Компания WinMate представила прочный планшетный ПК IH83 с жесткой конструкцией, предназначенный для применения в экстремальных условиях. Модель является мобильным компьютером индустриального класса и, по уверению разработчика, почти не поддается разрушению. С ним можно отправляться в любую экспедицию на Борнео или Сулавеси.

Вице-президент Еврокомиссии по энергетическому союзу Марош Шефчович удивился заявлению главы "Газпрома" Алексея Миллера о "Турецком потоке", ведь Шефчович приехал обсуждать вопросы энергобезопасности Южной Европы.

"Честно говоря, для нас это стало большой новостью, потому что я приехал сюда обсудить, как мы можем дальше развивать наше газовое сотрудничество в интересах стран Юго-Восточной Европы. Эта новость привела нас в удивление, потому что мы так не работаем. Торговля сегодня осуществляется другим образом, в то время как предложение Алексея Миллера о поставках всего газа на границу Турции и Греции наносит ущерб имиджу "Газпрома" как надежного поставщика", - отметил Шефчович.

Вопрос к Шефчовичу: а чего тогда приехал обсуждать вопросы с "Газпромом"? США пообещали залить Европу сланцевым газом по доступной цене. Поезжай в США и договаривайся с ними. Пусть США станут надежным поставщиком газа, "Газпром" не против. Еврокомиссия под давлением США злонамеренно "завалила" проект "Южный поток", а виноват "Газпром"?


Другой вопрос к Шефчовичу: а кто как не "Газпром" брал на себя кредиты на строительство "Южного потока", а также предоставлял кредиты другим (заранее неплатежеспособным) странам на строительство этого газопровода? Все за счет "Газпрома". Еврокомиссию такое положение дел устраивало. Пусть русские построят "Южный поток" за свои деньги, затем ЕС отберет у "Газпрома" половину этого газопровода по Третьему энергопакету, и тогда "Газпром" - "надежный партнер".

А когда "Газпром" предложил ЕС немного раскошелиться и построить трубопроводную систему за европейский счет, то сразу стал ненадежным партнером? Так пусть ЕК предложит американцам построить в Европе газовую инфраструктуру под сланцевый газ за счет США. Хорошее, деловое предложение. Но если Шефчович приедет с таким предложением в США, то на следующий день его уволят из ЕК.

На реплику министра энергетики Александра Новака о надежности поставок "Газпрома" Шефчович ответил: "Газпром" - надежный поставщик. Безусловно, это так. Но другое дело, что в контрактах всегда указываются места доставки газа - и это не граница между Турцией и Грецией".

Вопрос к Шефчовичу: а о каком контракте (контрактах) идет речь? Что касается действующих контрактов "Газпрома" с Европой, то точки доставки газа остаются на своих местах, все работает, как прежде, газ поступает в Европу. А вот проект "Южный поток" мертв, речь о нем больше не идет, как и о предполагаемых в этом проекте точках доставки газа. А Миллер говорил Вам о новом проекте газопровода "Турецкий поток", о новых точках доставки. Что здесь Вы не поняли?

"Сегодня мы узнали, что тот газ, который идет транзитом через Украину, этот объем будет перенаправлен в уже новый трубопровод. Речь идет о достаточно больших объемах газа, который, наверное, не нужен ни Турции, ни странам Юго-Восточной Европы", - заявил Шефчович "Интерфаксу". "Мы должны сначала проанализировать, сколько газа нужно Турции, странам Южной и Центральной Европы", - добавил еврочиновник.

Вопрос к Шефчовичу: а не логичнее ли самой Турции проанализировать, сколько газа ей нужно? Вы лучше анализируйте, сколько газа нужно Европе, а Турция как-нибудь справится без ЕК.

Другой вопрос: а разве ЕК до сих пор не подсчитала, сколько газа нужно странам Южной и Центральной Европы? Ведь такие подсчеты ЕК должна была подготовить под "Южный поток". Чем Вы там в Еврокомиссии занимались много лет? Пили пиво в командировках за счет ЕК и не знаете до сих пор, сколько газа вам нужно? А вот "Газпром" все подсчитал и предоставил эти расчеты ЕК, проделал огромную работу. Так чей имидж страдает: ЕК или "Газпрома"?

"При этом возникает вопрос, что должны делать дальше страны Центральной Европы. Надо посмотреть, может быть, мы можем найти какое-либо лучшее решение, экономически более обоснованное. Именно с этой целью у нас будет создаваться рабочая группа высокого уровня, куда войдут представители стран Юго-Восточной Европы, которые посмотрят, какая инфраструктура должна быть, какой объем потребления, какие средства надо привлекать (в том числе при расширении газопроводных мощностей от Турции в Европу)", - заявил Шефчович.

Вздор. Только теперь ЕК готова создать рабочую группу "высокого уровня" для изучения вопроса поставок газа в Южную Европу. А как же Еврокомиссия до этого обсуждала вопросы "Южного потока" с помощью группы "низкого уровня"? "Газпром" обсуждал поставки газа по "Южному потоку" с президентами Болгарии, Сербии, Чехии, Австрии. Разве это не "высокий уровень"?

"Газпром" предлагал наилучшие условия строительства "Южного потока" для богом и США забытой Болгарии, вконец обедневшей после вступления в ЕС и НАТО. "Построим за свой счет, создадим вам рабочие места, потом только сидите и получайте деньги за транзит", - говорил "Газпром" Болгарии. Разве это не "экономически обоснованное" решение? Разве ЕК предлагала Болгарии такие условия и такие кредиты? Так чей имидж пострадал: Еврокомиссии или "Газпрома"?

Глава "Газпрома" Алексей Миллер изложил Шефчовичу новую переговорную позицию российской стороны. "Газпром" перенесет украинский транзитный поток в Турцию.

Европа должна поспешить со строительством газотранспортных мощностей, чтобы получить российский газ в новой точке сдачи-приема на границе Турции и Греции, отметил Миллер и подчеркнул, что "Газпром" строит свою переговорную позицию с ЕК исходя из новой идеи единого покупателя, провозглашенной новыми чиновниками ЕК.

"Мы свою стратегию и дальнейшие действия строим, исходя из плана создания в ЕС Энергетического союза. Для нас это новые вызовы и возможности. Надеемся, что создание Энергетического союза никоим образом не приведет к снижению надежности и безопасности энергопоставок", - подчеркнул Миллер.

Вот тут-то и кроется главная причина возмущения ЕК: "Газпром" впервые предложил Европе строить газопроводы за европейский счет. Стройте, владейте, распоряжайтесь. Европа ведь именно этого хотела - иметь собственные газопроводы и не зависеть от России в этом вопросе. Так стройте, "Газпром" не против. "Газпром" доставит газ до границы с Грецией, а дальше пусть ЕК распределяет газ и распоряжается им по своему усмотрению.

Но у Европы нет денег на строительство газопроводов, да и привыкли страны ЕС жить за счет "Газпрома" в этом вопросе. Речь уже идет о сотнях миллиардов евро. Хорошая схема действовала до сих пор: "Газпром" брал в Европе и возвращал с процентами кредиты, строил газопроводы, а затем ЕК брала эти газопроводы под свой контроль. Никакого риска, а "Газпром" в этом случае - "надежный партнер".

Теперь же Европе придется раскошелиться. Но откуда у Болгарии, Сербии или других южноевропейских стран деньги на строительство газопроводов? Германия в этом вопросе не поможет, у Германии уже есть "Северный поток", а до болгар и сербов ей дела нет.

А "Газпром" вдруг взял и отказался влазить в долги и строить европейцам инфраструктуру. Именно поэтому "Газпром" вдруг стал потенциально "ненадежным поставщиком", чей имидж "может пострадать". Так зачем ЕК иметь дело с ненадежным "Газпромом"? Договаривайтесь с Ираном, Азербайджаном, Катаром и США о поставках газа.

Факт: Еврокомиссия заблокировала выдачу "Южному потоку" разрешений, и "Газпром" отменил проект. "Проект закрыт. Газопровод "Турецкий поток" является единственным маршрутом, по которому могут поставляться 63 млрд кубометров российского газа, идущие сейчас пока транзитом через Украину. Других вариантов нет. Наши европейские партнеры об этом проинформированы, и теперь их задачей является создание необходимой газотранспортной инфраструктуры от границы Турции и Греции", - заявил Миллер.

"У них на это есть максимум несколько лет. Это очень-очень жесткий график. Чтобы уложиться в эти сроки, работа по строительству новых магистральных газопроводов в странах ЕС должны быть начата прямо сегодня. В противном случае эти объемы газа могут оказаться на других рынках", - подчеркнул Миллер.

Чего не понимает Шефчович и ЕК в его лице? Газ есть, желание поставлять газ присутствует. Европе предложили самой построить ведро и принести его к пункту раздачи газа. Черпай сколько хочешь. Ведро навсегда останется под контролем Европы. ЕК же сама этого хотела, и "Газпром" наконец-то пошел ей навстречу.

Вести. Экономика.

ertata

ОАО СПЕКТР г.Великий Новгород производит трансформаторы питания на частоту сети 50 , 400 ,1000 Гц типаТП- (1,5-350)Вт ГОСТ14233-84; звуковые типа ТВЗ- по ГОСТ 14234-84; трансформаторы тока типаТТ ГОСТ7746-2001; трехфазные трансформаторы НТЛ ; дроссели типа ДР; импульсные типа ТИ,ТПВ на ферритовых сердечниках с использованием отечественной и импортной комплектации; Электропрочность изоляции -4000 ВЭфф. Любые выходные параметры в пределах мощности типоразмера Дополнительные услуги по техническим требованиям заказчика : Повышенные требования по пожаробезопасности - установка термопредохранителя. Повышенные требования по герметизации -пропитка и лакировка кремнеорганическим лаком КО-835. (по технологии типа «Габарит»). Повышенные требования по механике - Установка ленты-стяжки. Повышенные требования по току холостого хода – шлифовка магнитопровода, Вероятность повышенного напряжение сети (в ночное время) свыше 220В +10% по ГОСТ 13109-87 – перерасчет числа витков первичной обмотки. По необходимости - Установка экрана. магнитопроводы (на 50, 400 и 1000 Гц) любой геометрии заказчика в т.ч. по ГОСТ 22050-76 типа ШЛ..,ШЛМ..,ПЛ..,ПЛМ..,ПЛР..; по ТУ3413-001-49148621-2012, ГОСТ 204011-80 типа ОЛ…; по ТУ6391-003-23535494-2010 типа ТЛ…; сердечники методом порошковой металлургии; сетевые адаптеры (блоки питания, зарядные устройства),типа БП,БПП,БПН, АЗУ . Срок разработки и согласования КД(услуга бесплатная)-двое суток. Срок поставки партии до 2000 шт- две недели с момента оплаты, свыше 2000 шт – по согласованному графику. Изделия применяются в продукции бытового, медицинского, общепромышленного и специального назначения. Прямые поставки во все регионы России, в рамках Таможенного Союза, ВТО.

Украина Продам уголь марки Г 13- 100, 0- 100 (зола10- 12) ,)для предприятий и населения ,вагонные нормы, по Украине и на экспорт.

Волгоградская компания «Сады Придонья» намерена отвоевать у транснациональных конкурентов первое место на российском рынке соков. Но вектор дальнейшего развития бизнеса направлен за пределы родного региона — в том числе потому, что власти Волгоградской области ничем не в состоянии помочь компании

В первой тройке игроков отечественного сокового рынка «Сады Придонья» остаются единственной независимой компанией, которая вполне успешно соперничает с транснационалами — PepsiCo, («Лебедянский» и «Вимм-Билль-Данн») и Coca-Cola («Мултон» и «Нидан»). По данным компании, по итогам прошлого года волгоградские марки (помимо собственно «Садов Придонья», это «Золотая Русь», «Мой», «Спелёнок» и «Сочный мир») занимали 11% сокового рынка России. Однако на этом компания останавливаться не намерена: президент ОАО НПГ «Сады Придонья» Андрей Самохин говорит, что задача-максимум — стать лидером рынка, несмотря на непростую ситуацию с санкциями и курсом рубля.


Сегодня к этим задачам добавилась еще одна — минимизировать ущерб от девальвации рубля, поскольку структура материальной себестоимости продукции «Садов Придонья» более чем на 70% состоит из валютной составляющей. К основным валютным статьям относятся технологическое оборудование от европейских компаний, упаковка и сырьё, которое не производится в России. «Первый звонок» о наступлении тяжёлых времен уже прозвенел. Во время вёрстки номера, когда курс евро приближался к отметке 100 рублей, в ряде СМИ появилась информация, что «Сады Придонья» остановили отгрузку продукции. В компании эти данные опровергли, сообщив, что отгрузка продукции осуществляется контрагентам, которые приняли новые цены, а приостановка коснулась тех, кто с этим не согласился.

Рост против рынка

— В прошлом году выручка вашей компании выросла на 10 процентов — до 9,37 миллиарда рублей. Наверное, в этом году в связи с негативными тенденциями на потребительском рынке и такую динамику можно будет считать хорошим достижением?

— Ситуация у нас напряжённая, но рабочая. Было немножко тяжело в начале года, когда мы должны были немного подкорректировать наши отношения с розничными сетями. В третьем квартале вышли на хороший прирост — больше 10 процентов, а в конце квартала за 20 процентов перешли, хотя пока это нестабильно, есть над чем работать. По итогам года цифры будут хорошие, ожидаем 12 миллиардов рублей. Мы обязаны быть на рынке первыми, и мы ими будем.

— За счёт чего сейчас идёт рост выручки?

— Мы прибавляем, потому что начал работать завод детского питания. Объём переработки у нас вырос очень сильно и продолжает расти, собственная сырьевая база дошла до 50 процентов, или 300 тысяч тонн. Для нас это абсолютно потолковые цифры, а для мирового рынка вообще беспрецедентные, но, безусловно, это правильная стратегия. С точки зрения брендов, локомотив роста — это «Сады Придонья», марка продолжает расти за счёт правильного позиционирования, безупречного качества. Нужно по максимуму брать на себя те издержки, которые сегодня возникают, чтобы у потребителей был шанс остаться с брендом — это наша внутренняя задача.

— Вы и дальше будете расширять перерабатывающие мощности?

— Да, нам нужно увеличивать свои перерабатывающие активы, и мы в следующем году заложим 1200 гектаров новых садов в Волгоградской, Саратовской и Пензенской областях. Чтобы было понятно, Краснодарский край, где мы не работаем, сегодня на первом месте по производству садовой продукции, Волгоградская область — на втором, Саратовская — на третьем, Пензенская — на четвёртом. Второе, третье и четвёртое места — это «Сады Придонья», одни «Сады Придонья», других садоводов там нет.

— Какие инвестиции в переработку вы планируете в ближайшее время?

— У нас уже открыто финансирование на приобретение оборудования. Я думаю, что в пределах 250 миллионов не удержимся и выйдем на 300 миллионов рублей. Это будут лучшие в мире машины по переработке, в том числе для производства соков и детского питания. Вообще у нас очень много новых проектов, которые находятся в процессе реализации. Только что был завершён проект роботизации на производстве. Ещё не ввели проект на площадке по производству детского питания, но он в завершающей стадии. Это позволит выйти на самые большие порционные форматы в России и в Европе.

— Сколько инвестиций за год будет вложено в развитие?

— В этом году под 2 миллиарда рублей.

— Как скоро вы сможете занять первое место на рынке?

— Мы уже и сейчас очень близки к решению этой задачи. В среднем сегменте мы уже первые и в объёме производства, и в осмысленных покупках, в садоводстве мы первые, в переработке плодов — первые, в переработке овощей мы первые, безусловно. Всё остальное понятно, где и чем заниматься, куда идти — работы много. В соковом сегменте рынка растём мы одни, и у наших американских коллег мы выиграем. К этому есть предпосылки: запущено много проектов, которые должны дать результат.

Инвестор без преференций

— Насколько комфортно вам работается в Волгоградской области? Вы пользуетесь какими-то преференциями стороны региона как крупный инвестор?

— Я думаю, мы — крупнейший инвестор в области, если только не считать Вагита Алекперова, но это уже другая весовая категория. Мы работаем здесь не потому, что сюда пришли откуда-то, а потому, что родились здесь и считаем, что у нас есть самая прямая ответственность перед волгоградской землёй, перед нашими жителями, перед нашей Родиной. Здесь с инвестиционной привлекательностью никакой связи нет — это наша ответственность историческая и генетическая, точка.

Думаю, что последние наши преференции были лет 20 назад. Совсем немножко, в самом начале, нам помогали при строительстве и ремонте областной дороги. А преференций не было. Компания, если честно и серьёзно, не стремилась к тому, чтобы получать какие-то локальные преференции в регионе, где мы работаем — не стоит такая задача. Я считаю, что, по большому счёту, в области сельхозналогообложения у нас хороший закон по сельскому хозяйству, и как производители детского питания мы имеем от государства хорошие преференции. У нас достаточно комфортный на сегодняшний день режим с точки зрения налогоообложения, который заложен Налоговым кодексом и федеральным законодательством. Так что федеральная ресурсная база всё-таки позволяет нам развиваться. Может быть, так утверждать сегодня не очень принято, а нужно говорить, что с налогами в России всё плохо и отвратительно, но, зная налогообложение своих коллег на мировых рынках, во всех развитых странах, я считаю, что работать нам можно — и в индустриальном производстве, и в перерабатывающем. Если говорить о субсидировании в сельском хозяйстве, то оно, конечно, очень плохое, неконкурентное, даже по отношению к европейцам, не говоря уже об американцах. Здесь мы очень слабые. А в индустриальном производстве считаю, что шансы как таковые есть.

Что касается регионального законодательства, то ресурсы властей понятны. Они должны стремиться к тому, чтобы создавать новые рабочие места, потому что все налоги с заработной платы — их хлеб, то, на чём они зарабатывают. Они это тоже должны стимулировать. И если формируется прибыль, то нужно носить на руках инвестора для того, чтобы стимулировать инвестиционную составляющую, которая, опять же, шла бы на заработную плату, на новые рабочие места. Я так понимаю, что сегодня первое, второе, третье отсутствует, поэтому мы и не знаем ни о каких преференциях.

— Вы вообще не чувствуете никаких усилий со стороны руководства области, которое стремилось бы создать вам более благоприятные условия для работы?

— За четыре года в Волгоградской области сменилось четыре губернатора, и дай бог, чтобы у нового руководителя региона что-то получилось. Но пока у региона просто-напросто нет ресурсов, а у минпрома области нет никакой политики, всё существует на уровне деклараций. У нас сегодня самая «лучшая» промышленная политика — это увеличить налоги. Честно сказать, промышленность не стоит, а просто лежит, промышленных товаров, кроме сырца, практически никаких и нет. Похоже, есть стремление повысить налоги, чтобы стабилизировать бюджет, но ведь сейчас не стабилизируешь бюджет за счёт повышения налоговой нагрузки — не та фундаментальная база, она очень слабая для того, чтобы на неё дополнительную нагрузку давать.

— Специфика ваших производств такова, что требуется решать много вопросов с инфраструктурой и землей. Во многих регионах власти с этим стараются помогать инвесторам, а как обстоит дело в Волгоградской области?

— Вот у меня на столе последняя бумага, уже действующая, из правительства области — постановление тарифного комитета по регулированию на техприсоединение к сетям. У нас на сегодняшний день мощности электросетей выбраны, для следующего этапа развития нужно мощности увеличивать, хоть чуть-чуть нужно вложить. С нас же брали исключительно за техприсоединение с нашей подстанции, то есть МРСК, не вкладывая ни копейки, получила оттуда ресурсы.

— А подстанцию вы сами строили?

— Сейчас все подстанции делаем и оплачиваем мы сами и ещё сверху платим за то, что называется присоединение к тарифу. Головную подстанцию строили ещё в СССР, в неё никто не вкладывал. У неё были резервы мощности, поскольку она создавалась под большое развитие, но развития-то фактически не было, и только мы являлись основными потребителями её мощности. Кстати, в своё время мы не дали подстанцию увезти на металлолом, хотя некоторым очень хотелось это сделать, а сейчас за пять дополнительных мегаватт с нас хотят получить 401,5 миллиона рублей. Я говорю: в Центральном административном районе Москвы это стоит в пределах 55–60 миллионов рублей за мегаватт — наверное, есть особая расценка для «Садов Придонья»? Но мы не станем платить такие деньги, и завод по переработке яблок мощностью 50 тысяч тонн будем строить в Саратовской области. Мы на самом деле не имеем на сегодняшний день никаких административных барьеров или ограничений — это нужно сказать честно. Я думаю, наша компания находится не в той весовой категории, чтобы с нами мерялись силами регионы или муниципалитеты. Но цена вопроса для региона — сразу ощутимая потеря налогов и всего остального.

— Вы уже окончательно решили строить новый завод именно в Саратовской области?

— Решение принято, договор на поставку оборудования согласован с швейцарским правительством. Сегодня, к сожалению, контракты между компаниями не проходят, а согласовываются на уровне правительства и ЕС.

Гримасы импортозамещения

— Как на вашем бизнесе отразилось падение курса рубля?

— В этом году девальвация очень серьёзная, и это большая проблема. Мы не можем отдать потребителю наши валютные издержки, а у потребителя ничего не прибавилось. Перекладывая в конечную цену стоимость валютных операций, мы придём к тому, что начнём бить по рынку, по своему потребителю, который, собственно, и является источником нашего завтра. Мы будем стараться этого избежать.

— В одном из интервью вы говорили, что очень зависите от связей с внешним миром — и с точки зрения технологий, и с точки зрения кооперационных связей. На компании сильно сказалась сегодняшняя конфронтация с Западом?

— Очень важно, чтобы не было тягостной атмосферы вокруг страны. Потому что, вы знаете, такого не было никогда. Сейчас меня проверяют, к примеру, на предмет коммуникаций с лицами, которые присутствуют в санкционном списке. Проверяют на предмет того, можем ли мы реализовывать долгосрочные серьёзные программы со швейцарскими производителями. Когда слышишь, что санкции — ерунда и что всё легко, кажется, что это говорят люди, которые или вообще ничего не понимают, или они сегодня не в теме. Мы ещё полгода назад, встречаясь с западноевропейскими партнёрами, слышали от них очень бодрые заявления — от швейцарцев, от немцев, от итальянцев, от тех, с кем мы работаем. Всё оказалось сложнее. Наши запчасти сегодня проверяют на предмет двойного назначения, потому что у нас электроника та же, что стоит на космических станциях, на подводных лодках, на предприятиях ВПК. По три недели сейчас мониторятся узлы и агрегаты, которые нам поставляются, особенно долгосрочное и серьёзное оборудование. Это безумство, но это то, что есть.

— Вы уже просчитали объём дополнительных издержек, которые появились в связи с санкциями?

— Не могу точно сказать в деньгах. Для меня чувствительнее, когда курс с 40 рублей за евро и 30 рублей за доллар превратился в 57 и 71. Просто без комментариев. Это для меня такие издержки, которые измеряются уже в районе миллиардов рублей. Это именно те инвестиционные ресурсы, которые мы могли вложить в новые производства.

— Как вы оцениваете влияние контрсанкций на рынок соков и консервной продукции?

— Мы только что проходили эти все форумы, большие доклады по развитию садоводства и мелиорации — поверьте, идёт какое-то тотальное непонимание, разрыв фантастический между тем, что говорится, и тем, что нужно делать. Смотрите: поляки не стали у себя убирать урожай яблок, и им возместили затраты полностью. Они 75 процентов субсидий на килограмм продукции получают, столько же — на закладку холодильников и до 100 процентов на закладку садов. «Нищие» украинцы 80 процентов на закладку садов субсидировали. А у нас меньше семи процентов субсидия, и то по лимитам. Я в этом году лимиты перевыполнил и ни копейки не получил по тем регионам, где лимитов нет. Вот такая сегодня импортозамещающая программа. Пытаются сделать субсидии на уровне, который был четыре года назад, рубль в рубль. Для интенсивного сада хотят заложить субсидии 169 тысяч рублей на гектар, а сегодня уровень стоимости одного гектара — минимум миллион рублей. От одного до полутора миллиона рублей в зависимости от уровня плотности и от типа сада идёт стоимость закладки. И когда тебе профинансируют шесть процентов, или 68 тысяч рублей, после того, как ты всё выполнил, у тебя ничего не будет. К тому же в этом году в Волгоградской области в первый раз за всю историю были ликвидированы субсидии на электроэнергию для орошения — насколько я помню, субсидирование стоимости электроэнергии на орошаемых землях было порядка 50–70 процентов. Поэтому обстановка не очень простая, и пока ничего, кроме слов, мы не видим. Я не думаю, что сегодня осуществится тотальное импортозамещение, но шансы есть. Будем надеяться, что мы их сможем реализовать.

— Каковы основные риски стратегии вашего бизнеса, если не брать нынешнюю внештатную ситуацию?

— У нас очень много природных рисков. К этому добавляется то, что напрочь не работает сельхозстрахование. Мы пытаемся объяснить и Министерству сельского хозяйства, и Минэкономразвития, что в этой сфере сложилась слишком серьёзная ситуация — мы под богом ходим, и всё… Мы готовы страховаться, делать цивилизованный рынок, инструментарий закладывать. Но проблема в том, что такого рынка вообще нет: у нас многотысячные коллективы сегодня один на один с природой.

Дмитрий Миндич,
Арина Барсукова «Эксперт»

ertata— Вы и дальше будете расширять перерабатывающие мощности?