«И дал Яаков обет, говоря: Если будет Б-г со мною и хранить меня будет на этом пути, которым я иду, и даст мне хлеб, чтобы есть, и платье, чтобы облачиться. И я возвращусь с миром в дом отца моего, и будет Г-сподь мне Б-гом. И камень этот, который я сделал жертвенником, будет Домом Б-жьим, и от всего, что Ты дашь мне, я отделю десятину Тебе». (Берейшит, 28:20-22)


На первый взгляд, Яаков совершает определённого рода «сделку» с Творцом: если Всевышний выполнит то, что Яаков у Него просит, то Яаков, со своей стороны, обязуется, что камень, который он сделал жертвенником, будет Домом Б-жьим. Однако, если это так, почему же, упоминая своё обещание, наш праотец употребляет соединительный союз «и» («и камень этот»)? В этом случае, казалось бы, он должен был употребить союз «то», употребляемый обычно в обозначении зависимости.

Объясняет рав Элияу Дискин: Яаков чувствовал, что удостоиться построить Дом Б-жий — это продолжение милостей Творца. Тут не было условия как такового, не было «сделки», а только продолжение просьбы о милостях Г-спода.

Подобное мы видим и в обращении царя Давида к Творцу (Теилим 5:8): «А я по великой милости Твоей приду в дом Твой, поклонюсь храму святому Твоему в благоговении пред Тобой». В глазах великого праведника возможность прийти в Храм Б-га и поклониться Ему сама по себе является «великой Его милостью». Похожее постановили нам и Мужья Великого Собрания говорить в благодарственной молитве «Модим дерабанан»: «Благодарим мы Тебя… за то, что мы благодарим Тебя». Т.е. за возможность благодарить Творца мы также благодарны Ему.

И такой взгляд у всех праведников на их добрые дела: этими поступками они не дают что-либо Б-гу, а, наоборот, удостаиваются огромной милости Творца, который дал им чудесную возможность выполнить Его волю и тем самым приблизиться к Нему. И, действительно, выполнение заповедей необходимо именно нам, и только для нашего блага Творец заповедал нам их выполнять, как сказано (Дварим 10, 12-13): «А теперь, Исраэль, чего Г-сподь, Б-г твой, требует от тебя?.. соблюдать заповеди Г-спода и уставы Его, которые Я заповедую тебе ныне для твоего же блага». А в книге Иов (35, 6-7) сказано: «Если грешил ты, — что ты сделал (этим) Ему? И, умножая прегрешения твои, — что причиняешь ты Ему? Если праведен ты, — что дашь Ему? Получит ли Он что-либо из твоей руки?».

Моше уподобляет соблюдение заповедей жизни, а нарушение заповедей — смерти (см. Дварим 30, 15). Тот, кто осознаёт, что заповеди — это самое большое благо для него самого, а грех — самый большой вред для него самого, не будет гордиться, что выполняет заповеди или воздерживается от грехов, так же, как он не гордится, принимая лекарство, спасающее ему жизнь, или избегая смертельного яда. Более того, еврей, осознающий, насколько велика милость Творца, Который дал ему возможность выполнить Его волю, выполняя заповеди, ощущает огромную радость и благодарность Владыке мира. Аризаль пишет (Шаар Руах а-Кодэш), что радость при выполнении заповедей должна быть больше, чем радость получившего все блага мира.

Этот материал был опубликован на сайте «Беерот Ицхак».

«И было: когда услышал Лаван весть о Яакове, сыне сестры своей, выбежал он ему навстречу, и обнял его, и поцеловал его, и ввел его в свой дом». (Берейшит 29:13)



Какое необыкновенное гостеприимство демонстрирует, на первый взгляд, Лаван! Какая дружелюбность и сердечность!

Однако наши мудрецы видят поведение Лавана в совершенно ином свете. И так комментирует Раши, основываясь на словах мудрецов, поведение Лавана: «выбежал он ему навстречу — думая, что деньгами он гружен; и обнял — не видя при нем ничего, подумал: «Быть может, он принес с собой золотые монеты, и они у него на груди?»; поцеловал его — подумал: «Быть может, он принес с собой жемчуг, и он у него во рту?».

Нам необходимо понять, почему же наши мудрецы не желали видеть поведение Лавана в положительном свете, так, как оно выглядит по-простому из описания Торы?

Чтобы получить ответ на этот вопрос, задумаемся над похожим поведением Лавана по отношению к Элиезеру, рабу Авраама, когда тот пришёл к Лавану в поисках невесты для сына своего господина, Ицхака. После того, как Лаван услышал о приходе гостя, он выбежал к нему и сказал: «Войди, благословенный Г-сподом, зачем ты стоишь на улице? Я же очистил дом и место (подготовил) для верблюдов» (Берейшит 24, 29—30). Тут также Лаван проявляет, на первый взгляд, необыкновенную учтивость и редкое гостеприимство.

Однако, если будем читать стихи Торы вдумчиво, то сможем обратить внимание, что в стихах, описывающих это гостеприимство, добавлено одно замечание, которое, на первый взгляд, не имеет какого-то особого значения (Берешит 24, 30-31): «И когда он увидел кольца и браслеты на руках сестры своей… сказал: войди, благословенный Г-сподом». Наши мудрецы обращают внимание на эти слова и делают вывод: увидев украшения, подаренные Ривке, Лаван понял, что Элиэзер богат, и возжелал его имущества, поэтому и выбежал ему навстречу. Поскольку Лаван выбежал навстречу Элиэзеру, желая завладеть его имуществом, мудрецы полагают, что и навстречу Яакову он выбежал по той же причине.

Этим наши мудрецы обучают нас важному правилу: необходимо с большой осторожностью относиться к любезностям грешника и не соблазняться его учтивостью. Этим следуют мудрецы наставлению царя Шломо, который говорит (Мишлей 21:12): «Наблюдает праведник за домом нечестивого, склоняет грешника ко злу». Объясняет Рабейну Йона: праведник задумывается над дорогами грешников и понимает их злые замыслы, поэтому даже поступки, кажущиеся, на первый взгляд, положительными, он «склоняет к злу».

«И сказал Яаков отцу своему: Я – Эйсав, первенец твой…» (Берешит 27:19)

Честность

Честность — одно из самых ценных человеческих качеств. Сказали мудрецы (Талмуд, Шабат 55 а): «Печать Всевышнего — истина». Мудрецы прилагали огромные усилия, чтобы не отступить ни на миллиметр от истины. Если так, нам следует понять, почему же праведники иногда прибегали к обману, понять поведение праотца Яакова, которому не раз приходилось лгать.

«Наш» вопрос о лжи задала Яакову его жена, Рахель. Приводится в Талмуде (Мегила 13 б): Яаков спросил Рахель: «Ты хочешь выйти за меня?». Ответила ему: «Да, но отец мой мошенник, и тебе не удастся добиться своего». Сказал ей Яаков: «Брат я его в мошенничестве». Спросила его Рахель: «Разве праведники могут лгать?».Ответил Яков: «Да, как сказано (Шмуэль II 22, 27): “С чистым поступаешь Ты чисто, а со строптивым — строптиво”». Т. е. с честным и чистым человеком следует вести себя честно, а с хитрецом — по-хитрому. Здесь имеется в виду, что с обманщиком запрещено вести себя доверчиво, говорить ему всю правду: ведь кривое не выпрямится, если не перегнуть его в другую сторону, — так и обман останется обманом, если вести себя с обманщиком доверчиво и открыто.

Но даже тогда, когда человеку необходимо сказать неправду, следует приложить усилия, чтобы ложь была минимальной. Это мы видим из комментария Раши на недельную главу. Раши поясняет, что Яаков, отвечая отцу, выбрал именно такие слова(«Я – твой первенец Эйсав»), которые возможно было также понять и следующим образом: «Я (- Яаков), (а) Эйсав — твой первенец», и они не были полной ложью.

Это предписание мы видим в словах великого еврейского мудреца рабби Йеуды а-Хасида. Он пишет в своей знаменитой книге «Сефер а-Хасидим», что для того, чтобы не обидеть ближнего, разрешается при необходимости сказать и неправду. Однако, пишет рабби Йеуда, даже в этом случае следует стараться сказать таким образом, чтобы его слова был двусмысленными и была возможность вложить в них дополнительное понимание, которое не шло бы в разрез с истиной. Таким образом, человек связан с истиной и никогда с ней не расстаётся.

Этот материал был опубликован на сайте»Беерот Ицхак».

Почему научное мировоззрение, опирающееся на материалистическое учение, приводит к положительным результатам и убедительно объясняет мир, не обращаясь к религии? Если учёные-атеисты ошибаются, то откуда у них такие успехи?

А., Москва

Ответ равина:

Успехи учёных основываются на том, что они правильно понимают и используют законы природы. Относительно самих законов разногласий между религией и наукой не существует. Спор между религией и отдельными учёными идёт о первоисточнике законов. Подсознательно все учёные согласны, что есть Высшая Сила, которая установила эти законы, ведь само слово «закон» свидетельствует об этом. Нет закона без законодателя. Откуда у учёных может быть уверенность, что процессы, которые они наблюдают, постоянны, если нет единого Властителя, который устанавливает законы и следит за их соблюдением. Более того, тенденция такова: большие учёные стремятся сформулировать теорию, которая бы обобщила многочисленные законы. Если не верить в единого Творца, то нет никакого основания предполагать, что между различными законами природы существует что-то общее.

Давайте также не забывать, что именно глубокое изучение законов, по которым «работает» мир, наблюдение изумительной полноценности и гармонии, царящих в нём, привело крупнейших учёных к твёрдой безоговорочной вере в Творца.

%d0%bd%d1%8c%d1%8e%d1%82%d0%be%d0%bd

Как известно, Ньютон, «ключевая фигура научной революции 17-го века» (Британская Энциклопедия), был глубоко религиозным человеком.

Ньютон написал о вопросах религии больше, чем о проблемах естественных наук. При изучении трудов Ньютона после его смерти было подсчитано, что он написал более 1,400,400 слов на религиозные темы, – больше, чем об алхимии и математике, и даже больше, чем о физике и астрономии.

Вот что писал один из величайших учёных всех времён – Эйнштейн:

«Мне достаточно чувствовать тайну вечности жизни, узнавать и догадываться об удивительном устройстве всего сущего, решительно сражаться, чтобы ухватить зерно, пусть самое малое, мудрости, открывающейся в природе».

В другом месте он пишет: «Мудрость, открывающаяся в природе, настолько возвышенна, что всё значение, которое люди приписывают собственным мыслям, является по сравнению с ней абсолютно ничтожным. Это ощущение – то, что руководит жизнью учёного и его усилиями… в той мере, в какой он способен подняться над своими эгоистическими стремлениями. Без сомнения, это ощущение очень близко к тому, что переживали основатели религий во все времена».

Эйнштейн признавал также центральное место религии в различных плоскостях жизни: «Жизнь казалась бы мне абсолютно пустой без стремления достичь цели, которая недостижима в областях искусства и научного исследования».

Привожу выдержку из статьи, опубликованной в журнале «Эт Лахшов» (3 апреля 2002):

В США прибыли студенты, чтобы посетить профессора Альберта Эйнштейна, отца теории относительности и лауреата Нобелевской премии по физике, и составить себе впечатление о его мудрости и гениальности. Встреча была организована в престижном Принстонском университете.
Слои атмосферы
Слои атмосферы

«А что находится над стратосферой?» – спросил студент.

«Ионосфера», – ответил профессор.

«А что над ионосферой?»

Ответил Эйнштейн: «Именно там. Там начинается дорога в синагогу…» (из американского журнала «Тикун а-нэфеш», посвящённого вопросам мысли и духа).

Из книги «Эмунот» Г. Эрига, лектора по психологии в одном из израильских университетов; выдержка из интервью с ним рава Исраэля Эса в книге:

«Я родился в Бельгии и был воспитан на культуре просвещённой Франции. Когда я повзрослел, мы переехали в Америку, там я впитал англо-саксонскую культуру и упивался свободой, равенством и уважением к личности, которые пробуждают патриотическую гордость в сердце каждого американца. Вообще-то, я знал, что родился евреем, но в свободной Америке это не имеет никакого значения. Еврей, итальянец, ирландец и поляк – все мы равноправные американцы. Меня призвали в армию и отправили в Корею.

В один из «воскресных» отпусков мы – группа американских солдат – зашли в кабак «оттянуться». Ребята напились и начали буянить, били тарелки и бутылки и швыряли их прямо в зеркало. Они убеждали меня тоже выпить. Я выпил немного, но не напился, не начал буянить и не особенно сквернословил. Они разозлились и закричали: «Дёрти джу!» (грязный еврей!).

Первый раз в жизни я услышал такое ругательство, это было первое потрясение. Благодаря естественным психическим защитным механизмам я немедленно решил, что скверна – в них, в гоях. А не в моей еврейской душе. Когда я закончил службу, моё сердце было уже полно еврейской гордостью, и я вступил в организацию «А-Шомер а-Цаир» в Америке, чтобы укрепить свою еврейскую гордость и самосознание. В Америке была тогда мода на крайнюю левизну, которая заразила и меня, поэтому я выбрал «А-Шомер а-Цаир». Там предоставлялись возможность общения и идеологическое воспитание. Это восполняло то, чего мне недоставало, когда я изучал культуру Франции и Англии в университете.

Одним из мероприятий ячейки было посещение профессора Эйнштейна. Он был уже глубоким стариком. Мы пришли рассказать ему, что наша группа уезжает в Израиль. Нам хотелось составить себе впечатление о его личности «напрямую», насладиться его обществом и пожелать ему добра, потому что его незаурядная личность и гениальность в науке укрепляли нашу еврейскую гордость. Он показал нам свою лабораторию, сказал добрые слова о государстве Израиль и побеседовал с нами.

Один из студентов начал свой вопрос словами:

«Г-н профессор, перед вами давно открыты все тайны Вселенной…»

Здесь Эйнштейн, который был чрезвычайно вежлив и любезен в течение всей беседы, прервал его и сказал:

«Только Б-г на небесах знает все тайны вселенной».

Мы были потрясены. Ведь в «Шомере Цаире» мы были воспитаны на неверии, атеизме и марксизме, и вдруг самый великий и маститый учёный в мире говорит подобные вещи, несмотря на наше неприятие. Он добавил:

«Вся удивительная законосообразность природы свидетельствует о существовании Б-га, Творца всех миров. А вы что думали, законы Творения – это игра в кубики?»

В своей книге «Моя вера» Альберт Эйнштейн пишет:
А. Эйнштейн
А. Эйнштейн

«Самое сильное впечатление, которое мы можем испытать, – это ощущение тайны; это – источник истинной веры и науки. Человек, которому чуждо это ощущение, который не способен восторгаться, взирать с воодушевлением и трепетом, подобен мёртвому. Его глаза закрыты для знания: то, что нельзя потрогать руками, действительно существует и проявляет себя в самой высшей мудрости и самой сияющей красоте, которые мы с нашими убогими возможностями способны постичь только в самых примитивных формах. Это знание, это чувство – в центре настоящей религиозности».

И он заключает:

«Моя вера вытекает из чувства кротости и восхищения перед Высшей Силой, Бесконечностью, Открывающей Себя в малых деталях, которые мы только и можем постичь своим мягким и слабым мозгом».

Недельная глава Хаей Сара
«И стало поле Эфрона… Аврааму приобретением». (Берешит, 23:17)


В книге «Путь Творца» (1:2) Рамхаль сообщает нам, что целью создания человека было – воздать ему от Блага Творца, и это возможно только тогда, когда приближается человек к Всевышнему путём выполнения заповедей и добрых поступков. Также сообщает нам Рамхаль (там же, 3 глава), что «для того, чтобы это дело устроить наилучшим образом, постановила Высшая Мудрость, чтобы человек был составлен из двух противоположностей, а именно: из разумной и чистой души и земного и темного тела, причем каждое из них по природе склоняется в свою сторону. Тело склоняется к материальности, а душа — к духовности… Если одолеет душа, она возвысится сама и возвысит с собой тело, и такой человек достигнет предназначенного совершенства; а если он допустит, чтобы в нем победила материальность, опустится тело, и опустится душа вместе с ним, и такой человек будет недостоин совершенства и отторгнут от него, не дай Б-г».

Однако в книге Месилат Ешарим (1-ая глава) сообщает нам Рамхаль дополнительные сведения: если человек тянется к этому миру и удаляется от Создателя, не только опускается его душа и тело, но он опускает также и мир, окружающий его, вместе с собой. «Если же человек властвует над собой, прилепляется к своему Создателю и пользуется миром только как средством для служения Ему, то он возвышается сам и мир возвышается вместе с ним», — пишет Рамхаль.

Этот принцип мы можем выучить из сказанного в нашей недельной главе относительно поля, приобретённого Авраамом у Эфрона (Берешит, 23:17): «И стало поле Эфрона… Аврааму приобретением». Слово «стало» тут обозначается ивритским словом «ваяком», что в буквальном переводе значит: «поднялось». Из этого учат наши мудрецы (мидраш Берешит раба, 58:8), что переход в собственность Авраама являлся для поля большим подъемом, ведь с этих пор оно стало служить человеку, который «прилепляется к своему Создателю».