Новому бургомистру Кёнигсберга Жерве ...
abhoc.com/arc_an/2017_01/863
Новому бургомистру Кёнигсберга Жерве некоторые положения философии Канта показались опасными и он предложил философу публично отречься от своих суждений или именем короля покинуть территорию Пруссии.
Кант ответил:
"Его Величество имеет власть над моей судьбой, а не над совестью, и я не могу назвать ложью то, что мне кажется истиной".
До короля Пруссии довели этот ответ известного философа, а тот приказал довести до сведения Канта, что король Пруссии и его правительство полностью доверяют совести философа.
На Исаакиевском соборе РПЦ не хочет останавливаться. Сейчас церковь еще раз пытается отжать себе территорию национального заповедника «Херсонес Таврический», одного из важнейших и богатейших археологических памятников в Европе. Предыдущая попытка была сделана летом 2015 года.
Интересно, что выгнал церковников из Херсонеса еще император Александру III в 1887 году. После получения отчета председателя Московского археологического общества графини Прасковьи Уваровой. Графиня Уварова за несколько месяцев до того посетила Херсонес на пути из Константинополя. И по возвращении в Москву направила на августейшее имя подробный отчет об увиденном.
Уварова пишет императору:
«...Французы заняли Херсонес и устроили здесь свою главную квартиру, с войсками были ученые, которые хотели извлечь ценности Херсонеса, с которыми познакомились по трудам графа < … >.
Но что судьба спасла от иноземцев, то должно погибнуть от рук тех, которые должны более других дорожить первыми христианскими древностями народа русского < … >.
Всем известно, как
архимандрит здешнего монастыря Евгений расхищал Херсонес и, нагружая ночью полные баржи, сбывал свою добычу на фабрику шипучих вин в Севастополь.
С тех пор прошло несколько десятков лет, а положение Херсонеса все более и более ухудшается, из древностей времен графа Уварова уже ничего не осталось, храмы и могилы расхищены, город и могильники стоят не огороженными,
раскопки производятся полуграмотными монахами без всякого контроля и научного плана, древние стены взламываются и употребляются на нужды монастыря.
Можно предвидеть время, когда от древней Корсуни останется одна груда камней никому не нужных, ни о чем не говорящих < … >».
На полях против этого абзаца собственной рукой императора Александра III оставлена пометка: «Да!!!»
Уварова тем временем продолжает: «Запустение это увеличивается с каждым годом, поражает даже чужестранца и не может не служить укором всякому истинно русскому человеку».
«Согласен», — пишет на полях государь.
Читаем дальше: «Вашему Императорскому Величеству угодно было прошлым летом посетить древний Херсонес, и нам нет надобности распространяться на счет того запустения, в котором Херсонес предстал перед Вашими Августейшими глазами».
«Действительно, я был поражен этим безобразием!» — подтверждает Александр III тут же, напротив этого абзаца.
Что именно случилось при том знаменитом императорском визите в заповедник, выяснил и подробно описал в специально посвященной этому событию статье саратовский историк Владимир Кац:
«…Посещение императором Херсонеса закончилось “скверным анекдотом”, как назвали произошедшее некоторые газетные фельетонисты.
После завершения традиционного при визите в Херсонес ритуала — торжественной службы в храме Святого Владимира — император пожелал ознакомиться с вновь открытыми на городище памятниками. Сопровождал его и давал объяснение иеромонах, руководивший в последние годы раскопками. Александр III уже был наслышан о том, что недавно были обнаружены развалины небольшого храма с хорошо сохранившимся мраморным мозаичным полом. Когда подошли к храму, то оказалось, что вокруг его остатков в целях сохранности была сооружена стена из тесаного камня, сделана деревянная дверь с висячим большим замком. Однако попасть в храм не удалось, у сопровождавшего императора чичероне не оказалось ключа. Побежали искать отца-ключаря, но так и не нашли.
Покрутились император со свитой у закрытой двери и удалились ни с чем. Дошлые репортеры выяснили, что если бы даже справились с замком, то с искомой мозаикой познакомиться бы не удалось. Стену-то построили, но забыли соорудить крышу и поставить сторожа. В результате однажды ночью какие-то злоумышленники перелезли через стену, выломали и унесли мозаику…»
В финале своего отчета графиня Уварова умоляет императора:
«Повели, Государь, и древний Херсонес станет русской Помпеей, заинтересует всю благомыслящую Россию, привлечет к изучению своих древностей не только русских ученых, но и путешественников из Западной Европы < … >.
Эту трудную и на первых порах неблагодарную задачу возможно возложить на одно из археологических обществ, требуя от него устройства на месте отдельной археологической станции, со своим сторожем и работниками, инспектором и консерватором < … >».
Общая резолюция, оставленная Александром III на письме, выглядела так:
«Это необходимо сделать, чтобы не прослыть за варваров. Поговорите об этом деле с кем следует и представьте мне заключение и как можно скорее, чтобы спасти все, что можно спасти».
Отчет графини Уваровой до сих пор хранится в научном архиве Института истории материальной культуры РАН (ф. ИАК. 1/1894, д.250, л. 1—2).
Опираясь на высочайшее распоряжение, председатель Императорской археологической комиссии граф А.А. Бобринский в течение следующих нескольких лет добился запрета производить любые раскопки на этой территории монастырским служащим. И 24 июня 1887 года обер-прокурор Святейшего синода К.П. Победоносцев отправил на имя епископа Таврического Мартиниана специальное извещение, в котором сообщил, что «на основании ходатайства Московского археологического общества император повелел запретить
производство раскопок служителям монастыря Св. Владимира, а также
продажу монахами найденных вещей».
Таким образом, нынешний подход Русской православной церкви к отжиму Херсонесского заповедника следует считать не вторым, а уже третьим. И еще лучше отдавать себе отчет, что эпопея грабежей и вандализма, осуществляемых на этой территории разнообразными церковно-хозяйственными аферистами, имеет долгую историю.
via
Православный священник Борис Кицко создал собственный детский приют при Свято-Лазаревском монастыре ...
Церемония установки иконы скорбящей Луганской Божией Матери, написанной за 5 лет до войны, состоялась в Свято-Владимирском кафедральном соборе столицы ЛНР.
Необычная икона была написана молодым луганским художником-иконописцем Алексеем Пилюгиным, которую он передал собору еще 2009 году.
Протоиерей отец Александр: "Мы видим что образ скорбный и краски какие-то не светлые. Очень скорбный образ Божией Матери и особенно Богомладенца. У него спрашивали, почему ты написал такую икону? Он сказал что это скорбь Луганска... Вы это узнаете... Это был 2009 год. То есть, получается, он увидел этот образ именно в скорби. И это подтвердилось в 2014 году, когда на нашу землю луганскую напали... случилась война гражданская..."
С началом военных действий на Донбассе иконописец вернулся с Киева, в котором жил не один год, и встал на защиту родного Луганска.
5 февраля 2015 года уже майор Народной милиции ЛНР Пилюгин с позывным «Художник» геройски погиб, защищая жителей поселка Чернухино от украинских карателей.
"Эта икона сегодня устанавливается у нас в Свято-Владимирском соборе по благословению нашего владыки митрополита Луганского и Алчевского Митрофана», — отметил протоиерей Александр.
«Наши прихожане и весь православный народ пусть приходят и молятся перед этим образом, чтобы Господь как можно быстрее дал нашей земле мир», — призвал священник.
Из статистики следует, что на каждое богослужение в Исаакиевском соборе в среднем приходит 29 человек
(640 богослужений в ИС 2016 году посетили 18400 человек)
+ развернуть текст 
