натравить на СССР , отдавшие ему на съедение Австрию и Чехословакию, развязавшие ему руки Мюнхенским сговором. Истинные намерения западных «демократий» в отношении СССР предельно ясно обнажила и начавшаяся через несколько месяцев после подписания советско-германского Договора советско-финская война 1939-1940 гг., которая, по сути, была неудавшейся попыткой Запада организовать очередной «крестовый поход» против России.

Ялтинская конференция. Сидят слева направо Черчилль, Рузвельт, Сталин 

Лозунг «Запад нам поможет» для Хельсинки в то время казался вполне актуальным. С самого начала советско-финского конфликта Финляндия ощущала мощную поддержку других государств. Например, в ее армии воевало объединенное шведско-норвежско-датское подразделение, насчитывавшее 10 500 человек. Кроме того, спешно формировался 150-тысячный англо-французский экспедиционный корпус, а его появление на советско-финском фронте не состоялось лишь потому, что война быстро закончилась.

Зато деньги и вооружение в страну Суоми поставлялись исправно. За период войны Финляндия получила 350 самолетов, 1500 артиллерийских орудий, 6000 пулеметов, 100 000 винтовок, в основном благодаря США. Любопытный момент: ни о каком ленд-лизе тогда речь не шла вовсе, это с Советского Союза янки потом требовали возвращения долгов по поставкам в годы Великой Отечественной.

Помимо пассивной поддержки (моральной и материальной), Англия и Франция готовились к активному вмешательству в войну против СССР. И речь здесь – не о вышеупомянутом англо-французском экспедиционном корпусе, а о гораздо более серьезных вещах.

Адмирал Франсуа Дарлан -один из лидеров вишистского режима в 1940—1942 

Итак, сопоставляем даты: 6 декабря 1940 года Гитлер поручил генералам Йодлю и Варлимонту (начальнику Отдела обороны Германии) разработку плана войны, получившего впоследствии известность как план «Барбаросса». А 19 января 1940 года, т. е. почти годом ранее, французское правительство по соглашению с английским кабинетом министров задумались (цитируем название документа) о «Непосредственном вторжении на Кавказ». Заместитель начальника Главного штаба ВВС Франции генерал Бержеро писал предельно откровенно: «Из района Ближнего Востока начнется наступление на Баку… Затем оно будет развиваться в северном направлении навстречу армиям, наступающим из Скандинавии и Финляндии на Москву».

Тут необходимо сделать некоторые пояснения. Во всех антисоветских проектах того времени заводилой, как правило, выступал Париж: французская риторика, как в прессе, так и на банкетах в посольствах, была агрессивнее; именно французский главком пытался примирить высший союзный военный совет с мыслью о необходимости пойти на открытый конфликт с СССР – в целях оказания помощи Финляндии. Только вот одно «но»: проводиться эти «решительные» действия должны были, по замыслу французов, в основном руками англичан. Периферийная стратегия требует прежде всего сил флота и авиации, а французы не располагали в достатке ни тем, ни другим. Англичане располагали, однако они традиционно вели хитрую и осторожную игру. Прямой конфликт с СССР потребовал бы значительных усилий по защите позиций Британии в Ираке и Иране, а там – и в Индии, и, не дай Бог, в Египте. Англичанам это было совершенно не нужно. Одним словом, французы имели желание напасть на СССР, но не имели возможности, а англичане имели возможность, но не горели особым желанием.

Если Франция уже прорабатывала план конкретных действий против СССР, и 22 февраля штаб ВВС уже выдал примерный расчет сил и средств, необходимых для разрушения советского нефтепрома на Кавказе, то в Британии все еще шло обсуждение возможных последствий. На Западе не любят акцентировать на этом внимание. Такой крупный историк Второй мировой войны, как Б. Лиддел Гарт, стыдливо признавался, что был просто «конгломерат фантазии, напрасных мечтаний союзных лидеров, которые пребывали в мире иллюзий до тех пор, пока их не привело в чувство наступление Гитлера». Здесь, конечно, присутствует доля правды: наступление Гитлера на Францию действительно «привело в чувство» союзников. Что же касается формулировки «конгломерат фантазии», то в этом моменте с корифеем науки можно крепко поспорить.

Генерал Максим Вейган 

Подготовка  вторжения на советский Кавказ велась полным ходом вплоть до самого мая 1940 года, рокового для англо-французских союзнических отношений. Еще раз напомним: 19 января 1940 года правительство Даладье по согласованию с британцами предложило генералу Морису Гамелену и адмиралу Франсуа Дарлану (впоследствии – одному из лидеров вишистов) разработать план «непосредственного вторжения на Кавказ». В войну против СССР предполагалось вовлечь также Турцию, Румынию и Югославию. Роль главной ударной силы, которая должна была «сломать хребет СССР», отводилась мощному французскому корпусу в Сирии и Ливане под командованием генерала Максима Вейгана (верховный главнокомандующий французской армией в мае 1940 г. после отставки Гамелена, а затем – соратник Петена по вишистской армии), который координировал подготовку операции с командующим английскими войсками на Среднем Востоке генералом А.Уэйвеллом и командующим ВМС Британии в Восточном Средиземноморье адмиралом Э.Каннингхэмом.

Алеппо / Халеб - крупнейший город Сирии 

После обсуждения многочисленных вариантов весной 1940 года были разработаны два сходных по характеру плана – английский «MA-6» и французский «RIP». Союзники рассчитывали, что для нанесения авиаудара по советским нефтепромыслам Кавказа будет достаточно 90-100 самолетов, из них 5 групп американского производства «Гленн Мартин» и 4 группы английских бомбардировщиков «Блэнхейм». Планировалось разрушить Баку за 15 дней, Грозный – за 12, Батуми – за полтора дня.

20 марта 1940 года в Алеппо (ныне г. Халеб в Сирии) состоялось совещание представителей французского и английского командований на Ближнем Востоке, на котором обсуждались подготовительные шаги кавказской операции. К июню планировалось закончить строительство 20 аэродромов, а 17 апреля 1940 г. Вейган доносил Гамелену, что подготовка воздушного удара будет завершена к концу июня – началу июля.

Главнокомандующий французской армией в начале Второй Мировой войны Морис Гамелен

Увы, 10 мая 1940 года сама Франция подверглась массированной германской атаке, а ее британские союзники поступили с ней в соответствии с криминальным принципом «Умри ты сегодня, а я – завтра». Надо заметить, что наступление немецких войск на Францию никак не должно было быть сюрпризом для Парижа. В течение всего периода «странной войны» (т. е. пассивных военных действий Великобритании и Франции в период с сентября 1939 по апрель 1940 гг.) гитлеровское командование разрабатывало и уточняло план вторжения во Францию под кодовым названием «Гельб», который неоднократно откладывался по многим причинам, однако удержать его в тайне не удалось. В частности, широко известен «мехеленский инцидент» 10 января 1940 года, когда в Бельгии близ городка Мехелена сделал вынужденную посадку германский самолет. У майора люфтваффе Райнбергера бельгийские власти изъяли документы, касающиеся плана «Гельб». Однако никакие разумные доводы и очевидные данные не могли остудить англо-французских союзников в их антисоветской истерии. Видеть очевидное оказалось выше их сил. Остудил и остановил их только удар Гитлера.

Источник