1. Можете со мной не соглашаться, но лично я считаю, что исламистский антураж во всей этой истории -- деталь малозначащая. Психоз может базироваться на чем угодно, и зачастую на довольно неожиданных вещах. Как-то я упоминал пенсионера, успешно съехавшего на почве темы североамериканских индейцев -- бригаду психоперевозки он встретил стрельбой из самодельного лука. Так вот, хиджаб и прочий аллахакбар в данном случае значат ничуть не больше, чем те перья, которые этот пенсионер воткнул себе, так сказать, в прическу.

2. Насколько я могу судить, наиболее активно событие обсуждалось в ру_чп. Соответственно, там и комментарии самые нажористые. Кто-то предложил отправиться в соответствующую мечеть и там, пиздя муллу прикладами, выяснить, кто научил эту узбечку отрезать детям головы. Так вот. Во-первых, никого и никогда не надо пиздить прикладами. Есть гораздо менее утомительные и более эффективные способы разговорить клиента. Во-вторых, ходить тоже никуда не надо, поскольку на вопрос "кто научил" есть четкий и ясный ответ -- телевизор (ну и для продвинутых -- YouTube). Вы вот часто видели своими глазами, как человека обезглавливают или сжигают? А по дуроскопу? А в соответствующих роликах в интернете? Вот именно. Кстати, именно здесь сообществу ру_чп с его тематикой можно передать пламенный привет.

3. Характерны комментарии типа "Ну ч0, сэкономили?". Я довольно много общался с "трудолюбивыми мигрантами" (правда, только с молдаванами, врать не буду). И почти не сомневаюсь, что дело здесь было не в экономии. Сплошь и рядом возникают ситуации, когда няня или сиделка тебе нужна мгновенно, здесь и сейчас (самый простой пример -- родителя разбил инсульт, а ухаживать за ним ты не можешь, ибо надо свою семью кормить). Соответственно, с другой стороны часто бывает, что тебе найти работу надо столь же мгновенно, потому что денег нет вообще. Щелк! -- CONNECT. Нельзя сказать, что сумма оплаты здесь -- дело десятое, эта тема будет серьезно обсуждаться. Но полностью определяющей ее тоже не назовешь. В этом деле нет, знаете ли, баз данных, где записи можно отранжировать по запрашиваемой оплате и выбрать минимальную.

4. Удивительно, сколько людей в ЖЖ (и не только в нем, наверное) всерьез считают, что если казнить узбечку максимально жестоким способом, то ребенок непременно воскреснет. Эта вера настолько крепка, что я и сам как-то заколебался -- а вдруг и впрямь? Но как только дело доходит до конкретных предложений, картина складывается более чем унылая. Самое оригинальное, что выдвинули на том же ру_чп -- "усыпить и утопить в выгребной яме". Кто-то посообразительней предложил не усыплять.

И всё что ли, Митрич? Так вы никогда никого не воскресите. Думайте дальше, творческие импотенты.

Ах да, и пункт 5. Некоторые говорят о "предупреждении". Ну что? Вполне верю, что кто-то до сих пор не знал о том, что большинство преступлений в Москве совершается приезжими. Возможно, остались еще люди, которые не задумывались о том, что с этим надо что-то делать. Что ж, пусть для них это действительно станет предупреждением.

А так-то это все понимают. Включая, кстати, и трудолюбивых мигрантов. Пришлось мне шесть лет назад ловить машину у "Парка Культуры" минут так через сорок после взрыва. Поймал. Водитель по дороге сильно возмущался: "Развэлось! ЧурбанЪя! Ныкакого кантрола нэт!".

А денег с меня содрал раза в два больше стандартного тарифа. Пришлось заплатить.

Это я к слову.

Именно такая мысль приходит в голову, когда внезапно видишь в ТОПе что-то и впрямь дельное. А уж если это написано психологом, то даже не знаешь, что и думать. Нет, тут даже не медведь, тут явно что-то крупнее.

В общем, вот такая небезынтересная запись про интернет-травлю.

Я бы свел ее к нескольким тезисам.

1. Здесь не работает логика. По какой-то непонятной причине самые тупые и примитивные наезды почему-то действуют на нервы сильнее, чем умная и обоснованная критика -- пусть и очень острая. Толковые тролли об этом эффекте знают и вовсю его используют.

2. Со стороны это выглядит совсем не так, как изнутри. Тут, конечно, особенно хорошо смотрятся разные шибко мозговитые деятели, заявляющие нечто вроде: как умный человек вообще может обращать внимание на такую херню? На ум приходит некий придурок, который, присутствуя при казни на электрическом стуле, заявляет out loud: а чей-то он от какого-то поворота рубильника начинает дергаться, а потом и вовсе помирает? Вот посади меня на этот стульчик -- и я от от поворота этого дурацкого рубильника уж точно не начну дергаться и тем более не помру! Самое веселое, что казнимый тоже его слышит и думает: а и впрямь, чего это я дергаюсь, а потом еще и помираю? Вон, нормальные люди и не дергаются, и не помирают. Это, наверное, я сам какой-то ущербный.

3. Реакция на травлю оказывается самоподдерживающейся. Нечто вроде доминанты, которая сама себя питает. Через весьма непродолжительное время ты уже начинаешь травить себя сам, причем несколькими способами одновременно. Это как горение -- поднес спичку, а дальше оно полыхает уже само. Вот такой забавный эффект: чем больше об этом думаешь, тем больше хочется думать. Ментальное расчесывание зудящего места до крови.

Незнание всего этого закономерно приводит к тому что попытки всевозможных доброхотов как-то поддержать травимого дают строго обратный результат. Особенно это впечатляет, когда среди доброхотов попадаются и обладатели дипломов соответствующего профиля.

Впрочем, я уже не впервые наблюдаю, как дипломированные психологи делают изумительные по грубости ошибки и в более простых ситуациях. А всевозможные интернет-фишки -- это же до сих пор во многом terra incognita...

Дней пять назад в ТОПе появилась запись на соответствующую тему: один человек совершил уже несколько попыток суицида -- чего, вообще делать?

Комментарии к подобным записям я читаю с неким мазохистским наслаждением. Нечто похожее начинается со мной и когда я добираюсь до каких-нибудь комментов на YouTube, восхитительных в своей самоуверенной тупорылости. Абсолютно тошнотворное чтение, от которого почему-то отрываешься с трудом. Интересно, только ли со мной подобное бывает.

Но это к слову. Здесь комменты ничего сверхоригинального из себя не представляли. Пропасть людей дружно выступала в роли КО ("надо его к специалисту"). А разные продвинутые кухонные психологи предполагал, что человек просто хочет обратить на себя внимание (заметим, что симуляция суицида -- тема достаточно обширная; для вынесения подобного вердикта одной не слишком длинной записи в чужом ЖЖ недостаточно).

Ну, и немалое количество третьих, как и положено, искренне желали, чтобы клиент уже поскорее подох. Это, считай, уже вариант нормы: люди искренне желают смерти тому, кто не то что ничего им не сделал -- они его даже и не знают. Который раз на такое смотрю -- и все же слегка удивляюсь. Здесь лучше всех отжег один дебил, сказавший, что мешать не надо, ибо мы имеем дело с естественной реализацией стремления человека к свободе.

Вот так я лишний раз убедился, что правильно не люблю слово "свобода" и тех, кто его слишком часто употребляет. В последнее время от этого слова очень уж сильно трупным запахом отдает.

Но это все присказка. Факт в том, что самоубийц у нас сильно не любят. Причем, когда я лет несколько назад поинтересовался, за что именно, то получил всего одно убедительное объяснение. От профессионального психолога. Так вот, я решил поставить маленький экспериментик. Сейчас я процитирую подлинную историю болезни, а потом устрою опрос: что бы вы сделали с пациентом? (Мне определенно понравилось устраивать опросы).


Клиническая иллюстрация
Ц-ская Н.В., 20 лет, находилась в Кризисном стационаре 21 день.
Анамнез. Отец возбудимый, педантичный, жестокий. Родители развелись, когда девочке было 6 лет. Однако мать регулярно отсылала ее к отцу с от­четом об успеваемости, он бил ее за малейшую провинность — как пра­вило, по голове; очень боялась его. Мать внушала дочери отвращение к мужчинам, высокомерие к окружающим, ориентировала на социаль­но-престижные ценности. Девочка росла капризной, нелюдимой, при оби­де громко кричала, рыдала; боялась темноты, смерти, высоты. В 10 лет во время побоев отца, который бил ее головой о стену, потеряла сознание на несколько минут, затем испытывала тошноту, головную боль. После этого возненавидела отца, отказалась встречаться с ним. До 14 лет состо­яла на учете у детского психиатра в связи с колебаниями настроения, навязчивым желанием броситься с высоты, устрашающими галлюци­нациями при засыпании. Эпизодически испытывала состояние транса, когда появлялось неудержимое желание взлететь; разбегалась и приходи­ла в себя, упав на землю. Была склонна к фантазированию, мистике.
С детства занималась в театральных коллективах. По окончанию шко­лы поступила в театральное училище, время проводила в компании сту­дентов, употребляла наркотики, вела беспорядочную половую жизнь, оставила учебу. На следующий год поступила в другое театральное училище. Вступила в связь со студентом, находящимся в конфликте с ее художественным руководителем, который якобы также предлагал ей сожительство и угрожал в случае отказа отчислением из училища. Тяжело переживала ситуацию, в связи с колебаниями настроения обратилась к психиатру, принимала антидепрессанты. Находясь с возлюбленным на зимних каникулах в другом городе, поссорилась с его родителями, приняла 50 таблеток амитриптилина, в течение 10 дней находилась в психиатрической больнице.
Вернулась с другом в Москву, подали по ее настоянию заявление в ЗАГС о регистрации брака, готовилась к свадьбе. Против ее брака категорически воспротивился ее художественный руководитель, в связи с этим вскрыла вены на левом предплечье, по инициативе жениха обратилась к суицидологу в кабинет социально-психологической помо­щи в районной поликлинике, получила направление в Кризисный стационар, однако отложила госпитализацию. Принимала транкви­лизаторы с недостаточным эффектом. Тяготилась необходимостью посещать занятия в училище, боялась встреч без свидетелей с художест­венным руководителем, ссорилась по пустякам с окружающими, устраи­вала сцены ревности жениху. После очередной ссоры с ним приняла 20 таблеток тазепама, в течение недели находилась в психосомати­ческом отделении городской больницы. После выписки по настоянию художественного руководителя вновь обратилась к суицидологу и была госпитализирована.
Соматическое состояние. Рубец от пореза на коже левого предплечья. В остальном без явной патологии.
Неврологическое состояние. Кожная чувствительность повышена, сухо­жильные рефлексы равномерно оживлены, грубой очаговой симптома­тики не выявлено.
Психическое состояние. При поступлении в контакт вступает формаль­но, недоверчива, малодоступна, погружена в свои переживания. Неохот­но соглашается на беседу, держится вызывающе. Крайне обидчива, склонна к самовзвинчиванию, при малейшем недовольстве разражается взрывом гнева, угрожает самоубийством. Выдвигает нереальные усло­вия, на которых она согласна находиться в стационаре. При отказе врача выполнить эти условия с громкими проклятиями, нецензурной бранью порывается бежать из кабинета. С большим трудом после инъекции 3,0 мл реланиума внутримышечно успокаивается, дает согласие на ста­ционарное лечение.
Свое суицидальное поведение пытается оправдать тем, что не хочет «просто стать знаменитостью»; мечтает быть «гениальной», но для этого ей нужна столичная сцена, а из-за конфликта с «этим ничтожеством» (художественным руководителем) она может лишиться этой возмож­ности. Не может смириться с «грязью жизни», подлостью людей. Сужде­ния инфантильные, оторваны от реальности, не соответствуют поведению пациентки. Уходит от обсуждения данного противоречия в резонерство. Уровень притязаний резко завышен, все свои неудачи объясняет неблаго­приятными обстоятельствами, поступками окружающих. Коррекцияпрактически невозможна из-за низкого уровня рефлексии, выраженной аффективной ригидности, оппозиционной, антиавторитарной установки пациентки.
Психологическое обследование. Во время обследования испытуемая манерна, стремится произвести благоприятное впечатление. Претендует на своеобразие, оригинальность, демонстрирует утонченность и красоту своего внутреннего мира. Бравирует социальной неадекватностью, неприспособленностью к бытовым условиям, отсутствием у себя зем­ных интересов («Ассоль»).
Интеллект испытуемой среднего уровня, мышление конформное, образное, оно ведется на аффективной основе. В мышлении испытуемой присутствует эстетический критерий, практически полностью подчи­няющий логический. В сочетании с присущей испытуемой высокой демонстративностью это приводит к тому, что интеллектуальная перера­ботка информации либо не производится, либо заменяется эмоцио­нальной, либо является неполноценной. Интеллектуальная сфера пациентки испытывает сильнейшее дезорганизующее влияние со сторо­ны эмоциональной. Процесс обобщения ведется испытуемой по внеш­ним (зачастую чисто субъективным) признакам. Так же производится образование понятий, классификация. Таким образом, испытуемая не использует даже наличный интеллектуальный потенциал, работая ниже доступного ей уровня.
Ведущая сфера испытуемой — аффективная. Эмоции испытуемой слабо дифференцированы, отличаются дихотомичностью и чрезвы­чайной силой, все переживания идут на максимальной интенсивности. Этому способствуют присущие испытуемой механизмы самовзвинчива­ния и драматизации, демонстративности. Аффективные проявления отличаются также ригидностью, плохой переключаемостью.
Испытуемая инфантильна, эгоцентрична, агрессивна. Она отлича­ется большим честолюбием, неадекватно завышенным уровнем притяза­ний, высокой неустойчивой самооценкой. Испытуемая некритична к себе, к замечаниям относится с негативизмом, не делает из них выво­дов. Прошлые ошибки не учитываются и не вносят коррекции в ее пове­дение, оценку себя и своих действий. Вместе с тем испытуемая крайне ранима, испытывает сильную потребность в одобрении, восхищении.
Крайне неуспешной представляется сфера контактов испытуемой. Это объясняется как ее личностными особенностями, так и ее установ­ками в сфере общения. На контакты испытуемой плохо влияют такие ее черты, как высокомерие, эгоцентризм, конфликтность, нетерпимость, неумение и нежелание понять партнера, неспособность к компромиссам. Сложности в области контактов усиливаются негативизмом испыту­емой, недружелюбным отношением к людям. С лицами своего пола испытуемая вступает в конкурентные отношения. К лицам противопо­ложного пола предъявляет противоречивые требования: одновременно стремится занять главенствующее положение и защищаемое, обере­гаемое. В результате контакты испытуемой оказываются конфликт­ными, формальными, неустойчивыми. Такое положение восприни­мается крайне болезненно, во-первых, из-за высокой потребности в эмо­циональной поддержке, во-вторых, из-за наличия у нее рентных устано­вок. Плохое отношение к окружающим делает затруднительным поиск у них помощи и защиты. В своих неудачах испытуемая обвиняет только окружающих, полагает, что в силу недостаточной тонкости они не спо­собны по достоинству оценить ее. Самооправдание испытуемой облег­чается наличием у нее сильно развитой системы психологической защиты. Для испытуемой характерны такие механизмы, как вытеснение, защитное фантазирование, рационализация, сублимация.
Представляет интерес особенность ценностной системы испытуемой. Как наиболее значимые декларируются духовные ценности. Вместе с тем реально действующей является система материальных ценностей, что самой испытуемой не осознается. Система духовных ценностей является дополнительной, необходимой для самопринятия испытуемой. Такая структура приводит к тому, что испытуемая стремится к достиже­ниям, внутренне не являющимся для нее актуальными, отвергая внут­ренне значимые как несущественные.
Не осознавая причины собственной несостоятельности, испытуемая понимает и переживает неуспешность своей позиции, страдает от не­возможности добиться желаемого. Суицидальный риск представляется весьма значительным.
Заключение. Суицидоопасная реакция у нарциссической личности с чертами истероидности, постсуицидальный период, тенденция к хроническому суицидальному поведению
Лечение. Амитриптилин 25 мг вечером, сонапакс 10 мг 3 раза в день, феназепам 0,5 мг днем и 1 мг вечером, реланиум 2,0 мл внутримышечно на ночь; групповая психотерапия.
В процессе лечения в первые дни отмечались выраженные колебания настроения преимущественно с дисфорической модальностью аффекта в ответ на незначительные неблагоприятные изменения актуальной ситуации. Тяготилась пребыванием в стационаре, скучала по возлюб­ленному, который отказался от встреч с нею и лечащим врачом. После беседы врача с художественным руководителем актуальность травмиру­ющей ситуации снизилась, перестала опасаться исключения из училища. Стремилась постоянно быть в центре внимания молодых мужчин, конфликтовала с пациентками палаты и медицинским персоналом из-за несоблюдения ею больничного режима, претендовала на особые условия для себя. Самовольно отлучалась из отделения, возвращалась поздно ночью, мотивируя это необходимостью бывать на спектаклях, пропус­кала групповые занятия. Лекарства принимала нерегулярно, копила их,
не скрывая этого, «на случай самоубийства». Отмечалась выраженная склонность к псевдологии. После обострения конфликта в палате настаивала на выписке, угрожая в противном случае выброситься с 7 этажа. В ответ на предложенный перевод в психиатрическую больни­цу пообещала не нарушать больше режима.

Цитируется по: Старшенбаум Г. В. Суицидология и кризисная психотерапия. М., 2005.

А теперь опросик, как и обещалось. Как бы вы поступили с подобной особой, повстречавшись с ней в повседневной жизни? (Если бы вы были психотерапевтом и встреча состоялась в кризисном стационаре, подобный вопрос не возник бы -- там понятно, что делать, за это и деньги платят).



Что до меня, то я где-то посередке между первым и вторым вариантом.

Мечта №1, несбыточная. Чтоб засыпать сразу, как только головой об подушку хлопнешься. Мгновенно. И чтоб спать ровно час, а потом просыпаться бодрым и отдохнувшим. И чтобы при этом еще снилось что-нибудь интересное и веселое. А то вот сегодня приснилось, что мы с Олегом Дивовым играем в Elite: Dangerous в онлайне. Вдвоем. И пытаемся друг друга найти в галактике, состоящей из 400 миллиардов звездных систем. С немного предсказуемым результатом.

Мечта №2, почти несбыточная. Второй день хочу стать психологом. Судя по тому, что я наблюдаю в этих ваших интернетах, мне для этого вообще ничего не надо. Пристроиться в какое-нибудь психологическое ПТУ (говорят, таких сейчас много), получить диплом бакалавра и вести сеансы психотерапии по скайпу, не отходя от кассы. По демпинговым ценам. А ч0? В конце концов, у какой-то сраной ELIZA 1966 года выпуска получалось, а у меня нет?

Мечта №3, неопределенной степени сбыточности. Чтоб все НЕСЛИ МНЕ СВОИ ДЕНЬГИ! Вдохновение! Вдохновение! I need MOAR inspiration!

Несколько дней назад френд-лента принесла вот такое: рассказ об экспериментах этолога Джона Кэлхуна над мышами. Оригинал взят здесь, и я решил просто скопипастить его, поместив под кат.




Американский ученый-этолог Джон Кэлхун провел ряд удивительных экспериментов в 60–70-х годах двадцатого века. В качестве подопытных Д. Кэлхун неизменно выбирал грызунов, хотя конечной целью исследований всегда было предсказание будущего для человеческого общества. В результате многочисленных опытов над колониями грызунов Кэлхун сформулировал новый термин, «поведенческая раковина» (behavioral sink), обозначающий переход к деструктивному и девиантному поведению в условиях перенаселения и скученности. Своими исследованиями Джон Кэлхун приобрел определенную известность в 60-е годы, так как многие люди в западных странах, переживавших послевоенный бэби-бум, стали задумываться о том, как перенаселение повлияет на общественные институты и на каждого человека в частности.

Свой самый известный эксперимент, заставивший задуматься о будущем целое поколение, он провел в 1972 году совместно с Национальным институтом психического здоровья (NIMH). Целью эксперимента «Вселенная-25» был анализ влияния плотности популяции на поведенческие паттерны грызунов. Кэлхун построил настоящий рай для мышей в условиях лаборатории. Был создан бак размерами два на два метра и высотой полтора метра, откуда подопытные не могли выбраться. Внутри бака поддерживалась постоянная комфортная для мышей температура (+20 °C), присутствовала в изобилии еда и вода, созданы многочисленные гнезда для самок. Каждую неделю бак очищался и поддерживался в постоянной чистоте, были предприняты все необходимые меры безопасности: исключалось появление в баке хищников или возникновение массовых инфекций. Подопытные мыши были под постоянным контролем ветеринаров, состояние их здоровья постоянно отслеживалось. Система обеспечения кормом и водой была настолько продумана, что 9500 мышей могли бы одновременно питаться, не испытывая никакого дискомфорта, и 6144 мышей потреблять воду, также не испытывая никаких проблем. Пространства для мышей было более чем достаточно, первые проблемы отсутствия укрытия могли возникнуть только при достижении численности популяции свыше 3840 особей. Однако такого количества мышей никогда в баке не было, максимальная численность популяции отмечена на уровне 2200 мышей.

Эксперимент стартовал с момента помещения внутрь бака четырех пар здоровых мышей, которым потребовалось совсем немного времени, чтобы освоиться, осознать, в какую мышиную сказку они попали, и начать ускоренно размножаться. Период освоения Кэлхун назвал фазой А, однако с момента рождения первых детенышей началась вторая стадия B. Это стадия экспоненциального роста численности популяции в баке в идеальных условиях, число мышей удваивалось каждые 55 дней. Начиная с 315 дня проведения эксперимента темп роста популяции значительно замедлился, теперь численность удваивалась каждые 145 дней, что ознаменовало собой вступление в третью фазу C. В этот момент в баке проживало около 600 мышей, сформировалась определенная иерархия и некая социальная жизнь. Стало физически меньше места, чем было ранее.



Появилась категория «отверженных», которых изгоняли в центр бака, они часто становились жертвами агрессии. Отличить группу «отверженных» можно было по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови на теле. Отверженные состояли, прежде всего, из молодых особей, не нашедших для себя социальной роли в мышиной иерархии. Проблема отсутствия подходящих социальных ролей была вызвана тем, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, стареющие мыши не освобождали места для молодых грызунов. Поэтому часто агрессия была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в баке. После изгнания самцы ломались психологически, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять любые социальные роли. Хотя периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Самки, готовящиеся к рождению, становились все более нервными, так как в результате роста пассивности среди самцов они становились менее защищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, часто драться, защищая потомство. Однако агрессия парадоксальным образом не была направлена только на окружающих, не меньшая агрессивность проявлялась по отношению к своим детям. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, становились агрессивными отшельниками и отказывались от размножения. В результате рождаемость значительно упала, а смертность молодняка достигла значительных уровней.

Вскоре началась последняя стадия существования мышиного рая — фаза D или фаза смерти, как ее назвал Джон Кэлхун. Символом этой стадии стало появление новой категории мышей, получившей название «красивые». К ним относили самцов, демонстрирующих нехарактерное для вида поведение, отказывающихся драться и бороться за самок и территорию, не проявляющих никакого желания спариваться, склонных к пассивному стилю жизни. «Красивые» только ели, пили, спали и очищали свою шкурку, избегая конфликтов и выполнения любых социальных функций. Подобное имя они получили потому, что в отличие от большинства прочих обитателей бака на их теле не было следов жестоких битв, шрамов и выдранной шерсти, их нарциссизм и самолюбование стали легендарными. Также исследователя поразило отсутствие желания у «красивых» спариваться и размножаться, среди последней волны рождений в баке «красивые» и самки-одиночки, отказывающиеся размножаться и убегающие в верхние гнезда бака, стали большинством.

Средний возраст мыши в последней стадии существования мышиного рая составил 776 дней, что на 200 дней превышает верхнюю границу репродуктивного возраста. Смертность молодняка составила 100%, количество беременностей было незначительным, а вскоре составило 0. Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780 день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

Предвидя подобную катастрофу, Д. Кэлхун при помощи коллеги доктора Х. Марден провел ряд экспериментов на третьей стадии фазы смерти. Из бака были изъяты несколько маленьких групп мышей и переселены в столь же идеальные условия, но еще и в условиях минимальной населенности и неограниченного свободного пространства. Никакой скученности и внутривидовой агрессии. По сути, «красивым» и самкам-одиночкам были воссозданы условия, при которых первые 4 пары мышей в баке экспоненциально размножались и создавали социальную структуру. Но к удивлению ученых, «красивые» и самки-одиночки свое поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге не было новых беременностей и мыши умерли от старости. Подобные одинаковые результаты были отмечены во всех переселенных группах. В итоге все подопытные мыши умерли, находясь в идеальных условиях.

Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» — это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии «мышиного рая», то наметился недостаток социальных ролей в идеальных условиях с неограниченными ресурсами, возникло открытое противостояние взрослых и молодых грызунов, увеличился уровень немотивированной агрессии. Растущая численность популяции, увеличение скученности, повышение уровня физического контакта, всё это, по мнению Кэлхуна, привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению. В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь — простое животное, для него самые сложные поведенческие модели — это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа». После наступления первой смерти физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Однажды Кэлхуна спросили о причинах появления группы грызунов «красивые». Кэлхун провел прямую аналогию с человеком, пояснив, что ключевая черта человека, его естественная судьба — это жить в условиях давления, напряжения и стресса. Мыши, отказавшиеся от борьбы, выбравшие невыносимую легкость бытия, превратились в аутичных «красавцев», способных лишь на самые примитивные функции, поглощения еды и сна. От всего сложного и требующего напряжения «красавцы» отказались и, в принципе, стали не способны на подобное сильное и сложное поведение. Кэлхун проводит параллели со многими современными мужчинами, способными только к самым рутинным, повседневным действиям для поддержания физиологической жизни, но с уже умершим духом. Что выражается в потере креативности, способности преодолевать и, самое главное, находиться под давлением. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни полной борьбы и преодоления — это «первая смерть» по терминологии Джона Кэлхуна или смерть духа, за которой неизбежно приходит вторая смерть, в этот раз тела.

Возможно, у вас остался вопрос, почему эксперимент Д. Кэлхуна назывался «Вселенная-25»? Это была двадцать пятая попытка ученого создать рай для мышей, и все предыдущие закончились смертью всех подопытных грызунов…

========================================================


Нетрудно видеть, что параллели напрашиваются совершенно омерзительные. Есть, правда, вопрос: в какой мере подобное можно проецировать на человеческий социум; в конце концов, человек действует не только инстинктами -- он временами подключает интеллект. Впрочем, на это всегда можно сказать, что вот такое подключение интеллекта происходит исчезающе редко.

А я по ходу дела вспомнил сленг американских "уайлд уизлов" -- военных летчиков, специализирующихся на подавлении вражеской наземной ПВО. В том, что касается нейтрализации радаров противника, у них есть два термина: soft kill и hard kill. Первый означает подавление работы радара с помощью помех. Второй -- поражение оружием. Противорадарными ракетами, скажем.

Так вот, как ни смешно, матушка-природа в таких обстоятельствах в дополнение к soft kill (отказ от размножения, девиантное поведение -- словом, все то, что описано под катом) вполне в состоянии устроить и полноценный hard kill. Есть такой любопытный феномен, называется "парадокс самоубийцы" (или "парадокс самоубийц", в разных переводах по-разному). Суть в том, что чем выше уровень благосостояния общества, тем выше в нем уровень суицидов. Зависимость не чтобы совсем уж прямая (на это много факторов влияет) но прослеживается, прослеживается.

А в первобытных племенах (такие кое-где при желании еще можно отыскать) уровень суицидов и вовсе нулевой. Была история про одного исследователя, который успешно подружился с такими ребятами -- они ему показывали, как живут. А вождь, мужик неглупый и любознательный, пользуясь случаем, расспрашивал исследователя про жизнь в его обществе. Интересно же. Слушал, слушал, а потом и говорит: вы чего, вот прямо так и делаете? Вот это новость. Это ж надо до такого додуматься: самому себя убить. Ну вы, белые, и даете.

Суицид для вождя не существовал даже на уровне абсолютно абстрактной идеи.