Но логика не действовала. Зато сторонники генерала Лебедя подобными сомнениями не мучились, что и позволило ему, как мы помним, прийти к финишу третьим. И это был, пожалуй, первый крупный успех националистов на высоком уровне.
История повторилась  спустя одиннадцать лет, когда все три правые партии получили мизерное число голосов на думских выборах. Говорили, что демократический электорат просто игнорировал те выборы. Отчасти так и было.
Но многие сторонники «Яблока» и СПС голосовать все-таки пошли, только поддержать решили компартию. Они утверждали, что, поскольку у правых нет шансов, лучше всего отдать голос самой сильной из оппозиционных партий. Якобы, это лучший способ выразить власти свое недовольство.
Опыт показал, естественно, что власти было совершенно наплевать на пару лишних процентов, полученных КПРФ, зато демократы снова были выброшены из парламента, да и вообще из большой политики.
«Ничего не поделаешь, - говорили наши эксперты. – Когда  избиратель руководствуется не интересами, а идеалами, он не всегда поступает  рационально. Тем более, в России, которую умом, как известно, не понять».
Действительно, теория нерационального поведения  электората, которая давно разработана на Западе, объясняет многие странности. Но наш случай описан как раз в разделе о самом, что, ни на есть, рациональном поведении. Идеалы и прочие высокие мотивы здесь служат только прикрытием. Проголосовав, - даже под влиянием минутного порыва, - за ту или иную партию, человек начинает ассоциировать себя с ней, словно болельщик. И если его «команда» при подсчете голосов оказывается аутсайдером, это становится для него стрессом, болезненным ударом по самолюбию. Если чувство протеста против власти перевешивает все остальное, то человеку намного комфортнее поддержать ту оппозиционную силу, которая, пусть даже ему совсем не близка, но хотя бы займет второе место.

В американской социологии это называется теорией  «наименьших сожалений», - желание обезопасить себя от слишком большого огорчения. Как видим, с точки зрения духовности и принципиальности, гордиться здесь абсолютно нечем.
Но в таком  случае получается, что у демократических  партий действительно нет никаких  шансов. Последний шанс у них отнимают собственные потенциальные избиратели.

Можно ли их переубедить? Решение подсказывает все та же теория наименьших сожалений. Оказывается, обиднее  всего бывает, когда, узнав результаты выборов, ты видишь, что у любимого кандидата шансы были, и не хватило ему лишь нескольких голосов, - возможно, твоего собственного голоса.
Именно поэтому  в 2000 году рвали на себе волосы те сторонники Алберта Гора в штате Флорида, которые не смогли прийти на избирательный участок, ведь ему не хватило всего двухсот с небольшим флоридских голосов, чтобы стать президентом.
Обычно Запад  учится на российских ошибках. Теперь у наших демократов есть шанс поучиться на горьком опыте демократов американских? А, главное, до каких же пор можно позволять ведомству господина Суркова манипулировать нами?

Григорий  Меламедов, специально для «Новой»