. Ты знаешь всё на свете, потому-то мы и не говорим, а перебрасываемся кусочками цветного стекла. Лови.
Никто никогда ни с кем ни о чём не говорит. На самом-то деле. Все усердно притворяются, что способны к диалогу, потому что ну мы же цивилизованные люди, всё это так интересно, как вы провели отпуск? как вам наш город и этот бар, что вы думаете о боге и китах-самоубийцах? Потом каждый выходит на сцену и читает свой монолог. Ну то есть как — свой? Свой — понятие более чем условное. ...чаще всего это что-то из Гамлета.
Не будем о китах-убийцах, то есть самоубийцах, есть на свете, в мире, в бескрайнем космическом пространстве один-единственный кит, о котором нам стоит говорить: этот кит поёт на другой частоте, дорогой друг. Его не слышат остальные киты. У китов слабое зрение, и они находят друг друга по звуку, но самый одинокий кит на свете поет на частоте 52 гц, тогда как все другие — в пределах 10-20. Не так ли и все мы, думаю я, не так ли и каждый из нас. «В некоторые дни он кричит с незначительными перерывами по 20 часов подряд. Услышать его можно зимой — с декабря по февраль, в остальное время про него ничего не известно». Не так ли и мы, — снова думаю я. Ещё я думаю: есть, должно быть, небольшой шанс, что два кита подплывут друг к другу настолько близко, что частоты, на которых они поют, перестанут иметь значение: киты смогут увидеть друг друга. Хотя океан, конечно, чудовищно, невероятно велик. В любом из известных нам измерений. Your existence is not impossible, говорит нам Сесил, but it's also not very likely.
Выходишь из себя, выходишь из дома, выходишь из игры, выходишь из зоны комфорта; за грань добра и зла уже давно выходишь как за хлебом, что уж там. Потом, конечно, возвращаешься. Нет ничего лучше, чем вернуться куда-нибудь. Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, от зайца ушел, от волка ушел; присядем, лиса, выпьем чаю, я расскажу тебе, как я славно от них ото всех ушел, — а потом уйду и от тебя. Но когда-нибудь вернусь. И к бабушке, и к дедушке, и к зайцу, и к волку, и к тебе, конечно, лиса. Или не вернусь. Или не я. Не слушай меня, лиса, потому что речь моя — мёд и яд, потому что я не умею жечь мосты, лиса, и кто-то постоянно увязывается следом, и многие из них пропадают навсегда. Скажи, что ты не из Гаммельна, лиса, бога ради, скажи, что ты не из Гаммельна. Конечно, я не из Гаммельна, говорит лиса, посмотри на меня, гость: остров Аваллон — мой дом, остров яблок и вечного сна, и речь моя — яд и мёд, ни слова в простоте. Зайди на чашку чая, на круг кадрили, на четверть часа разговоров об изящном; потом возвращайся, к кому хочешь, и не удивляйся, что там, куда ты хотел вернуться, прошли три сотни лет. Такой уж тут у нас порядок, гость, такая плата за вход.
Слова цепляются одно за другое, их всё сложнее различать, но я пока справляюсь. Я задерживаю дыхание и слушаю стук своего сердца, а оно всё стучит и стучит, стучит и стучит, и в какой-то момент я не выдерживаю и говорю: ладно, чёрт с тобой, входи, не заперто.
+ развернуть текст сохранённая копия
