Предлагаю Вашему вниманию   параграф пятый из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.5.Понятие "демократия" в работе К.Маркса "К критике гегелевской философии права".  Основные проблемы политической доктрины молодого К.Маркса в "Наброске плана работы о современном государстве"

В работе "К критике гегелевской философии права" "молодой" К.Маркс наряду с прочими вопросами обстоятельно излагает свое пони­мание демократии⁸⁴. Он проводит философский анализ этого понятия, опираясь на гегелевскую политическую доктрину и одновременно отходя от нее и разрывая с ней.

В дальнейшем, после революции в Европе кон­ца 40-х гг., его размышления станут приобретать конкретность, опи­раться не только на теоретический опыт предшественников и мощь свое­го интеллекта, но и на конкретно-исторический, конкретно-политичес­кий опыт.

В рукописи К.Маркс характеризует сущностные черты демо­кратии как общественного устройства и как политической формы, рас­сматривает ряд фундаментальных вопросов: отношение между государст­вом (политическим государством) и гражданским обществом,преодоление отчуждения и дуализма между ними, отношение между демократией как политической формой и гражданским обществом как ее содержанием,меж­ду человеком и народом как субъектами власти, между человеком,с од­ной стороны, и гражданским обществом и политическим государством, с другой стороны, между демократией и свободой.

Сразу же заметим, что приходится поражаться тому факту, как в советской специальной литературе ухитрялись при анализе данного про­изведения К.Маркса не "замечать" проблематики демократии⁸⁵. Хотя, понятно, что, как и в предыдущих подобных случаях, отмеченная “странность" являлась следствием деятельности тоталитарной системы.

Приведем с некоторыми купюрами обширный ключевой фрагмент ру­кописи, а затем проанализируем его и сделаем выводы:

<<...Демократия есть государственный строй как родовое понятие... В демократии ... государственный строй выступает ... как самоопре­деление народа ... как государственный строй народа ... Демократия есть разрешенная загадкавсех форм государственного строя. Здесь государственный строй не только в себепо упорству свое­му, но и по своему существованию,по своей действи­тельности все снова и снова приводится к своему действительному ос­нованию, к действительному человеку, к действительному народуи утверждается как его собственноедело.

Государственный строй выступает здесь ... как свободный продукт человека (здесь и далее подчеркнуто нами - Э.В.-П.) ... Демократия исходит из че­ловека и превращает государство в объективированного че­ловека ... не государственный строй создает народ, а на­род создает государственный строй ... Демократия есть сущность всякого государственного строя...В демократии не человек существует для закона, а закон существует для человека; законом является здесь человеческое бытие,между тем как в других формах государствен­ного строя человек есть определяемое законом бытие.Таков основной отличительный признак демократии.

Все остальные государственные образо­ванияпредставляют собой известную, определенную, особую форму государства.В демократии же формаль­ныйпринцип является одновременно и материальнымприн­ципом. Лишь она поэтому есть подлинное единство всеобщего и особого.

В монархии, например, или в республике, рассматриваемой только как особая государственная форма, политический человек имеет свое осо­бое бытие рядом с неполитическим, частным человеком. Собственность, договор, брак, гражданское общество выступают здесь ... как особые способы существования наряду с политическимго­сударством, как содержание, к которому политическое государствоотносится как организующаяформа ... В демократии же политическое государство в том виде, в каком оно становится рядом с этим содержанием и отличает себя от него, само является в отношении народа только особымего содержанием, как и особой формой его существования. В монархии, например, это особое - политический строй - имеет зна­чение всеобщего,определяющего и подчиняющего себе всё особое. В демократии государство, как особый момент, есть только особый момент, как всеобщее же оно есть действительно всеобщее, т.е.оно не есть данное определенное содержание в отличие от друго­го содержания.

Французы новейшего времени это поняли так, что в истинной де­мократии политическое государство ис­чезает.Это зерно постольку, поскольку в демократии полити­ческое государство как таковое, как государственный строй, уже не признается за целое.

Во всех отличных от демократии государственных формах государство, закон,государственныйстройявляются господствующим моментом без того, чтобы государство дейст­вительно господствовало, т.е. без того, чтобы оно материально про­низывало содержание остальных, неполитических сфер. В демократии государственный строй, закон, само государство, поскольку оно пред­ставляет собой определенный политический строй, есть только самооп­ределение народа, определенное его содержание.

Понятно, впрочем, само собой, что все государственные формы имеют в демократии свою истину и что именно поэтому они постольку не являются демократией, поскольку же не являются истинными>>⁸⁶.

Приведенный фрагмент многократно комментировался, и исследова­тели, придерживающиеся большевистской ортодоксии, высказывали хотя и не идентичные, но схожие мнения. Так, одни из них полагали, что К.Маркс к моменту написания этого сочинения (1843 г.) в понимании "сущности демократии еще не порывает с идеализмом"⁸⁷; другие счита­ли, что в термин "демократия" "Маркс вкладывает в "Рукописи 1843 г."обширное социально-политическое содержание, обозначая им тип буду­щего общества, понимаемого в духе, близком коммунизм"⁸⁸,третьи утверждали, что во всех случаях, когда К.Маркс пишет об "истинной де­мократии, он ее понимает не в буржуазном, а в социалистическом смыс­ле”⁸⁹ ; четвертые отмечали, что для “К.Маркса демократия - это обще­ство, в котором нет частной собственности, и по смыслу, вкладывае­мому К.Марксом в понятие "истинная демократия", означает факти­чески исчезновение политического государства..." и хотя "предста­вительный строй является шагом вперед, однако он противостоит наро­ду. Лишь в истинной демократии сложится строй народовластия"⁹⁰.

С нашей точки зрения, авторы этих высказываний неточно интер­претируют Марксово понимание демократии, а в ряде случаев - просто искажают истинный смысл его слов.

Однако, мы уже указывали, что их вины, тем более злого умысла, в этом нет: это наша общая беда. Объ­яснение неадекватной интерпретации следует искать во взгляде на де­мократию, официальном взгляде, господствовавшем в общественном соз­нании советского общества в течение долгого времени, вплоть до кон­ца 80-х гг. Этот взгляд проецировался на воззрение К.Маркса рассмат­риваемого периода. Ученые (публично внутри страны) были вынуждены вести научную работу, не выходя за границы очерченного смыслового поля⁹¹.

Рассматривая по существу формирующуюся концепцию демократии классика, прежде всего надо отметить, что некорректно, с нашей точ­ки зрения, утверждение о том, что К.Маркс к моменту написания руко­писи не преодолел еще до конца идеалистических воззрений в понима­нии сущности демократии. В связи с этим в первую очередь возникает вопрос, в чем же именно состоят непреодоленные до конца остатки идеалистических воззрений в понимании сущности демократии и как они отразились на сущности понятия демократии К.Маркса.

По нашему мнению, эта проблема проясняется, если мы ее разде­лим на две: 1. Сущность демократических принципов, сущность поли­тической демократии в понимании К.Маркса; 2. Условия (экономичес­кие, социальные, нравственные, национальные, духовные, психологиче­ские и др.), которые, согласно взглядам К.Маркса, необходимы для реализации этих принципов, конкретный механизм реализации основных демократических принципов.

Действительно, процесс формирования материалистического. пони­мания истории к лету 1843 г. (время работы над рукописью) еще не был завершен, и поэтому в понимании К.Марксом диалектики экономиче­ского базиса и политической надстройки, субординации факторов, де­терминирующих политическую демократию, конкретного механизма реали­зации ее принципов не были изжиты до конца идеалистические взгляды.

Что же касается воззрений К.Маркса на сущность понятия "демо­кратия", то в них, по нашему мнению, нет ни грамма идеалистического понимания истории. Хотя К.Маркс действительно не всегда был строг в использовании терминологии, еще встречается выражения, создающее впечатление неизжитого полностью идеалистического понимания исто­рии. Но именно сущность демократии и раскрывается материалистически (насколько вообще правомерна подобная постановка вопроса). Более того, К.Маркс не только формулирует принципы политической демократии, но и указывает, хоть и в абстрактно-теоретической форме, на условия, при которых преодолевается недостаточность политической демократии и она приобретает "истинный", подлинно реальный характер. И хотя, несомненно, воззрения К.Маркса на комплекс вопросов, связанных с проблемой демократии, продолжали развиваться (необходимо исследовать какие элементы концепции демократии К.Маркса сохранились в дальнейшем, а какие претерпели эволюцию, углублялись, переосмысливались), тем не менее сущность понятия "политическая демократия" осталась не­изменной.

С нашей точки зрения, термин “демократия" именно в процитированном выше отрывке используется в двух смыслах: во-первых, как политический идеал, как форма правления, во-вторых, как обществен­ный идеал, как общество будущего. В двузначии термина "демократия" и заключается камень преткновения для ряда исследователей. Из-за иг­норирования его первого значения и проистекает мнение, что в "Рукописи 1843 г." К.Маркс использует данный термин в значении общества будущего⁹².

Не касаясь пока существа вопроса, спросим себя: разве можно представить, что К.Маркс, сформировавшийся как мыслитель на класси­ческой европейской традиции в образовании, изучивший античную исто­рию и философию, Возрождение, Реформацию, Просвещение, политические учения Нового времени, Великой французской революции, мог отказать­ся, используя термин "демократия”, от значения политической демо­кратии? Известные нам достоверные факты из его биографии свидетель­ствуют об обратном: как раз во время работы над рукописью К.Маркс для углубления своих политических взглядов дополнительно обращался к трудам Макиавелли, Монтескье, Руссо и других мыслителей⁹³.

Теперь по существу. К.Маркс, размышляя над политическими отно­шениями, процессами, столкнулся с другой, чем это принято изображать, проблемой. Он увидел, что политическая демократия при всей своей прогрессивности по сравнению с политической надстройкой феодального общества не избавляет нищего, голодного или эксплуатируемого от ни­щеты, голода и эксплуатации, носит формальный и ограниченный харак­тер. Осмысливая данную проблему, К.Маркс усмотрел причину этого в самом характере раннекапиталистического гражданского общества. В преодолении отчуждения политического государства от гражданского общества и в преобразованиях самого гражданского общества и состоял, по его мнению, ключ к превращению формальной политической демокра­тии в демократию действительную. Но при этом К.Маркс не умалял зна­чения политических демократических принципов. Подчеркивая их необ­ходимость, он указывал в то же время на их недостаточность.

          Лейтмотив размышлений К.Маркса состоит в том, что установлениеполитической демократии недостаточно, пока не установлена демокра­тия во всем обществе. Здесь у К.Маркса в зародыше содержится и дру­гая мысль, которая будет развита классиками в дальнейшем: вообще не­возможно установить полную политическую демократию, если синхронно, взаимосвязано не устанавливается "демократия" в экономике, социаль­ной сфере, образовании. Но это будет развито впоследствии. А сейчас важно указать и на другое, взаимосвязанное с предыдущим положение К.Маркса: нельзя представить демократию во всем обществе без демо­кратии в политической сфере. Для данного момента это ключевой пункт: если суверенитет народа не распространяется на политическую сферу, то он невозможен и в других сферах: экономической, социальной, ду­ховной.

     Более того, несколько позже К.Маркс и Ф.Энгельс будут по­лагать, что именно завоевание демократии в политической сфере при соответствующем соотношении классовых сил послужит рычагом для ре­волюционного переворота в других сферах. Таким образом, истинная де­мократия начинается с демократии как формального принципа и реали­зуется сполна как материальный принцип.

Думается, не так уж был далек от истины профессор Лондонского университета Макмеррей, когда, обращал внимание на то, что для К.Маркса проблема прежде всего сводится к поискам перехода от гегелевской теории разумного государства, политики, права к эмпирической дейст­вительности⁹⁴.

В работе "К критике гегелевской философии права" К.Маркс оза­бочен переходом от политического идеала к политической практике, ме­ханизмом материализации политического и общественного идеала. Он при­ходит к выводу, что степень реализации идеала зависит от соответст­вия содержания идеала и эмпирической действительности. К.Маркс кри­тикует Г.Гегеля не за то, что у последнего есть идеал государства, а за то, что этот идеал является слепком с прусского государства.

Прав в данном случае Т.И.Ойзерман, отмечающий: "Маркс подчер­кивает ... противоречие между идеальной сущностью права, закона, го­сударственной власти и их эмпирическим существованием. Чем вызвано это противоречие? Оно не вытекает из сущности, оно обусловлено эм­пирическими условиями существования печати, права, государства. Но в таком случае сущность не определяет существования? А если это так, то эмпирическое независимо от идеального, или же идеальное не есть сущность эмпирического. Все это вопросы неизбежно встают перед Марк­сом, и именно в этой связи намечается его переход к материализму и коммунизму"⁹⁵.

К.Маркс постулирует двойную взаимосвязь - прямую и обратную. Преодоление отчуждения между политическим государством и гражданским обществом идет в связи с изменением характера гражданского общества. А изменение характера гражданского общества, в свою очередь, осуще­ствляется в связи с преодолением отчуждения между политическим го­сударством и гражданским обществом.

Преодоление отчуждения между политическим государством и граж­данским обществом, по мнению К.Маркса, ведет к исчезновению собст­венно политической сферы⁹⁶.

Последний момент нуждается в более об­стоятельном рассмотрении, хотя бы исходя из того соображения, что, к примеру, необходимо выяснить, приведет ли, согласно взглядам К.Марк­са, преодоление отчуждения между политическим государством и граж­данским обществом к их слиянию; к каким последствиям это может при­вести на практике; содержит ли данная идея элемент утопичности или же она основывается на реальных тенденциях политической жизни и т.д. Анализ обозначенных и других вопросов нуждается в детальной проработке.

В связи с этим хотелось бы обратить внимание на следующее об­стоятельство. Советские исследователи до недавнего времени, анали­зируя критику К.Марксом гегелевской философии права, политики, государства, по понятным причинам отмечали лишь правильность, обоснованность ее и соответственно - ошибочность основных теоретических по­ложений Г.Гегеля. Мы, естественно, не можем возражать против любой оценки, если только при этом обеспечиваются всесторонность, полнота и объективность исследования. А последнее условие предполагает, что в нашем конкретном случае вполне может обнаружиться эпизод, когда правота была на стороне Г.Гегеля, а не К.Маркса. Однако тщетно нам пришлось бы прилагать усилия, отыскивая в советской литературе ука­зания на ошибочные мысли К.Маркса в споре с Г.Гегелем. Отечественные специалисты, насколько нам известно, до недавнего прошлого не обна­руживали их. Поиск теоретических просчетов К.Маркса не является специальной задачей нашего исследования, но на одном эпизоде, свя­занном с рассматриваемой темой, нам хотелось бы остановиться, так как он наглядно демонстрирует неоднозначность теоретической позиции К.Маркса в споре с Г.Гегелем, правоту Г.Гегеля и ошибочность по­зиций К.Маркса.

Общим местом в работах советских обществоведов являлось указа­ние на то, что Г.Гегель превратно, идеалистически истолковывал со­отношение гражданского общества и государства, и в качестве истинно­го приводилось материалистическое обоснование К.Марксом соотношения гражданского общества и государства⁹⁷. Однако при этом упускалось извиду, что Марксова критика, будучи верной в своей критической час­ти, да и то только в главном, в позитивной части постулирует иллюзорную идею ликвидации дуализма гражданского общества и политическо­го государства. Эта идея зиждется на нескольких основаниях.

Во-первых, молодые К.Маркс и Ф.Энгельс связывали само бытие и природу государства с существованием частной собственности⁹⁸. То, что К.Маркс и Ф.Энгельс выявили определяющую роль экономического базиса по отношению к политической сфере, государству - ступенька прогресса в общественной науке. Вместе с тем выявленная классиками детерминация необходима, но отнюдь не достаточна (ибо существуют и другие зависимости и детерминации) для истинных ответов на вопро­сы: какова природа государства, какова диалектика гражданского об­щества и политического государства, каково будущее государства?

Во-вторых, по Марксу, в обществе будущего будет ликвидирована частная собственность и установится социально гомогенное, социально однородное общество, в результате чего отомрут политическое государ­ство, политическая сфера в целом. Но, как показывает опыт, челове­ческое общество вовсе не развивается от многоукладности к одноукладности, от многообразия форм собственности к монособственности, а следовательно, многообразие интересов не сменится их однообразием⁹⁹.

Именно поэтому в критике К.Марксом Г.Гегеля не всегда правота на стороне Маркса, а в нашем конкретном случае правота по существу на стороне Г.Гегеля, по мнению которого, гражданское общество с раз­личными частными интересами может объединить только государство. Неправота Г.Гегеля на уровне особенного, ибо он полагал, что государ­ством, способным это сделать, является прусская монархия. Однако Г.Гегель прав на уровне всеобщего: поскольку все же именно государ­ство как форма коллективности, как интегратор волей и интересов, как координатор их является политической формой и способом гармонизации интересов в гражданском, обществе. Но таковым государством, добавим мы, может быть только демократическое государство. И в этом пунк­те пересекаются политические воззрения Г.Гегеля и К.Маркса, ибо для первого государство, а для второго истинная демократия решают проб­лему дуализма. Но пересечение это внешнее, эпизодическое, указанным пунктом оно и завершается.

У Гегеля дуализм не устраняется, а снимается государственно- формальным способом, что единственно и возможно в гражданском об­ществе с многообразием интересов.

К.Маркс выявляет 4 типа связи между гражданским обществом и государством¹⁰⁰. Только демократия как общественное устройство, по его мнению, и устраняет отчуждение между гражданским обществом и политическим государством. Здесь К.Маркс, безусловно, прав. Но вот предположение о том, что вместе с отчуждением ликвидируется и дуа­лизм, утопично. Теперь ясно, что не выдержала проверки временем, политической практикой идея о необходимости преодолеть дуализм граж­данского общества и политического государства. И в настоящее время не проглядывается тенденция, позволяющая утверждать, что в обозри­мом будущем произойдет ликвидация дуализма, т.е.отмирание государ­ства. Отчуждение политического государства от гражданского общества, безусловно, должно быть преодолено, и оно преодолевается в двуеди­ном процессе установления политической и общественной демократии, однако идея раздвоения общества на гражданское общество и государство - великая политическая идея, отражающая длительный и разнохарактерный процесс взаимодействия гражданского и политического обществ и ха­рактеризующая восходящее развитие человечества.

Таким образом, в исследуемом нами фрагменте К.Маркс выделяет инвариант демократии как в политической сфере, в государственном уст­ройстве, так и во всём обществе.

Можно привести еще одно, теперь уже конкретное доказательство того, что термин "демократия” используется в двух значениях, и для нас крайне важно установить, что он употребляется и в значении по­литической формы.

Достаточно внимательно прочитать соответствующий фрагмент ру­кописи, где К.Маркс пишет о расширении избирательного права до все­общего, неограниченного активного и пассивного избирательного права, составляющего суть политической реформы¹⁰¹, чтобы понять, чторечь, безусловно, идет о политической демократии. Не только о ней, главным образом не о ней, но и о ней тоже. Здесь мы подошли к пункту, которой нуждается в более пространном разъяснении.

Дело в том, что в исследуемой рукописи молодой К.Маркс прово­дит различие между государством вообще и политическим государством в частности. Советский официальный "марксизм-ленинизм", за редким исключением (например, Н.И.Лапин, 1968,1972¹⁰²) не затруднял себя размышлениями на этот счет. Лишь недавно появились публикации, в ко­торых авторы правомерно отмечают значительную эвристическую ценность данной идеи К.Маркса¹⁰³ .

К.Маркс прослеживает качественное развитие государственности в истории человечества в связи с взаимоотношением государства с граж­данским обществом, интересами классов и сословий. Мы отмечали, что он выделяет 4 типа взаимоотношений гражданского общества и государ­ства. По мере перехода от одного типа к другому государство, перво­начально неразделимое с господствующим классом, все более отделяет­ся от него, превращаясь в самостоятельную корпорацию. Вот этим мо­ментом - освобождением от непосредственного классового господства - и отличается политическое государство от государства вообще как выс­ший этап в его развитии, как политическое демократическое государст­во. Именно введение всеобщего и равного избирательного права, уста­новление равноправия и системы политических свобод завершает ука­занный процесс.

Еще определеннее понятие "политическая демократия" обозначено К.Марксом в работе "К еврейскому вопросу" и в совместном с Ф.Энгель­сом произведении "Святое семейство". Во-первых, в них четче (в от­личие от "К критике гегелевской философии права") проведено разли­чие между политической и человеческой (общественной) эмансипацией¹⁰⁴. Во-вторых, и это главное, К.Маркс и Ф.Энгельс, различая "половинча­тую политическую эмансипацию” и "полную политическую эмансипацию", тем самым различают частичную, неполную политическую демократию и полную политическую демократию. С их точки зрения, полная политиче­ская демократия достигается при установлении "демократического пред­ставительного государства"¹⁰⁵. Они его называют завершенным госу­дарством или развитым современным государством.

Таким образом, если следовать логике рассуждений К.Маркса и Ф.Энгельса, то политическая демократия может быть частичной, непол­ной или полной, но не может быть буржуазной или социалистической. Ведь классики марксизма говорят о степени реализации политической демократии. Но коль она уж полная, то другой степени ее нет. И иной политической демократии тоже не может быть. Другое дело, что пол­ная политическая демократия недостаточна для человеческой эмансипа­ции. "Политическая эмансипация, - отмечает К.Маркс в статье "К еврейскому вопросу", - конечно, представляет собой большой прогресс; она, правда, не является последней формой человеческой эмансипации вообще, но она является последней формой человеческой эмансипации в пределах существовавшего до сих пор миропорядка"¹⁰⁶.

Перейдем к детальному рассмотрению вопроса о том, какой смысл вкладывал К.Маркс в понятие "демократия".

Он выделяет инвариант по­нятия "истинная демократия", его сущностное ядро вне зависимости от конкретно-исторических форм демократии, от исторических ступеней раз­вития человеческого общества: то ли античная демократия, то ли де­мократия Нового времени. Инвариант включает в себя ряд понятий, прин­ципов. Они носят предельно абстрактный характер. Многие из них из­вестны человечеству с античности. Для нас же важно то, что, во-пер­вых, их формулирует именно К.Маркс, а во-вторых, что принципы поз­воляют четко различать демократическое государственно-политическое и общественное устройство от недемократического. Конкретно-исторические виды политической демократии могут видоизменять материальное бытие принципа, но никак не затрагивать его инвариант. Другими сло­вами, есть определенные границы национальных исторических форм де­мократии, за которые, оставаясь демократией, выйти нельзя.

Могут тотчас же оспорить идею о неизменной сущности понятия "демократия" с позиции самого марксизма, ссылаясь на письмо Ф.Энгельса к Э.Бернштейну от 24 марта 1884 г., в котором единомышлен­ник К.Маркса писал: "Это понятие (демократия. - Э.В.-П.) изменяет­ся всякий раз с изменением понятия демос"¹⁰⁷. Однако сразу же ста­новится ясно, что речь в упомянутом письме Ф.Энгельса идет об изме­нении объема понятия "демократия", т.е. изменении, увеличении мно­жества членов общества, к которым оно применимо, но никак не содер­жания этого понятия. Мы же пишем об инварианте содержания.

Сущность демократии раскрывается К.Марксом в самом общем виде как "суверенитет народа", как "самоопределение народа", как "собст­венное дело народа", как "государственный строй народа". 'Здесь де­мократия равнозначна и первичному смыслу (народовластие), и более широкому значению (экономический и социальный строй, межнациональ­ный и международный порядок по выбору народа, согласно его свобод­ное волеизъявлению).

По нашему мнению, спорна позиция тех исследователей, которые считают, что термин "самоопределение народа" в рассматриваемой нами работе К.Маркса выражает сущность демократии в неполитической форме, как общественного устройства¹⁰⁸. Как мы уже указывали, подобная трак­товка является следствием отрицания двузначия термина "демократия" в концепции К.Маркса: и как политическая демократия, и как общест­венное устройство.

Понятие "суверенитет народа" и вытекающее из него второе поня­тие - "самоопределение народа" - хоть и предельно абстрактны, но имен­но поэтому вполне определенны и достаточны для того, чтобы отличить реальную демократию от демократии фиктивной, лозунговой, иллюзорной.

(Окончание параграфа последует)

КПРИМЕЧАНИЯ

⁸⁴Известно, что в процессе формирования классического марксиз­ма молодой К.Маркс высказывал идеи, которые затем конкретизировались, уточнялись, развивались, порой и "снимались", заменялись другими, которые впоследствии стали называть "классическими".

          Однако молодой Маркс придерживался и таких понятий, идей, которые в дальнейшем (упо­минает о них К.Маркс или нет) по своему содержанию остаются неиз­менными. К таковым, в частности, относится понятие "политическая де­мократия" (не термин, а именно понятие, ибо словообразования K.Маркс использует при этом разные).

         Поэтому в исследуемом нами сочинении речь у классика идет не о "буржуазной", не о "социалистической" де­мократии, как это было принято считать в советской литературе в до­перестроечный и отчасти в перестроечный период, а "просто" о демок­ратии. И наша точка зрения не является следствием модернизации нас­ледия К.Маркса, а проистекает из непредвзятого исследования,что мы и постараемся доказать.

          ⁸⁵См.: История философии. Т.З / Под ред. М.А.Дынника и др. М.: Изд-во АН СССР, 1959. С.39-41; Карл Маркс: Биография / Авт. кол.: П.Н.Федосеев и др. М.: Политиздат, 1968. С.43; Курс лекций по истории марксистско-ленинской философии: Учебное пособие/ Под ред. А.Д.Косичева. М.: Высшая школа, 1972, С.13. Характерно, что уже в перестроечный период ситуация начинает меняться, но незначи­тельно, В новом издании все той же биографии Карла Маркса, хотя и упоминается демократия среди проблем, анализируемых К.Марксом в рукописи, но интерпретируются взгляды К.Маркса неадекватно.См.: Карл Маркс. Биография/ П.Н.Федосеев, И.А.Бах, Л.И.Гольман и др. 3-е изд., доп. и испр. М.: Политиздат, 1989. С.43-44. Ничуть не лучше обстоят дела и в упоминавшемся уже нами первом томе историо­графии "марксизма-ленинизма". См.: История марксизма-ленинизма .Указ.соч. C.I0I-I02.

⁸⁶М а р к с К., Э н г е л ь с Ф. Соч. T.I. C.25I-253.

        ⁸⁷О й з е р м а н Т. И. Указ.соч. C.203_.

        ⁸⁸Л а п и н Н. И. Молодой Маркс. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Политиздат, 1976. С.191.

        ⁸⁹ Корню0. Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Жизнь и дея­тельность. 2-е изд., доп. T.I. I8I8-I844. М.: Прогресс, 1976. С.545.

       ⁹⁰История политических и правовых учений: Учебник/ Под ред. В.С.Нерсесянца.Указ.соч. С.476.

         ⁹¹Для иллюстрации нашей мысли любопытно сравнить два сборника, изданных Политиздатом соответственно в 1986 г. и 1988 г. В первом из них, названном "Маркс К., Энгельс Ф., Ленин В.И. О буржуазной и социалистической демократии", процитированный нами основополагающий фрагмент К.Маркса, посвященный демократии, отне­сен ко второй части сборника: "Социалистическая демократия" и по­мещен в первом разделе: "Социалистическая демократия как высшая фор­ма демократии". Во втором сборнике: "Маркс К., Энгельс Ф. ЛенинВ. И. О демократии” - тот же фрагмент открывает первую часть: "Сущность, общая характеристика демократии".

Таким образом, налицо два принципиально разных, даже противопо­ложных подхода - вынужденно конъюнктурный и научный - к проблемам демократии, а значит, и в анализе теоретического наследия основопо­ложников марксизма.

        ⁹²Высказывалась и другая точка зрения на двузначие термина "демократия", также опирающаяся на методологию и теоретическое нас­ледие К.Маркса и Ф.Энгельса. К примеру, Г.Н.Озадовский полагает, что в классово-антагонистическом обществе следует различать два уровня реализации демократии: а) политическая демократия, вытекающая из факта существования частной собственности и являющаяся формой кон­солидации господствующего класса и осуществления его диктатуры; б)де­мократия как принцип организации жизнедеятельности общества на уров­не осуществления самоуправления различных социальных общностей (кре­стьянская община, город, республика, общественно-политические орга­низации рабочего класса и его союзников) (См.: Озадовский Г.Н.Создание и развитие К.Марксом и Ф.Энгельсом научной концепции демо­кратии: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. Киев, 1980. С.8-9).

Приведенное мнение представляется спорным. Конечно, имеется специфика проявления демократических принципов в общественно-полити­ческих организациях рабочего класса и его союзников по сравнению с элитарным клубом или демократическим государством. Различна, напри­мер, степень реализации непосредственной, прямой демократии. Но ведь, во-первых, кроме отличия, в основе организации и функционирования любых демократических общественно-политических организаций и демо­кратических государств лежат и общие демократические принципы и ин­ституты. Во-вторых, в упомянутой точке зрения игнорируется общеци­вилизационное содержание политической демократии капиталистического общества. И, наконец, возникает вопрос в связи с понятием "классо­во-антагонистическое общество": являются ли современные постиндуст­риальные и демократические общества классово-антагонистическим. Ду­мается, ответ вполне очевиден.

         ⁹³Карл Маркс: Биография... 3-е изд.каз.соч. С.44-45.

             ⁹⁴ См.: Курс лекций по истории марксистско-ленинской философии.Указ.соч. C.I2.

         ⁹⁵0йзерманТ. И. Указ. соч. C.153.

         ⁹⁶Такое понимание политических взглядов К.Маркса является до­статочно распространенным. Его придерживался, к примеру, американ­ский ученый С.Липсет. См.: Американская социология. Перспективы. Проблемы. Методы: Сокр. пер. с англ. М.: Прогресс, 1972. С. 120.

         ⁹⁷См.: История политических и правовых учений.Указ.соч. С.473-475; ОйзерманТ. И. Указ.соч. С.203.

        ⁹⁸В советской специальной литературе фиксируются две трактов­ки генезиса и природы государства, которые можно выявить у осново­положников марксизма: государство как носитель и реализатор "обще

Публикую очередной   параграф из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.4.Два основных значения термина "демократия". Многоплановость понятия "политическая демократия" в концепции К.Маркса и Ф.Энгельса

1.К.Маркс и Ф.Энгельс в первой половине 40-х гг., на первых этапах становления концепции демократии, использовали термин "демо­кратия" в двух основных значениях: а) как общественное устройство; б) как политическая демократия⁷³. Этот факт давно отмечен и час­тично прокомментирован в советской литературе. Вызывает недоумение (с точки зрения этики ученого) лишь то обстоятельство, что в специ­альной литературе, как правило, детально не анализировались те сущ­ностные черты, которыми наделяет К.Маркс в "Критике гегелевской фи­лософии права" общественное устройство, названное им  демократией. Хотя понятно, что подобное невнимание не было случайным. Сущностные черты, принципы демократического устройства, выделяемые К.Марксом, явно дисгармонировали как с советской политической реальностью, так и обществом в целом: суверенитет народа; са­моопределение народа; единство. су­веренитета народа, народовластия и гуманизма; субстанциональное един­ствосуверенитета народа и свободы⁷⁴.

          2.Текстам классиков марксизма первой половины 40-х гг. мы уде­лим в нашем исследовании значительное место. Подобная диспропорция во внимании к работам различных этапов развития марксизма объясняет­ся двумя факторами. Условно назовём их количественным и качествен­ным.

 Во-первых, наибольший интерес к проблемам демократии К.Маркс и Ф.Энгельс проявили именно в сочинениях раннего этапа своей деятель­ности - до середины 40-х гг. В это время ими были высказаны важные для политической науки идеи (хотя и малооригинальные), от части которых (но не от всех) классики в дальнейшем отказались.

Можно вполне согласиться с мнением немецкого ученого И.Бариона, утверждавшего в своей книге "Гегель и марксистское учение о государ­стве",  что марксисты "до настоящего времени не понимают большого значения ранних работ Маркса"⁷⁵.

Во-вторых, и это обстоятельство является основным, мы полагаем, что для политической науки (не марксистской, а мировой) важны "ис­тины" политической доктрины марксизма независимо от того, когда они разрабатывались и формулировались и вне зависимости от того (и это главное), отказывались ли в своих последующих работах К.Маркс и Ф.Энгельс от них или нет.

Поскольку в первой половине 40-х гг. клас­сики высказывали с научной точки зрения более значимые идеи,то это­му периоду мы и уделим большее внимание. Советская же историография политических учений изображала историю марксистской политической доктрины как прогресс "истин", как поступательное восхождение поли­тической мысли К.Маркса и Ф.Энгельса от менее значимых идей к более значимым, от относительной истины к абсолютной. В действительности же, как и эволюция марксизма в целом, о чем мы уже писали, развитие марксистской политической доктрины было противоречивым, объемным процессом.

      3.С определенной долей условности можно говорить о "трех Марк­сах" и о "трех (даже четырех) Энгельсах" как политических мыслите­лях по аналогии с появившейся после опубликования в 1932 г. "Экономическо-философских рукописей 1844 года"  К.Маркса концепции о "двух Марксах" как философах.

А.Здесь необходимо небольшое отступление для уточнения исполь­зуемой терминологии. Нам думается, что в дальнейшем изложении для большей строгости употребляемой терминологии целесообразно различать Марксову (и соответственно Энгельсову)⁷⁶ концепцию демократии (поли­тическую доктрину) от марксистской. Критерием такой дифференциации является качественная характеристика политических идей в разные пе­риоды творчества классиков марксизма.

Марксова (Энгельсова) концепция демократии охватывает весь пе­риод творческой деятельности К.Маркса (Ф.Энгельса) как политическо­го мыслителя начиная с рубежа 30-40-х гг., с первой высказанной политической  мысли и до кончины, последнего политического высказывания.

Собственно же марксистская концепция, являясь частью Марксовой (Энгельсовой) концепции, начинается после перехода К.Маркса и Ф.Эн­гельса в середине 40-х гг. на позиции философского материализма и пролетарского  социализма и главное диктатуры пролетариата в подлинном, несфальсифицированном значении этого термина.

Вопрос об этапах, их особенностях и хронологических рамках Марксовой (Энгельсовой) и соответственно марксистской концепции требует отдельного исследования.

В последнее время высказывалось мнение о необходимости корректировки временных рамок периодов классического марксизма. В частности, Я.Г.Рокитянским предложено этап раннего марксизма продлить до 1857 г., таким образом, весь этап - 1845- 1857 гг. - охватывает собой временной отрезок между двумя открытия­ми К.Маркса: материалистическим пониманием истории и теорией приба­вочной стоимости. Первый же этап, до 1845 г., точно назван им пред марксистскям⁷⁷.

Б.В каком же смысле можно говорить о трех Марксах и четырех Энгельсах?

Полный ответ будет состоять в том, что, образно говоря, существовали в роли политического мыслителя два Маркса в пространст­ве и три Маркса во времени, другими словами, три этапа в эволюции политических взглядов Маркса, и соответственно - два Энгельса в про­странстве и четыре Энгельса во времени, четыре этапа в развитии по­литической мысли соратника К.Маркса.

Во-первых, два Маркса (и соответственно два Энгельса) как бы сосуществовали одновременно в пространстве (каждый из классиков в отдельности) ввиду амбивалентности марксистской концепции демократии в связи с постулированием Марксом двух виртуальных путей революции: формально-демократического (и относительно мирного на этапе завоева­ния власти) и формально-недемократического, относительно немирного. Однако, о двух сосуществующих в пространстве Марксах (и Энгельсах) можно говорить лишь в рамках марксистского этапа, те есть после се­редины 40-х гг.

Во-вторых, два Маркса в качестве политического мыслителя, или два этапа в Марксовой концепции (не путать с марксистской) прослежи­ваются вполне отчетливо: К.Маркс до середины 40-х гг. - последова­тельный демократ, приверженец общечеловеческих демократических цен­ностей - и зрелый К.Маркс - адепт революционной пролетарской демо­кратии, диктатуры пролетариата, хотя и концепция демократии зрелого К.Маркса включала в себя, пусть и в значительно меньшем объеме, идеи общечеловеческой, "чистой" демократии. Речь идет об амбивалентности концепции демократии, обусловленной двумя принципиально возможными . путями пролетарской революции - формально-демократическим и формаль­но-недемократическим, - допускаемыми К.Марксом.

Более того, можно ставить вопрос и о третьем во времени Марксе, появившемся после Парижской коммуны вследствие преувеличения имопы­та последней и сформулировавшем на этой основе ряд принципиально новых политических идей. Но и в данный период продолжал существовать К.Маркс - сторонник формально-демократического пути пролетарской ре­волюции. Правда, в этом случае, как и на предыдущем этапе, концеп­ция государственной власти К.Маркса - идея диктатуры пролетариата - в контексте социальной философии и экономического учения зрелого классикасущественно деформировала бы облик политической демократии,мо­гущей возникнуть после формально-демократического и относительно мирного пути пролетарской революции.

В-третьих: а) до середины 80-х гг. XIX в. концепция демокра­тии зрелого Ф.Энгельса была практически тождественна концепции де­мократии зрелого К.Маркса, так что вполне корректно говорить о трех Энгельсах во времени. Как и у К.Маркса, концепция демократии Ф.Энгельса в этот период двойственна - два Энгельса в пространстве. Но требует уточнения вопрос о третьем Ф.Энгельсе - являлся ли он последовательным приверженцем новых политических идей К.Маркса пос­ле Парижской коммуны? б) в постмарксовый период большой вес и зву­чание в концепции Ф.Энгельса приобрела идея демократической респуб­лики как формы диктатуры пролетариата, позволяющая говорить о чет­вертом Энгельсе во времени.

      4.Учитывая ограниченные рамки нашего исследования и узко сформулированную цель, приходится "разрываться" между двумя ипоста­сями Марксовой (Энгельсовой) концепции демократии: в одном случае исследовать ее как источник политического научного знания, в дру­гом - как источник политической доктрины большевизма.

Во втором случае прежде всего должны быть проанализированы те идеи марксистской политической доктрины, которые использовали прямо или косвенно вожди большевизма. Последние отдавали предпочтение иде­ям зрелого марксизма в ущерб идеям раннего, а тем более предмарксистского этапа. Кроме того, они игнорировали или фальсифицировали идеи четвертого, позднего, Энгельса.

Однако справедливости ради надо отметить, что не все политиче­ские тексты К.Маркса и Ф.Энгельса были введены в научный оборот в анализируемый нами период деятельности вождей большевизма, в част­ности, важнейший политический текст предмарксистского,первого Марк­сова этапа - "К критике гегелевской философии права" - был впервые опубликован в 1927 г. Но можно предположить, что вряд ли знание В.И.Лениным этого текста К.Маркса (как и "Экономическо-философских рукописей 1844 года") повлияло бы на политическую доктрину больше­визма, учитывая, как вождь большевизма в интересах политической борьбы произвольно интерпретировал известные ему политические тексты К.Маркса и Ф.Энгельса, искажая их подлинный смысл.

      5.В свою очередь, понятие политической демократии упот­ребляется К.Марксом и Ф.Энгельсом в нескольких значени­ях. Это многозначие в специальной и популярной литературе в большинстве случаев у нас в недалеком прошлом игно­рировалось.

Во-первых, К.Маркс и Ф.Энгельс часто оперировали термином "де­мократия" в значении "политическая форма правления, форма политиче­ской системы, политический режим". Причем в этом значении К.Маркс и Ф.Энгельс анализировали, оценивали политическую демократию в двух аспектах: а) под углам зрения полноты или неполноты ее реализации; б)с точки зрения того, что даже полная политическая демократия в условиях раннекапиталистического общества является недостаточной для реального экономического, социального, духовного освобождения про­летариата, свободного развития человека.

Опираясь именно на эту критическую сторону теоретического нас­ледия К.Маркса и Ф.Энгельса, истолкователи марксизма в недалеком прошлом возвещали (были вынуждены так поступить) о якобы непреодо­лимой пропасти мезду политическими институтами в капиталистическом обществе, уже по своей форме являющимися насквозь буржуазными,и по­литическими институтами в революционный, переходный период. Первые из них посюсторонни, а вторые потусторонни. “Стена”, отделяющая пер­вых от вторых, - революция.

Однако в это мифологическое построение не вписывается лишь "ма­лость" - разрабатываемая в большей степени Ф.Энгельсом, в меньшей - К.Марксом начиная со второй половины 40-х гг. идея о принципиаль­ной возможности завоевания пролетариатом власти посредством исполь­зования именно "буржуазных", формально-демократических политических институтов.      '

Действительно, К.Маркс и Ф.Энгельс критикуют, а в ряде публи­цистических работ буквально бичуют половинчатость, неполноту поли­тической демократии. С такой же страстностью они вскрывают недоста­точность политической демократии.

Критика реального состояния политической демократии в ряде наиболее развитых стран в середине XIX в. со стороны К.Маркса и Ф.Энгельса была обоснованной: в условиях крайней социальной поляризации раннеиндустриального общества и неполнота политической демократии, и ее недостаточность для реального освобождения пролетариата от ни­щеты, бескультурья являлись достоверно установленным фактом и раз­работка Марксом и Энгельсом проблем "неполноты/полноты" и "недоста­точности/достаточности" политической демократии, безусловно, внесла вклад в политическую науку"⁷⁸.

Вместе с тем, не ограничиваясь критической стороной, молодые К.Маркс и Ф.Энгельс попытались представить в позитивном плане пол­ноту реализации той или другой политической свободы или демократи­ческого принципа⁷⁹. А самое главное, во-вторых, основоположники марксизма употребляли термин "демократия" не только в значении политиче­ской формы, но и в смысле политического содержания. Это понимание политической демократии крайне важно для адекватного реконструирова­ния концепции демократии К.Маркса и Ф.Энгельса, но именно оно за­частую и не принималось во внимание, что искажало истинную картину политических взглядов классиков марксизма.

Термин "политическая демократия" в смысле политического содер­жания обозначает, согласно К.Марксу и Ф.Энгельсу, демократический политический режим в связи и в единстве с классом, который находит­ся у власти.И в данном случае К.Маркс и Ф.Энгельс правомерно ука­зывали на объективно существующую обусловленность функционирования демократических институтов от тех классов, которые реально имеют возможность использовать их в своих интересах⁸⁰. 

При таком подходе рушится стена, отделяющая демократические по­литические институты, функционирующие в буржуазном обществе, от де­мократических политических институтов, действующих в постреволюционном обществе.

Понятие "диктатура пролетариата", исходя из такого понимания политической демократии, означало политическую власть в руках про­летариата (составляющего большинство в составе населения),завоеван­ную им в рамках демократического процесса с использованием для этой цели полной политической демократии. Тем самым опровергается миф о том, что, согласно К.Марксу и Ф.Энгельсу, якобы существует противоре­чие между демократическими политическими институтами и диктатурой пролетариата. Понятие "диктатура пролетариата" у К.Маркса и Ф.Эн­гельса означало политическое содержание: власть в руках большинства народа - пролетариата, использовавшего для завоевания власти демо­кратические политические институты, прежде всего всеобщее избира­тельное право, другие политические права и свободы, парламент.

Подобная трактовка полностью согласуется с упомянутой выше идеей классиков о возможности формально-демократического способа за­воевания пролетариатом власти. Основоположники марксизма использо­вали термин "диктатура пролетариата" по отношению к  политическим институтам и в другой трактовке. Об этом подробнее далее, в соответствущем месте.

Поэтому никак нельзя согласиться с той интерпретацией, которую дает В.Л.Лобер термину "демократия",употребляемому К.Марксом и Ф.Эн­гельсом в "Манифесте коммунистической партии": "...первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствую­щий класс, завоевание демократии"⁸¹. По мнению В.Л.Лобера, термин "демократия" в контексте "Манифеста..." означает, что власть при­надлежит большинству и выражает волю большинства, каковым является пролетариат⁸². И ничего другого. Мы в дальнейшем еще будем анализи­ровать процитированный фрагмент. Здесь же ограничимся следующим.

Аргументация В.Л.Лобера строится на том, что раз в "Манифес­те..."политическая власть в собственном смысле слова "характеризу­ется как организованное насилие одного класса для подавления друго­го", а насилие и демократия вроде бы, по В.Л.Лоберу,являются несов­местимыми понятиями, то, следовательно, речь здесь и идет только о демократическом характере самой власти, но не о демократии как по­литическом режиме, политической форме или политическом содержании в поясненном нами смысле.

Некорректность рассуждения В.Л.Лобера лежит на поверхности. Суждение некорректно по крайней мере в двух отяошениях.Во-первых, некорректно по существу вопроса само допущение о несовместимости де­мократии и насилия, на основании чего и отвергаются другие значения термина "демократия". При определенных условиях, в рамках закона насилие со стороны демократической власти при демократическом поли­тическом режиме как ответная мера, к примеру, на насилие террористи­ческой группы, когда все остальные меры исчерпаны, оправдано. И в истории есть на этот счет множество примеров.Ж.Сорель

В данном пункте по существу вопроса спора нет. Речь идет об уточнении терминологии. В.Л.Лобер фактически разделяет позицию,сфор­мулированную еще Ж.Сорелем⁸³, согласно которому, необходимо разли­чать термины "насилие" и "сила". То насилие, о котором пишем мы,со­гласно традиции Ж.Сореля, не может быть названо насилием, а должно именоваться как "институционное использование силы", "легальный акт силы". Но суть дела,понятно, от этого не меняется. Демократия пред­полагает институциональное, легальное использование силы, или наси­лие в широком смысле слова.

Во-вторых, тот смысл термина "демократия", о котором пишет В.Л.Лобер, использовался также классиками марксизма. Они его приме­няли всегда, когда говорили о характере государственной власти про­летариата вне зависимости от того, каким способом он ее завоевал. Вместе с тем в данном конкретном случае - в контексте предшествую­щих работ 1847г., а не только самого "Манифеста..." - К.Маркс и Ф.Энгельс употребляют термин "демократия" не только в значении демократического характера власти, но одновременно и для обозначения демократического пролетарского политического содержания: власть про­летариата при демократическом политическом режиме.

Игнорирование двойственности термина "демократия" в "Манифес­те " и в ряде других текстов классиков, а также подмена одного значения этого термина другим, являются, как мы убедимся в дальней­шем, наиболее частыми приемами неадекватной интерпретации и фальси­фикации концепции демократии.

Резюме.Понятие "демократия" в концепции К.Маркса и Ф.Энгельса многопланово, многозначно. Во-первых, оно используется в двух основ­ных смыслах - для обозначения молодыми К.Марксом и Ф.Энгельсом де­мократического устройства общества в целом и для характеристики де­мократических явлений в политической сфере.

В свою очередь, и это во-вторых, термин "демократия" в полити­ческой сфере используется в трех значениях:

      -как политический режим, политическая форма (причем в двух критических аспектах - под углом зрения полноты и неполноты ее реа­лизации и с точки зрения недостаточности политической демократии как

таковой без экономической, социальной, культурной демократий).

      -как политическое содержание - демократическая форма,демокра­тический политический режим в связи и в единстве с классом, который ими пользуется. На таком понимании зиждется и концепция классиков о возможности формально-демократического и относительно мирного пути пролетарской революции, в таком понимании используется и термин "диктатура пролетариата" в одном из значений для названия власти пролетариата, установленной в результате победы последнего по ука­занному пути;

      -как характер государственной власти - власть большинства вне зависимости от того, каким способом она завоевана - демократически или нет.

ПРИМЕЧАНИЯ

⁷³См.: Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.I.С.251-253.

⁷⁴См.: Там же.

        ⁷⁵Цит. по кн.: Маркс. Философия. Современность. Прим.на с.52.

        ⁷⁶Кроме всего прочего, может быть, такое разделение послужит стимулом к появлению исследований, посвященных специально политичес­ким взглядам К.Маркса и таковым Ф.Энгельса, а также личному вкладу каждого из них в создание марксистской политической доктрины в це­лом, концепции демократии в частности.

       ⁷⁷См.:Р о к и т я н с к и й Я. Г. Указ.соч. С.32. Более подробно о традиционной периодизации марксизма в целом,политической доктрины в частности см.:.История марксизма-ленинизма. Формирование, развитие и распространение марксизма, утверждение его в рабочем дви­жении.Указ.соч.С.26-28; Маркс. Философия. Современность.Указ.соч.С.27-62; История политических и правовых учений: Учебник/ Под ред. В.С.Нерсесянца. Указ.соч.С.466; и др.

      ⁷⁸См.: Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.I.С. 526-527, 627 и т.д.

      ⁷⁹См.: Там же. С.624-626, 629, 630, 633-635, 641.

          ⁸⁰Как известно, схожей позиции придерживался К.Каутский. См.: Каутский Карл. Терроризм и коммунизм: Пер.с нем. Берлин: Тов-во И.П.Ладыжникова, 1919. С.38. См. также: Ленин В.И. ПСС. Т.37. С.243.

          ⁸¹Маркс К., Энгельс Ф.Соч. Т.4. С.446.

⁸²См.: Лобер В. Л. Указ.соч. C.2I-22.

           ⁸³См.:Сорель Ж. Размышления о насилии/ Пер. под ред. прив.-доц. Московского  университета В.М.Фриче. М.: Польза,1907.С.92.

Продолжаю публиковать - по мере исправления ошибок сканирования -  параграфы из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.3.Марксистская концепция демократии: методологические аспекты исследования

Ввиду искажения политических взглядов К.Маркса и Ф.Энгельса большевистской школой фальсификации, первоочередной задачей являют­ся восстановление, реконструкция их подлинных воззрений, очищение от господствующих долгое время в советском обществознании мифологем. Критический анализ и оценка в контексте мировой политической науки, верификация всех текстов и политических идей К.Маркса и Ф.Энгельса - вторая задача.

Объектом нашего анализа явились все тексты классиков марксизма без конъюнктурной селекции, в результате чего воссоздаваемая марк­систская концепция демократии существенно отличается от той,которая была представлена в советском обществознании на протяжении более 70 лет, начиная с В.И.Ленина.

Изложим ключевые положения классической марксистской концепции демократии.

     1)Понятие демократии К.Маркса и Ф.Энгельса развивающееся и многозначное как вследствие того, что оно обогащалось в ходе творче­ской эволюции основоположников марксизма, так и вследствие того,что К.Маркс и Ф.Энгельс использовали термин "демократия" в нескольких значениях.

Более того, даже при использовании термина "демократия" одно­значно, в смысле политической демократии, марксистская концепция двойственна, внутренне противоречива. Речь идет не об амбивалентнос­ти, связанной с творческой эволюцией основоположников марксизма,а о противоречивости в данный фиксированный момент времени. Причем указанная двойственность концепции демократии существовала на протяже­нии десятков лет. Правомерно даже говорить о двух сосуществукщих,но не параллельно, а как бы во взаимопереплетении, концепциях демокра­тии.

При этом отмеченная двойственность касалась как а) воззрений отдельно взятых классиков, так и б) определенных различий во взгля­дах на проблему между К.Марксом и Ф.Энгельсом⁵⁷.

Противоречивость первого рода (а) являлась не следствием пог­решностей мыслительной деятельности К.Маркса и Ф.Энгельса, а резуль­татом противоречивости самого общественного бытия, конкретных исто­рических условий стран Запада второй половины XIX в. Классики марк­сизма, исходя из объективных потенций общественного бытия, представ­ляли себе историю общественного развития не как однолинейный про­цесс, а как процесс многовариантный, альтернативный и, в частности, предполагали возможность двух путей развития революции . Именно в  этом пункте марксистской политической доктрины, а не всецело только вне ее, как традиционно полагал советский "марксизм-ленинизм", уже заключены (правда, имплицитно) теоретические истоки двух тенденций пролетарского движения: революционного и реформаторского.

Противоречивость второго рода (б) связана с тем, что Ф.Энгель­су последние 12 лет жизнь после смерти К.Маркса приходилось мыслить и действовать в изменившихся условиях, прежде всего в условиях даль­нейшей демократизации ряда стран Запада и успехов германской соци­ал-демократии, что не могло не привести к эволюции его политических взглядов. В частности, в дальнейшей более конкретной разработке тео­ретической модели такого формально-демократического и относительно мирного пути (постулируя - при соответствующих условиях - и необхо­димость развития революции только по формально-недемократическому и относительно немирному пути), которая уподобляла его (прежде всего в политической и социальной сферах) фактически не революционному, а эволюционному пути глубоких структурных общественных реформ.

И, во многом опираясь как раз на эти (но не только) моменты политических воззрений Ф.Энгельса, Э.Бернштейн стал ревизовать классический марк­сизм. Вместе с тем и центральная социально-философская максима К.Маркса из его "Предисловия" к собственной работе "К критике поли­тической экономии" позволяет интерпретировать ее как теоретическое обоснование реформистского, эволюционного пути (в определенных гра­ницах): "...Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает доста­точно простора, и новые более высокие производственные отношения ни­когда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества"⁵⁹.

      2)Необходимо учесть ряд обстоятельств, характеризующих осо­бенность становления марксистской когцепции демократии. Обозначим тезисно эти моменты, а желающих более подробно остановиться на них мы отсылаем к соответствующим работам Л.С.Мамута и Я.Г.Рокитянского, а также Г.Г.Водолазова, Е.Г.Плимака, Т.И.Ойзермана и др.⁶⁰

А.Становление и развитие марксистской концепции демократии осуществлялось в русле развития политической доктрины марксизма, более того - в рамках марксизма в целом. В то же время оно имело собствен­ную, относительно самостоятельную логику развития. Различные идеи и концепции марксизма не в одинаковые сроки дос­тигли зрелости, и разные критерии определяли степень их зрелости. Поэтому при анализе становления концепции демократии К.Маркса и Ф.Энгельса следует постараться обойти две опасности: I) рассмотрение становления марксистской концепции демократки изолированно от ста­новления марксизма в целом; 2) отождествление указанного процесса с формированием как марксизма в целом, так и других концепций.

Б.Надо учитывать, что создание марксистской концепции демократии не являлось "однолинейным", "плоскостным" процессом, а предста­вляло из себя многоплановый процесс, в ходе которого происходило пе­реплетение различных линий развития теории. К.Маркс и Ф.Энгельс имели дело с определенным исходным "мыслительным материалом" своих предшественников, прежде всего социалистов-утопистов, революционе- ров-демократов, Ж.Ж.Руссо, французских историков эпохи Реставрации, других политических мыслителей. Этот "материал" они переосмыслили, дали ему новое объяснение.

В связи с этим заслуживает специального исследования вопрос о теоретических истоках марксистской концепции демократии, так как он во всей своей полноте в советской литературе не исследован.Изло­жение этого круга вопросов не является необходимым в рамках нашего исследования, однако нам представляется, что обобщенную характерис­тику тех идей, которые послужили К.Марксу и Ф.Энгельсу исходным “мыс­лительным материалом" для создания и разработки концепции демократи, следует знать. Поэтому в ходе изложения тех или иных аспектов марксистской концепции демократии мы будем отмечать ее источники.

Кроме того, надо иметь в виду, что в ряде случаев в языке фор­мирующейся марксистской политической доктрины в целом,концепции де­мократии в частности не было еще соответствия между терминологией (она во многом оставались традиционной) и обозначаемым ею понятийным аппаратом (во многих случаях он по существу являлся новым).В период создания марксизма интенсивно использовались гегелевская и фейерба- ховская манера выражения мысли, терминология революционных демокра­тов и социалистов-утопистов, еще отсутствовали такие важные термины, как "пролетарская революция", "диктатура пролетариата", "политичес­кий переходный период". Кроме того, в первоначальном марксизме и в утопическом коммунизме существовал широкий диапазон общих или сходных идей.

В литературе отмечалось (А.А.Уйбо), что употребление К.Марксом и Энгельсом терминологии, унаследованной от предшественников, объ­ясняется двумя причинами. Первая - пригодность в ряде случаев старых терминов для передачи нового содержания (новых понятий).Вто­рая - стремление К.Маркса и Ф.Энгельса изложить свою теорию на язы­ке, понятном их современнику, там и тогда, где и когда они присту­пали к своей научной деятельности. В то же время нельзя забывать, что уже само включение давно сложившихся терминов типа "государст­во", "демократия", "народ", "власть", "республика", "насилие" и дру­гих в принципиально новый научно-познавательный и идеологический контекст выявило у них новые качественные грани, придало им новое значения. Вместе с тем ряд терминов использовался и в традицион­ном, и в новом значении или только в традиционном, поэтому в каждом случае необходим конкретный контекстуальный анализ. Данное обстоя­тельство в особенности касается концепции демократии.

В.К.Марксу и Ф.Энгельсу, создавая новую доктрину общественно­го развития, приходилось непрерывно вести теоретическую борьбу. В 40-е гг., когда в центре внимания основоположников марксизма нахо­дилось преимущественно философское обоснование неизбежности проле­тарской революции, ими упор делается на утверждение материализма в понимании социально-политических и исторических явлений.Естественно, что острая полемика, которую вели К.Маркс и Ф.Энгельс со своими оп­понентами, отразилась на форме изложения тех или иных положений.Поэтому суждения К.Маркса и Ф.Энгельса по поводу обусловленности по­литики экономикой, будучи правильными в конечном счете, в то время давали основание из-за полемической заостренности воспринимать их в духе экономического детерминизма. Как известно, на это в 80-90-е гг. указывал Ф.Энгельс⁶³, В то же время не только полемическая заост­ренность являлась причиной упрощения общественных взаимосвязей. Со­циально-философские воззрения классиков марксизма характеризовались в период становления концепции демократии одномерным классовым подходом к политическим институтам, недооценкой опосредствующих звень­ев и внеэкономических факторов, воздействующих на развитие общест­ва⁶⁴. В соответствии с этим при анализе политических взглядов осно­воположников марксизма должна быть сделана поправка на девиацию, на отклонение от истинного характера детерминации политики экономикой.

Г. К.Марксу и Ф.Энгельсу приходилось исследовать ранний капи­тализм, его незрелые формы, зачаточные общественные формы, лишь обо­значившиеся тенденции развития, первые самостоятельные классовые бои пролетариата. Понятно, что то или иное теоретическое положение, первоначально верно отображавшее в самой общей форме наметившуюся тенденцию развития, форму раннего капитализма и заключавшее в себе момент истины, определенную степень научности, теряло этот момент истины и степень научности по мере того, как вызревали условия, одна тенденция, не успев в полной мере выявиться, из-за вариативности и противоречивости общественного развития заменялась другой.

Д.Вместе с тем, по справедливому выводу Я.Г.Рокитянского, воз­зрения молодых классиков марксизма опирались на иллюзию, возникшую на основе осмысления реальных событий 40-х гг. - <<времени широкого распространения в Европе коммунистических идей, классово-конфронта­ционного развития в ряде европейских стран, активизации рабочего движения, в том числе массового движения чартистов в Англии, роста революционных настроений рабочих вследствие их обнищания и беспра­вия, неспособности буржуазии в то время обеспечить рабочим сносные условия жизни и труда. Именно отсюда, а не из какой-то "кровожадно­сти", "тоталитарности" Маркса и Энгельса и проистекал безграничный революционно-коммунистический оптимизм раннего марксизма>>⁶⁵.

Но и в дальнейшем К.Маркс и Ф.Энгельс сохраняли значительные элементы утопии и идеологии, революционного романтизма в своих воз­зрениях на экономику, социальную структуру, природу человека обще­ства  будущего, и соответственно элементы утопии и идеологии были вкраплены в большей или меньшей мере во взгляды К.Маркса и Ф.Энгель­са на проблемы демократии, власти, государства, политическую систе­му. Это замечание в дальнейшем будет конкретизировано.

Е. Даже в доперестроечные годы коммунистического диктата ряд советских ученых (Г.Г.Водолазов, Ю.А.Красин, А.М.Румянцев и др.) в меру дозволенной гласности призывали бороться с упрощенческим, а следовательно, и неправильным представлением о диалектике развития марксизма, что выражалось в вульгаризаторском понимании и  примене­нии принципа историзма к развитию марксистской теории⁶⁶.

До недав­него времени эта вульгаризация принципа историзма была представлена в двух разновидностях. Первая из них изображала эволюцию той или иной теории марксизма, к примеру теории пролетарской революции, как сумму ответов на ряд последовательно задаваемых новых вопросов, ко­торые ставила революционная практика. Понятая таким образом теория социалистической революции превращалась в "простую сумму идей", в "свод застывших положений, взятых статически”⁶⁷.

Вторая версия, более тонкая, критикует цитатничество первой (без соотношения с конкретной ситуацией). Она против сведения прин­ципа развития к плоско-эволюционному представлению о прибавлении и уменьшении истин. Согласно этой версии, марксистские и энгельсовские решения отдельных проблем не оставались неизменными, они транс­формировались по мере того, как менялась историческая обстановка⁶⁸.

И хотя сторонники этой второй версии и признают тот факт, что раз­витие идет через отрицание, но это отрицание (прежних решений,имею­щих силу в прежней исторической ситуации) понимается ими как "от­брасывание" прежних решений. За таким отрицанием теряется момент связи, теряется само развитие.

Подлинный же научный метод требует раскрыть диалектику связи между положениями К.Маркса и Ф.Энгельса, между отдельными положе­ниями внутри марксистской концепции демократии, диалектику связи,со­держащей в себе как удержание (усвоение и переработку) прошлых положений, так и (необходимый для действительного удержания) момент, который философы называют "диалектическим снятием".

Известный методологический принцип В.И.Ленина сохраняет свою значимость и применим к анализу марксистской концепции демократии: "Весь дух марксизма, вся его система, - правомерно в данном случае отмечал В.И.Ленин, - требует, чтобы каждое положение рассматривалось лишь исторически, лишь в связи с другими, лишь в связи с конкретным опытом истории"⁶⁹.

Резюмируя,можно утверждать, что необходимо, но недостаточно, чтобы выводы и положения марксистской концепции демократии были взя­ты в контексте тех конкретно-исторических условий, обобщением кото­рых они являются. Надо также выявить моменты в их содержании, кото­рые имеют значимость а) общего, б) особенного), в) единичного,и со­ответственно этому их использовать. В противном случае возможно воз­ведение положений, имеющих уровень особенного или тем более единич­ного, на уровень общего.

Ж. В исследовании эволюции марксистской политической доктрины в целом, концепции демократии в частности надо стремиться избегать модернизации положений классиков марксизма, могущей иметь три вари­анта проявления.

Первый вариант. В более ранних работах К.Маркса и Ф.Энгельса пы­таются найти идеи, которых там еще нет, к которым основоположники марксизма пришли позже. При этом зачастую не замечаются такие идеи, от которых К.Маркс и Ф.Энгельс отказались в дальнейшем⁷⁰.

В связи с этим хотелось , бы сформулировать, следующее положение: Если для историографии марксизма в целом, истории политических уче­ний в частности, биографической или библиографической  литературы имеет значение, молодойли К.Маркс высказал ту или иную идею или зрелый, то для историипозитивной общественной науки временной фактор или биографический сюжет имеют лишь сопутствующее внешнее, вто­ростепенное значение. Для науки важен фактор истинности того или иного положения марксизма,его доктрин, концепций.

Для советской же официальной общественной науки принципиально невозможным было вооб­разить такую эволюцию марксизма, в ходе которой молодые К.Маркс и Ф.Энгельс, высказывая истинную мысль по определенной проблеме,в даль­нейшем, будучи зрелыми мыслителями, от нее отказались и начали при­держиваться ложного суждения. Официальная "марксистско-ленинская" ин­терпретация истории марксизма допускала лишь поступательное восхож­дение К.Маркса и Ф.Энгельса к истине, прогресс истин, но никак не обратный порядок, никак не регресс истин по ряду проблем.

В дейст­вительности же в истории марксизма известны случаи как одного, так другого порядка. Мы вполне солидарны с Я.Г.Рокитянским, утверждающим,что во второй половине 40-х гг, <<был утрачен ряд оригинальных идей, наблюдений и интересных выводов Маркса первой половины 40-х гг, когда он был последовательным демократом, подвергал критике антиде­мократические тенденции в деятельности прусского правительства, бо­лее критично относился к утопическим коммунистическим теориям, выд­вигал интересные соображения, в частности в "Экономическо-философских рукописях 1844 года" - об отчуждении, сохранившие свое научное значение до настоящего времени>>⁷¹.

И точно так же, как молодой Маркс высказал в "Экономическо-философских рукописях 1844 года" ряд идей, которые сохранили свое зна­чение до настоящего времени, он в рукописи "К критике гегелевской философии права” разработал ряд демократических идей, сохранивших большую значимость для современной политической науки, чем многие из пришедших им на смену идей политической доктрины зрелого марк­сизма.

Второй  вариант.Сегодняшнее понимание тех или иных проблем,в кон­тексте современного опыта общественной практики и уровня развития теории нередко стремятся вложить в понимание этих проблем К.Марксом и Ф.Энгельсом, тем самым искажая действительный смысл тех или иных теоретических положений основоположников марксизма.

Третий  вариант. Вследствие актуальности тех или иных проблем в настоящем преувеличивают их роль в воззрениях К.Маркса и Ф.Энгельса или же, наоборот, принижают их значение в угоду интересам момента.

          З.Следует учитывать характер написанных К.Марксом и Ф.Энгель­сом политических текстов.В одних случаях классики сочиняли теоре­тические монографии, в других - партийные документы, в третьих - публицистические и пропагандистские работы, в-четвертых - письма, не предназначенные для печати. По отношению к их творческому наследию в целом, политическим текстам в частности стоит та же проблема аутен­тичности, как и в случае с политической доктриной большевизма. По­этому большинство моментов, которые мы обстоятельно разберем в со­ответствующем разделе, применимы и к текстам К.Маркса и Ф.Энгельса.

И.Крайне важным представляется тот срез изучения эволюции по­литической мысли марксизма в целом, концепции демократии в частнос­ти - в соотнесении с большевизмом как политической практикой,к ко­торому в течение четверти века совершенно справедливо призывает Е.Г.Плимак: "...пересказать и раскритиковать взгляды мыслителей ока­зывается проще, чем проверить воплощение хотя бы одной крупной идеив жизнь- ведь в последнем случае потребуется проследить параллель­ноход процессов, слов и дел на громадных отрезках времени"⁷².

Трудность реализации в процессе исследования этого методологи­ческого требования велика как вследствие внешних, не столь сущест­венных в демократическом обществе - но не в переходное время - об­стоятельств (политическая конъюнктура, пресс массового сознания, ожидания политических элит), так и в силу объемности задачи, сложности и множества опосредствованний между идеей мыслителя и политической практикой. Пресловутый вопрос, виноват ли К.Маркс как политический мыслитель в существовании архипелага ГУЛАГ, как раз и относится к указанному аспекту исследования.

ПРИМЕЧАНИЯ

⁵⁷Как известно, до недавнего времени государственный "марксизм- ленинизм" постулировал изначальное и непрерывное единство воззрений К.Маркса и Ф.Энгельса. Предполагалось также, что их взгляды взаимо-дополняли друг друга, а расхождения касались частных вопросов. На Западе исследователи давно обращали внимание и на противоречия, и на существенные различия, и на "просто" различия между К.Марксом и Ф.Энгельсом в подходах и в решениях ряда теоретических, экономических, политических, философских вопросов. В ответ со стороны совет­ских обществоведов вместо конкретного анализа звучало, как правило, однозначно – “фальсификацияЯ”. И лишь в последние годы указанная проблема стала обсуждаться учеными в СССР и в странах СНГ. См., например: Мосолов В. Г. О новых подходах в марксоведенния (К 170-летию со дня рождения Ф.Энгельса) // ВИ КПСС. 1991. № 3. С.139- 142.

       ⁵⁸Детальнее см.: Водолазов Г. Г. Диалектика и ре­волюция (Методологические проблемы социальной революции).М.: Изд-во Московского университета, 1975. С.58-59.

⁵⁹Маркс К., ЭнгельсФ. Соч. Т.13. С.7.

        ⁶⁰См.: Марксистско-ленинское учение о государстве и праве: История развития и современность/ Редкол.: Н.В.Витрук, Л.С.Мамут и др. М.: Наука, 1977. С.47-49; МамутЛ. С. Карл Маркс как тео­ретик государства. М.: Наука, 1979. С.17-45; МамутЛ. Учение Маркса о государстве требует переосмысления. Указ.соч.C.100-101; Водо­лазовГ. Г. Диалектика и революция.Указ.соч.С.167-168; Маркс. Фило­софия. Современность/ Под общ.ред. Т.И.0йзермана.Указ.соч. С.27-62; Р о к и т я н с к и йЯ. Г. Историзм в подходе к "Манифесту Коммунистиче­ской партии”// НИИ. 1991. №5 4. С.28-43; Философские проблемы исто­рической науки/ Отв.ред. А.В.Гулыга и Ю.А.Левада. М.: Наука, 1969. С.133-160; П л и м а к В. Не рано ли вам хоронить марксизм?Указ.соч.;Красин Ю. Марксизм и современность.Указ.соч.; ШахназаровГ. X. Об­новление идеология и идеология обновления// К-ст. 1990. № 4.С.46-49;ЯковлевА.Н.Предисловие. Обвал. Послесловие. М.: Новости,1990.С.17-82; и др.

⁶¹См.: О й зе р м а н Т. И. Формирование философии марк­сизма. 2-е дораб.изд.М.: Мысль,1974.С.11-12; РокитянскийЯ. Г. Указ.соч. С .30.

          ⁶²Марксистско-ленинское учение о государстве и праве.Указ.соч. С.48.

          ⁶³См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.39.С.82-86.

          ⁶⁴См.: Там же. Т.З. C.I5-586; Т.4. С.65-185, 194-321.

          ⁶⁵Рокитянский Я. Г. Указ.соч. С.ЗЗ.

          ⁶⁶См.: Водолазов Г. Г. Указ.соч.C.I68; Кра­синЮ. А. Ленин, революция, современность. М.: Наука,1967. С. 18; Проблемы рабочего движения/ Редкол.: А.М.Румянцев и др. М.: Мысль, 1968. С.169.

         ⁶⁷Красин Ю. А. Ленин, революция, современность.Указ.соч. С.18.

         ⁶⁸См.: ВодолазовГ. Г. Указ.соч. С.168.

         ⁶⁹Л е н и н В. И. ПСС. Т.49. С.329.

         ⁷⁰См.: ОйзерманТ. И. Указ.соч. С.28.

         ⁷¹РокитянскийЯ. Г. Указ.соч. Прим. на с.ЗЗ.

         ⁷²См.: Философские проблемы исторической науки.С.133-140; Плимак Е. Не рано ли нам хоронить марксизм?Указ.соч.С.113.

Предлагаю Вашему вниманию следующий параграф из первой главы своей старой,двадцатилетней давности, научной монографии  - Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.

Глава первая. СОДЕРЖАНИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ КОНЦЕПЦИИ ДЕМОКРАТИИ К.МАРКСА И Ф. ЭНГЕЛЬСА

1.2.Концепция демократии марксизма: объективность бытия. Мифы ленинской, советско-официозной интерпретации

1.Более пессимистична по сравнению с марксизмом в целом сов­ременная оценка политической доктрины марксизма. Так, американский ученый У. Адамсон, отдавая должное марксизму за то, что он "дает ме­тод анализа социально-экономической и политической реальности", в то же время выносит однозначный приговор: "...марксизм как полити­ческая идеология умер"²⁹.

Подобный вердикт нашел сторонников и среди советских общество­ведов. "Для меня очевидно, - отмечал, к примеру, А.С.Ципко,- что политические вывода и рекомендации Карла Маркса полностью устарели. Они, в частности его учение о диктатуре пролетариата, с самого на­чала было ложным, имело криминальный привкус"³⁰.

После прихода к власти в ряде республик бывшего Советского Сою­за демократических(и „демократических”) сил и начавшегося вскоре вслед за этим процесса декоммунизации негативное (а в ряде случаев и нигилистическое) от­ношение к марксистской политической доктрине получило широкое рас­пространение и в средствах массовой информации, стало клише массо­вого сознания.

Думается, что такой архирадикальный подход, хотя психологиче­ски он и понятен, с научной точки зрения является некорректным и вследствие своей абстрактности, внеисторичности, и в силу того, что, несмотря на огромное количество апологетической литературы, посвя­щенной К.Марксу, Ф.Энгельсу и их учению, практически не было в советском обществознании специальных исследований, анализирующих объ­ективно, беспристрастно, во всей полноте, включая весь корпус трудов основоположников, как политическую доктрину марксизма в целом, так и концепцию демократии в частности.

Конечно, в отношении политической доктрины марксизма, прежде всего марксистской концепции государства и права, дело обстояло с количественной стороны благоприятнее, чем с марксистской концепцией демократии³¹. В советской специальной литературе (в сотнях книг, тысячах статей) сравнительно полно изучались процесс становления и развития марксистской политической доктрины, ее содержание. Основ­ной недостаток этой литературы заключается в коммунистической пар­тийности и подцензурности, что вынуждало авторов грешить против ис­тины.

Если же поставить на одну чашу весов работы, появившиеся в СССР и посвященные марксистской концепции государства и права, а на дру­гую чашу -  работы, посвященные марксистской концепции демократии, то резко опустится чаша "этатизма". Понятно, что, каков политический режим, таков и социальный заказ. Крайне редки работы, лежащие на чаше, взметнувшейся ввысь. Что же касается качества исследований, пос­вященных концепции демократии марксизма, то, как и в отношении по­литической доктрины в целом, все они в максимальной степени, даже по сравнению с другими общественными науками, подвергались партийно-­полицейскому диктату и в результате в подавляющем большинстве были, строго говоря, ненаучны.

Однако и в неблагоприятных для общественной науки обстоятельст­вах появлялись сочинения (правда крайне редко), что требовало лич­ного мужества от ученого, в которых авторы максимально адекватно интерпретировали политические взгляды К.Маркса к Ф.Энгельеа, в том числе концепцию демократии основоположников марксизма.³²

В перестроечное и в особенности в постперестроечное время пуб­ликации такого рода перестали быть аномалией. Количество их, хотя имедленно, но увеличивается. Исследуются различные аспекты темы.  Изработ, в которых отстаивается значимость марксистской концепции де­мократии на основе всестороннего анализа политических мыслей К.Маркса и Ф.Энгельса, следует выделить сочинения А.И.Ковлера,В.Л.Лобера,С.Кравченко,В.Б.Пастухова,Б.Г.Тартаковского и др.³³

Ряд публика­ций Л.С.Мамута посвящены переосмыслению политической доктрины марк­сизма в целом, выявлению как ошибочных утверждений, так и положений, не утративших эвристической ценности, историко-научной уникальнос­ти³⁴. В раскрепощении сознания советского читателя от политических догм большевистской концепции демократии важную роль сыграло иссле­дование Ю.Буртина³⁵.

Трудно также переоценить значение "круглого стола", проведенно­го журналом "МЭ и МО" в 1988 г., и рубрики журнала "Новое время" - "Из истории политической мысли XX века"³⁶.

По сравнению с первым томом (1986 г.) во втором томе коллектив­ного труда "История марксизма-ленинизма" (1990 г.) сделан значитель­ный шаг к адекватному воспроизведению политических взглядов класси­ков марксизма³⁷.

Комплексный анализ воззрений К.Маркса и Ф.Энгельса на бюрократию - проблему, сопряженную с марксистской концепцией демократии, - осуществил Н.Ю.Колпинский³⁸.

В той или  иной мере рас­сматривали в "новом прочтении" различные аспекты политической докт­рины марксизма в целом, его концепции демократии в частности боль­шое количество авторов:С.С.Алекееев,Е.А.Амбараумов, С.Ю.Андреев,Ю.М.Батурин ,И.Бестужев-Лада , В.Библер,Ю.М.Буртин,Ф.М.Бурлацкий,А.П.Бутенко,Г.Г.Водолазов,Д.А.Волкогонов,Л.Гозман,Л.А.Гордон,Ю.Н.Давыдов,С.Дзарасов,В.Д.Зорькин,Л.Ионин, М.П.Капустин,И.Клямкин, А.И.Ковлер,Ю.А.Красин,В.Н.Кудрявцев,Б.П.Курашвили,Б.М.Лазарев, 0.Лацис,Ю.А.Левада,Г.Лисичкин,Е.А.Лукашова, В.П.Макаренко, Р.А.Медведев,М.И.Мелкумян, А.М.Мигранян, В.С.Нерсесянц, И.К.Пантин, М.И.Пискотин,Е.Г.Плимак,Г.Х.Попов,В.З.Роговин,Я.Г.Рокитянский, А.А.Собчак,Ю.В.Феофанов,Р.И.Хасбулатов,З.М.Черниловский, В.А.Четвернин, Г.Х.Шахназаров,А.Эткинд,А.М.Яковлев,В.Ф.Яков­леви др.³⁹

Вместе с тем парадокс нынешнего состояния политических иссле­дований в странах СНГ состоит в том, что, как и в годы коммунистиче­ского диктата, беспристрастных публикаций значительно меньше, чем конъюнктурных. Волна вульгарного антимарксизма буквально захлест­нула средства массовой информации. Как уже отмечалось, сочинения современных ниспровергателей К.Маркса и Ф.Энгельса "по банальности, духовной низости, эпигонству и невежеству превысили мировые стан­дарты"⁴⁰.

Поэтому судить о подлинных политических воззрениях К.Маркса и Ф.Энгельса лишь на основании вышедшей в СССР литературы, документов КПСС или появившихся недавно в странах СНГ исследований явно преж­девременно, и стоит пока воздержаться от скороспелых или митингово-базарных оценок.

        2.В нашу задачу не входит целостная и полная реконструкция политической доктрины марксизма, хотя, несомненно, она должна быть осуществлена. Мы же будем останавливаться на ряде ее моментов по мере необходимости при исследовании марксистской концепции демокра­тии. Хотя стоит сразу же оговориться (предваряя результаты исследо­вания) , что понять специфику концепции демократии К.Маркса и Ф.Эн­гельса, без знания политической доктрины марксизма в целом невоз­можно. Ведь определяющее воздействие на характер пролетарской де­мократии, по К.Марксу, оказывают именно характер пролетарской влас­ти - диктатура пролетариата - и роль насилия в этой диктатуре.

Но и сама марксистская политическая доктрина, в свою очередь, не может быть адекватно истолкована вне контекста социальной фило­софии, экономических и философско-антропологических воззрений клас­сиков марксизма, без учета той роли, которую должно играть в постреволюционном обществе марксистское обществознание.

Поэтому первым этапом нашего исследования будет анализ марк­систской концепции демократии без учета всего теоретического кон­текста. Вторым же этапом исследования явится рассмотрение концепции демократии как интегральной части политической доктрины, а затем и всей социальной философии в целом. Лишь после завершения второго этапа исследования - синтеза - возможна аутентичная реконструкция марксистской концепций демократии.

       3.Прежде всего следует констатировать, что без преувеличения настоящей terrа incognitaв политической науке в странах СНГ яв­ляется проблема соотношения взглядов В.И.Ленина, Л.Д.Троцкого, И.В.Сталина, Н.И.Бухарина, других вождей большевизма по вопросам демокра­тии с концепцией демократии К.Маркса и Ф.Энгельса. По отмеченной выше причине связь между большевизмом и марксизмом в указанной об­ласти официальным советским обществознанием долгие годы искажалась. Мы разделяем точку зрения Л.С.Мамута, изложенную им в связи с со­поставлением политических взглядов основоположников марксизма с воззрениями В.И.Ленина, что нельзя "более отделываться одними об­щими словами типа "восстановил", "продолжил", "поднял на новую сту­пень", "обогатил", "развил". Далеко не прозрачным и простым являет­ся данное соотношение. Оперируя набором приевшихся штампов, его не раскрыть"⁴¹.

Для того чтобы выявить подлинное соотношение политических взгля­дов В.И.Ленина, других лидеров большевизма с политической доктриной классиков марксизма, необходимо новое, неконъюнктурное прочтение произведений как К.Маркса и Ф.Энгельса, так и вождей больше­визма. Проблему аутентичного прочтения классиков марксизма, неодно­кратно поднимавшуюся коммунистами на Западе по мере их прозревания (например, Э.Фишером в 60-е гг. или еврокоммунистами в 70-е гг.), впервые публично, "во весь голос" в СССР поставил в первые годы перестройки А.Н.Яковлев, продолжавший затем многократно настаивать на ее решении⁴².

Лишь после этого у советских обществоведов, давно понимавших настоятельную необходимость "нового прочтения", но не решавшихся нарушить табу, появилась возможность публично конкрети­зировать мысль секретаря ЦК КПСС применительно к своим областям ис­следования. "Новое прочтение" идейного наследия К.Маркса,Ф.Энгель­са, В.И.Ленина по вопросам государства, права и политики, продолжая мысль А.Н.Яковлева, резонно подчеркивал Л.С.Мамут, предписывает категорический отказ от презумпции непогрешимости и непререкаемости (заимствованной из арсенала богословия) идей основоположников⁴³.

Одна из специфических трудностей в исследовании марксистской концепции демократии для советских ученых до начала процесса деленинизации состояла не только в необходимости топтаться в жестко очерченном, догматизированном и канонизированном мире идей партий­ных документов, но и в обязанности неуклонно следовать за оценками и выводами анализа В.И.Ленина в ситуациях, когда предмет исследова­ния вождя большевизма и советского обществоведа совпадал.

В частно­сти, выводы В.И.Ленина в работе "Государство и революция" в отноше­нии сочинений К.Маркса и Ф.Энгельса "Манифест коммунистической пар­тии”, "18-е брюмера Луи Бонапарта", "Гражданская война во Франции", "Критика Готской программы" и других предопределяли результаты ис­следования до его проведения. Дело вовсе не в том, что В.И.Ленин всегда ошибочно интерпретировал взгляды К.Маркса и Ф.Энгельса, а прежде всего в том, что в тех случаях, когда исследователь приходил к другим выводам и оценкам, чем В.И.Ленин, у него не быловозможно­сти выразить печатно свою точку зрения. И, зная об этом, ему не оставалось ничего другого, как становиться на комментаторско-систематизаторский путь исследования и заниматься апологетикой.

Что же касается адекватности интерпретации В.И.Лениным класси­ческого наследия, то, как мы убедимся в дальнейшем, он воспринимал политические воззрения К.Маркса и Ф.Энгельса зачастую конъюнктурно, сквозь призму революционной ситуации в России летом 1917 г. или граж­данской войны, ставя во главу угла интересы завоевания и удержания власти. Кроме того, В.И.Ленин не всегда учитывал многоплановость, объемность содержания марксистской политической доктрины, противо­речивость эволюции взглядов К.Маркса и Ф.Энгельса, неоднозначность их теоретического наследия. Все это лишний раз убеждает в необхо­димости "нового прочтения".

Примером “нового прочтения" (хотя и небесспорного) многих из­вестных, а также оставшихся в тени произведений К.Маркса и Ф.Энгель­са, затрагивающих проблему демократии, может служить сборник статей и выступлений главного теоретика компартии Японии Т.Фувы "Исследо­вание демократии в научном социализме. Из опыта деятельности Маркса Энгельса, Ленина", вышедший в 1990 г. в Токио⁴⁴. То, что в КПСС с трудом пробивалось к жизни с конца 80-х гг. - свободное научное ис­следование - в компартии Японии стало явью еще в 70-е гг., когда она, перейдя на платформу еврокоммунизма, отказалась от догматичес­кого толкования социалистических идей.

           4.Первый вопрос, который перед нами встает, когда мы начинаем анализировать политическую доктрину К.Маркса и Ф.Энгельса, состоит в правомочности самой постановки вопроса о существовании классичес­кой марксистской' концепции демократии, объективности бытия этой кон­цепции.

С формальной стороны возможны два ответа: "да" или "нет". Оба они представлены в специальной литературе. Парадокс заключается в том, что и положительный ответ советской апологетической литературы, и отрицательный ответ антимарксистской литературы по сути дела тождественны в том, что фальсифицируют подлинные представления К.Маркса и Ф.Энгельса по проблемам демократии.

Однако имеется еще и третий вариант ответа, совмещающий оба подхода: "да и нет". Именно такой амбивалентный ответ попытался аргументировать В.Л.Лобер.

Обоснование им отрицательного момента амбивалентного ответа зиждется на двух посылках. Во-первых,у Маркса де отсутствуют теория демократии как таковая, подход к демократии как к абстракции, как к явлению. Во-вторых, Маркс занимается демок­ратией не самой по себе, а главным образом в связи с проблемой го­сударства. Правда, В.Л.Лобер тут же добавляет, что тем не менее под­ход Маркса к проблеме демократии через призму государства позволил ему в своих работах (называются два сочинения 1843 г.: "К критике гегелевской философии права" и "К еврейскому вопросу") поставить ряд фундаментальных вопросов, раскрывающих его понимание концепции де­мократии⁴⁵.

По нашему мнению, классическая марксистская концепция демокра­тии, безусловно, существует как сумма взглядов, система знаний К.Маркса и Ф.Энгельса по проблемам демократии, причем взглядов развиваю­щихся, неоднозначных, теоретически неравноценных, противоречивых.По своей структуре эти воззрения гетерогенны, неоднородны: одни эле­менты по своему характеру были научными и гуманистическими .другие - утопичными, идеологическими, антигуманными. В силу этого концепция не носит целостного характера, не завершена.

Говоря о марксистской концепции демократии, следует различать два момента: I) полемические взгляды К.Маркса и Ф.Энгельса по проб­лемам демократии, материализованные в текстах не непосредственно, а опосредствованно, через исследование сопряженных проблем государ­ства и путей пролетарской революции и 2) изложение ими своих поли­тических взглядов в произведениях, посвященных специально проблемам демократии.

Специальных произведений или значительных фрагментов в сочине­ниях, гдe главным объектом анализа являлась бы демократия, дейст­вительно у К.Маркса и Ф.Энгельса нет (за исключением вышеупомянутых: "К критике гегелевской философии права" и "К еврейскому вопросу"), но свое понимание проблемы демократии, свою концепцию демократии они  высказывали опосредствованно неоднократно, прежде всего через рас­смотрение трех проблем: государства, диктатуры пролетариата и путей революции.

5. Мало какие идеи К.Маркса и Ф.Энгельса в советском обществознании истолковывались столь превратно, интерпретировались так про­извольно по сравнению с подлинным смыслом первоисточников, как кон­цепция демократии. Можно выявить целую гирлянду мифологем по этому поводу в советской историографии марксистской политической мысли.

А.Один из основных, едва ли не главный политический миф, гос­подствовавший в официальном срезе общественного сознания бывшего СССР на протяжении почти семи десятилетий, заключался в том, что К.Маркс и Ф.Энгельс, указывая на установление пролетариатом демок­ратического строя, рассуждая о пролетарской демократии, подразуме­вали под этими понятиями во всех случаях установление некой особой пролетарской, социалистической демократии, на порядок выше буржуаз­ной, противоположной ей.

Во избежание недоразумений следует специально подчеркнуть, что советская политическая мифология прошлых лет, указывая на противо­положность буржуазной и социалистической демократии в концепции К.Маркса и Ф.Энгельса, имела в виду именно противоположность политических форм, политических институтов, методов и форм осуществле­ния функций государственной власти. Другими словами, речь, к приме­ру, шла отом, что К.Маркс и Ф.Энгельс уже в 1845 г. полагали, что пролетариат, устанавливая, завоевывая демократический строй, тем са­мым устанавливает принципиально новые политические институты, госу­дарственные демократические формы по сравнению с демократическими политическими институтами, существовавшими в капиталистическом об­ществе⁴⁶.

Б. Еще один миф, связанный с первым и касающийся периода ста­новления концепции марксизма, заключался в следующем: молодые К.Маркс и Ф.Энгельс в начале 40-х гг. придерживались идеалистических и ре­волюционно-демократических взглядов. По мере же того, как у них складывалось материалистическое понимание истории и осуществлялся переход от революционного демократизма к научному коммунизму, они соответственно переходили от абстрактно-идеалистического понимания проблем демократии к идее диктатуры пролетариата, знаменующей собой разрыв с буржуазной демократией⁴⁷.

В.Другая разновидность этого мифа, более распространенная, сформировалась путем умолчания проблематики демократии, которую К.Маркс и Ф.Энгельс разрабатывали на протяжении десятилетий творчества⁴⁸.Если прочитать многочисленные сочинения, посвященные становлению и эволюции политических воззрений К.Маркса и Ф.Энгельса, то сложится представление, что классики марксизма основное внимание уделяли, наряду с проблемами государства, проблемам диктатуры пролетариата. Что же касается проблем демократии, то, с точки зрения авторов этих со­чинений, К.Маркс и Ф.Энгельс их не разрабатывали, а если и затраги­вали, то мимоходом, являясь при этом адептами специфической проле­тарской демократии, противоположной "буржуазной".

Из последних работ в качестве примера упомянем книгу А.С.Ципко "Насилие лжи, или Как заблудился призрак", в которой автор в ряде случаев односторонне анализирует тексты классиков, замалчивая их концепцию демократии и не замечая, что К.Маркс и Ф.Энгельс при оп­ределенных условиях вовсе не противопоставляют диктатуру пролетариа­та "буржуазной" демократии и отнюдь не всегда пишут о необходимос­ти насилия, страха при диктатуре пролетариата. Поэтому безоговороч­ное утверждение А.С.Ципко о том, что "нетерпимость Ленина к полити­ческой свободе... от марксистского убеждения, что буржуазные права исвобода, буржуазный парламентаризм и свобода печати должны пасть в ходе победоносной пролетарской революции”⁴⁹, явно некорректно.

 Однако далее А.С.Ципко не совсем последовательно для самого себя отмечает, что учение К.Маркса "содержит в себе сразу два отри­цающих друг друга ответа... В текстах Маркса можно найти подкрепле­ние для любого экономического, политического решения"⁵⁰. Не беремся судить о всех аспектах марксизма, но концепция демократии марксизма действительно амбивалентна, хотя и не безусловно.

Основание для последнего мифа - назовем его "белое пятно демок­ратии" или "фигура умолчания" - действительно есть, на что мы уже обращали внимание. Прав в данном случае Ю.Буртин, отмечающий, что для классиков марксизма "тема демократии не имеет...самостоятельного значения, а рассматривается лишь как определенная грань двух других важнейших для них вопросов: о диктатуре пролетариата, во-первых, о судьбе государства в сложившемся коммунистическом обществе, во-вто­рых"⁵¹ .

 Но Буртин прав лишь отчасти, ибо полная правда заключается в том, что несамостоятельность тематики демократии в теоретических исследованиях К.Маркса и Ф.Энгельса отнюдь не означает, что класси­ки марксизма недостаточно внимания уделяли демократии в рамках вы­шеупомянутых самостоятельных тем, а также темы, которая почему-то вообще не упоминается Ю.Буртиным и вскользь упоминается В.Л.Лобером: проблема формально-демократического и относительно мирного пути со­циалистической революции. Последняя тема имеет самостоятельное зна­чение в теоретическом наследии классиков, она достаточно полно ими разрабатывалась на протяжении почти полувека.и непосредственно со­пряжена с проблематикой демократии.

По мнению же политических мифологов, приращение, приумножение знаний в политической доктрине марксизма произошло за счет перехо­да К.Маркса и Ф.Энгельса от представлений, основывающихся на цен­ностях политической демократии (так называемой "буржуазной демокра­тии”), к представлениям, основывающимся на ценностях диктатуры про­летариата.

Вообще-то, концепция путей революции в целом, формально-демок­ратического и относительно мирного пути в частности интерпретирует­ся вплоть до последнего времени сплошь и рядом искаженно. К примеру, Р.А.Медведев, исследуя проблему большинства в социалистической рево­люции, строит свою концепцию на основе мнения классиков марксизма, якобы категорически противопоставлявших демократические, без воен­но-бюрократической машины политические условия США и Англии, где только и был возможен относительно мирный путь, с одной стороны, иавтократические и военно-бюрократические политические условия кон­тинентальной Европы, где такой путь был-де, принципиально невозмо­жен - с другой. Однако при этом Р.А.Медведев странным образом за­малчивает важнейшие тексты позднего Ф.Энгельса, согласно которым в Германии 90-х гг. существовала конкретная возможность относительно мирного и формально-демократического пути революции, а не только принципиальная возможность такого пути в 70-х гг. в Англии иСША, а также в Швейцарии, Голландии и Франции, о чем также писали К.Маркс и Ф.Энгельс и о чем умолчал Р.А.Медведев⁵² .

Г. Поэтому мы вправе ставить вопрос о том, что к "белому пятну демократии" в историографии марксизма примыкает и "белое пятно формально-демократического пути революции".Фактической фальсификацией, также берущей свое начало от Ленина, а затем повторенной тысячекрат­но в писаниях отечественных обществоведов, вплоть до последнего вре­мени, является, во-первых, подмена анализа формально-демократическо­го - относительно мирным путем (хотя, конечно, они взаимообусловле­ны), а во-вторых, сведение всей концепции формально-демократического пути пролетарской революции, развиваемой Марксом и Энгельсом поч­ти в течение полувека, к спорадическим высказываниям Маркса 70-х гг., мол-де допускавшего принципиальную возможность такого пути в Англии и США в 70-е гг. ХIХ в. только в виде исключения⁵³.

Д. Еще один миф, искаженно отображающий марксистскую концепцию демократии, связан с ленинской интерпретацией Марксовой идеи о не­обходимости слома буржуазного государства. Этот миф в силу того,что его автором являлся В.И.Ленин, сфальсифицировавший по данной проб­леме подлинные взгляды классиков марксизма в своей работе "Государ­ство и революция", был растиражирован в советской литературе бес­численное количество раз. Напомним, что, согласно В.И.Ленину, клас­сики марксизма после революции I848-I85Iгг., сформулировав положе­ние - являющееся главным, по его мнению, в учении марксизма о госу­дарстве - о необходимости слома буржуазной государственной машина, не указывали-де при этом в 1852 г., чем сломанная государственная машина может быть заменена. И лишь после Парижской коммунны на осно­ве ее опыта К.Маркс определил те государственные институты, которые должны будут прийти на смену сломанным⁵⁴.При этом В.И.Ленин в от­личие от К.Маркса вовсе не дифференцировал содержание термина "слом" применительно к 1852г.

Е. Продолжением этого мифа является другой, состоящий в одно­стороннем преувеличении, вплоть до абсолютизации, выводов и оценок Марксом и Энгельсом политического опыта Парижской коммуны и проти­вопоставляющий "буржуазную" демократическую республику как-де госу­дарственную форму буржуазной демократии - принципиально новому типу и виду республики наподобие Парижской коммуны - Республике Советов, созданной стихийным творчеством народа и являющейся единственно адек­ватной полугосударственной формой пролетарской демократии. Нет нужды пояснять, что "великая" политическая утопия Ленина - "Государство и революция" - целиком посвящена обоснованию именно этого мифа.

И. Наконец, своего рода интегральной фальсификацией является миф, согласно которому обе концепции демократии марксистская и ле­нинская - в целом тождественны. Вслед за вождем большевизма, созна­тельно фальсифицировавшим тексты классиков с целью обосновать и "ос­вятить" ссылкой на них свою политическую доктрину и оправдать узурпацию, террор и диктатуру, установленную после Октября 1917 г. в России, такую же позицию как единственно возможную широко и усилен­но пропагандировал и официальный советский "марксизм-ленинизм". Ее придерживается, в частности, и Ю.Буртин в своей работе "Ахиллесова пята исторической теории Маркса"⁵⁶. Парадоксально, что автор, ана­лизирующий уязвимые места Марксовой теории общественного развития, солидаризируется с теми, кого он критикует - идеологами канонизиро­ванного марксизма-ленинизма.

ПРИМЕЧАНИЯ

²⁹Цит. по кн.: ЧепуренкоА. Ю. Одиссея марксизма.Указ.соч.С.6.

        ³⁰Освобождение духа.Указ.соч. С.347.

         ³¹См., например: История политических и правовых учений: Учеб­ник / Под ред. В.С.Нерсесянца. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юриди­ческая литература, 1988. С.461-500; Марксистско-ленинское учение о государстве и праве: История развития и современность/ Редкол.:Н.В.Витрук, Л.С.Мамут и др. М.: Наука, 1977. С.18-49; Маркс и сов­ременная политическая теория/ Редкол.: Г.Х.Шахназаров и др.М.: По­литиздат, 1986. - 127. с. ; История политических учений.Ч.II./Под ред. К.А.Мокичева. М.: Высшая школа», 1972. C.3-I40; имногие другие.

         ³²См.,например:Багатурия Г.А.Контуры грядуще­го. Энгельс о коммунистическом обществе М.: Политиздат,1972.С.83-84. По смежной проблеме В.А.Почепков значительной степени аутентич­но интерпретировал воззрения В.И.Ленина в работе "Ленин и проблемы мирового революционного процесса" (Л.: Изд-во ЛГУ, 1975. - 103 с.). Приходится также поражаться тому, как могли появиться на свет в конце 60-х гг. две книги по методологии обществознания, делающие честь любому издательству и в начале 90-х гг.: Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения/Ред. кол.: М.Я.Гефтер (отв.ред.), А.Я.Грунт и др. М.: Наука, 1969. - 429 с.; Философские проблемы исторической науки / Отв.ред. А.В.Гулыга,Ю.А.Левада. М.: Наука, 1969. - 319 с.

        ³³См.: К о в л е р А. И. Исторические формы демократии: проблемы политико- правовой теории. М.: Наука, 1990. С.242-251;Л о б е р В. Л. Демократия: отзарождения идеи до современности. М.: Знание, 1991. С.19-32; КравченкоС. В поисках демократи­ческой власти // 1991. №9. С .41-49; ПастуховВ. Б. К ис­торической оценке некоторых взглядов марксизма на буржуазную демок­ратию// СГП.1990.№9. С.95-102;

 Материалы Энгельсовских чтенийсм.:МосоловВ. Г. О новых подходах в марксоведении (К 170-летию со дня рождения Ф.Энгельса) // ВИ КПСС. 1991.№ 3. С.139-142. Наряду с докладом Б.Г.Тартаковского интересны выступления Я.Г.Рокитянского и Н.Ю.Колпинского, доклад А.Ю.Чепуренко; Материалы "круг­лого стола"см.: Выгодский В. С., ФедоровскийН.Г. К новому осмыслению теоретического наследия Маркса и Энгельса// ВИ КПСС. 1990. № 9. С.148-155. Здесь по интересующей нас теме выделяют­ся доклад Н.Г.Федоровского, а также выступления Я.Г.Рокитянского, Н.Ю.Колпинского и Б.Г.Тартаковского.

      ³⁴См.:Мамут Л.С. Учение Маркса о государстве требует переосмысления //ОНС. 1991. № 5. С.100-108.

      ³⁵См.: Б у р т и н Ю. Ахиллесова пята исторической теории Маркса.Указ.соч. С.3-48.

      ³⁶См.: Круглый стол "МЭМО" по теме: "Западная демократия и проблемы современного общественного развития" // МЭМО. 1988. № 11. С.5-18; 1989. № 2. С.71-84; НВ. 1989-1992. №1-52.

      ³⁷Сравните первый и второй тома: История марксизма-ленинизма. Формирование, развитие и распространение марксизма, утверждение его в рабочем движении. 40-е годы XIX века - 1871 г./ Ин-т марксизма- ленинизма при ЦК КПСС; Редкол.: В.Ю.Самедов и др. М.: Политиздат, 1986. С.266-269 , 350-353 и др.; История марксизма-ленинизма. Марк­сизм в период формирования массовых социалистических партий IIИн­тернационала (70-90-е годы XIХ в.) Ч.I/Ин-т марксизма-ленинизма при  ЦК КПСС; Редкол.: С.С.Волк и др.М.: Политиздат, 1990.С.66-74, 85, 103-106.

       ³⁸К о л п и н с к и й Н. Ю. Маркс и Энгельс о бюрократии // ВИ КПСС. 1991. № 5. С.58-72.

       ³⁹Естественно, мы не можем привести все публикации перечислен­ных авторов. Ограничимся тем, что укажем на сборники (в хронологическом порядке), где содержатся статьи большинства из них: Иного не дано. М.: Прогресс, 1988. 680 с.; В человеческом измерении/ Под ред. и с предисл. А.Г.Вишневского. М.: Прогресс, 1989.- 488 с.; Постижение: Социология. Социальная политика. Экономическая реформа Ред.-сост. Ф.М.Бородкин и др. М.: Прогресс, 1989. - 592 с.; Пульс реформ(Юристы и политологи размышляют)/ Сост. Ю.М.Батурин.М.: Прог­ресс, 1989. - 378 с.; Осмыслить культ Сталина/ Ред.-сост. Х.Кобо. М.:Прогресс, 1989. - 656 с.; Социализм: между прошлым и будущим/ Ред.-сост. В.П.Киселев, И.М.Клямкин. М.: Прогресс, 1989. - 424 с.; Суровая драма народа: Ученые и публицисты о природе сталинизма. М.: Политиздат, 1989. - 512 с.; СССР: демографический диагноз/ Сост. В.И.Мукомель. М.: Прогресс, 1990. - 696 с.; Драма обновления/ Сост. и общ ред. М.И.Мелкумяна. М.: Прогресс, 1990. - 680 с.;Вождь. Хо­зяин. Диктатор: Сборник/ Сост. А.М.Разумихин. М.: Патриот. 1990. - 575 с.; Право и власть/ Сост. А.А.Протащик. М.: Прогресс, 1990. - 528 с.; Через тернии/ Сост. А.А.Протащик. М.: Прогресс,1990.- 792 с.

Понятно, что при этом мы не касаемся вопроса о том, в какой мере аутентично воспроизводятся политические воззрения основоположников марксизма, хотя по этому поводу как раз и существуют большие сомне­ния. Так, например, удивляет, что С.С.Андреев в своей статье "Поли­тический режим и политическая демократия" (СПН. 1992. №2-3. С.10- 22), раскрывая заявленную тему отчасти с марксистской, отчасти с большевистской позиций (что, естественно, является личным делом уче­ного), в обоснование их ухитрился делать ссылки только на Ленина, видимо, полагая, что взгляды последнего по данному вопросу тождест­венны с концепцией демократии К.Маркса и Ф.Энгельса. Еще более по­разительно, что в статье Е.Чобу, посвященной марксистской политиче­ской доктрине (См.: Ч о б у Е. Марксизм и политика // Политика (Кишинев). 1991. № 5. С .14-22), нет ни слова о концепции демократии основоположников марксизма.

⁴⁰Марксизм: проблемы, противоречия, перспективы//ВМУ.Сер.12. 1990. № 5. С.48.

⁴¹Пульс реформ.Указ.соч. С.99.

             ⁴²См.: ЯковлевА. Н. Общественные науки на новом эта­пе перестройки // ВВШ.. 1988. №2. С.7; Он же. Социализм: от мечты к реальности // К-ст. 1990. № 4.С11.

          Не случайно две уже подзабытые работы Э.Фишера в соавторстве с Ф.Мареком носят симптоматичные названия: "Что действительно гово­рил Maркс?" и "Что действительно говорил Ленин?” [Fischerе. (unterMitarbeit von M агеk F.).Was Marx wirklich sagte? Wien; Frankfurt; Zurich, 1963; FischerE., M a r e k F. Was Lenin wirklich sagte? Wien; Munchen; Zurich, 1969].

           ⁴³См.: Пульс реформ.Указ. соч. С.91; Мамут Л.С. Учение Марк­са о государстве требует переосмысления. Указ.соч.С.100-108.

          ⁴⁴См.: Фува Т. Исследование демократии в научном социа­лизме// ОMP. 1991. № 9. С.44-47.

         ⁴⁵Л о б е р В. Л. Указ. соч. C.19.

         ⁴⁶См.,например: История марксизма-ленинизма.Формирование, развитие и распространение марксизма, утверждение его в рабочем движении.Указ.соч. С.268-269; История политических учений. Ч.2: Учебник / Под ред. К.А.Мокичева.Указ.соч. С.23; Корню О. Карл Маркс и Фридрих Эн­гельс.Жизнь и деятельность. 2-е изд., доп. T.I. 1818-1844. М.: Про­гресс, 1976. С.595.

         ⁴⁷См.: История политических и правовых учений: Учебник/ Под ред. В.С.Нерсесяяца.Указ.соч.С.495-496; ОйзерманТ. И. Формирова­ние философии марксизма. 2-е изд., дораб. М.: Мысль, 1974.С.190-276.

         ⁴⁸См., например: История философии. Т.З/ Под ред. М.А.Дынника и др. М.: Изд-во АН СССР, 1959. С.39-41.

          ⁴⁹Ципко А.С. Насилие лжи, или Как заблудился призрак. М.: Молодая гвардия,1990. С.20, 47, 49-50

⁵⁰Там же. С.78.

⁵¹    Б у р т и н Ю. А. Указ.соч. С.З.

          ⁵²См.:МедведевР.А.Проблема большинства и меньшинства в социалистической революции // ВИ КПСС. 1990. № 7. С.66. Специально для Р.А.Медведева, перечисляем соответствующие, тексты Ф.Энгельса: К критике проекта социал-демократической программы 1891 года. - Соч. Т.22. С.237: К США и Англии Ф.Энгельс добавляет Францию; Социализм в Германии. - Соч. Т.22. С.252-253: Здесь упомя­нута, причем с цифровыми прогнозами, Германия. А раньше, 4 февраля 1886 г., в письме к Ф.Д.Ньювенгейсу Ф.Энгельс пишет о Голландии и Швейцарии. - Соч. Т.36. С.368-369. Голландию как предположение на­зывал  и К.Маркс. - Соч. T.I8. С. 153-154.

           ⁵³См.: Ленин В. И. ПСС. Т.37. С.104, 247.

       ⁵⁴Там же. Т.ЗЗ. С.28-31, 40-56.

    ⁵⁵Там же. С.36-56.

    ⁵⁶См.: Б у р т и н Ю.А. Указ. соч. С.5, 13.

24 сентября (7 октября) 1919 г. Привлекшая большую аудиторию лекция проф. о. С.Н.Булгакова «О духовных корнях большевизма» отличается от обычных суждений о большевизме тем, что лектор ищет внутренних духовных причин развития большевистских идей. По мнению С.Н. Булгакова, большевизм — не порождение Ленина и Троцкого, а продукт атеизма и «обоготворения» народа. Смешав воедино и большевизм, и Далее...

Запись Заметка корреспондента газеты «Южные ведомости» «Духовные корни большевизма» (Лекция С.Н. Булгакова)» впервые появилась Крым сквозь время.