Староверов, кто же ещё Голосов: 1 Адрес блога: http://staroverov1.livejournal.com/ Добавлен: 2010-03-28 09:12:07

Der Weltfrauentag

2014-03-08 11:02:05 (читать в оригинале)


8 марта как новый год: ты можешь его не хотеть, а оно всё равно приходит, разве что роль деда Мороза исполняет не без некоторого блеска феминистская баба Яга - Клара Цеткин, в девичестве Айсснер. Её взаимоотношения с Карлом Марксом темны: что-то Карл украл у Клары, что-то она у него, но это были не кораллы и не Карл Либкнехт. Может быть, Клара украла Розу Люксембург? Скорее всего так, поэтому на 8 марта розы обычно не дарят, не хотят ворошить прошлое и сводить гендерный (изначально - пролетарский) праздник к рейдерскому захвату мужского доминирования.

А если бы Клара Цеткин придумала Международный мужской день, то его символом, несомненно, был бы геронтоморфный  клиент. Кто у нас там муж бабы Яги? Дед Йог?

---

Мишка-провокатор

2014-02-24 11:17:10 (читать в оригинале)

Вчерашнее закрытие Олимпиады ознаменовалось маленьким скандалом. Гражданин М. вышел на одиночный пикет, но к нему тут же подбежали гражданка З. и гражданин Т. (их лица были скрыты масками). Мероприятие было расценено как массовые беспорядки, М. повязали, Олимпиаду  прикрыли.

Вы не видели? Значит, плохо смотрели.

---

...а в Киеве дядька

2014-02-20 10:04:22 (читать в оригинале)

У каждой женщины, молодой или старой, есть одна очень маленькая, но важная штучка; у каждой семьи, счастливой либо несчастной, всегда есть страшная тайна, которая на поверку оказывается достойной разве что мыльного сериала: вот у прабабушки по маминой линии был, оказывается, первый муж, который заболел однажды потешной болезнью и исчез с горизонта, расчистив место для второго мужа - тот ничего, был здоров.

В огороде бузина, а у меня ментом был киевский дядька.
* * * * * * *

В мае 1985 бабушка Анна решила, что пора бы съездить в столицу Украинской ССР полюбоваться (первое) на цветущие каштаны, также (и это второе) - поглядеть на Василия Николаевича (или не Василия, но сути дела это не меняет).
-- Василия я не видела, - сказала бабушка, - четверть века, тогда ещё Герман Титов в космос полетел. Не спрашивай, кто такой Василий.
-- Кто такой Василий? - спросил я.
-- Видишь ли, - очень смутилась бабушка, - твой дед после немецкого лагеря не сразу вернулся домой. Наши власти подозревали тёмное шпионское дело, но обошлось. Василий тогда поступил по закону, то есть не стал ворошить прошлое.
-- Кто такой Василий?
-- Он помог деду. У них были сложные отношения, затем не было никаких, я не знаю всех подробностей, но главное, новый 1947 год дед встречал со мной, а не в Республике Коми. Остальное, это правда, неважно.
-- Кто? Такой? Василий?
-- Я не знаю... я не знаю, что он делал всё это время. Сейчас он киевский милиционер. На пенсии. И ещё он мой родной брат.

-- Обережно, двері зачиняються. Наступна станція Хрещатик, - сказали в вагоне метро.
-- Надо же, раньше говорили по-русски, - удивилась бабушка. - Нам ехать до Комсомольской, а затем трамваем до улицы Петра Запорожца. Запомни, Василий с детства был туповат, всегда с ним соглашайся, это безопаснее. Пенсионер-то он пенсионер, но бывших чеки... то есть бывших милиционеров не бывает.
-- Бывших кого?
-- Бывших выделений из внутренних органов.
-- Ха-ха.
-- Я тебе этого не говорила. Я тебе вообще ничего не говорила. И называй его дедушкой, никак иначе.

-- Аааанечка, - пропел на пороге квартиры толстый человек с необычайно белой и какой-то мучнистой кожей. - Клава, дорогая, смотри, кто к нам приехал!
-- Здравствуй, Вася, - несколько натянуто ответили бабушка. - Я привезла показать тебе внука. Твоего двоюродного внука.
-- Здравствуйте, дедушка, - я ответил, как учили.
-- Стаааааасик, какой ты большой, я тебе не дедушка, а дядя.
-- Здравствуйте, дядя Вася.
-- Ну, будем же на "ты". Сколько тебе лет? Четырнадцать?!. Женилка, поди, выросла? Значится, выпьем на бутер... этот... шахт. Аня, я тебе ответственно заявляю, что такому здоровому парню от домашнего самогона ничего плохого не будет. Клава, накрывай на стол! А в семь часов вы пойдёте в наш самый главный театр - ТЮЗ. Какой, спрашиваешь, спектакль? Да "Молодая гвардия". По Шолохову.

-- Ну как вам Островский? - Спросил вечером дядя.
-- Островский - это "Гроза", - несколько раздражённо ответила бабушка.
-- Это гроза, - согласился Василий. - Такая гроза, что никому мало не показалось.
-- А ещё мы гуляли по городу. Вася, каштаны существуют, и они на самом деле цветут.
-- Каштанами любовались, значит? Японцы тоже любовались в своей Хиросиме. От слова "хер", - и дядя довольно захохотал. - Значит так, комсомольцы. Завтра вы поедете к Светке, устроите исправительные работы этой проститутке. Аня, не смотри на меня страшными глазами, Стасик ещё не знает слова "проститутка".

Клавина дочь проститутка Светка одна воспитывала семилетнего сына, у неё дома раздвижные двери и огромная смятая кровать на уровне пола. Собственно проституткой Светка не была, она долго и безуспешно устраивала личную жизнь. Результат поисков мужа был более чем туманным, но Светке, безусловно, нравился сам процесс.
-- Господа, поедемте купаться на Днепр. Нет, на канал. Вообще-то там охранная зона, но если очень хочется, то можно.
-- Господа все в Париже, - неудачно пошутила бабушка.
-- Ближайшие господа в Ужгороде. Или Латвии, - заметила Светка. Бабушка смутилась.

Купаться на запретном канале было весело, выходить из воды не хотелось, и Светка изображала малороссийскую спасательницу на водах в своём мини-купальнике, но перестаралась, и поняла, что перестаралась, долго ждала меня на берегу, пока я неуклюже полоскал под водой плавки. Моя почти первая женщина, старая старуха тридцати трёх лет.

Уже в последний киевский день дядя Вася спросил, перевоспитали ли мы Светку.
-- Она хорошо водит машину, - уклончиво ответила бабушка.
-- И не только машину, - заметил я.
-- Ну что, завтра в Свердловск, ваше большое село в тайге? - пошутил дядя Вася.
-- Мне больше некуда возвращаться.
-- Ты могла вернуться гораздо раньше, и домой, если бы не ждала неизвестно кого неизвестно зачем.
-- Я ждала мужа, от которого родила двух дочерей. Я и Стасика привезла только затем, чтобы ты понял, что у тебя ничего не получилось.
-- Нет у меня детей, я все силы отдал работе, - дядя Вася разбавил фальшивые слова настоящими пьяными слезами.
-- Такие, как ты, не размножаются.
-- А ему повезло, он не дожил до новой встречи со мной.
-- Ему повезло, - согласилась бабушка.
-- Он сбежал от меня и отсиживался в своём Свердловске. Там нельзя жить. Там людей нет. Есть какие-то злые, скуластые, скорченные.
-- А ты сбежал в Киев, и у тебя водянка.
-- Ты не знаешь, что тут было, ты ничего не знаешь. Бендеровцы за каждым углом, не знаешь, от кого пулю схлопочешь.
-- И сейчас бендеровцы?
-- А сейчас ещё больше. Только ослабишь вожжи - и рванёт.
-- Тоже мне извозчик. Биндюжник.
-- Я не бандюжник, - дядя Вася зарыдал в голос и упал мордой в стол.

-- Ты извини нас за этот дурацкий индийский фильм, другого с Василием у нас не получилось, - сказала бабушка уже в такси по дороге в Борисполь. - Вася по большому счёту - толстый обиженный ребёнок. У него всё просто... точнее, всё сложно. Он чужой везде и ведёт вечную борьбу со своим прошлым: кто кого первым съест. А Киев в сущности очень мягкий, тёплый, в нём нельзя с холодом. В этом городе можно только жить и совсем не надо умирать.
-- А ещё в Киеве нужно любить, - добавил я, вспомнив Светку, и понял, что глагол "любить" нужно заменить на русский матерный. А что? Мне четырнадцать лет и мне простительны пошлые формулировки.

---

В каждой библиотеке. В любой библиотеке

2014-02-18 10:10:40 (читать в оригинале)


(кадр из Pillow Book. Там много таких)

Кажется, у Гринуэя в Pillow Book (оптимистической трагедии) главный герой (Юэн МакГрегор), собираясь покинуть этот мир, пишет своей любовнице (не старой ещё Вивьен Ли Вивьен Ву) записку: мол, давай уже встретимся в библиотеке. В какой? В каждой библиотеке. В любой библиотеке.

В какой такой библиотке? В словаре Ожегова под редакцией правнуков Шведовой за 2064 год даётся такая дефиниция нашего понятия: "Б. (устар.) -и, ж. В древности учреждение, собирающее и хранящее произведения печати и письменности для общественного пользования"

Чорт, какой я старый (был бы помоложе, написал "чёрт"). Лет десять назад я был записан в библиотеку и брал там свежие "толстые" журналы. Сегодня я читаю книги в ридере, покупаю только коллекционные глянцевые кирпичи и только в подарок (как, впрочем, и коллекционные DVD). В устаревшее книгохранилище я хожу лишь затем, чтобы почувствовать запах - новых книг, старых книг, древних книг (обоняние для меня вообще главный способ восприятия мира). Специальные дамы причёской из валиков мигом определяют во мне чужака ("что припёрся, мудила, иди за гаражи нюхать свой клей") и изгоняют из библиотеки. Каждой библиотеки. Любой библиотеки.

---

Шершавый поэт

2014-02-11 13:43:41 (читать в оригинале)


Пастернаку не повезло родиться в день смерти Пушкина. При желании такое совпадение мы посчитали бы знаковым, но сравнение с Нашим Всем - негодное сравнение; Моррисон с Ленноном - это пожалуйста, это по-рок-н-ролльному, жизнь-смерть-пуля-передоз, но Пушкин - табу, вот и приходится вспоминать о Пастернаке 11 февраля, отдавая дань старому стилю русского литературного календаря.

Принято считать, что Пастернак плясал от музыки,однако у Бориса Леонидовича не было слуха (абсолютного, во всяком случае) - этакий Боб Дилан на слегка расстроенной гитаре и вполголоса: то ли блюз, то ли фолк. Впрочем, на фолковом поле пахал эмоционально более сильный и не чуждый попсовых приёмов Есенин (именно он сказал: "Без славы ничего не будет, хоть ты пополам разорвись, тебя не услышат. Так вот Пастернаком и проживешь!") Быть знаменитым, однако, некрасиво. Эмоции - вещь важная, но увлечение ими зачастую заканчивается быстро в пятом номере "Англетера".

Люди деньгоцентричные до сих пор гадают, считать ли Пастернака лауреатом Нобелевской премии. С одной стороны, Борис Леонидыч от Нобелевки отказался, но с другой премия как бы есть. А если есть, где мы можем получить свою долю?

Пастернак в моём мире слишком шершавый поэт - не образы, стиль. Помню с детства, когда Высоцкий говорил о "прекраснейшем переводе Пастернака" - речь шла о таганском "Гамлете". Помилуйте, читал я разные переводы, и пастернаковский вариант... вот если честно? Да? Я тоже так думаю.

Двойственность своего отношения к поэту не скрывал и Эльдар Рязанов. В "Иронии судьбы..." это ещё благоговейный нежестокий романс "Никого не будут в доме" (цитата для 1976 года смелая). Уже в "Служебном романе" Новосельцев читает "Любить иных — тяжёлый крест..." пьяный, с тяжёлой задней мыслью, неуклюже и пока ещё фальшиво ухаживая за Нашей Мымрой.

Пастернак кажется нам холодноватым, невнимательным к деталям и стилистически несовершенным гением. Но мы ведь любим его не только за это. А ведь правда любим.

Да, вопрос с Нобелевкой точно закрыт?