Mercedes-Benz на выставке IAA 2012 дал возможность заглянуть в будущее, показав протоип нового Unimog, как технологического носителя, который получил двигатель Euro 6. Он создан на базе среднеразмерной модели U400. Итак, новое поколение Unimog будет использовать двигатель Mercedes-Benz OM 934/936 Euro 6 объемом 5.1 или 7.7 литров с количеством цилиндров 4 или 6. Они объединены термином BlueEfficiency Power. Новые двигатели поражают количеством инновационных решений. Головка цилиндров с четырмя клапанами на цилиндр обеспечивает быстрое газовый цикл. Среди нововведений двигателя OM 936 система переменных фаз выпускного распределительного вала (VCP) - впервые на дизельном двигателе. Эта регулировка используется для помощи регенерации противосажевого фильтра.

Система нейтрализации выхлопных газов обоих двигателей использует технологию BlueTec-6: закрытый противосажевый фильтр прекрасно сочетается с системой SCR, которую Mercedes-Benz использует уже несколько лет. BlueTec-6 снижает выбросы твердых частиц до такого уровня, что они еле уловимы, а впрыск мочевины AdBlue преобразует оксиды озота в безопасные вещества, содержащиеся в воздухе. Ходовые характеристики также улучшаться с применением новых двигателей. Впервые, 6-цилиндровые двигатели Unimog достигнут значения мощности 300 л.с. (если точнее - 220 кВт/299 л.с.). А вот трансмиссия - прежняя, обеспечивающая привод на все 4 колеса. Портальные оси были усилены в связи с возросшим до 1200 Нм крутящим моментом.

Конструкторы также реализовали новый пакет компонентов, который включает более производительную систему охлаждения и дополнительный фильтр твердых частиц. Таким образом, систему охлаждения разделили на 2 части и установили в разных частях шасси. Новые двигатели требуют больше воздуха для охлаждения, поэтому система воздушных потоков была оптимизирована.

  

http://iaa.trucks-mercedes-benz.com

IAA 2012: Mercedes-Benz показали технологический протоип нового Unimog первоначально появилась на TrucksPlanet Mon, 24 Sep 2012 17:29:45 +0400.

24-26 августа 2012

  Ну вот и настал конец путешествию. Все когда-нибудь кончается, даже если кажется, что оно никогда не закончится. Утром немного покапал дождик. Я не спеша собралась и поехала в Брюссель, где меня уже ждал Джон - мой легендарный шотландский друг. Когда Джон услышал о велотуре, то сначала назвал меня сумасшедшей, потом спросил, в каком городе будет финиш. Я предложила ему приехать в Брюссель, составить мне компанию и разделить победу над дорогами. Через какое-то время я получила письмо с адресом отеля, который он забронировал. Я, конечно, офигела в очередной раз. Ради такого дела решила срезать Антверпен и приехать в Брюссель раньше.




   В это утро навигатор почему-то отказался прокладывать нормальный маршрут до Брюсселя. Бумажных карт Бельгии у меня не было. Поэтому я решила использовать интуицию и компас. Еще не оправившееся от ночного дождя утро привело меня к реке. В Бельгии такая же система нумерации веломаршрутов, как в Голландии: цифры на пересечении дорог. Я увидела на карте на другом берегу реки следующую цифру и двинулась к ней. Оказалось, что никакой переправы к этой цифре нет, и предлагалось сделать небольшой крюк. Крюк привел к велосипедному парому. Одинокий паромщик стоял на другом берегу. Увидев меня, он завел мотор. Денег не взял. Берега высокие и заросшие травой, поэтому сделали удобные съезды для велосипедистов.


   А дальше были фруктовые фермы и кукурузные поля. Во Фландрии на полях выращивают далеко не брюссельскую капусту, а кукурузу и груши. И пока я ехала вдоль этих ферм, все время подмывало сорвать и попробовать длинную зеленую грушу. С соблазном не удалось совладать. Когда велодорожка шла прямо посреди огромного грушевого сада, ничем не огороженного, я прямо на ходу сорвала одну грушу. Она оказалась такой сладкой, что слюни текли до самого Брюсселя. Но совесть не позволила заниматься грабежом урожая, хозяин же неизвестно где прятался. 

   И вот траффик начинает сгущаться, появляются признаки автомагистралей и кольцевой дороги, велосипедистов посылают в объезд. Никаких знаков, что я въезжаю в Брюссель. Я просто знаю, что я уже здесь, в своем последнем городе. Я много слышала, что Брюссель - это город черных и арабов. Так оно и вышло. Но пока я ехала среди этих отнюдь не европейских лиц, то поняла, что дали мне все эти путешествия на велосипеде: толерантность. Я не боюсь черных, арабов, турков в Европе, они уже не вызывают у меня резкого отторжения или неприязни, пока относятся ко мне с тем же уважением, что и я к ним. Даже жизнь в США, состоящих на 100% из разноцветных иммигрантов, не дала мне столько терпимости, сколько путешествия на велосипеде. Нет, мне не нравится фастфуд под названием "кебаб". Но мне также и не очень нравится фастфуд под названием Макдональдс. Мне не нравится, что бельгийская культура, которую я и приехала изучать в Бельгию, скрывается под слоями других культур, как древняя фреска под слоями штукатурки. Но он не умерла, надо просто копнуть глубже. Это современное общество с его тенденциями, такое, какое есть. Глобализация. И в этом тоже есть своя прелесть: наблюдать, как оно все живет и взаимодействует. Может быть, наступит очередная эпоха ренессанса, и мы будем жить уже среди других трендов. Когда-нибудь.

   Брюссель - это двуязычный город. Если Фландрия говорит по-голландски, а Валлония по-французски, то Брюссель - такой преимущественно франкоговорящий анклав посреди Фландрии. Голландский тоже официальный язык, но все говорят с тобой по-французски. Переходишь на английский - кричат "О боже!" и сразу убегают. Странные они, эти брюссельцы. Очень непривычно въезжать в резко другую языковую среду, когда из страны ты в общем-то никуда не выезжал. А еще тут все какие-то невежливые.   

   Пришлось поплутать в поисках отеля. Я запомнила, что он возле ж/д вокзала, но искала его возле совершенно другого вокзала. Спохватилась только спросив у какой-то внятной дамы. И вот я захожу в этот роскошный отель. Мокрая и вонючая, в шлеме и велошортах, таща за собой велосипед. И понимаю, что друзья - это лучшее, что есть в моей жизни.

Grand place.




Брюссельский собор.




Джон подслушивает орган за закрытыми дверьми собора.




Атомиум.






В этом здании находится музей музыки. Одна из самых больших в мире коллекций различных народных музыкальных инструментов всех времен.


На входе дают аудиогид - можно послушать, как каждый инструмент звучит.
   

Я о существовании некоторых инструментов даже и не знала, не то чтобы слышать, как они звучат.
   







   Ну и наконец культовое место - ресторан-пивнушка A la Mort Subite. 100 лет назад эта пивнушка была излюбленным местом зависания брюссельских банкиров. За пивом они играли в карточную игру 421, где проигравшего называли Mort Subite - внезапная смерть. Владелец решил закрепить популярнейшую игру в названии пивнушки. Очень туристическое, но отнюдь не плохое место.  


Кислое пиво, до конца не добродившее. Одна из разновидностей кучи бельгийских ламбиков.


   На этой позитивной ноте хочется закончить свой рассказ. Потом я летела вместе с велосипедом с эскалатора вверх ногами, потому что на ж/д вокзале лифт так и не был обнаружен, а мы спешили в аэропорт. А в аэропорту мы записывали на камеру мастер класс по разборке велосипеда и его упаковке (Russian style packing) под любопытные взгляды пассажиров.

Пройдено за день 45 км

Конец!

Пора заканчивать рассказ о путешествии

23 августа 2012

   Мимо городских ворот Брюгге с бедным Йориком выезжаю на веломаршрут до Гента вдоль канала, который еще с 17-го века соединяет Брюгге и Гент. Канал прокопали для доступа кораблей в Гент из Северного моря, но он так и не стал активно судоходным. Более новый канал из Тернезена берет на себя все судоходство, а вдоль почти заросшего тиной канала из Брюгге в Гент проложили тихий веломаршрут LF5. В кустах замечаю спрятанный указатель, сообщающий, что до Гента ехать всего 36 километров. За полтора-два часа, думаю, управлюсь и уже к полудню буду в Генте вливаться в ряды туристов. Но не тут-то было.




   Хорошая погода, отличный ровный асфальт способствовали скорости, и я активно крутила педали аки гонщик на велотреке со скоростью по моим ощущениям никак не меньше 20-ти километров в час. Я неслась по просторам Бельгии, только ветер звенел в ушах. Он уже не был встречным: его не было вообще. Но велокомпьютер упорно показывал цифру то в 6, то в 8 км/час. Я не верила своим глазам. Даже слезла с велосипеда и проверила, все ли в порядке с магнитом, с датчиком и самим компьютером. Все было в полном порядке. Но как бы ни старалась, обгоняя прогуливающиеся велосемьи, компьютер говорил, что я иду пешком. Ладно, может быть что-то сломалось.



   И вот уже настал и полдень, и обед, а канал с велодорожкой все не кончался, и Гента все не видно. Тогда на повороте показался еще один указатель: Гент, 11 км. Это что же получается, я еду уже больше двух часов без остановок, высунув язык, а проехала 25 километров? Просто бермудский треугольник какой-то, время проваливается в черную дыру. В этой части света явно наблюдается искривление пространства и нарушение пространственно-временного континуума. Лихорадочно вспоминаю книги Эйнштейна и Хокинга. Наверное, я уже долго путешествую.



   С тревогой в сердце наконец въезжаю в центр Гента. Отпустило.



   Город за городом, я уже чувствую себя профессиональным туристом и с деловым уверенным видом направляюсь прямиком в туристический центр с большой буквой "i" на входе. По дороге обгоняю вело-пенсионеров, они часто останавливаются, разглядывают свои карты, а когда я уже выходила из туристцентра с кучей буклетов, они к нему только подруливали.

   Еще одна типично бельгийская белфри - башня-колокольня, служившая для хранения городских архивов и предупреждения пожаров и набегов. В белфри продавец билетов спрашивает, откуда я, и получив ответ, на ломаном русском начинает рассказывать про башню. И даже буклет дает на русском. Какой полиглот. Винтовые лестницы уже не вызывают большого энтузиазма, но сверху видно, как на площади перед белфри прямо на глазах вырастает новое здание.


   Барабан с колоколами.


   Главная достопримечательность белфри и символ Гента - дракон, который всегда украшал шпиль.


   Сидя возле канала и изучая толстую брошюру с кучей туристических мест, я пришла к мысли, что не хочу больше этих средневековых древностей, соборов, памятников и фламандских фасадов. Взгляд упал на один музей, который упоминался лишь вскользь и даже на карте не был отмечен: музей психиатрии доктора Гислана. Находится он в одном из корпусов старейшей до сих пор действующей психбольницы Гента. С учетом утренних событий пропавшего в черной дыре времени это было бы хорошим дополнением дня сегодняшнего. И я еду знакомиться с душевнобольными и историей психиатрии.

   Музей найти оказалось не так просто. Я чуть не заблудилась в окраинах, меня спас проходивший мимо молодой человек. Он и рассказал, как найти этот музей. Психиатрические лечебницы всегда располагаются в тихих отдаленных районах города, чтобы изолировать странных, не совсем нормальных людей от общества. Еще издалека потрясающая тишина и безлюдность создают странную немного пугающую атмосферу. Будто остаешься наедине со своими страхами и заглядываешь в бездну своей души, в которой неизвестно что кишит. Здание старого корпуса, выстриженные газоны, по которым гуляют странные люди - местные обитатели. 



   Входной билет в музей можно купить в библиотеке больницы. Работники библиотеки, привыкшие к общению с душевнобольными людьми, разговаривают с тобой спокойно и вкрадчиво, как с пациентом. Тихим голосом объясняют, что музей закрывается через полчаса и где что расположено. Тут я замечаю пожилого человека, сидящего в углу на стуле и раскачивающегося из стороны в сторону. Отсутствующий взгляд, копна седых растрепанных волос вокруг лысины на макушке. Увидев меня, он начинает что-то громко бормотать, продолжая раскачиваться. Библиотекарь тем же спокойным голосом, которым он только что разговаривал со мной, напоминает человеку, чтобы тот не приставал к гостям.

   В средние века отношение к "не таким как все" было простым: в человека вселился дьявол, за что того следует пытать до тех пор, пока дьявол не выскочит. Пыточные инструменты были в изобилии, как и всеразличные темницы и клетки. Конечно, были и отдельные эскулапы-патологоанатомы, которые не брезговали вскрыть черепную коробку любопытного экземпляра и найти пару внешних отличий от нормального мозга. Но такой подход к предмету вряд ли можно назвать научным, он не давал ответов на вопросы о причинах помешательства. Когда общий уровень гуманизма в обществе немного вырос, сумасшедших стали держать в целительных при церквях, методы лечения же не сильно изменились. Да и условия содержания пациентов мало отличались от тюремных. 

   Лишь в конце 18-го века стали задумываться о медицинских причинах нарушений поведения и искать научные пути лечения и ключи к человеческому мозгу. Условия содержания заметно улучшились, и к 20-му веку сумасшедших уже ставили в один ряд с больными холерой и чумой.



   Профессор физиологии университета Гента Джозеф Гислан был настоящим пионером в психиатрии. Он оставил множество научных трудов, которые изменили наше отношение к психическим заболеваниям. Гислан открыл эту собственную клинику в 1857 году, которая стала местом для научных экспериментов и самых передовых методов лечения.

   Электрошоковая терапия стала распространяться в Европе в 30-х годах и до сих пор является основным методом лечения. Жуткий аппарат.



   В 70-х годах один из профессоров психиатрии все того же университета Гента изобрел аппарат для нарезания мозга на тоненькие слои, как колбасу в супермаркете. Аппарат этот, правда, занимает целую комнату музея.

   Вскоре после появления электрошоковой терапии, Нобелевскую премия выдали за изобретение фрональной лоботомии. Однако, эту жуткую операцию вскоре запретили во многих странах, включая Бельгию и СССР, так и не успев до конца исследовать ее результаты.


   Гуляя по палатам и коридорам, воссозданных в духе 50-х годов, когда применялись самые смелые и казалось бы бесчеловечные методы лечения, начинаешь задумываться, а не псих ли ты и какая жизнь тебя ждала бы в дурдоме, если бы ты им был. Ведь никто от этого не застрахован. Тем более, что тайны нашего мозга до сих пор до конца не изучены... Очень страшный музей.

   Отдельное место занимает творчество душевнобольных людей. Меня всегда интересовала тема отношений "нормальности" и "гениальности" в контексте творчества. Генальными работы, выставленные в музее, назвать нельзя. Но в них явно присутствует состояние выпадения из реальности, какой-то другой, невидимый и недоступный мир. Там есть серии фотографий бытовых сцен из жизни в клинике, самих больных, которых нельзя назвать приятными людьми. Сумасшествие - это всегда некрасиво.

   Каким-то образом сюда попали картины русского хужодника Леонова.





   Со странным чувством я вышла из музея в тихий двор. Даже не знаю, как можно описать этот состояние. Здание больницы украшено портретами лиц с нестандартными эмоциями.

   

   Музей закрылся. Я поехала к воротам, через которые, как мне казалось, въехала на територию клиники, чтобы покинуть это место. Ворота оказались закрыты. Никаких кнопок вызова. Я вернулась к музею - дверь тоже закрыта и внутри уже никого. Снова к воротам, потом по периметру. Тут я понимаю, что территория больницы просто огромная и вся она огорожена высоким забором. Как тюрьма. Замуровали, демоны.



   Я мотаю круги между корпусами под безучастными взглядами гуляющих в своем мире людей. Наконец каким-то чудом, сама не понимая как, оказываюсь в прилегающем квартале мусульманских эмигрантов. Оттуда ноги сами несут меня в центр, где я автоматически заказываю "крик" - вишневое пиво - для снятия стресса от пережитого. Гент удивительно сюрреалистичный город.



   Завтра днем мне нужно быть в Брюсселе, я спешу выехать из города и заночевать в последнем кемпинге. Снова канал. Почти высохший канал, на истлевший берегах ютятся уточки.





   Сворачиваю в поля, очень много лошадиных ферм, все дороги избиты лошадиными копытами. Еду так, будто сама скачу на лошади. А потом цветочные поля...



   Вечереет. Единственный кемпинг в радиусе досягаемости - близ странного озера, которое вроде как местная рекреационная зона. Выходит хромой хозяин. По его виду кажется, что он сбежал из клиники доктора Гислана.
- Вам нужно электричество?
- Эээ... вообще-то нет, обойдусь без него.
- Пойдемте я покажу вам место.

   На клочке пожелтевшей травы ставлю палатку. Вот эти провода, торчащие из земли, и есть "электричество".


   После наступления темноты выхожу погулять вокруг озера. Туманно и сыро, ресторан возле озера уже закрывается. Как-то пусто и одиноко.

Пройдено за день 79,3 км

Продолжение >>

22 августа 2012

   Поспешив покинуть дорогой и ужасный кемпинг, в котором даже обещанный бесплатный вай фай отказывался работать (а ведь целый час был убит за завтраком на его ловлю), я незаметно для себя оказалась в Миддлбурге. Название как бы намекает, что это "город в середине", в середине Зеландии, ну и по совместительству столица провинции. Город один из самых старых в стране. При сегодняшнем населении не больше 50 тысяч человек, в средние века город был крупным торговым центром между Англией и Фландрией (в том числе работорговли), стеклодувным центром, позже играл важную роль в Ост-Индской компании. Здесь также сохранился один из двух дореформационных католических соборов в Нидерландах (второй в Утрехте). Когда-то здесь везде были такие же каналы, как в Амстердаме, да и город был практически вторым по важности после Амстердама. А теперь только асфальт да плитка.       



   Как только я въехала в центр, мое внимание сразу же привлекло необычное красивое здание на фото выше. Архитектура какая-то уже не типично голландская. Табличка гласила, что это некое Kloveniersdoelen. Загадка так и засела занозой в голове. Потом я, конечно, залезла при первом попавшемся случае в википедию и провела свое обычное расследование по этому факту.

Charlie Rockets понравился с первого взгляда. На первом этаже бар, оформленный в рок-н-ролльном стиле 60-х 70-х годов Америки. Прямо у входа стоит огроменная телекамера 60-х годов высотой в 2 метра. Наверное, на такую еще Битлов снимали.



   Когда я спросила, куда мне поставить велик, то парень в баре указал на заднюю дверь в насквозь прокуренной биллиардной. Через стойку бара, тесную биллиардную я протиснулась к двери, открыла ее и обалдела. Запахло плесенью и старыми вещами. Передо мной раскинулся огромнейший зал, ныне служащий складом всякого хлама. Впереди сцена, заваленная до потолка строительным мусором и пустыми бутылками из под пива. Стульев в зале не было. Только ящики с пивом, пустые бутылки, плакаты и горы пыли. Видимо, театра или телестудии (мысленно делаю связь с кинокамерой) тут не стало десителетия назад. На стенах висели копии гобеленов со средневековыми сценами, горела тусклая лампочка на весь огромный зал. В одном углу на полу матрас, тумбочка и унитаз, не подключенный к канализации. Вот это секретная дверь Брюгге! Тут мой велик и будет ночевать.

   Комната тоже принесла сюрприз в виде странной несущей конструкции посреди потолка в виде проеденной временем балки.


   А дальше все было вполне обычно. Я влилась в толпу восхищающихся туристов, бродящих то тут, то там с камерами. Ведь как сказал мне веселый бармен: "Enjoy the town! Это музей под открытым небом!"













   Единственное современное здание в городе - это Концертный зал, который построили в 2002 году, в год, когда Брюгге стал культурной столицы Европы. Администрация почесала голову и поняла, что все достопримечательности из средневековья и "нам надо что-нибудь современное". И вуаля! Тут еще иногда проводят выставки современного искусства. Ну а как же без них.


   Памятник тоже современный. Только я не поняла, куда едет эта грустная группа велосипедистов.




   На следующий день мне удалось зайти в церковь "Святой Крови", где якобы сохранился кусок материи с кровью Христа. Реликвию выносят один раз в день к алтарю, и собирается целая толпа людей, чтобы ее поцеловать или просто поглазеть.


   А еще с белфри открывается шикарнейший вид на город.




   Покидаю город я через хорошо сохранившиеся городские ворота (коих несколько). Воротá необычные - на них, если приглядеться, висит бронзовый череп.


   Ворота на ночь обычно запирали, и внутри сидел страж. Один из них как-то открыл калитку ночью и поплатился за это жизнью. Череп его в лучших средневековых традициях водрузили на ворота. А когда череп обветшал, заменили его бронзовым.


Пройдено за день ... км

Продолжение >>

Искал легковесный дистрибутив для старенького ноута с 256 рам и перепробовав несколько нашёл один очень неплохой.

antiX - аляповатые и целостности не чувствуется
Bodhi - на 256 не запустился
Lubuntu - на 256 запустился, но установка шла крайне медленно - пришлось бросить
SliTaz - слишком облегчённый, имеет свои репозитории, для обычного офисного десктопа не подходит

CrunchBang - а вот это меня крайне удивил. Очень быстрый, лёгкий, целостный и основан на Debian testing, так что имеет достаточно свежий софт. Если у вас завалялся старенький ноут - не спешите выбрасывать, попробуйте CrunchBang.
Сайт проекта: http://crunchbanglinux.org