Валютный рынок охвачен стандным инстинктом. Возникает вопрос: какое существо больше всего напоминает валютный рынок в данный момент? «Золотую рыбку, - говорит Питер Кинселла, валютный аналитик Commerzbank, - которая плавает в темноте и ничего не помнит». «Ленивую курицу, - заявляет Мэтью Кобон, фондовый менеджер инвестиционной компании Columbia Threadneedle. Которая может нести золотые яйца, но часто просто громко кудахчет». В психологии валютного рынка трудно разобраться даже в лучшие времена, а нынешний период таковым не назовешь. В прошлый четверг в течение нескольких часов курс евро/доллар поднимался и падал в диапазоне 1.3%. В периоды резких колебаний валютным стратегам – психологам рынка – приходится нелегко, и они полагают, что будет еще труднее. «Эти последние несколько недель были особенно тяжелыми для трейдеров, стратегов и т.д., - пишет Дэвид Ву, валютный стратег Bank of America Merrill Lynch.Отмечалась высокая волатильность, но не было четких трендов, на которые можно было бы положиться».

Сейчас ожидается большой поток экономических данных, включая данные по розничным продажам и заявкам на пособие по безработице в США, а также данные по ВВП в ЕС. Но еще больше внимания будет приковано к рынку облигаций, возможно, основному фактору, который способствовал росту волатильности курса евро/доллар. Такая волатильность существенно дискредитирует прогнозы стратегов. Несколько месяцев назад некоторые из них предсказывали снижение евро до уровня паритета с долларом, при этом американская экономика должна была застопориться, а доллар продолжить падение.

«Трудно делать какие-то предложения, находясь в волатильной среде, - отмечает старший валютный стратег Rabobank Джейн Фоули, которая, в отличие от многих, воздержалась от прогнозов относительно движения евро/доллара к паритету. Но это часть работы. В конечном счете, наша задача – слышать, несмотря на шум». Такая волатильность обусловлена разными причинами. «Некоторые называют это волатильностью, - говорит Стивен Ингландер, глава подразделения валютных стратегий G10 в Citigroup, - но это еще одно название ликвидности», - которая иссякает. Он отмечает, что инвесторы и трейдеры просто больше не хотят занимать те позиции, на которых они находились раньше. Скорее всего, летом будет еще сложнее: наступит период, когда валютный рынок традиционно страдает от недостатка ликвидности.

Какими бы ни были причины нынешнего валютного безумия, Дэвид Блум, глава подразделения валютных исследований в HSBC, считает, что валютный рынок ослаблен. По его словам, рынок «крайне восприимчив», и, по-видимому, реагирует на все заявления председателя центрального банка. Глава Европейского центрального банка Марио Драги недавно заявил, что рынку нужно «привыкнуть» к волатильности, и его слова оказались пророческими. У рынков больше нет прежней уверенности в своих силах, они просто делают то, что им скажут. Среди трейдеров царит неподдельная нервозность, а ключевым катализатором движений теперь является позиционирование. .

Подобные условия «заставляют людей быть по-настоящему осторожными в отношении своих позиций, поэтому все превращаются в технических трейдеров». Когда же начинаются колебания доходности облигаций, подобные тем, что мы наблюдали на прошлой, то трейдеры и инвесторы просто «уходят с дороги». У некоторых аналитиков беспокойство вызывает ряд противоречий, в частности: «непонятное» расхождение между доходами и расходами американских домохозяйств; распродажа немецких гособлигаций, совпадающая с положительными данными из Еврозоны; и усиление конвергенции между инфляцией в США и Еврозоне, тогда как теоретически они должны расходиться. Теоретически, проблема вызвана недальновидностью рынка, который не уделяет особого внимания слабости мировой экономики, в частности Еврозоны.
Нужно учитывать множество движущих факторов, связанных с валютными курсами, например процентные ставки и платежные балансы, но у людей совсем нет терпения. Доходность облигаций подскочила еще выше. Действительно ли это может изменить ужасный прогноз по Еврозоне, где уровень безработицы превышает 11%?

Каков этот рынок? Осторожный, нервный, нетерпеливый, или движимый страхом? Когда рынком движет страх, не хочется действовать вопреки тенденциям рынка. Когда все говорят, что пара евро/доллар растет, вы покупаете ее. Когда все говорят, что она падает, вы продаете. Никто не хочет плыть против течения. Если гвоздь выступает, его вколачивают назад молотком. Чтобы не ошибиться, многие следят за сигналами центральных банков».По словам Джейн Фоули, иногда валютный рынок бывает спокойным и взвешенным, а иногда непостоянным и непредсказуемым. «Это большой кот, страдающий от зубной боли».

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times

Вряд ли Алексис Ципрас и Дэвид Кэмерон обрадуются сравнению, но тем не менее, они оказались в удивительно похожей ситуации. И греческий и британский премьер утверждают, что они получили от своих избирателей наказ требовать и добиться изменения своих взаимоотношений с ЕС. Оба лидера считают, что другие европейцы скорее удовлетворят их требования, чем рискнут выходом Греции из состава Еврозоны, или позволят Великобритании уйти из ЕС. Но и Ципрас, и Кэмерон натолкнулись на непробиваемую стену, которая, вполне возможно, приведет их к итогу, который им совсем не нужен - к пресловутым грекзиту и брекзиту. И греки, и британцы быстро поняли, что аргумент, основанный на том, что такое решение было принято в результате национальных выборов, не очень-то эффективен за пределами страны, и не интересен другим 28 участницам ЕС. Когда Ципрас заявил о том, что у него есть демократический мандат требовать изменений в Европе, Вольфганг Шойбле, министр финансов Германии, ему ответил: «У меня тоже есть мандат».

Однако Европе сложно что-то изменить отнюдь не только из-за столкновения национальных демократических мандатов. Сложности уходят корнями в юридические хитросплетения Евросоюза - организации слишком масштабной и слишком неоднородной, и поэтому не способной на радикальные перемены. Британцы утверждают, что для того, чтобы изменить Европу в соответствии с их требованиями - в частности, в вопросах иммиграции и прав национальных парламентов - придется пересматривать общий договор, то есть, базовые юридические документы Евросоюза.

Однако для этого нужно получить согласие всех стран, входящих в ЕС, при этом некоторые из них должны будут провести референдум по этому вопросу. Сам процесс переговоров побуждает всех остальных членов Союза выступить со своими собственными противоречивыми требованиями. Таким образом,чтобы не окунаться в этот кошмар, Европе проще отказаться от изменений - за исключением совсем незначительных или чисто символических. Важно понимать, что такое нежелание меняться противоречит идее реформирования на национальном уровне.

Разные правительства в ЕС по-разному воспринимают адекватность требований британцев и греков. Например, во Франции и в Италии относятся с пониманием к греческим доводам о том, что дальнейшая фискальная консолидация контрпродуктивна, а долги слишком большие, поэтому выплатить в полном объеме их не удастся. В северной Европе соглашаются с доводами британцев о благосостоянии и необходимости расширения полномочий национальных парламентов. И все же, не зависимо от того, насколько актуальны и уместны предложения Греции и Великобритании, никто не хочет открывать этот ящик Пандоры и начинать процесс глубокого реформирования.

Мы имеем дело не только с юридическими, но и с политическими сложностями. Если уступить Греции или Великобритании, немецкие и голландские избиратели будут недовольны списанием греческих долгов, а поляки - взбешены ограничением прав иммигрантов из стран ЕС. Кроме того, если такие радикально левые партии как Сириза, или евроскептики-консерваторы подобные Тори сумеют добиться уступок от остальной Европы, популярность таких политических движений может резко вырасти в других странах ЕС, что еще сильне усложнит дело. Поэтому ключевые правительства в Европе, в частности, Германия, охотнее согласятся на выход Греции из состава Еврозоны, а Великобритании - из ЕС. Немецкое правительство уже не раз отмечало, что Еврозона способна пережить уход Греции.

Если Ангела Меркель, Канцлер Германии, стремится оставить страну в составе валютного союза по политическим соображениям, а министерство финансов страны во главе с Вольфгангом Шойбле склоняется к тому, чтобы дать ей уйти, полагая, что это сплотит остальных членов Еврозоны. Не зависимо от того, как решится ситуация с Грецией, немцы уверены, что Европе еще меньше гибкости - это главный урок греческого кризиса. При этом Еврозона требует еще более жестких правил, более скрупулезного исполнения и контроля над национальными бюджетами.

Британская проблема не такая острая и менее затратная в финансовом плане, но отношение немцев к ней примерно такое же. На прошлой неделе в Германии состоялась конференция в Кенигсвинтере, вот уже 65 лет она собирает под одной крышей британских и немецких политиков. Атмосфера на мероприятии, как всегда была дружелюбной и открытой. Маркус Эдерер, глава немецкого министерства иностранных дел, заявил британским гостям: «Германия готова на многое, чтобы поддержать Лондон и даже помочь Лондону, но она не пойдет на все. Позволить странам ЕС выбирать, каким принципам следовать, а каким - нет, значит ослабить союз, в этом случае, возможно, лучше, если в его составе будет меньше стран, но они будут едины».

Это похоже на спокойное, мирное но кристально ясное предупреждение: Берлин готов к выходу Великобритании из ЕС, но он не станет рисковать внутренней сплоченностью союза. Жесткий подход Германии обусловлен трудностями одобрения изменений во всех 28 странах ЕС. Кроме того, потом нужно будет сильно постараться, чтобы вернуть на рельсы процесс евроинтеграции. С другой стороны, это тревожный знак, свидетельствующий о том, что Европа не способна реагировать на меняющиеся обстоятельства - такие как сокращение греческой экономики на 25%, или непредвиденная миграция миллионов людей в ЕС. Отсутствие гибкости в условиях перемен - опасный недуг. Европа, которая не гнется, скорее всего, сломается.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times