Баумгартнер выпрыгнул из специальной капсулы, поднятой с помощью воздушного шара с гелием в стратосферу на высоту 39045 метров. Свободное падение спортсмена-экстремала, получившего прозвище Бесстрашный Феликс, длилось 4 минуты 19 секунд. После этого раскрылся парашют, и смельчак благополучно приземлился в американском штате Нью-Мексико.

Ролик под названием "Full Story" смонтирован из архивных кадров прыжка предыдущего рекордсмена Джозефа Киттингера, а также из кадров, снятых камерами на скафандре Баумгартнера. Запечатлен сам прыжок из специальной капсулы, поднятой на высоту почти 39 тысяч метров, полет и приземление.

Также видеозапись сопровождена переговорами Баумгартнера со специалистами, помогавшими осуществить прыжок. На ролике видно, что в начале прыжка Баумгартнера сильно закрутило, однако ему удалось стабилизировать свое положени, сообщает «Лента.Ру».

Баумгартнер совершил прыжок из стратосферы 14 октября 2012 года. Парашютист провел в свободном падении около 10 минут, максимальная скорость его падения составляла 1357,6 километра в час. Баумгартнер установил рекорд по высоте прыжка, расстоянию, которое он преодолел в свободном падении (более 36 километров), а также стал первым человеком, которому удалось преодолеть звуковой барьер без какого-либо транспортного средства. 

Спустя несколько дней после прыжка Баумгартнер объявил о завершении спортивной карьеры. "Больше не осталось ничего, чего бы я не добился. Это был самый крупный проект в моей жизни. И я счастлив, что после всех своих достижений остался жив".

Предыдущий рекорд по высоте и скорости прыжка с парашютом принадлежал полковнику армии США Джозефу Киттингеру, который в 1960 году прыгнул с высоты 31 км, однако до скорости звука недотянул. Киттингер входил в команду Баумгартнера в качестве консультанта

***



Совершенно невероятная история произошла в первые дни войны на Северо-Западном направлении. Речь идет о широко известном в узких кругах исследователе «истории рассейняйского танка». Поскольку ее попытался рекламировать небезызвестный Суворов (Резун) как доказательство «агрессивных планов Сталина», ее либо игнорируют, либо опровергают.

Резун действительно написал ахинею. Буквально следующее: «В июне 1941 г. в Литве, в районе города Рассейняя, один советский KB в течение суток сдерживал наступление 4-й германской танковой группы. Танковая группа – это четверть всех германских танковых войск. Один советский танк – против германской танковой армии. Неизвестный старший сержант – против генерал-полковника Гепнера. Но удивляться тут нечему: старший сержант – из той армии, которая готовилась к войне, у старшего сержанта – один тяжелый KB, а германский генерал-полковник готовился к легким победам, к опереточной войне. У германского генерал-полковника тяжелых танков нет».

Резуна энергично начинает разоблачать весьма уважаемый нами историк Алексей Исаев. «Танковая группа наступала не по одной дороге, на которой притаился KB, а по нескольким параллельным, на достаточно широком фронте. И если какая-то ее часть могла быть задержана на сутки одним KB, блокировавшем дорогу к мосту через реку Дубисса, то остальные танковые дивизии продвигались по соседним дорогам в глубь СССР, даже не подозревая о существовании этого самого KB под Рассейняем», – вполне резонно объясняет Исаев. Далее, перебирая полки, корпуса и дивизии, названия литовских поселков и местечек, он столь же подробно объясняет, что, в частности, одна немецкая дивизия (6-я танковая) действительно была весьма неумело контратакована нашим 3-м мехкорпусом. Мехкорпус был разбит – в основном благодаря грамотному применению немцами артиллерии, реактивных минометов «Небельпфельфер» и авиации. Начальник автобронетанкового управления Северо-Западного фронта полковник Полубояров 11 июля 1941 года докладывал: «3-й механизированный корпус (Куркин) погиб весь (собственно, большую часть техники наши взорвали сами, т. к. было множество поломок и кончилось горючее. – КМ.RU). Выведено пока и уже собрано до 400 человек остатков, вышедших из окружения, из состава 2-й танковой дивизии (Солянкин)».

Но один КВ этой дивизии (а не вся 2-я танковая, как резонно сетует Исаев) сумел выполнить обходной маневр и вклиниться в боевые порядки вражеской дивизии. Он перекрыл дорогу, связывающие ее тылы, и боевые порядки: камфгруппы «Раусс» и «Зекедорф».

Поясним, что камфгруппа – это временная организационная структура, которые образовывали немцы в своих дивизиях, включающая в себя танки, мотопехоту, артиллерию, саперов. Как правило, танковые дивизии разделялись на две, реже на три боевые группы. Часто в состав боевых групп включались средства усиления корпусного звена.

Исходя из вышесказанного, Исаев доказывает, в общем-то, очевидное: «4-я танковая группа – это паровой каток шириной в несколько десятков километров. Ни один танк, как бы хорош он ни был, просто физически не мог остановить многотысячную армию, наступающую на широком фронте. Слова об остановленной танковой группе могут быть расценены только как свидетельство некомпетентности автора такого высказывания в оперативных вопросах».

Но речь сейчас – не о тактических или оперативных вопросах, а о героизме группы людей, идущих на верную смерть во имя защиты своего Отечества. И во имя Победы, которой они точно никогда не увидят.

О подвиге советских танкистов под Рассейняем больше всего написали не наши доморощенные пропагандисты, а Эрхард Раус, тогда полковник и командир камфгруппы. Почти всю войну он провел на Восточном фронте, пройдя Москву, Сталинград и Курск, и закончил ее в должности командующего 3-й танковой армией и в звании генерал-полковника. Из 427 страниц его мемуаров, непосредственно описывающих боевые действия, 12 посвящены этому двухдневному бою с единственным русским танком.

Вот отрывок: «Единственная дорога, ведущая к нашему плацдарму, заблокирована сверхтяжелым танком КВ-1. Русский танк вдобавок сумел уничтожить телефонные провода, связывающие нас со штабом дивизии. Хотя намерения противника оставались неясными, мы начали опасаться атаки с тыла. Я немедленно приказал 3-й батарее лейтенанта Венгенрота из 41-го батальона истребителей танков занять позицию в тылу. Чтобы укрепить нашу противотанковую оборону, мне пришлось развернуть на 180 градусов находившуюся рядом батарею 150-мм гаубиц. 3-я рота лейтенанта Гебхардта из 57-го саперного танкового батальона получила приказ заминировать дорогу и ее окрестности. Приданные нам танки (половина 65-го танкового батальона майора Шенка) были расположены в лесу. Они получили приказ быть готовыми к контратаке, как только это потребуется.

Время шло, но вражеский танк, заблокировавший дорогу, не двигался, хотя время от времени стрелял в сторону Рассейняя. В полдень 24 июня вернулись разведчики, которых я отправил уточнить обстановку. Они сообщили, что кроме этого танка не обнаружили ни войск, ни техники, которые могли бы атаковать нас. Офицер, командовавший этим подразделением, сделал логичный вывод, что это – одиночный танк из отряда, атаковавшего боевую группу «фон Зекендорф».

Хотя опасность атаки развеялась, следовало принять меры, чтобы поскорее уничтожить эту опасную помеху или, по крайней мере, отогнать русский танк подальше. Своим огнем он уже поджег 12 грузовиков со снабжением, которые шли к нам из Рассейняя… Все попытки обойти этот танк оказались безуспешными. Машины либо вязли в грязи, либо сталкивались с разрозненными русскими подразделениями, все еще блуждающими по лесу.

Поэтому я приказал батарее лейтенанта Венгенрота. недавно получившей 50-мм противотанковые пушки, пробраться сквозь лес, подойти к танку на дистанцию эффективной стрельбы и уничтожить его. Командир батареи и его отважные солдаты с радостью приняли это опасное задание и взялись за работу с полной уверенностью, что она не затянется слишком надолго… Неожиданно кто-то предположил, что танк поврежден и брошен экипажем, т. к. он стоял на дороге совершенно неподвижно, представляя собой идеальную мишень. (Можно представить себе разочарование наших товарищей, которые, обливаясь потом, несколько часов тащили пушки на огневые позиции, если бы так оно и было.) Внезапно грохнул выстрел первой из наших противотанковых пушек, мигнула вспышка, и серебристая трасса уперлась прямо в танк. Расстояние не превышало 600 м. Мелькнул клубок огня, раздался отрывистый треск. Прямое попадание! Затем последовали второе и третье попадания.

Офицеры и солдаты радостно закричали, словно зрители на веселом спектакле: «Попали! Браво! С танком покончено!» Танк никак не реагировал, пока наши пушки не добились 8 попаданий. Затем его башня развернулась, аккуратно нащупала цель и начала методично уничтожать наши орудия одиночными выстрелами 50-мм орудия. Две наших 50-мм пушки были разнесены на куски, остальные две были серьезно повреждены. Личный состав потерял несколько человек убитыми и ранеными. Лейтенант Венгенрот отвел уцелевших назад, чтобы избежать напрасных потерь. Только после наступления ночи он сумел вытащить пушки. Русский танк по-прежнему наглухо блокировал дорогу».

Далее Раус, как о крупной стратегической операции, рассказывал, что он только ни предпринимал, чтобы покончить с русским танком. Он даже ухитрился отобрать у своего коллеги Зекендорфа, ведущего бои за плацдарм, необходимые ему зенитные 88-мм орудия. Он несколько раз высылал группы саперов-диверсантов. Он даже танковую атаку предпринял – только чтобы отвлечь внимание русских и выкатить зенитки на прямую наводку.



И только после нескольких прямых попаданий разворотив его броню, пишет далее Раус, «наши «давиды» вскарабкались на поверженного «голиафа» в напрасной попытке открыть башенный люк. Несмотря на все усилия, его крышка не поддавалась. Внезапно ствол орудия начал двигаться, и наши солдаты в ужасе бросились прочь. Только один из саперов сохранил самообладание и быстро сунул ручную гранату в пробоину, сделанную снарядом в нижней части башни. Прогремел глухой взрыв, и крышка люка отлетела в сторону. Внутри танка лежали тела отважного экипажа, которые до этого получили лишь ранения. Глубоко потрясенные этим героизмом, мы похоронили их со всеми воинскими почестями».

Четверо танкистов, имена которых мы не знаем до сих пор, двое суток воевали пусть не с танковой группой, но чуть ли не с половиной немецкой танковой дивизии. На их счету за сутки боя – 12 грузовиков, 4 противотанковые пушки, 1 зенитное орудие, несколько поврежденных танков, а также несколько десятков убитых и умерших от ран немцев. Это – сам по себе выдающийся результат, учитывая тот факт, что до 1944–1945 гг. в подавляющем большинстве даже победных боев наши потери оказывались выше немецких.

Но это – только прямые потери немцев. Косвенные – потери группы Зекендорфа, которая, отражая советский удар, не могла получить помощь от группы Рауса. Соответственно, по той же причине потери нашей 2-й танковой дивизии были меньше, чем в случае, если бы Раус поддержал Зекендорфа.

Однако, пожалуй, важнее прямых и косвенных потерь людей и техники стала потеря немцами времени. Вермахт 22 июня 1941 года имел на всем Восточном фронте всего 17 танковых дивизий, в т. ч. в 4-й танковой группе – 4 танковые дивизии. Одну из них и держал в одиночку КВ. Один день промедления одной дивизии – очень много в условиях, когда немецкие танковые группы наступали в высоком темпе, разрывая оборону РККА и устраивая ей множество «котлов».



Из-за таких-то «казусов», как непредвиденный танк на дороге, одиночное орудие с единственным 19-летним солдатом, или одинокий дот, где последний пулеметчик предпочитает сдаче голодную смерть, весь стройный механизм плана «Барбаросса» полетел к черту. Простые и безымянные солдаты так начинали готовить победу над самой на то время сильной армией мира.

Как написал Константин Симонов в «Живых и мертвых», «полной цены своих дел еще не знали тысячи других людей, в тысячах других мест сражавшихся насмерть с незапланированным немцами упорством.

Они не знали и не могли знать, что генералы еще победоносно наступавшей на Москву, Ленинград и Киев германской армии через 15 лет назовут этот июль 41-го года месяцем обманутых ожиданий, успехов, не ставших победой.

Они не могли предвидеть этих будущих горьких признаний врага, но почти каждый из них тогда, в июле, приложил руку к тому, чтобы все это именно так и случилось».

Добавить к этому нечего.

via / с

Один из самых известных как на родине, так и за рубежом блокадников писатель Даниил Гранин сегодня выступил с речью в Берлине. Соавтора знаменитой «Блокадной книги» пригласили на «Час памяти». Он проходит в бундестаге каждый год и обычно приурочен к годовщине освобождения Освенцима, которую тоже отмечают 27 января.

Нынешнее же заседание прошло под знаком памяти жертв блокады Ленинграда. 95-летнему Гранину организовали встречу со всем политическим руководством ФРГ, а затем попросили писателя рассказать о пережитом в Ленинграде с парламентской трибуны.

По свидетельству корреспондента НТВ Константина Гольденцвайга, выступление Гранина в бундестаге получилось крайне эмоциональным, при этом было лишено казенного патриотизма и пафоса. Уникальные, потрясающие по своей силе воспоминания. По наблюдению Гранина, самое удивительное в блокаде было то, что выживали в ней прежде всего те, кто способен был — как ни странно — вопреки истощению и голоду проявить сострадание, постараться помочь другим.
 

Даниил Гранин, писатель: «Спустя 35 лет после войны мы с писателем Адамовичем начали опрашивать блокадников о том, как они выживали, что творилось с ними. Там были поразительные, беспощадные откровения. У матери умирает ребенок, ему три года. Мать кладет труп между окон и каждый день отрезает по кусочку, чтобы кормить дочь, спасти хотя бы ее. Дочь не знала подробностей, ей было 12 лет. А мать все знала. Не позволила себе умереть, сойти с ума. Дочь эта выросла, и я с ней разговаривал. Тогда она не знала, чем ее кормят. А теперь уже, спустя годы, узнала».

К выступлению Даниила Гранина в бундестаге было приковано огромное внимание всей Германии. Его транслировали в прямом эфире сразу несколько немецких телеканалов. Немецкие депутаты аплодировали Даниилу Гранину стоя на протяжении нескольких минут. Некоторые из членов парламента не могли сдержать слез, отмечает «Интерфакс».

Но это лишь начало той обширной программы, которую немцы подготовили писателю. После выступления в бундестаге Даниил Гранин встретился с немецкой молодежью, которая до этого побывала в Петербурге, где посетила блокадные места. Затем запланирована экскурсия по бундестагу, в котором были сохранены надписи, оставленные советскими солдатами, бравшими здание рейхстага в 1945-м.
 

Наконец, кульминацией поездки Даниила Гранина в Германию через несколько дней станет встреча с солдатом вермахта, тоже воевавшим под Ленинградом, одним из самых известных и уважаемых немецких политиков Гельмутом Шмидтом. Бывший канцлер Германии после войны не раз признавался, что в те страшные годы, особенно на Ленинградском фронте, он окончательно укоренился в чудовищности нацистских идей и открестился от них.

Символично, что Гранин и Шмидт — почти ровесники. Им обоим 95 лет, 70 из которых каждый прожил в мире, без войны.

http://www.ntv.ru/novosti/835337

Многие из вас заметили, как некоторые ваши знакомые резко изменились: их глаза стали оловянными, они стали говорить абстрактными лозунгами. Они начали повторять чужие слова и передавать чужие мысли. При этом любое несогласие вызывает у них, как минимум раздражение и как максимум, агрессию. 

Евромайданизм - психическое заболевание, которым страдают люди с лабильной психикой, подвергшиеся массированной пропагандистской атаке через СМИ и социальные сети. Дело в том, что пропаганда несет в себе сильный энергетический заряд. Люди присаживаются на эту энергию как на наркотик. Страшные постановочные фото и видео, шокирующие рассказы «очевидцев» - все это возбуждает и человек быстро привыкает к этому источнику внешнего возбуждения. 

Как только такое воздействие заканчивается (а оно всегда заканчивается, как только достигнута поставленная цель), у человека начинается абстинентный синдром. Он испытывает депрессию, упадок сил, разочарование в жизни. У некоторых состояние настолько серьезное, что им требуется психиатрическая помощь в условиях стационара. Все это уже происходило с людьми после Оранжевой революции. Даем советы, как вести себя с подобными людьми, чтобы им помочь уже сейчас. 

Если в вашей компании несколько сотрудников вслух активно выступают на стороне Евромайдана, не стесняйтесь деликатно, но уверенно высказать свое мнение, и вы удивитесь, сколько у вас окажется единомышленников. 

Тут важно не содержание, а сам факт декларации противоположного мнения. Дело в том, что громкого меньшинства всегда «больше» молчаливого большинства. Этот эффект американские ученые назвали «вагон с оркестром». Его суть в том, что каждый из молчаливого большинства молчит, потому что думает, что остальные поддерживают крикунов. А крикун, в свою очередь, убежден, что все думают точно также как и он. Как только он увидит, что он в меньшинстве или хотя бы, что не все разделяют его позицию, он потеряет часть своей уверенности. 

Не пытайтесь переубедить при помощи фактов. В настоящее время через СМИ и социальные сети вбрасывается огромное количество уток, которым евромайданутые безусловно верят. Любой ваш факт будет тут же подвержен сомнению и вы окажетесь в стратегически проигрышной позиции оправдывающегося. К тому же сейчас ценность такого морального качества как правдивость утрачена – евромайданутый может вам лгать с чистой совестью, считая, что его большая и светлая цель оправдывает такой мелкий грех, как ложь. 

Человек в евромайданутом состоянии с психологической точки зрения находится в состоянии ребенка – оперирует эмоциями и желаниями. Если ему «в лоб» ответить аргументами с позиции взрослого, это вызовет так называемый «психологический укол»: состояние психологического дискомфорта. А это, в свою очередь, вызовет раздражение и агрессию. 

В то же время человек в состоянии ребенка – это человек в состоянии вечного соревнования со всеми. Он будет до последнего отстаивать свою позицию только ради того, чтобы его не признали глупцом или проигравшим. 

Вместо этого попытайтесь опровергать их факты путем постановки уточняющих вопросов. Если евромайданутый начинает отвечать, то, во-первых, вы перехватываете инициативу в дискуссии, во-вторых, занимаете беспроигрышную позицию (вопрос невозможно опровергнуть) и, в-третьих, стимулируете человека перейти от эмоционального к рациональному мышлению. 

В наиболее удачном случае он сам увидит логические несоответствия в своих же высказываниях. Если процесс рационального мышления в мозгу будет запущен, человек сам излечится от евромайданизма достаточно быстро, но незаметно для окружающих (помним о самолюбии!). 
 

Но тут есть одно «но»! Общее для медицины правило: чем медленнее болезнь развивается, тем медленнее будет излечение. Поэтому вылечить от евромайданизма можно только тех, кто заболел недавно и переносит её в острой форме. Те же, у кого эта болезнь перешла в хроническую стадию, лечение малоперспективно. 

PS. Это все применимо и к российским белоленточным протестантам, секте свидетелей Навального и так далее. Психика у всех одна и та же, и вывихи этой психики - тоже одинаковые.