Sergei Davidis Голосов: 1 Адрес блога: http://blacky-sergei.livejournal.com/ Добавлен: 2009-01-11 01:06:04

Мысли по поводу приговора по Манежному делу

2011-10-29 13:01:38 (читать в оригинале)

  С самим по себе приговором по Манежному делу все более или менее ясно. Даже безотносительно к  очевидным нарушения в ходе завершившегося судебного  процесса и обычной для российских судов  обвинительной предвзятости, понятно, что избирательное осуждение  пяти человек, ничем особо не выделявшихся из нескольких тысяч собравшихся  на Манежной площади,  искусственно и несправедливл. Даже не говоря о том, насколько доказаны обвинения, следует признать, что хотя драться с ментами и незаконно, но незаконные действия самой милиции на Манежной площади, как и на любых других публичных мероприятиях,  не позволяют требовать скрупулезного соблюдения закона от простых граждан.
   И Матвей Крылов, обливший водой преступника, прокурора,  требовавшего жестокого заведомо неправосудного приговора, мужественно выразил отношение многих граждан к Манежному делу.

  Понятно, что в этом деле явно проявилась тенденция к преследованию всеми доступными средствами "Другой России".  Хотя самоцелью этого дела оно, вероятно, не было. Просто Березюк, Унчук и Хубаев оказались наиболее подходящими жертвами. Помимо прочего, подозреваю, уже хорошо известных Центру "Э" людей опознать на видеозаписях было  гораздо проще, чем остальных 5000 человек.
    Благодаря своей принадлежности к «Другой России», они   дали власти возможность  своим осуждением убить сразу двух зайцев. Маленького – в очередной раз репрессировать ненавистных лимоновцев.. И большого - продемонстрировать беспощадную борьбу государства с угрозой национализма.  

    Очевидно, дела специально синхронизировали, чтобы приговоры по Манежному делу и по делу об убийстве Свиридова были вынесены в один день. Таким образом, власть пытается продемонстрировать как свою решимость бороться с национализмом и экстремизмом, так и якобы беспристрастность.  Никто не скажет, что сажают только "наших".
При всем несходстве двух дел, их объединяет  заказной, политический характер. Правосудие (в той условной мере, в какой вообще возможно говорить о правосудии в путинской России) в обоих делах было подчинено пропагандистской,  политической задаче власти.

   И это, на мой взгляд, самое печальное, что проявилось в этой ситуации.  Хотя проявляется эта подчиненность судебных решений пиар-целесообразности  в любой ситуации, когда дело имеет значимый общественный резонанс.
На мой взгляд, она проявилась и в деле самбиста Мирзаева, ударившего Ивана Анафонова, и в деле о крушении «Булгарии», и в деле о пожаре в пермском клубе «Хромая лошадь» и во многих других подобных делах.
Решения по таким делам принимаются не в связи с тяжестью вины обвиняемых,  да и вообще не в связи с наличием этой вины, а в связи с желанием власти показать обществу, что виновные (а вернее, – назначенные виновными) наказаны. Это касается и неоправданно жестоких, необычных для вменяемого состава преступления, мер пресечения , и жестокости выносимых наказаний.    Фактически  в таких делах в  жертву общественному мнению приносятся права человека и судьбы людей.

         И эта ситуация не изменится, пока у нас не появится  независимый суд.

---

Митинг в поддержку жертв политических репрессий 30 октября

2011-10-27 11:46:14 (читать в оригинале)

---

Вечная память Ирине Михайловне Шиловой.

2011-10-22 21:56:28 (читать в оригинале)

Вчера скоропостижно и безвременно умерла Ирина Михайловна Шилова. Мама may_antiwar, но дело не в этом.

Она была необыкновенным человеком. Уникальным. Единственным в своем роде.

Я дружил с ней больше 20-ти лет.

Про ее профессиональные таланты киноведа, редактора, историка кино я могу судить только со стороны, по тому, насколько востребована как профессионал она была до последних дней жизни. Но я знаю, насколько она любила свое дело, кино, как переживала за отечественное кино, сколько делала для того, чтобы оно не умерло окончательно и, наоборот, возродилось.

Тоже, в общем, со стороны, я могу судить о ее таланте не преподавателя, не наставника, а доброго гения для десятков и даже,
вероятно, сотен молодых сценаристов, режиссеров, операторов, кинокритиков, которым она, как это ни высокопарно звучит, дала путевку в жизнь. Сегодня многие из них стали стали известными и успешными, но на место людей, получавших помощь и поддержку от Ирины Михайловны, приходили новые молодые творцы, которых она брала под свою опеку., учила, продвигала, а то и даже помогала деньгами.

Ирина Михайловна была щедрым во всех отношениях и даже жертвенным человеком. Это звучит несколько пафосно, но она на самом деле жила для других: для многочисленных учеников, для кино, для детей и внуков. Ее небольшая квартира на Павелецкой всегда была открыта для студентов, учеников, подопечных - всех, кому были нужны ее совет и помощь. Она считала неестественным и ненужным, кроме самого необходимого, делать что-то для себя. Даже тратить время и силы на врачей, к сожалению.
При этом она всегда занималась только тем, что ей было интересно и что она считала важным.

О чем я точно могу судить, так это о ее человеческом таланте и рассказывать, и слушать других. И слова и внимание, причем искренние,  у нее находились для любого: от маститых режиссеров до водопроводчика и старушки-соседки. Это редко бывает, но ей на самом деле были интересны люди, каждый человек.

Еще я точно знаю, что она никогда не переставала учиться; общепризнанный авторитет,  она была открыта для нового, уважала чужое мнение, старалась услышать и  понять других, не боялась задавать вопросы.

Ирина Михайловна родилась в 1937-м году, училась в школе при Сталине, лично знала десятки тех, кто сейчас уже стал для нас легендарными историческими фигурами, от Надежды Мандельштам до Андрея Тарковского. Она не была революционером, диссидентом,но никогда и не поступалась своей совестью и принципами. Политика не была сферой ее непосредственных интересов,она считала что  сфера кино, сфера культуры, в которых являлась профессионалом, она может сделать гораздо больше.   Но у нее всегда была ясная гражданская позиция. И, кстати, эта позиция категорически отвергала сложившийся в нашей стране режим, убивающий, среди прочего, и культуру.

 Жизнь ее совсем не была простой и безоблачной, но, мне кажется, она была,несмотря ни на что,  очень интересной и  счастливой. Ирина Михайловна останется недостижимым примером для многих и, в частности, для меня. Недостижимым, но таким, к которому стоит стремиться.
Она была человеком, который сыграл большую роль в моем формировании (мы познакомились, когда мне было 20), и останется человеком, с которым я всегда буду сверять то, что делаю и буду делать.  Теперь, когда ее уже  нет, когда  спросить ее мнения уже нельзя, я буду пытаться представить, что бы она сказала, как бы отнеслась, буду пытаться соответствовать...

Мы договаривались встретиться с Ириной Михайловной на следующей неделе. Не встретимся...
Трудно это себе представить...

Соболезную, Анна и Филипп.

Вечная память Ирине Михайловне.

---

Тверские власти боятся "Исповеди бунтаря" Немцова?

2011-10-16 10:51:02 (читать в оригинале)

 История эта началась больше недели назад с того, что один из наших товарищей попросил своего родственника, живущего в Твери,  о любезности.

---

Еще раз о спорах о 4-м декабря

2011-10-15 22:24:19 (читать в оригинале)

  Текст на "Гранях".       
  И в нашем сообществе, и вообще, в активной части тех, кому отвратителен нынешний российский режим, продолжаются споры о том,  как правильнее поступить в связи с днем голосования на «выборах» Государственной Думы 4 декабря.
         Мнения разные и примеров того, чтобы кто-то кого-то убедил ничтожно мало, но беда не в этом, а в том, что сторонники разных позиций, увы, зачастую чрезвычайно нетерпимы друг к другу.
          «Солидарность», как известно, предлагает своим сторонникам на выбор два варианта поведения 4 декабря: «В фарсе не участвую!» и «Поставь крест на воровской власти!» Иначе говоря, отказ от посещения избирательного участка и порчу бюллетеня.   Варианты эти по сути своей – всего лишь вариации одной позиции – отказа воспринимать всерьез эти «выборы» и ждать чего-то от их результатов. В принципе вариантом этой же позиции являются экзотические  предложения получения открепительного удостоверения и подачи заявления об исключении из списка избирателей.
     Внутри оппозиционного лагеря главной альтернативой позиции «Солидарности» является так называемый «вариант Навального» - голосование за любую партию кроме ЕР. О том, почему, позиция нашего Движения мне кажется более адекватной я подробно уже писал. Но и дискуссия на «Последней Осени» и общий ход событий требуют вернуться к этой теме.
Я уже писал о том, что если абстрагироваться от эмоционального желания «щелкнуть по носу «Единую Россию» (политика это про власть, а не про щелчки по носу), то понятно, что системные партии не могут стать субъектом перемен. Если власть скажет, что уже  можно, они, конечно,  перемены поддержат и станут их глашатаями и авангардом. Но сейчас они на поводке, и довольно коротком. Я не вижу возможности для них самим с него отвязаться. А раз так, то зачем за них голосовать? Если все станет настолько плохо, что власть вынуждена будет поменять курс, то найдется кому новый курс реализовывать и без них. А если такого не случится, то системные партии будут только создавать иллюзию демократии и того, что от нас что-то зависит, а значит, продлевать существование режима.
        С другой стороны, спор о поведении 4 декабря зачастую происходит в плоскости обсуждении я того, как повлияет на результат «выборов»  массовая поддержка того или иного варианта. Это позиция с самого  начала неверная. По двум причинам.
Во-первых,  в таком подходе скрыто предположение о том, что волеизъявление избирателей значимо влияет на официальный результат «выборов». Я далек от мысли о том, что результат вообще никак от избирателей не зависит. Корреляция есть. Но на федеральных «выборах» режим, очевидно, пойдет на любые усилия, чтобы добиться своего. «Выборы» в Госдуму именно такой вопрос. Конечно, из двадцати процентов шестьдесят в общем случае не сделать даже Чурову, да и вообще большие фальсификации требуют технологий и дисциплины, с которыми у режима плохо. Но пока еще ситуация не такова, и те возможности фальсификации, которые есть у режима, более или менее перекрывают потенциал протестного голосования.
Во-вторых, в таком подходе скрыто предположение, что призыв оппозиции (Навального ли, Немцова ли, Каспарова ли) может услышать и принять в качестве руководства к действию сколько-нибудь значимая часть  избирателей. Спор всерьез идет о последствиях того или иного  выбора. Между тем, в настоящее время каналы донесения своих призывов у оппозиции, а, соответственно, и влияние  крайне ограничены. Участники дискуссий всерьез обсуждают в интернете то, как повлияет на результат «Единой России» выбор той или иной позиции. Между тем, если бы внять призывам несистемной оппозиции  могли хотя бы 10% избирателей, мы бы жили в другой стране. Наши митинги тогда бы собирали десятки и сотни тысяч человек, а не тысячи как сегодня. И то, что позиция Алексея Навального имеет, например,  на 20 тысяч больше сторонников, чем другие, на результатах выборов в масштабах страны сказаться никак не может.
         Трудно поэтому  не согласиться с Борисом Немцовым в том, что при сравнении разных вариантов поведения 4 декабря количественные оценки их результатов вообще не важны. Смотреть надо не на это, а на содержание таких вариантов. То сколько наших сограждан изберут тот или иной вариант крайне мало зависит от агитации за эти варианты со стороны несистемной оппозиции. Исходить же из позиции большинства, выбирая наиболее популярную модель поведения, как минимум, странно.  Если исходить из такого подхода,  следовало бы ограничить выбор всего двумя позициями: остаться дома или проголосовать за ЕР – конкурировать с этими вариантами по массовости никакие другие предложения не могут. «Примазываясь» к  более популярной позиции,  любая политическая сила перестает быть субъектом,  фактически плетется в хвосте событий, вместо того, чтобы предлагать обществу свою повестку дня.
               То, что позиция голосования за любую партию кроме ЕР более популярна, чем другие оппозиционные модели ( в очередной раз это ожидаемо показали дебаты Каспарова-Немцова-Навального на «Последней Осени») вполне объяснимо. Она проще и позволяет своим сторонникам сохранять иллюзии скорого влияния на ситуацию. Людям, естественно, приятно заблуждаться, внушая себе до последнего, что можно предпринять простые и понятные действия, которые быстро дадут результат. Увы, обратной стороной приятных иллюзий является глубина разочарования.
            Из двух позиций "Солидарности" мне ближе вариант порчи бюллетеней, поскольку, во-первых, он предлагает действие. А на действие есть запрос, и оно гораздо больше связывает людей. А во-вторых, поскольку отказ от посещения участков позволяет власти в своих пропагандистских целях выдавать его за молчаливое одобрение.
              В целом, однако, я согласен с Олегом Козыревым в его оценке. У нас есть единая позиция. Она заключается в том, чтобы не голосовать за символ режима – партию жуликов и воров. Каждый сам выбирает способ не голосовать за «Единую Россию» в силу своего интеллекта, темперамента и убеждений. Но представители разных вариантов этой позиции – не враги друг другу. Можно и нужно вести содержательную дискуссию о преимуществах и недостатках разных вариантов, но не стоит обвинять друг друга во всех смертных грехах, а себя объявлять носителем истины в последней инстанции.
Думаю, что все согласны с тем, что авторитарный режим, установившийся в России, если и можно сместить на выборах, то только при готовности защищать свое волеизъявление вне избирательных участков, на улицах и площадях. А сколько народу, как выдумаете, выйдет на улицу после завершения фарса «выборов» Государственной Думы?  К сожалению, я уверен, что не много. И дело не в высоком уровне поддержки режима, а в неверии людей в возможность изменить ситуацию, в страхе,  в отсутствии привычке к массовой солидарности, особенно, в  политической сфере, а с другой стороны, в готовности нынешней верхушки держаться за власть клыками и зубами, использовать для этого весь свой гигантский аппарат подавления . Трудно не согласиться с Гарри Каспаровым  в том, что оранжевая революция, т.е. смена режима в результате массового мирного протеста против нечестных выборов, сейчас в России невозможна.
         Постепенно общественное сознание меняется, но меняется медленно, и последовательное  его изменение и есть главная задача оппозиции.
            Конечно, это не значит, что выражать свой протест против жульнических «выборов» не надо. Многие из нас не смогут остаться дома 4-5 декабря. Мы можем и должны призвать всех, кто не согласен с позорными «выборами» выйти на улицу. Не стоит, однако, давать обещания добиться их отмены в результате массового протеста. Пока, увы, это невозможно, а невыполнимые задачи ставить перед собой не стоит. Пока это еще не вопрос победы над режимом, а вопрос нашей совести.
Для того, чтобы объединить максимум протестующих, стоит планировать массовый протест на 5-е декабря. «Результаты» будут уже в целом ясны и к протесту смогут присоединиться и те, кто испытывал какие-то иллюзии по поводу так называемых выборов: сторонники системных партий и «метода Навального». Но, конечно,  нельзя не поддержать и протеста тех, кому, как и нам, нелегитимность и фарсовый характер этих выборов ясны безо всякого подсчета голосов, и кто призывает начать уличный протест еще 4-го декабря.