Они причалили в районе Мар Гиргис, так как владелец фелуки, увидев приближающее зловещее зрелище, отказался дальше плыть, и, выйдя на берег, пошли дальше узкими улочками и переулками в сторону улицы Эль-Каср Эль Эйн, которая вела к Тахриру.
Сначала улицы было пугающе пустыми, с закрытыми ставнями магазинов и кафе и отсутствием какого-либо траффика. В подозрительной тишине крылась какая-то незримая опасность, которая могла неожиданно обрушиться в любой момент. Напряженные, озираясь по сторонам, они торопливо шли вперед, но вскоре, поняв, что их страх безосновательный, успокоились и замедлили шаг. Теперь им казалось, что все уже закончилось, и опоздавшие они самыми последними узнают о смене власти в стране. Какое-то время они шутили и смеялись по этому поводу, но, услышав вдалеке грохочущие звуки, замерли одновременно втроем, как по команде, и, переглянувшись, задумались, решая куда идти дальше. Звук хлопков нарастал, а выкрики толпы напоминали болельщиков во время футбольного матча, как будто где-то поблизости находился стадион, и игра была в самом разгаре. Их что-то тянуло туда, звала какая-то невидимая сила. Только Алексей, засомневавшийся вначале, задумавшись, остановился, но потом, поняв, что отступать бессмысленно, бросился догонять идущих впереди Шерифа и Кейт.
Вскоре показались люди, поток, несущий мощную энергию, пульсирующую и устраняющую любые страхи и сомнения. Эта была интенсивная, суммарная энергия массы, поражающая частотой и целенаправленностью. Они влились в этот поток и поплыли вместе со всеми, как плывет горная река, зная свой путь. И все стало безразлично, кроме одного — пребывания в этом состоянии единства с другими.
— Al-shaab yurid isqat al-nizam — повторяли призыв люди. Алексею эти выкрики напомнили вид медитации в буддистском
храме, когда мантра читается на четках и повторяется несчетное количество раз, вгоняя в транс и состояние прострации. После произнесения мантры он всегда чувствовал обновление сознания и концентрацию ума. Вспомнив собрания в храме, которые были полной противоположностью собранию людей, окружавших его теперь, он проникся ностальгией и присоединился к выкрикам, старательно и громко выговаривая слова, смысл которых он не понимал. Ему вдруг показалось, что, несмотря на разный смысл этих действия, в них есть что-то схожее, какая-то общая основа и формула. Хотя одно было направлено вовнутрь, в то собственное я, которое невидимо и спрятано где-то глубоко внутри, а другое действие — вовне, в выражение я, соединенного с другими такими же личностями общностью желаний и эмоций, они оба происходили из стремления и энтузиазма, идущего из сердца.
Крики оглушали, закладывая ушные перепонки своей мощью, а перед глазами возникли люди в черном. Они приближались к черте, отмеченной выстроенными в ряд полицейскими, за которой их ждала неизвестность. Им хотелось как можно быстрей перейти черту, сместив препятствия, и продолжить путь к намеченной цели, но это было не так просто: град из резиновых пуль и хлопки газовых бомб сдерживали их.
Вскоре они остановились, так как полицейские препятствовали дальнейшему продвижению. Находясь в легком замешательстве, люди поддерживали боевой дух выкриками лозунгов. Кто-то тихо запел Belady и тут же был подхвачен толпой, и еле слышный напев одного перерос в громкий раскат голосов сотни людей.
Полицейские смотрели на людей безразлично-уставшими взглядами, переминаясь с ноги на ногу, но через какое-то время начали, как по команде, быстро группироваться и, издавая боевой клич, на- поминающий лай собак, охраняющих хозяйскую территорию, ринулись в нападение на протестующих.
Легкая дрожь пронеслась по телу Алексея, он почувствовал страх, растущий изнутри. Он напрягся и услышал учащенно бившееся сердце и пульсирующие сонную и височную артерии, отдающие глухими ударами в шею и голову. Ноги ниже коленок лихорадочно затряслись, умоляя мчаться что есть силы. Он недолго боролся с проснувшимися инстинктами и, осознав их разумность, крепко схватил за руку Кейт и приготовился к старту.
— Мы уходим. Ты с нами? — спросил он стоявшего сзади Шерифа. — Я не могу подвергать опасности жизнь любимой, как и свою, впрочем.
Шериф никак не отреагировал. Он молча смотрел на надвигающуюся армаду и, как загипнотизированный, созерцал разворачивающееся действие.
Алексей подумал, что молчанием он показывает нежелание покинуть место и будет дожидаться надвигающихся столкновений. Он посмотрел еще на раз на Шерифа и, увидев в его лице злобу и одержимость, понял, что повторять вопрос нет смысла.
«Как странно, — подумал Алексей, — я всегда думал, что он при- надлежит к типу разочарованно-неуверенных интеллигентов, которые всегда чем-то в жизни недовольны, но никогда не позволяют себе ввязываться в драку, так как считают, что они выше любого насилия и решения конфликта через применение физической силы, потому что это слишком примитивно и грубо. Я ошибался: он не тот, за кого выдавал себя».
Он пошeл быстром шагом вперед и приготовился пуститься в бег, как тут же почувствовал, что Кейт разжала свою руку и, отстранившись, остановилась.