«Добрый день. Меня зовут Ирина Бергсет…»

…Нет. Ирина Бергсет зовут не меня. Я не выходил замуж за норвежца, не уезжал с ним из родной страны и не проходил через адовы муки потери младшего сына и бегства со старшим из педофилического притона всего лишь для того, чтобы одуматься, опомниться и понять простую истину – где родился, там и пригодился. Я даже не слишком люблю эту женщину и ей подобных – тех, кто прыгнул в кипяток, чтобы понять – это КИПЯТОК.

Но мне ее жаль. Это раз. А два – именно из собранных ею материалов я взял отрывки из писем оказавшихся за границей русских родителей, приведенные ниже.

Ирина Бергсет и ее движение «Русские матери» объединили вокруг себя семьи более чем из 30 стран мира, которые пострадали от насильственного разделения с кровными детьми за рубежом. Именно соратники и соратницы Бергсет прислали ей эти данные, выложенные в открытый доступ.

- «В Норвегии детям в яслях читают сказки о принце, влюбленном в короля».

- «В Швеции мальчиков надо приводить в детский сад в платьях».

- «В Дании на фонарных столбах расклеены объявления: «Сдается лошадь для интима».

- «В Германии в одном городке работает 10 зооборделей».

- «В США проводятся конкурсы красоты среди трансвеститов – мальчиков шести лет».

- «В Канаде легализованы опыты на детях – стерилизация, лоботомия».

- «В Швейцарии 30 000 детей изъяты у традиционных родителей и уже переданы однополым».

- «В Норвегии в школьном расписании для первоклашек появится предмет “инцест”».

- «В Канаде педофилия – официально признанная сексуальная ориентация».

- «В 2013 году во всех школах Франции отменили “мальчиков” и “девочек”».

- «В Голландии легально работает партия ПЕДОФИЛОВ, а также свирепствует инфантофилия, или интим с новорожденными».

Но почему-то самым ужасным мне показался рассказ женщины, которая за каким-то чертом поперлась на ПМЖ на французские острова в Тихом океане. Несчастная сбежала оттуда обратно в неуютную беспальмовую Россию, когда ее пятилетний сын (по рождению и первым годам своей жизни совершенно здоровый и нормальный мальчик!) после нескольких посещений местного детского сада стал… ИДЕНТИФИЦИРОВАТЬ СЕБЯ КАК ДЕВОЧКУ. (Впрочем, не все родители так нетерпимо относятся к тому, что их детей калечат) Мне доводилось читать высказывания русской… не хочу говорить «матери», скажем, «креативной производительницы ребенка», переехавшей в Швецию и теперь заманивающей туда соотечественниц, где она между делом замечает, что «отмена полов во всем мире – дело, в сущности, решенное» и что лично ей «очень интересно, как будет развиваться ситуация дальше, это на самом деле очень любопытно!» Прочитав всё это, я понял, что есть все-таки на свете родители, у которых НАДО отбирать детей.

И можно тысячу раз сказать, что авторы этих писем «не так всё поняли», что это «всего лишь локальные эксперименты», «частные инициативы» и «рискованные опыты». Но, простите, для моего средневекового сознания, например, ОБСУЖДАТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ПРИЗНАНИЯ ПЕДОФИЛИИ и РАЗРЕШИТЬ ПЕДОФИЛИЮ – суть одно и то же. И если есть в славной стране Швеции ХОТЯ БЫ ОДИН детский сад, куда мальчиков обязывают приводить в платьях, и руководство этого сада еще не сидит в психлечебнице, – это всё равно что ВСЯ Швеция поражена таким маразмом. Потому что опыт показывает – не получив по лапам и морде сразу, в какой-то мелкой частности, «защитники детей» и «толерасты» не успокоятся, пока шажочек за шажочком не отожмут себе ВСЁ правовое поле. С ними ведь разговор должен быть, как с врагом на войне, – бей, пока он не упадет мертвым.

А читать это физически тяжело. Как физически тяжело говорить с психически больным, убежденным в правоте того, что, например, питаться жареным поролоном полезно для здоровья. Сидишь напротив него, видишь, как горят его глаза, как красноречивы доводы, как он интересно рассказывает о жареном поролоне… и понимаешь, что перед тобой – параноик, ВЕДЬ ЖАРЕНЫЙ ПОРОЛОН ЕСТЬ НЕЛЬЗЯ. И жалко его, и стыдно почему-то, и хочется, чтобы он замолчал поскорей.

Но тут-то душевнобольному разрешили не просто говорить, ему делегировали право принуждать питаться жареным поролоном всех детей его страны! И сажать в тюрьмы родителей, которые пытаются этому противиться!

Пробрало, простите, даже нашего господина Астахова. На недавнем съезде детозащитников в Югре он в глаза американским коллегам назвал западные выкрутасы с детьми «развратом», сказал, что для России это неприемлемо и на такое «просвещение» детей наша страна никогда не пойдет. У нас есть семья – папы и мамы, а у них есть дети, и этим всё сказано.

Видимо, советские моральные заделы все-таки не пропьешь, как ни старайся. Они остаются в мозгу даже у самого чиновного чиновника.

Хотя…

Когда я увидел новость о том, что власти Москвы приглашают для помощи в решении «вопросов социального сиротства» и тренировки московских специалистов опеки мастеров этого дела из Финляндии, я не поверил собственным глазам. Настолько, что решил: не иначе как в мире что-то изменилось, а я просто пропустил эти изменения.

Я вышел в поисковик. Набрал поочередно: «семья Рантала», «русофобия в Финляндии», «финских детей выставляют на тендер», «самоубийства родителей в Финляндии»… Нет. Ничего не изменилось. Финляндия по-прежнему остается государством, планомерно и жестко проводящим в жизнь политику уничтожения семьи, шельмования института родительства и морального растления детей.

Тогда я вернулся к первой новости – может быть, я там что-то не так прочитал? Нет. Власти Москвы приглашают финских специалистов, чтобы те помогли властям бороться с социальным сиротством.

Всё в точку.

Ну, начнем с того, что такое социальное сиротство. Это такая штука, которой никто не видел, которую никто не может внятно определить, но которая может позволить чиновнику объявить «безнадзорным» или «находящимся в опасности» АБСОЛЮТНО ЛЮБОГО РЕБЕНКА. Без исключений. Повторюсь: ИСКЛЮЧЕНИЙ НЕТ, всё зависит только от чиновника, который «борется» с этим самым «сиротством».

Ну что я могу сказать? У меня ответ, в сущности, только один. Что чиновники наши ума не имеют – это константа. Но беда в том, что они, не имея своего ума, с восхищенным, молитвенным придыханием относятся ко всему, исходящему с Запада. И если вы скажете, что русские дети пользуются большей любовью родителей, физически здоровей, умственно развитей и, наконец, просто лучше питаются и живут в большей безопасности, чем их западные сверстники, чиновники вам ни за что не поверят. Это не укладывается в их программу функционирования.

Программа эта пишется очень просто, а вводится в мозг чиновника на разных «курсах усовершенствования». Средний чиновник верит «сведениям» и «данным», которые публикуют самые различные «фонды», действующие под вывеской этого зоопарка в дурдоме – ООН. Сказанное там для российского чиновника – божественное откровение и истина. Никакая реальность перед его глазами не поколеблет чиновной веры в «отчеты» и «международную статистику».

Больше всего меня пугает, что если завтра наши верховные власти колебнутся в очередной раз, то те же самые чиновники, что сейчас говорят о «семейных ценностях», точно так же заговорят о необходимости приводить мальчиков в детские сады в платьях.

Думаете, что нет, читатели?

Заговорят. Стопроцентно… Да что там далеко ходить! Не столь давно у нас был принят закон, потрясший мировую «демократическую общественность» – наши власти запретили гомосексуалистам пропагандировать свою болезнь среди детей. Правда, тут же выяснилось, что у закона есть исключения (например, время и место проведения зимней Олимпиады). А сейчас, по-моему, становится уже ясно, что на этот закон все чихать хотели. Иначе не объяснишь никак и ничем, что у нас появляются проекты вроде литературного проекта госпожи Улицкой «Другой, другие, о других», который открывается книгой другой госпожи – Тименчик – «Семья у нас и других». Автор этой книги и не скрывает своих намерений: «с помощью знания изменить сознание».

А вот при помощи какого знания и в какую сторону хотят изменить сознание 10–12-летних русских детей авторы проекта и этой его первой ласточки?

«Молодая беременная женщина рассказывает своему сыну и пришедшему к нему в гости другу о прелестях однополой любви, о том, как это естественно и замечательно… У африканской народности азанде мужчинам разрешалось иметь несколько жен, но при этом другим мужчинам жен не хватало, поэтому они могли брать себе в «жены» юношей 12–20 лет… Не надо думать, что гомосексуальные браки заключались только между мужчинами, у других африканских племен (например, у панди) приняты браки между женщинами…»

Это КРАЙНЕ «актуальная» информация для наших четверо- и шестиклашек. Про азанде и панди и их милые обычаи. Без нее наши дети не смогут оценить вклад этих племен в культуру мира… Кстати, какой вклад они в нее сделали, не просветите?

Черт побери! А ведь еще помню время (и это уже не СССР!), когда в книгах для развития детей печатались рассказы и отрывки из произведений, прославлявшие труд, воинскую доблесть предков, любовь родителей и детей… И я не могу понять, действия этой… госпожи. Это ЧТО?

Может быть, либеральное сумасшествие? (Есть такая искренняя вера определенной части «интеллигенции», что чем больше грязи она натащит в Россию, тем скорей мы «цивилизуемся»…) Может, это просто несусветный цинизм, смешанный с ненавистью к русскому народу?

Вместо рассказов о Евпатии Коловрате и Циолковском, о Гагарине и освоителях Сибири, о князе Святославе и героях Великой Отечественной на полном серьезе предлагается читать детям ШИЗОФРЕНИЧЕСКИЙ ВРЕДОУМНЫЙ БРЕД. И называется это – КСТАТИ! – «воспитанием толерантности». Прозрачненько так намекается: кто этим не проникнется, тот не толерантен. А это – почти фашист. Тем более что вот такие вот грязные и, что еще печальней, ГЛУПЫЕ книжонки лицемерно именуются «научным информированием о вариантах нормы». Но настоящая-то наука нас информирует еще и вот о чем: «Данные психиатрии свидетельствуют о том, что гомосексуализм сопровождает психозы, нарушения психического развития и другие тяжелые душевные болезни, в том числе шизофрению и дебилизм… гомосексуалисты умирают в возрасте 50–55 лет. Те гомосексуалисты, которые были женаты гетеросексуальным браком, дотягивали до 60... Среди гомосексуалистов педофилов больше, чем среди гетеросексуалов. Знаменитый психолог Пол Кэмерон исследовал уголовные дела педофилов-учителей, обвиняемых в растлении учеников в США с 1980 по 2006 год. Оказалось, что 43% этих учителей были гомосексуалистами. «Получается, что на 3% гомосексуалистов приходится почти половина всех растлений несовершеннолетних»…»

То есть то, о чем с таким придыханием пишется в этой ДЕТСКОЙ (напоминаю) книге, было, есть и остается тяжелой болезнью с непредсказуемыми проявлениями. Болезнью, которую надо лечить, а не находить ей исторические обоснования в традициях совершенно чуждых нам во всех отношениях и (простите!) так и оставшихся ТРАГИЧНО ОТСТАЛЫМИ народов.

А я так и записываю себе в блокнотик: толерантность есть не только отсутствие иммунитета к болезням, но еще и пропаганда половых извращений. Как-то у толерантных людей это коррелирует вообще, я заметил, – антисоветизм, русофобия, пацифизм и НЕПРЕМЕННО сочувствие к тяжелой судьбе геев, которые еще не весь мир заставили себя признать извечно страдающей стороной.

Это я так. На заметку. А сейчас поговорим официально. Я снова обращаюсь через газету, как делал уже не раз, к тем, кто «облечен властью».

Я требую обратить внимание на запущенный специальный детский литературный проект «Другой, другие, о других», который осуществляется под патронажем писательницы Л. Улицкой и, в частности, на книгу В. Тименчик «Семья у нас и других», которая с осени 2013 года широко распространяется в школьных библиотеках и предназначена для детей 10–12 лет, а также прямо рекомендуется для занятий с ними.

В данной книге содержится открытая пропаганда гомосексуализма и лесбиянства на примерах, не имеющих отношения ни к русской истории в целом, ни к истории русской семьи. Содержание книги может необратимо повлиять на формирование сознания и нормальных ценностных установок подрастающего поколения.

Я требую проведения проверки по фактам: конкретно появления данной книги в печати и по всему «проекту» в целом. Хочу напомнить, что подобная агрессивная пропаганда под маркой «информирования» уже имела место в 90-х годах, была осуждена педагогами, учеными и общественностью официально, а сейчас находится под запретом согласно закону об охране несовершеннолетних от пропаганды, могущей нанести вред их морали.

Вот так. А как иначе? Смириться с тем, что «вредоумные исступленосмешенцы» станут пичкать ясноглазых русоволосых детишек прямо в стенах школы рассказами про негритянских (ой, простите, афроафриканских!) жен-мальчиков? Или там мужей-девушек?

Не. Не хочу допускать такого, уж простите. Ни в рамках толерантности, ни в рамках мультикультуризма, ни в рамках идиотизма даже, потому что край имеется и у идиотизма. За этим краем он называется иначе – ПРЕСТУПЛЕНИЕ, и совершающему его так или иначе грозит изоляция от нормальных людей (варианты: тюрьма или дурдом). У нас в стране и так хватает проблем. Выше крыши у нас проблем, если честно.

Да, кстати. О проблемах. Меня всегда умиляют данные, которые любят приводить те, кому позарез надо доказать «в какой яме сидит поганая рашка». Как правило, берутся разные там международные рейтинги – безопасности, комфортабельности, соблюдения прав женщин, доброжелательности детских площадок к детям и т. п. Россия по ним на самом деле находится в яме – на 40–70-х местах.

Так почему же меня это умиляет? А потому, что надо быть редкостным… э… бараном, чтобы не увидеть, кто и как составляет эти рейтинги, индексы и графики. Интересней всего, КАК.

Я уже много раз упоминал о том, что на Западе уже лет двадцать как изобрели самоновейший способ борьбы с любой проблемой. Он состоит в том, чтобы записать ее в «вариант многообразия норм». Гоп-ля-вуаля – и уже нет никакой эпидемии гомоагрессии, а есть «сексуальное просвещение», и более того – где этого «просвещения» нет, там рейтинг понижается. Нет засилья идейно безграмотной, вопиюще жестокой, агрессивной и тотально преступной массы чужачья, есть «политика мультикультуризма», и кто ей не следует – рейтинг понижается. Нет поголовной распущенности и чудовищной безграмотности детей и подростков, есть «свободное развитие личности», и за угрозу таковому тебя просто упекут в тюрьму. Нет проблемы повальной наркомании, есть «легальные наркотики», и их раздают в школах вместе с инструкциями по применению, а если где-то синие наркоши прячутся по воняющим мочой подъездам, там нет «уважения прав человека». Нет полного распада института брака, есть «женское равноправие», «карьерный рост» и «семь (пять?) полов», кто этого не признал – «закоснел в средневековых предрассудках».

Короче, сплошь «естественные процессы», «возрастные проблемы», «варианты нормы» и «преходящие трудности», которые ничем угрожающим не считаются, более того, сплошь и рядом объявлены НЕОТЪЕМЛЕМОЙ ЧАСТЬЮ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА. Ну как тут не быть высокому рейтингу у Норвегии (где дети участвуют в парадах ЛБГТ, в детских садах учат бесполости и откровенным извращениям, а подростки практически неграмотны) или у Канады (где регулярно и всё настойчивей дебатируют тему признания педофилии «вариантом сексуальной ориентации»)?

Я вот что скажу. Бороться с погаными сторонами человеческой натуры ОЧЕНЬ трудно. Более того, такая борьба требует людей-исполнителей и людей-лидеров особого склада. Они просто не потерпят рядом с собой скотов, хомячков, ленивцев – ни в роли исполнителей, ни в роли руководителей. Поэтому «секретом успеха» стала идея, что бороться ни с чем не надо. Надо раздавать пособия от прожора природных богатств направо и налево, снова и снова признавать «имеющими право на существование» самые дикие и уже откровенно преступные вещи.

На секунду представьте себе, что вы строите дом. А вам предлагают бесчисленные детали, не подходящие друг к другу, – алюминиевые гвозди, пятиконечные скобы, круглые кирпичи, цемент из мела, и в ответ на ваше возмущение обвиняют вас в косности, глупости, мракобесии и заявляют о «многообразии норм». Что вы скажете поставщикам?

Нет, граждане, товарищи. НОРМА потому и НОРМА, что у нее НЕТ и НЕ МОЖЕТ БЫТЬ многообразия. Иначе вы не только дом не построите, вы в попытках поддерживать по новым «многообразным нормам» в порядке то, что построили ваши деды и отцы, это потеряете. Развалится всё под вашими руками. Упадет вам же на тупую башку. Европейцы забыли напрочь, что те, кто оставил им в наследство их государства со всеми благами, четко и ясно знали, ЧТО такое норма. Там знали, что мальчик играет с детства с солдатиками, оружием и машинками не потому, что так захотели злые взрослые гомофобы, а потому, что от природы мальчик – боец, строитель и защитник. А девочка тянется к куколкам и кукольной посуде, потому что она – мать и хранительница дома и очага. И любого, кто вздумал бы подвергать сомнению эти истины, посадили бы к чертям в бедлам. Лечиться электричеством и холодной водой.

Кто не верит, возьмите самые разные игрушки для мальчиков и девочек, свалите их в одну кучу на полу и запустите в комнату десяток мальчишек и девчонок по 3–5 лет. Ничего им не говорите, ни на что не ориентируйте. ВЫ УВИДИТЕ, ПО КАКИМ ПРИНЦИПАМ И С КАКОЙ СКОРОСТЬЮ ОНИ РАЗБЕРУТ ЭТИ ИГРУШКИ. Это бесит проповедников «среднего пола» больше всего – вот такие натурные эксперименты! Без мощнейшей подготовительной работы по изнасилованию детской сути все их теории сразу предстают перед людьми в своем беспомощном и бессмысленном голом виде… А настоящий, без прикрас смысл их нынешней деятельности в том, что в раннем детстве им никогда не доставалось пистолетиков и машинок – более сильные и решительные мальчуганы оттирали этих слабаков и нюнь от «мужских вещей», справедливо-инстинктивно считая, что тот, кто не может за них бороться, их и не достоин. Вот теперь они и мстят, перековывая целые поколения под свой слезливый слабачий стандарт…

Сейчас норму отменили, потому что без норм нет правил игры. Не надо ни к чему тянуться и ничего достигать, ничему соответствовать и ни за что отвечать. Это буквально мечта той либеральной дряни, которая оседлала Европу, – бессильных, трусливых людишек, изгоев в любом нормальном коллективе, жертв детских обид и неизживаемых комплексов, «не подохших в детстве по недосмотру и попущению Божьему», как грубо сказал однажды принц Конде о братце своего короля (не такого уж плохого короля, кстати) Филиппе Орлеанском.

Страшно становится, когда понимаешь, каким злобным ничтожествам позволено руководить миром.

А вот Россия на этом фоне сильно проигрывает. Благодаря старым, советским еще, заделам, не позволяющим даже нашим чиновникам вот так, сразу взять и разрешить раздавать амфетамин в школе или благословить прекращение разделения туалетов на «Мэ» и «Жо».

При этом, что интересно, мы-то на самом деле сидим в яме. Глубокой и грязной. Но об этом, о настоящих проблемах этой самой ямы, в которой сидит РФ вместе со всем остальным миром, пламенные критики «поганой рашки» не упоминают. Это как история «Болотная–Бирюлёво». Если кто не знает, среди «креатиффного» класса уже распространена такая идиотская точка зрения (в точности повторяющая своим идиотизмом международные рейтинги): мол, Бирюлёво (где люди возмутились засильем чужаков и убийствами русских) – это-де «бунт быдла», а Болотная – это «выражение демократии», хотя на деле это было визгливое сборище толпы хомячков, которым власть случайно прижала хвостики.

И оказывается, что главное в жизни наших детей – привитие толерантности, а в привитии толерантности главное, в свою очередь, – «информирование про варианты нормы половой жизни». Не лаской, так таской. Не открыто, так через черный ход. Даже в обход закона – до такой степени это важно, вот!

Вы поймите, читатели. Это не на самом деле так. Это так решила группка – кро-о-хотная группка тяжело больных существ, которым неуютно в нормальном мире.

Но решила она так за вас. И без вас. И за ваших детей. И снова, вас не спросясь. ПОТОМУ ЧТО ТАК НА ЗАПАДЕ И ТАК ДОЛЖНО БЫТЬ У НАС, ПОТОМУ ЧТО ТАМ ЛУЧШЕ ЗНАЮТ, И ТЫКВЫ ТАМ БОЛЬШЕ, А РЕПА СЛАЩЕ.

Вот что написал один из комментаторов моих статей в «Советской России» по поводу того, как мнится воспаленному мозгу западных детозащитников, которых наши чиновники упрямо зовут в Россию, эта самая защита детей: «При этом говорится, цитирую: «Папа, шлепающий ребенка по попе, если в ситуацию не вмешаться как можно раньше, ОБЯЗАТЕЛЬНО через 2–3 года будет бегать за ним с топором!» Это у них такой «закон неизбежной эскалации насилия», открытый западными «учеными». Приходят психологи и социальные педагоги и, заключая договор, говорят, что в случае отказа от сотрудничества об этом будут поставлены в известность органы опеки (они же органы власти)... И при этом критерии эффективности разработаны так, что неважно, в какой семье в итоге оказался ребенок – в родной или в «замещающей»... Не получилось оставить ребенка в семье – ну что ж… печалька... ничего страшного, поживет в замещающей, это у них равноценно».

Понимаете, это каждодневная практика на Западе. Сначала ребенка отрезают от отца как от того, кто может его защитить физически и научить защищаться. Как правило, это делается через мать – на Западе очень широко представлен арсенал средств, как женщине, играя на ее неразумных инстинктах, на ревности детей к мужу, можно совершенно задурить голову, вбить в абсолютно нормальную семью мощный клин и довести дело до развода, после которого детей оставляют, конечно же, матери (98 случаев из 100). А потом атакуется сама мать. Первым обвинением часто бывает, что она… «не сумела сохранить семью». Да-да. Многие женщины именно в этот момент понимают, что развод был СПЛАНИРОВАН и они стали и жертвами и пособницами в произошедшем. Но всегда бывает уже поздно. Ребенок «передается в руки государства», которое уже без малейших препятствий может перекодировать его так или сяк, одевать мальчика в женское платье или вовсе снимать трусы и с мальчиков, и с девочек, перекидывать из одних рук в другие, творить над его телом и душой такое, что графиня Батори упала бы в обморок, а Салтычиха от ужаса ушла бы в монастырь. И на выходе во взрослую жизнь получить зависимого от антидепрессантов и психологов невропата, зачастую полового извращенца и, во всяком случае, точно – существо с полностью стертыми здоровыми инстинктами и абсолютным отсутствием ценностных установок. Идеального потребляйца и голосовайца, от которого власти никогда не будет никаких неожиданностей и неприятностей.

Сейчас эта отточенная на западной семье практика под громогласные крики о «семейных ценностях» тихо и упорно переползает и к нам: разговоры о «профессиональных замещающих семьях» ведутся все чаще и чаще. А ЧО?! ЦЕННОСТИ-ТО ВСЁ РАВНО СЕМЕЙНЫЕ… И наивно-издевательское хлопанье глазками.

Я читал несколько статей, где превозносится подобный (в основном французский) опыт. Поражает то ли цинизм, то ли идиотизм авторов. С каким искренним сочувствием пишется о нелегком труде ювеналов по разрушению самого понятия «семья»! С каким пиететом – о «фостерах», за нехилые деньги от государства приобретающих себе на самом деле игрушку или даже секс-игрушку (смотрите количество скандалов с фостерными семьями на Западе и их содержание)! С какой людоедской надеждой – о том, что «ширятся ряды» этих «детозаработчиков», что «многие готовы принять к себе чужого ребенка и одарить его любовью… бла-бла-бла»! И с каким осуждением – о подростках, которые «предпочитают идти в тюрьму, но не жить у «чужих». В кавычках.

У меня слов нет, черт вас всех… А они что, свои?! Я на секунду представил себе, что меня в 12–16 лет приводят к совершенно чужим дяде и тете. Все вокруг улыбаются, как дебилы (это не в голливуд-кино так, в жизни в таких случаях все участники преступления против ребенка тоже улыбаются – на самом деле УЛЫБАЮТСЯ, чтобы «создать благоприятный психологический климат»). И мне говорят: «Это твои замещающие родители. Ты у них поживешь, потому что твоя мать не справляется с твоим воспитанием». В 12 лет я бы расплакался, скорее всего, и стал умолять отпустить меня домой. Но уже в 13–14… ой-ой-ой. Не завидую окружающим. Себе не завидую тоже, конечно, – за сопротивление, за малейшее проявление свободной воли, ребенку на Западе в таких случаях грозят настоящие пытки, до которых не додумается самый безголовый и пьяный полицай в РФ, стремящийся «по-легкому нарубить палок». Но со склоненной головой в рабство я бы не пошел: «Тащите силком, гады, и готовьте себе йод и бинты!»

Радует, что, похоже, на Западе немалая часть детей тоже реагирует именно так – ДО СИХ ПОР! После долгих лет массовой садистской обработки разума…

Да ведь любой нормальный подросток, чей мозг не отравлен окончательно повседневным либерализмом, так и решит: хотите сажать?! Сажайте, власть ваша. Можете даже запретить мне видеться с родителями. Сила на вашей стороне. Но вы не заставите меня любить и называть семьей кого-то другого, не маму с отцом! Лучше – тюрьма, чем ваше безумие, по которому любовь продается и покупается, а близких можно «назначать»!

Я не думаю, конечно, что французские подростки вот такими словами думают, когда между фостерным духовным блудом и зоной выбирают зону. Но движут ими именно такие чувства, пусть и невысказанные. И это здо рово!

А наша задача – сделать так, чтобы нашим детям не пришлось выбирать между тюрьмой-детдомом (который хуже любой французской зоны) и лукавой «замещающей семьей». Дать по рукам и мозгам. Изо всех сил дать по рукам и мозгам этим поганцам-осчастливливателям, возомнившим по указке западных безумцев, что чужие люди могут быть равноценны родным!..

Да, история человеческая знает множество случаев, когда чужой ребенок на самом деле становился родным в какой-то семье. Случаев – светлых и чистых, когда совершенно посторонние люди спасали неродных детей от войны, от беспризорничества, от смерти настоящей. И дети начинали звать их «мамами» и «папами». По заслугам. По чину, как говорили наши предки.

Но – не по указаниям от чиновников! Но – не за деньги! Но – не при живой семье, из которой ребенка отняли вот такие… скоты. Именно скоты, то ли на самом деле не понимающие смысла слов «родная кровь», «родительская любовь», «любящая строгость», то ли нарочито не желающие воспринимать эти «устарелые» и «некреативные» понятия.

ЕСЛИ ТЫ ТЕМНЫЙ, Я ТЕБЯ ПОСВЕТЛЮ! Так грозно говорил в замечательном фильме «Белые Росы» старик Ходос своему зарвавшемуся, дюже продвинутому старшему сыну. И подносил к его носу здоровенный кулак.

Помогало.

ЕСЛИ ВЫ ТЕМНЫЕ, ГОСПОДА ЧИНОВНИКИ, МЫ ВАС ПОСВЕТЛИМ! И вы на своей шкуре узнаете, что «закон неизбежной эскалации насилия» – да, существует. Вы насилуете семьи, души детей и взрослых. Не обижайтесь на «прилетевшее в ответ».

Не столь давно по киношным кругам прошло полуофициальное распоряжение: не сметь закупать и демонстрировать фильм-притчу режиссера Астрахана «Деточки». О том, как группа детдомовцев, отчаявшись найти защиту от преступников всех мастей у взрослых, сама берется творить справедливость. Фильм спешно признан «нарушающим имидж», «возбуждающим рознь» и «провоцирующим».

О том, что в фильме показана ПРАВДА, полная, абсолютная, голая правда, обыденная реальность нашего государства, где людям всех возрастов все чаще приходится браться просто-напросто за оружие, чтобы защититься (зачастую даже не от преступников, а от властей!) предпочитают не упоминать.

Мне это напоминает разгоны полицией митингов против терроризма и ее же попытки арестовать людей, которые на рынках требуют у продавцов сертификаты годности продуктов. Победить терроризм власти не могут. Заставить торговать доброкачественными продуктами не хотят. Остается только постараться задавить тех, кто требует справедливости, и сделать вид, что «в Багдаде всё спокойно».

А финские детозащитники нам помогут, ага? Они тут. За дверями стоят. ЖДУТ.

***

И напоследок еще одно небольшое обращеньице. Тоже в плане защиты детей.

Дорогие работники прокуратур всех рангов и масштабов! Я не прошу вас как-то посодействовать полному запрещению иностранного усыновления. Я и так задал вам сложную задачу: как заставить заткнуться лихих пропагандистов гомосексуализма в школах, не применять же к ним на самом деле ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН О ЗАПРЕТЕ ЭТОЙ ПРОПАГАНДЫ СРЕДИ НЕСОВЕРШЕНОЛЕТНИХ В ЛЮБОЙ ФОРМЕ?! Понимаю я и то, что это совершенно не ваша служебная функция, – это функция наших госдумовских депутатов, которые никак не могут решить, не повредит ли полный запрет на торговлю русскими детьми международному имиджу РФ (а точнее, на мой взгляд, высчитывают, сколько лично они потеряют от такого запрета, буде он таки состоится). Но вот тут до меня дошли кое-какие интересные слухи, которые, на мой взгляд, как раз должны вас тоже заинтересовать.

Сообщили мне, что в последние полгода в некоторых детских домах стали происходить странные вещи. На детей младших возрастов массово выписываются направления на посещения гражданами, которые их желают усыновить.

Вы спросите, что тут плохого? Но дело в том, что усыновлений-то и не происходит. Это раз. Направления пишутся, а усыновлений нет. Два – людям, которые на самом деле готовы усыновить ребенка, с печальным лицом говорят: «Да, мы понимаем, вы молодец, но вот видите – на него уже есть желающие… нет-нет, что вы, это наши, отечественные, никакой заграницы и вообще (внимание!): ПО НОВОМУ СЕМЕЙНОМУ КОДЕКСУ (ст. 124 п. 4) РЕБЕНОК НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПЕРЕДАН НА ИНОСТРАННОЕ УСЫНОВЛЕНИЕ, ПОКА НЕ ПРОБУДЕТ В ДЕТСКОМ ДОМЕ ГОД. Раньше было шесть месяцев, теперь год, вы видите, мы всё понимаем…» И потенциальный усыновитель уходит грустный, но успокоенный «хотя бы» тем, что свет не без добрых людей.

А теперь – три. Сообщили мне, что НА ОДНИХ И ТЕХ ЖЕ ЛИЦ выписывается по два, три, а то и по ПЯТЬ направлений на посещение. Разных детей. Иногда даже в разных детских домах.

А теперь следите внимательно за тем, что будет.

Пройдет 10–12 месяцев. И ВНЕЗАПНО окажется, что эти «посетители» все дружно подписывают отказы от усыновления своих многочисленных «подопечных». Наказать за это нельзя. Никак.

И дети, пробывшие тот самый год в стенах детского дома И НИКЕМ ТАК И НЕ УСЫНОВЛЕННЫЕ, с «чистой совестью» будут выставлены администрацией на международный аукцион. Не в США, так в Германию или всё в ту же Финляндию.

БЛЕСТЯЩЕ. Все законы соблюдены, а у чиновников появится замечательный повод иезуитски лягнуть еще раз русских людей: ВОТ ВИДИТЕ! Несчастное дитя год ждало усыновителей, а появился только один какой-то, да и тот в последний момент отказался. Но вы не беспокойтесь, свет не без добрых людей, и великодушная итальянская пара… и так далее. А в конце скорбная мина и вопрос – со вздохом: ну, а что делать, если ЭТИ РУССКИЕ не хотят усыновлять?!

Я понимаю, что в этой истории нет конкретики. И что «по слухам» вы конкретных мер принимать не будете. Но вы сами не столь давно открыто призвали людей сообщать вам в случае, если у них возникнут подозрения о махинациях с нашими детьми и иностранным усыновлением. Так не поленитесь, проведите там какую-нибудь вполне плановую, комплексную проверочку системы детских домов. На пару часов работы по всей стране. И вам плюс в службе, и окончательно охамевшие торговцы детством России по крайней мере подожмут хвосты.

Возьмитесь, право… Не ждите истечения двенадцати месяцев, когда мы все окажемся перед фактом нового резкого, скачкообразного роста количества дерусифицированных детей.

Но оно, может, и к лучшему? За границей им уж точно подробно расскажут про то, что племена азанде и панди внесли неоценимый вклад в культурную копилку человечества…

Олег Верещагин. Отечественные записки.

Читай ещё:

Воспитание воина.
...Что на нас движется!
"Нас кормили как скотов..."
«Правосудие» выродков. Ироды нового мирового порядка
Евробезумие
Куда нас толкают, и куда мы не пойдем!
Все угрозы детству


ertata

Кошмар современной Европы

Ирина, расскажите, как вы попали в Норвегию, и какое впечатление произвела на вас эта страна?

Ирина БЕРГСЕТ. В 2005 году в Москве я вышла замуж за гражданина Норвегии. Моему сыну было тогда 7 лет. Мы поехали жить в Норвегию, в коммуну Аурског-Хёкланд в деревню Аурског.

Тогда я еще не знала, что полвека назад Норвегия была страной, по уровню цивилизованности сравнимой со странами Центральной Африки.

В 1905 году Норвегия впервые перестала быть зависимой не только от Дании, но и от Швеции. Эта страна как была, так и осталась государством крепостных, причём, барина ее жители никогда не видели. Только платили оброк. Развития культуры не было. Жители говорили то на датском, то на шведском языках — то есть на языках поработителей. Позже эти языки смешали и сделали один искусственный язык, называемый букмолом. Хотя и сейчас каждая семья в Норвегии говорит на своем собственном диалекте. До сих пор языкового государственного стандарта в Норвегии не существует.

Можно было бы сказать, что это страна только сейчас формируется, если бы не шел встречный процесс. Норвежское общество стремительно морально деградирует, копируя американские законы и порядки.

Нефть нашли в море 50 лет назад. Ясно, что страна, у которой отсутствовали наука и культура, не могла обладать технологиями добычи нефти из моря — Норвегия воспользовалась иностранной научно-технологической помощью.

Всё это я узнала потом. Когда я покидала Россию, я знала только то, что в Норвегии — самый высокий в мире уровень жизни.

Несмотря на то, что я закончила факультет журналистики МГУ и являюсь кандидатом филологических наук, Норвегия не признала моё образование.

Мне предложили работать учительницей в соседней с нашей Фет-коммуне в сельской школе нового типа — по прогрессивному датскому образцу под названием "Риддерсанд", что в переводе означает "школа рыцарей". В сравнении с нашей российской системой все норвежские школьные госпрограммы выглядят как, по сути, для умственно отсталых. С 1-го по 7-й классы — там начальная школа. Задача государственной программы — выучить алфавит до 13 лет и научить детей считать — читать ценники в магазинах. Вслух в классе читать нельзя, потому что "стыдно". Специальный учитель выводит ребенка в коридор, и только там, чтобы не позорить "малыша", слушает, как он читает. Учитель имеет право разобрать с детьми два примера по математике в день, если дети не усвоят материал, то через три дня еще раз пытается им объяснить пройденное. Домашнее задание на неделю — пять слов по-английски или восемь, на усмотрение ребенка.


Норвежская школа — это пример полной деградации образования. Литературы нет, истории нет, физики нет, химии нет, естествознания нет. Есть природоведение, называется "обзор". Дети окружающий мир изучают в общих чертах. Они знают, что Вторая мировая война была. Все остальные подробности — это насилие над ребенком и его психикой.

Самая богатая страна мира не кормит детей в школе и в детском саду. Вернее, кормят некой бурдой под названием "томатный суп" из пакета один раз в неделю. Это именно так, в детских садах как государственных, так и частных, — еда только раз в неделю!

Мой старший сын учился в России в обычной школе. Поэтому в Норвегии он стал вундеркиндом. До 7-го класса он не учил ничего — там не надо учить. В школах висят объявления: "Если родители попросят тебя сделать уроки — позвони. Мы поможем освободить тебя от таких родителей".

Единственным способом тренировки памяти сына стало пианино. Я говорила: "Только пикни где-нибудь, что у тебя такая требовательная мама…"

С медициной в Норвегии просто беда! Нам нужно было удалить родинку — у Саши теперь шрам в 5 см, его располосовали ножом. Хирург из Осло, с 20-летним стажем, очередь к которому мы ждали больше семи месяцев, — этот хирург сработал, как сельский ветеринар.

Следует знать, что врачей в Норвегии нет. Ведь для этого надо много лет учиться в университете. Поэтому докторов вербуют кое-как по всей Западной Европе.

Нам повезло, что родинку не стала удалять наш участковый сельский врач в Бьорклангене. То была дама из Восточной Германии. Она нам прямо сказала: "Вы знаете, я никогда этого не делала. Я работала в Германии в страховой компании. Там было так: если кто-то ногу сломал, то я приезжала и говорила: да, это нога сломана". А потом она вдруг добавила: "Не волнуйтесь, я все сделаю…". На голубом глазу открыла при нас медицинский справочник и говорит: "Так, здесь написано: намочите ватку спиртом, протрите это место…". Я, конечно, взяла сына в охапку и на выход…

Весь это "местный колорит" может создать определенные проблемы, но с какого-то момента ваша жизнь в Норвегии стала просто невыносимой. Почему?

Несчастье случилось через шесть лет моего пребывания в Норвегии. Я ничего не знала об их системе "Барневарн".

Я жила своими заботами: работа, дом, семья… Жила, мало вникая в государственное устройство страны, в которую переселилась. У кого-то, я слышала, отбирали детей, но я же была нормальной матерью.

Я развелась с мужем через три года совместной жизни, после рождения второго сына. Это был конфликт культур. Мне сейчас говорят: "Зато там в каждом деревенском доме есть унитаз и душевая кабина". Да, — отвечаю я на это, — но при этом норвежцы по привычке ходят мочиться за дом.

Три года я с детьми прожила одна. Взяла кредит в банке, купила квартиру, наладила нормальную жизнь, никогда не была социальным клиентом: работала, уделяла достаточное время детям. Дети были только со мной. Поскольку папа обижал сына от первого брака, я поставила вопрос, что не будет никаких свиданий.

С маленьким по закону он был обязан встречаться. Я держалась, как могла, чтобы ребёнок у отца не ночевал — была угроза избиения. Но детский сад, иные госструктуры давили на меня, чтобы я отдавала ребёнка. Поэтому маленький сын оставался у отца сначала по два часа в субботу или воскресенье. Но последний раз провёл у него почти неделю — ребёнок был с температурой, когда он его увез в тридцатиградусный мороз к родственникам в Тронхейм.

В 2011 году, седьмого марта я пошла в полицию поселка Бьоркеланген (Bjorlelangen), потому что мой маленький мальчик рассказал, что тети и дяди, родственники его папы, делали ему больно в ротик и в попочку. Рассказал о вещах, в которые я не могла поначалу поверить.

Есть в Норвегии некая народная традиция, увязанная на интиме с детками: с мальчиками и девочками, — учиняемая кровными родственниками, с последующей передачей их соседям. Поверить в этот бред или ад — я поначалу не могла. Я написала заявление в полицию. Восьмого марта нас пригласили в службу опеки детей Барневарн. Допрос длился шесть часов. Была только я и мои двое детей.

У них есть образцово-показательная система защиты детей, созданная для вида, что они борются с инцестом. Потом я поняла, что центры Барневарн, имеющиеся в каждой деревне, нужны только для того, чтобы выявить проговорившегося ребенка и недовольную мать или отца и изолировать их, наказать.

Из газет я узнала про случай, когда девочку, семи или восьми лет, суд приговорил оплатить судебные издержки и выплатить компенсацию насильнику на содержание его в тюрьме. В Норвегии все повернуто с ног на голову. Педофилия, по сути, не является преступлением.

Восьмого марта 2011 года у меня изъяли первый раз двоих детей. Изъятие происходит так: ребёнок не возвращается из детского сада или из школы, то есть практически крадется у вас, исчезает. Это потому, что его прячут от вас на секретном адресе.

В тот день мне сказали: "Вы понимаете, такая ситуация, вы рассказываете о насилии над ребенком. Нам нужно, чтобы вас освидетельствовал врач и сказал, что вы здоровы". Я не отказывалась. Поликлиника была в десяти минутах езды на машине. Меня в неё посадила сотрудница Барневарн, сказав: "Мы вам поможем, поиграем с вашими детьми". Дети остались не где-нибудь, а в службе защиты детей. Сейчас я понимаю, это было неправомерно. Когда я доехала до поликлиники, старший сын Саша, ему было тогда 13 лет, позвонил и сказал: "Мама, нас увозят в приемную семью".

Я была на расстоянии десяти километров от детей, которых увозили на секретный адрес. По местному закону, детей изымают без предъявления каких бы то ни было бумаг. Единственное, что я могла, — взять себя в руки. Плакать в Норвегии запрещено, это расценивается как болезнь, и Барневарн к тебе может применить принудительную психиатрию.

Оказывается, в Норвегии есть государственный план, квота на изъятие детей у родителей. Органы опеки даже соревнуются по его выполнению — это своего рода госсоревнование. Графики, диаграммы публикуются каждый квартал — сколько детей в каком районе отобрали.

Недавно ко мне попал документ — отчёт шведов. Это доклад о случаях изъятия детей из семей в Швеции и соседних Скандинавских странах (http://www.familypolicy.ru/read/1403). Речь идет о странном феномене. В этом докладе говорится, что в Швеции у родителей изъято 300000 детей. То есть речь идет о целом украденном у кровных родителей поколении. Ученые, криминологи, юристы, адвокаты — люди с традиционными ценностями, которые еще помнят, что семья в Швеции была, — недоумевают. Они говорят, что происходит что-то странное. Идёт государственный погром семей.

Специалисты называют цифру — 10 000 крон (это примерно 50 000 рублей) в день. Такую сумму получает новая семья за одного приёмного ребенка, причем, любого. Отдельный агент организации Барневарн получает из госбюджета огромную премию за разорение родового гнезда, за кражу потомства. Так происходит во всех скандинавских странах.

Причем, приёмный родитель может выбрать детей, как на рынке. Например, вам понравилась вот та русская, голубоглазая девочка, и вы именно ее хотите взять в приёмыши. Тогда вам достаточно только позвонить в Барневарн и сказать: "Я готов, у меня есть небольшая комната для приемыша…" И называете имя. Вам именно его тут же доставят. То есть сначала находится "наёмная" семья, а уже потом у кровных родителей изымается "под заказ" ребёнок.

Правозащитники Норвегии пытаются бороться со всесильной карательной системой Барневарн. Они всерьез считают, что это коррупционная система по торговле детьми. 3 мая пострадавшие от Барневарн в Норвегии организовали митинг протеста против насильственного разлучения государством родителей и детей в Норвегии. В плане краж детей у родителей Норвегия впереди планеты всей, здесь разлучение детей с родителями — это государственный проект. Заголовок в норвежской газете: "Одна пятая детей в Норвегии уже спасена от родителей". Одна пятая — это, к слову, от одного миллиона всех детей в этом государстве — почти двести тысяч "спасённых" и живущих теперь не дома с мамой, а в приютах.
Пособие приюту на ребёнка в Норвегии составляет примерно двенадцать миллионов рублей в год. А если вы ребёнка делаете инвалидом, вы получаете еще больше пособий и дотаций. Чем больше травм, тем выгоднее приюту, который является ничем иным, как тюрьмой семейного типа.

Согласно статистике, опубликованной в газетах Норвегии, из каждых десяти новорожденных детей, только два ребенка рожают норвежцы, а восемь из этих десяти рождается у мигрантов. Мигранты дают здоровое население Норвегии, потому что у них близкородственные браки не практикуются.

Больше всего в Барневарн попало детей, рожденных на территории Норвегии от русских. То есть русских детей отбирают в первую очередь. Практически все дети, рожденные от одного или двух русских родителей, ставятся на учет в Барневарн и состоят в группе риска. Они претенденты "номер один" на отбирание.

Если ребенка отбирают, что в этом случае могут сделать родители?

Чуть ли не каждый месяц в Норвегии кончает жизнь самоубийством одна российская женщина. Потому что когда к вам приходят и отбирают у вас детей, вы безоружны, вы — один на один с Системой. Вам говорят: "Ты делаешь омлет не по норвежскому рецепту. Ты заставляешь ребенка мыть руки. Ты хромаешь, не можешь сидеть с ребенком в песочнице. Значит, ты — плохая мать, ребенка мы отбираем!".

Система защиты детей в Норвегии построена на презумпции виновности родителей. Родитель виновен заведомо. На родителей вываливается море лжи. Начинается все с простого утверждения: "Вы хотите уехать в Россию". И вы не можете этого опровергнуть, ведь у вас есть родственники в России. Или: "Вы хотите убить своих детей". Это потому, что русские в сердцах говорят: "Я тебя убью!"

Вас постоянно ставят в ситуацию, когда вы должны оправдываться. И вы понимаете, что оправдаться невозможно. Одному вам не остановить норвежскую государственную машину, построенную на баснословных премиях адвокатам, сотрудникам опеки, судьям, психологам, психиатрам, приемным родителям, экспертам и прочим… Премии выдаются за каждого изъятого голубоглазого малыша. У вас нет шансов спасти своего сына или дочь от норвежского приюта, увы. Я прошла все инстанции норвежских судов. Всё схвачено, везде коррупция. Дети — это товар. Их не возвращают.

Все материалы русской прессы о моих детях переводились адвокатом Барневарн и использовались в качестве обвинения на суде. "Она сумасшедшая, она защищает своего ребенка в прессе!" На Западе нет свободы прессы в отношении детей. Апеллировать к обществу невозможно. Там действует закон о конфиденциальности, который активно проталкивается сейчас и в России.

Вы дали понять, что действующая в Северной Европе система уничтожения семьи поощряет сексуальное насилие над детьми. Как работает этот механизм?

Министерство по делам детей в Норвегии называется "буквально" чуть ли ни Министерством по делам детей и равноправию всех форм сексуального разнообразия. Сексуальные меньшинства в Норвегии — это уже совсем не меньшинства. Натуралы — это меньшинство… Имеющиеся в свободном доступе материалы социологов свидетельствуют: к 2050 году Норвегия будет на девяносто процентов гомо-страной. Что понимается под "гомо", нам трудно себе представить. Говорят, что наше российское представление о "геях" и "лесбиянках" — это прошлый век. На Западе легализовано как минимум тридцать видов нетрадиционного брака. Самая "передовая" в этом плане страна — Норвегия, там "мужчина" и "женщина" — это отживающие понятия. И не случайно в Норвегии нет возможности защитить ребёнка, рожденного в натуральной семье.

Казалось бы, вас это не касается. Вы говорите себе: "Пусть они делают, что хотят! При чем тут я и мои дети?"

Я тоже когда-то так рассуждала, ибо пребывала в полном неведении относительно того, что во всей Европе введены сексуальные стандарты, которые регламентируют воспитание детей в определенном ключе (http://yadi.sk/d/oa3PNRtG3MysZ). Этот регламент обязателен для всех стран, подписавших соответствующую конвенцию, принятие которой активно лоббируется сейчас в России. Там прямым текстом говорится, что родители совместно с медиками и детсадовскими работниками обязаны учить крохотных детей "разным видам любви". А специальный раздел этого общеевропейского сексстандарта сообщает, почему учить европейских детей мастурбации родители и сотрудники детсадов обязаны строго до четырех лет и никак не позже. Для нас, пещерных россиян, это очень полезная информация. На стр. 46 упомянутого документа указывается, что новорожденный должен осознать свою "гендерную идентичность". Приказным секспросветом уже в час рождения ваш ребенок обязан определиться, кто он: гей, лесбиянка, бисексуал, трансвестит или трассексуал. А так как из равноправия гендеров понятия "мужчина" и "женщина" исключены, то вывод делайте сами. Если ваш ребенок все же не выберет "гендер", то ему в этом помогут всемогущая норвежская Барневарн или финская Ластенсуоелу, немецкий Югендамт и т.д.

Норвегия чуть ли не одна из первых в мире стран создала научно-исследовательский институт при Осло-Университете, который изучает суициды детей от 0 до 7 лет. На взгляд обывателя, очень странно. Как же новорожденный ребёнок может покончить с собой? А на взгляд местной Барневарн это естественно. Если дети после садистских оргий действительно погибают, то тогда официально это можно списать на "суицид".

Ирина, давайте вернемся к вашей личной истории…

У меня отобрали детей второй раз 30 мая 2011 года. В дверь позвонили два полицейских и два сотрудника Барневарн. Я открыла дверь на цепочку, выглянула. У всех полицейских чуть ли не револьверы, приехал даже сам начальник полиции Бьорклангена и говорит: "Мы пришли забрать ваших детей". Я звоню адвокату, она говорит: "Да, по законам Норвегии вы обязаны их отдать. Если вы окажете сопротивление, детей всё равно заберут, но вы их не увидите больше никогда. Вы должны отдать детей, а завтра они вам объяснят, в чём дело…" Детей забрали сразу, даже не дали переодеться, и при этом не показали мне никакой бумаги, никакого постановления. После процедуры изъятия я пребывала в состоянии шока: теперь я должна была доказывать, что я — хорошая мать.

В норвежских газетах описали случай: одного мальчика, которого забрали у матери в детском возрасте, насиловали во всех приютах. Он дожил до 18 лет, купил ружье, пришёл "домой" и расстрелял приемных родителей.

Другого норвежского мальчика забрали — он плакал, хотел к маме. Врачи сказали — это паранойя. Его закормили лекарствами и сделали из него овощ. После криков прессы его отдали обратно маме в инвалидном кресле. Он уже не мог говорить, похудел на 13-15 кг. Это была дистрофия, произошли необратимые процессы.

После единственного свидания со мной мой старший мальчик сказал, что он написал письмо в русское консульство: "Я умру, но я все равно убегу из Норвегии. Я не буду жить в концлагере". И он сам сумел организовать свой побег. По интернету он связался с поляком Кшиштофом Рутковским, которому уже удалось спасти польскую девочку из норвежского приюта.

Поляк позвонил мне в самый последний момент, когда всё было подготовлено, и сказал: "Если я вывезу вашего сына без вас, — это будет киднепинг, кража чужого ребенка, а если с вами, то я просто помогаю семье". Мне было тяжело решиться, но выбор был страшный: погибнуть всем троим в Норвегии или спасти хотя бы себя и старшего сына… Не дай Бог, никому испытать такое!

В Польше мы пробыли три месяца. Кровная мать только в России имеет принадлежность к своим детям, является субъектом семейного права. В Европе — нигде. Мой ребенок сначала получил норвежскую приемную мать. Потом нас остановили по запросу якобы "другой" официальной норвежской мамы. В запросе значилось: "Некая тетя — то есть я — выкрала ребенка с территории Норвегии". Тогда Польша, по законам Европы, предоставила моему ребенку польскую приёмную мать.

А чтобы взять ребенка из Польши в Россию, моя мама — то есть бабушка моего сына, стала российской приемной матерью. Таким образом, состоялся обмен между польской и российской приемными матерями. Вот вам норвежский родитель номер один, польский родитель номер два и российский родитель номер три. Родная мать в Европе не в счет.

После вашего возвращения в Россию к вам стала стекаться информация о похожих случаях. Расскажите о вашей общественной деятельности.

Вот ситуация: Ирина С. восемнадцать лет прожила в Англии. У неё там был друг. Родилась дочка. Однажды Ирина случайно узнала, что ее сожитель — член садомазохистского клуба. Девочка ее смотрит телевизор — показывают местного гонщика. Дочка говорит: "Мама, а этот дядя приходил ко мне играть в доктора. О! А эта тетя со мной играла в ванной…" Представляете, когда тебе твой ребенок говорит такое?..

Ирина пошла к английскому детскому психологу, а тот ей сказал: "Дорогая, вы — отстой, вы — вчерашний день. Это не извращения, это креативный секс для элиты". Она заткнулась и потихонечку стала собирать вещи, готовить свое отступление в Россию. Мудрая женщина…

Сначала в Норвегии были легализованы однополые браки. Потом легализовано усыновление детей однополыми родителями. Там священники — женщины и мужчины — открыто заявляют о своей нетрадиционной ориентации. А сейчас там появились смельчаки среди однополых, которые ставят вопрос о праве венчаться с детьми, жениться на детях.

Если мы, традиционные родители, как овощи, будем сидеть и ждать, то мы проиграем эту битву с однополыми или с иными гендерами за наших с вами родных детей. Сегодня зоной эксперимента являются Северная Европа, Германия плюс США и бывшие британские колонии: Канада, Австралия, Новая Зеландия — это "горячие точки", откуда я получаю сигналы "SOS" от русских матерей. Это первые всполохи войны за священный образ традиционной русской семьи.

Мысль о необходимости открытого сопротивления давала мне возможность не сломаться, не сойти с ума, там, в Норвегии.

Каждый из родителей в России должен понимать. За последние 30 лет структуры, заинтересованные в торговле детьми, занятые перераспределением демографических масс, узаконили положение, что родитель и ребенок — это вовсе не одно целое. Теперь дети принадлежат некоему абстрактному обществу или государству. Мало того, по Гаагской конвенции о краже детей 1980 года, которую Россия подписала в 2011 году, дети принадлежат территории, на которой проживали последние три месяца.

Философию этих нелюдей отчасти раскрывает проект правящей в Норвегии Рабочей партии, о котором я только недавно прочла в норвежских СМИ. Лисбаккен, министр по делам детей, не стесняясь, говорит: "Я — гомосексуалист. Я хочу, чтобы все дети страны были такими, как я". Он инициировал государственную программу провести эксперимент: в детских садах была изъята вся литература типа "Золушки", все сказки Братьев Гримм. Вместо них была написана другая литература, половая — "щён литератюр" по типу "Король и король" или "Дети-геи". Там, например, принц влюбляется в короля или принца, девушка-принцесса мечтает жениться на королеве. По закону детям уже в детском саду на горшках воспитатели обязаны читать такие сказки и показывать картинки.

Был такой случай. Русские туристы поехали в Новую Зеландию с краткосрочной визой, например, 7-дневной, — мама, папа и ребенок. Родители то ли крикнули на ребенка, то ли ребенок громко плакал — из кафе или отеля позвонили в службу защиты детей. Приехал наряд "спасателей", и ребенка изъяли, "спасли" от "родителей-садистов". Российские дипломаты боролись больше года за то, чтобы ребенок мог иметь свидания со своими биологическими родителями.

Я сама уже два года сражаюсь за право получить свидание с младшим сыном. Брейвик, расстрелявший 80 человек, имеет право звонить каждый день своим родственникам. Приговоренные к смертной казни во всем мире имеют право на переписку и на звонок, а мать не имеет возможности даже поговорить со своим ребенком!

Кстати, Брейвик "спасал" Норвегию от этой правящей парии "Арбайт парти", а объявили, что он ненавидит мусульман. Брейвик в четыре года был изнасилован норвежской матерью. Его "Барневарн" отобрала и пустила "по этапу". Каждая семья попробовала его "на вкус". Потом девять лет юноша готовил свою акцию. Думаю, его сейчас изолировали и сказали: "Мы тебе дворец построим, всё, что угодно, только молчи на эту тему!". Этот аспект постепенно всплывает в СМИ. Шведские журналисты уже раскопали эту историю.

Каждые пять лет Барневарн делает отчет по мигрантам, чьих детей больше всего в Барневарн. Топ-лист возглавляет Афганистан, потом Эритрея, потом Ирак. Из белых детей Россия на первом месте, в общем списке стран — на четвертом.

Кровные родители получают от государства разрешение на свидания с украденными детьми — по 2 часа один раз в полгода. Это максимум. Сейчас мой старший сын, который сбежал в Россию, виртуально обязан находиться в их детском доме, как собственность норвежского бифолкнинга (населения), до 23-х лет.

Речь надо вести не о педофилии как таковой. Это другой феномен. В одной только Норвегии 19 000 негосударственных обществ по перепрофилированию детей из "древних" (мужчина, женщина) в иные нетрадиционные гендеры.

Ребенок принудительно развивается в определенной нетрадиционной гендерной категории. То, что рассказывал мой кроха-сын, это уже не примитивная педофилия, а некий "организованный" тренинг, нацеленный на иную ориентацию.

Во все эти ужасы трудно поверить…

Пока вы рассуждаете, верить или не верить, уже появилось целое поколение родителей, которым приходится с этим ужасом жить.

Всё это в современной Европе преподносится как вид толерантности. Мол, дети якобы имеют право на сексуальные предпочтения с нуля лет, имеют право на секс-разнообразие. Против нас с вами, против родителей и детей, орудует хорошо организованная преступная мировая сеть. И, похоже, наступило время, чтобы признать это честно и открыто и начать в каждом райотделе российской полиции и по всей ее вертикали вводить спецподразделения по противодействию этим международным группировкам демографического бандитизма.

Я призывала людей на марше "Защиты детей" разглядеть за красивой маской западной "ювенальной юстиции", которая преподносится нам под видом якобы "спасения детей от родителей-алкоголиков", — глобальный эксперимент по смене гендера у наших детей. Чудовищный эксперимент, который почти тридцать лет уже идет по всей Европе.

Там, в Европе, да и в Канаде, и в США, в Австралии и Новой Зеландии, повсюду за пределами России — родительство раздавлено и разобщено. Родительство, как связь родителей с ребенком, планомерно уничтожается. Цифры изъятых детей — 200 тысяч в Норвегии, 300 тысяч в Швеции, 250 тысяч в Финляндии, в Германии, в Израиле — такое же огромное количество — это украденное поколение.

На этом фоне наша страна Россия выглядит островком христианского уклада…

Про меня часто говорят: "Вот, сначала сбежала на Запад, а сейчас стала ярой патриоткой!" Да, я — патриот поневоле. Для того, чтобы оценить нашу Россию, может быть, и нужно сначала все потерять. Я слишком дорого заплатила за свою ошибку — собственным ребенком и страшным опытом.

Более ста российских семей сегодня стоят на коленях вокруг России и кричат: "Мы — гости из вашего будущего. У нас украли на Западе наших детей. Смотрите на наше горе и учитесь. Проснитесь, остановите чуму третьего тысячелетия. Поставьте железный занавес толерантности к извращениям. Выдавите эту нечисть за пределы России!"

Беседовал Андрей ФЕФЕЛОВ
Международное общественное движение "РУССКИЕ МАТЕРИ"

«Вставай, страна!..»

Удивительно ёмкий рассказ Ирины Бергсет ("Завтра" №19) о том, как живет Норвегия, отвечает на многие вопросы о реальном состоянии современной Европы. Туристическая зашоренность спадает с глаз — и предстает ужасная картина. Также ясно становится, в каком направлении пытаются переделать Россию.

Оказывается, активная стройка, развернувшаяся в стране в 2000-х (в 90-е-то мы думали, что страна управляется в состоянии перманентного алкогольного опьянения), включающая сокрушение отечественной культуры, науки, образования, медицины, армии и всего-всего, на чем держится общество нормальных людей, нужна для того, чтобы народ превратить биомассу, пригодную для создания "государства homo", т.е. всемирного сообщества извращенцев, педофилов, содомитов и иной нечисти, правильного названия коей мы и подобрать не можем в силу нашей "отсталости". Внятную цельность картины являет рассказ матери, ребенок которой оказался в лапах педофилической европейской госмашины. Исторически мы привыкли видеть логику в действиях европейцев. Зачем нужно замещение коренного населения Европы эмигрантами? Зачем затыкать финансовые дыры напечатанными триллионами? Почему жители Балкан изобрели слово "пендосы" для обозначения войск НАТО, а американцы упразднили в армии наказания за зоофилию? Почему пытки, которые устраивали женщины-военнослужащие в тюрьме Абу Грэйб, носили порнографический характер? Оказывается, логика у этих отрывочных сведений есть. Это логика жизни "коллективного Чикатило". Отдельные страны Европы уничтожают сейчас до четверти рожденных и ввезенных детей тем самым уничтожением, о котором в Евангелии сказано: "И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне" (Мф. 10, 28). Мы узнаем о программах по изъятию детей из семей и их сексуальному перекодированию в сексменьшинства с младенческого возраста. Вспоминаются и другие евангельские слова: "Лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих". (Лк. 17, 2).

Мир не впервые сталкивается с запредельным уровнем нравственной деградации. О причине гибели допотопного человечества со значительной частью животных Библия лаконично говорит нам: "…ибо всякая плоть извратила путь свой на земле". О подробностях похождений жителей Содома и Гоморры Священное Писание, оберегая наши уши, умалчивает. Сказано лишь, что, увидев ангелов Божиих, пришедших в дом к Лоту, они собрались всем городом, чтобы "познать" их. (Примечательно, что отпевание младенцев в Православной церкви производится так называемым "ангелическим чином", т.е. подчеркивается, что всякий младенец есть ангел, живущий на земле.) Жители Содома и Гоморры были уничтожены и истерты из памяти народов. Есть и не библейский пример. Это торговая финикийская цивилизация Карфагена, где практиковался культ принесения в жертву идолу Белу собственных детей. Для нее Божий приговор прозвучал из уст римлянина Марка Порция Катона: "Карфаген должен быть разрушен". В действенности приговора сейчас может убедиться каждый турист, посетивший Тунис. В Евангелии есть единственный пример, когда Христос обращающегося к нему за помощью человека называет псом. Речь о хананеянке, просившей об исцелении от беснования ее дочери. Евангелист Марк говорит, что по происхождению она была сирофиникисса — это все объясняет. Общий вывод из этих примеров один: люди, дорожите своим человеческим достоинством, не то займете свое место на дне Мертвого (или, как говорили в древности, Содомского) моря и черепков африканской пустыни.

В России с распространением диктатуры извращенцев все противоречиво. С одной стороны, показательны два последних скандала. Первый, с "Пусями". За поднявшимся в российских и мировых СМИ гвалтом рефреном звучало: "О, ужас, в этой стране посягнули на монополию нелюдей — здесь сажают извращенцев". Второй — с законом Димы Яковлева: "Садисты и извращенцы Америки не получат больше детей! Вампиры погибнут без крови". С другой стороны, у нас по-прежнему продолжается политика разгрома науки, образования и культуры, тихой сапой принимаются ювенальные законы. Идет строительство "Большой русской Норвегии". И то, и другое происходит одновременно. Это говорит о том, что, несмотря на засилье педофилов в СМИ и присутствие их в госаппарате, здоровые силы в нашем бесконечно "отсталом" в сексуальном смысле общества, все-таки есть, и они борются. К тому же, Россия в сравнении с Западом по-прежнему кажется страной религиозной даже в самых неожиданных частях своего общества. В Скандинавском протестантизме поставлен вопрос о венчании (т.е. браках) с детьми. Однополые венчания — уже пройденный этап. Недавно новый Папа помыл ноги не ученикам Христовым, а очень специфической категории "униженных и оскорбленных". А у нас даже уголовники в тюремных церквях не подходят к тому же кресту, которого коснулся "опущенный". В России происходят все время какие-то очень поучительные метаморфозы, несмотря на техасский капитализм, деньги здесь почему-то не рулят. Залезает какой-нибудь негодяй на самую крышу государства, все делает вроде бы правильно: где надо ворует, где надо предает, где надо разрушает, где надо растлевает, в какие надо тайные общества вступает, кому надо откатывает. Вроде идеальный карфагенянин. Вдруг — раз, не из той рюмки коньяка выпил — и либеральный траур по всей стране. Или порошка понюхает, а там полоний. Или, входя в ванну, шарф забудет снять. А был еще, говорят, в Москве недавно свой царь. Теперь он почему-то пчёл разводит.

Нелюди назойливо пытаются убедить, что законы бытия придумывал и приводил в действие товарищ Сталин. Какие законы? Ну, те, по которым расстреливают сначала нас, потом тех, кто нас расстрелял, потом тех, кто их расстрелял, потом … Мы обычно не любим копаться в вопросе: почему нас? И охотно верим инфонелюдям, что все это было изобретено в 1937 г. и теперь в России не работает. Еще как работает. Потому что это до сих пор христианская, а значит, Божья страна. Именно дехристианизация Европы привела к тому, что она утратила способность противостоять злу. Белоэмигранты в 30-х годах поражались, как немецкое население с чемоданами в руках добровольно топало перевоспитываться в концлагеря, устроенные по всей Германии недавно пришедшими к власти нацистами. В России подобное, по крайней мере, вызвало гражданскую войну. Во Франции в 40-м те же эмигранты свидетельствовали: никто не бежал записываться в добровольцы, все сидели у радио и слушали. Облегченно разошлись только тогда, когда услышали о Компьенской капитуляции. Все французское сопротивление состояло наполовину из тех же русских белоэмигрантов. Сопротивленцев было меньше раз в десять, чем французов, воевавших в СС и Вермахте. Вот Польша провоевала с немцами две недели.

Очень показательно в рассказе Ирины Бергсет, что карта стран, где уже устроены "государственные фабрики" по изъятию и растлению детей, почти полностью совпадает с картой Третьего рейха и его сателлитов. И спасал из Норвегии ее старшего сына именно поляк. В произведениях Стига Ларсона открытым текстом повествуется о том, с чем столкнулась Ирина в Скандинавии. Автор прозрачно намекает на некую органичную связь этих явлений со скандинавским нацизмом, официально существовавшим до конца войны. Не удивляйтесь, был нацизм шведский, норвежский, британский, американский. То есть, во всех этих странах существовали легальные нацистские партии. США и Британия с началом войны их прикрыли.

Так что в 1945-м Россия однажды всю эту нечисть уже остановила. Мне возразят: мол, Россия была Советской, а значит — страной тоже дехристианизированной. Отвечу: это не так.

Красная Россия в 20-х — 40-х годах переживала тот период христианской истории, который был свойственен Европе с I по IV век. Она была Красной от крови мучеников, шедших на смерть за Христа. Внутри страны шел армреслинг между двумя частями народа: отвергшей Бога и той, что шла за этого Бога на смерть. И, как во время Римской империи, мучимые своим упорством постоянно воздействовали на мировоззрение мучителей.

Но пред лицом беспощадного инфернального врага эти части парадоксальным образом составляли единое целое. Как известно, мученичество за веру является наивысшим христианским подвигом. Если судить по этому критерию, то в советский период Русская православная церковь более чем в какой-либо иной период истории явила свою силу. Помните, как оценил Христос лепту вдовицы на устроение храма в сравнении с богатыми приношениями: она дала больше других, она отдала все. Так судит Бог. Поэтому появление после войны подвижников православия с советскими орденами за спасение отечества, среди которых были: святитель Лука Войно-Ясенецкий, архимандрит Алипий — настоятель Псково-Печерского монастыря, архимандрит Кирилл Павлов, протоиерей Глеб Коляда, архиепископ Ярославский и Ростовский Михей (Хархаров) и многие-многие другие, было свидетельством того, что мученики изменили страну. Победа оставалась за Церковью. Был еще период Хруща-Отступника. Но в 1988-м (не в 1991-м!) было абсолютно ясно: победа опять за Христом. Так что называть наш народ в советский период безбожным, нет никакого осно