Экстаз! Момент! Неповторимость!
В огне пылает жар любви!
Бросает вызов одержимость,
Всех тайн, скрываемых в крови...
(Марина Бойкова)

Серия сообщений "ЖАНРОВАЯ ЖИВОПИСЬ":

ЖАНРОВАЯ ЖИВОПИСЬ

Часть 1 - Путь вверх и путь вниз один и тот же. | Микеланджело Меризи де Караваджо - итальянский художник, реформатор европейской живописи XVII века.
Часть 2 - В.И.Жданов | И речка подо льдом блестит.
...
Часть 29 - Карл Богданович Вениг (14.02.1830 – 24.01.1908) - русский исторический и религиозный живописец, академик, профессор исторической и портретной живописи
Часть 30 - Paul van Ginkel | Только лошадь смотрит в мир иначе, Потому что мир – в её глазах.(часть-1)
Часть 31 - Paul van Ginkel | Танцует испанка фламенко, И взор её страстью пылает.(часть-2)

Песни дорог расцветают в душе,
Как васильки расцветают во ржи.
Глянув на мир между конских ушей,
Что ты увидел, мой друг, расскажи!
В стуке копыт занимался рассвет -
В стуке копыт догорает закат.
Тенью скользя по высокой траве,
Гонит на запад их ветер шальной,
Гонит вослед уходящему дню,
И проплывают волна за волной
Сочные травы по брюхо коню.
В скрипе седла начинался январь,
В скрипе седла завершается май.
Кружится в танце, похожем на вальс,
Мир, отчего-то похожий на рай.
Странной монетой наполнен кошель -
Песни дорог да шальная мечта.
Глянув на мир между конских ушей,
Больше не хочешь глядеть просто так.
Дом променяв на лоскут синевы,
Ты не вернёшься к столу и огню.
Всё разнотравье своих кладовых
Степь выстилает под ноги коню...
(Из журнала "Кони Петербурга")

Paul van Ginkel родился в городе Сан-Бонифаций, провинции Манитоба, Канада в 1960 году, вместе с семьей переехал в Калгари в 1973 году. В 1996 году поисках перемен и новых впечатлений он переехал в Ванкувер, однако, вернулся в Калгари в 2001 году. Получил образование в колледже искусств в провинции Альберта в Калгари, затем степень магистра изящных искусств в университете Syracuse в Нью-Йорке.После завершения образования, в течение 6 лет работал иллюстратором. Является обладателем множества премий и наград, а его работы находятся в галереях по всему миру от Мексики до Австралии. На данный момент художник отправился в путешествие по миру, для поиска вдохновения.

Серия сообщений "ЖАНРОВАЯ ЖИВОПИСЬ":

ЖАНРОВАЯ ЖИВОПИСЬ

Часть 1 - Путь вверх и путь вниз один и тот же. | Микеланджело Меризи де Караваджо - итальянский художник, реформатор европейской живописи XVII века.
Часть 2 - В.И.Жданов | И речка подо льдом блестит.
...
Часть 28 - Мир детства от художника Jim Daly. | Мир детства – самый лучший мир, Наивный, добрый и счастливый.
Часть 29 - Карл Богданович Вениг (14.02.1830 – 24.01.1908) - русский исторический и религиозный живописец, академик, профессор исторической и портретной живописи
Часть 30 - Paul van Ginkel | Только лошадь смотрит в мир иначе, Потому что мир – в её глазах.(часть-1)
Часть 31 - Paul van Ginkel | Танцует испанка фламенко, И взор её страстью пылает.(часть-2)

~ ОН ~

 
Он жил. Стены в книгах и картинах, ковёр, свечи.

Нередко, он подолгу застывал перед зеркалом, не любуясь – созерцая, выискивая.
Ибо самой большой загадкой для него был он сам. Кто он? Откуда? Зачем? Какова тайна его происхождения и появления на свет? Почему он тут и теперь?

Он бродил по городу, наматывая на подошвы вервие пыльных улиц, паутину туманов, морось дождей... Каменными ущельими, во тьме неоновых реклам, вдоль букетов светофоров и соцветий фонарей, мигания витрин и пропастей высотных зданий... мимо... мимо...
Он заглядывал в глаза ночных незнакомок, с лицами зелёными и серебряными в неверном свете и читал в них пустоту, одиночество и томленье...

"Манекены, - говорил он себе, - манекены сбежали с витрин и бродят по городу. Но почему так много?"

Когда квази-жизнь уже грозила захлестнуть его нейлоновой удавкой, а пустота в нём ширилась полыньей, тогда,одним внезапным неуловимым движением он сворачивал на бульвар Непорочных Душ.

На третьем пролёте слева рос огромный вяз, необхватный, добрый.
Он притрагивался к нему рукой, вдыхал аромат плесени и, обходя его в пол-оборота, вёл пальцами по мягкому мху...

По ту сторону вяза всегда оказывался парк. И всегда – предзакатный.
В парке был пруд, на пруду – утки,на утках – закат. Утки плавали парами – уточка-селезень, уточка-селезень. Зачарованные закатом, они плыпарили по пруду, вглаживая закат в воду, меся её лапками. Настоенный на закате, пруд, и после наступления сумерек, теплился собой, ронял отсверки кармина в глубокую синь.
Отсверки запечатлевались на его сетчатке, и когда он возвращался назад темнеющими аллеями, глаза его,- обычно голубовато-серые, - всполыхивали закатными угольями, как зёрнышками граната.
Так, напоённый закатом, и приходил он домой. Дом гляделся в него очами зеркал,читал отраженья заката и уток,преисполнялся ими и обещал в ответ ужин и вечер.

***
-Что слышно? – спрашивали его знакомые.
-Смотря к чему приложишься ухом,- отшучивался он.
-И к чему же прикладываешься ты?
-К себе самому, как правило.
-И что слышишь?
-Гулкость.

Да,гулкость....
Он слушал музыку и тишину в себе самом, сопоставлял их с другими и внешними, пытаясь постичь различия и вывести закономерности. Результаты, как правило, бывали неоднозначны.
Он пробовал ощущения на вкус, цвета наощупь,предчувствия на слух.
Он созерцал пространства, изыскивая пути в нездешнее-навсегда. Всякий раз он возвращался иным.

Мир представлялся ему цветком дороги, бутоном полей и лучей. Он был простым и цельным в своих множествах, он виделся то тёмно-зелёным, то мягко-оранжевым, а иногда – сиреневым, особенно ближе к безвременью...

Ночами он вживал ночь, писал стихи и снил её.
Во снах она всегда была нужная, нежная, правильная. Молчаливая в меру его молчанья, близкая мерой его близости, ускользающая в меру его нерешительности.
Ждущая.....
И красивая настолько, насколько то позволяло его несовершенство.
Со временем совершенство росло, она становилась всё красивей и... всё неуловимей...

Иногда он подходил к ней нестерпимо близко, но не настолько, что б высновидить её в явь.

"Наверное,я не там её ищу, - думал он, - или не так. В следующий раз попробую поискать вот там, где чуть фиолетовее, где что-то пушистое веет пряным... там,быть может..."

 ~ ОНА ~

Она не существовала. В несуществовании ей было хорошо, как бывает только в тревожно-радостном предчувствии.

"Кто-то меня снит, я это точно знаю", - успевала она подумать, всякий раз пробуждаясь по ту сторону зеркала. И всегда бывала она чуть другой, в зависимости от угла прикосновенья, степени проницанья, близости полноты...
Но то ли веры, то ли надежды недоставало и, трепеща на грани воплощенья, она возвращалась в не-явь.

"Он просто недостаточно меня любит, - мелькало у неё в потьмах, - он не совсем в меня верит, иначе, он снил бы меня вернее... почему он не ищет меня вот там, там,где сиревеет что-то меховое, что пышит душистым? Ну почему?!"

Он? Почему "он"? Она была в этом уверена. Что-то в ритме самих поисков, в пульсации касаний, в узоре миражей безошибочно говорило ей о том, что это "он", что он ищет её и только её, что только она ему и нужна, а она... она сможет по-настоящему быть только такой, какой высновидит её он.
 

***
Наступала ещё одна ночь.
Там, сбоку, лиловело нечто сиренево-фиолетовое, пушисто-меховое, что пышало-веяло так пряно и душисто.

Счастье было неминуемо.

© Сюр Гном

Fabian Perez

Как много в нашей стране есть того, что можно воспевать в песнях, стихах, рассказах и на полотнах. Русь всегда славилась не только мужской силой, умом и талантом, славилась она и красотой русских женщин, их разумом, духовной и физической силой. Великий русский писатель Н.Некрасов, как ни кто лучше, в своем творчестве воспел образ русской женщины - крестьянки "…в горящую избу войдет, коня на скоку остановит.." Строчки эти помнят все, слова эти идут от сердца, там они и сохраняются.

Художник Абрам Ефимович Архипов любил писать крестьянок. Для него, сына рязанского мужика, не было в мире никого краше русских деревенских женщин. Осанистые, веселые, трудолюбивые, хлебосольные, они улыбаются с его полотен, навечно запечатленные широкой кистью художника. Солнечный луч, покорившийся живописцу, зажигает пламенем цветастые, яркие наряды. создает ощущение радости и теплоты, делает несказанно прекрасным созданный Архиповым мир женских образов, восхищающих всех жизнеутверждающей силой и удивительной правдивостью.

Архипов находил своих героинь и в Тверской губернии и в Нижегородской , но больше всего портретов написал он на родной Рязанщине, которая до конца его дней оставалась для него самым любимым местом на земле. Он не стремился к созданию какого-то одного поражающего воображение образа, а писал и писал в течение пятнадцати последних лет жизни бесконечную галерею "крестьянок в красном". Он всегда наряжал их в красные платья, кофты, юбки, платки. Красный цвет, его Архипова, любимый цвет, звонко, настойчиво, задорно бьет почти с каждого полотна. Красный меняет тона и оттенки, бесконечно варьируется художником, сильный, огненный, революционный. Он как бы символизирует новое время, новую молодую Россию.

Рязанская пригородная девица

Рязанский ямщик

Девушка в малиновом

Крестьянка

Крестьянка в розовом

Девушка - крестьянка

За рукоделием

Еще в 1914 году, за три года до революции, написал Архипов работу "Гости". Маяковский, Шаляпин, Гиляровский, друзья - художники, видевшие картину на выставке "Союза русских художников", восторженно отзывались о ней.

Гости

"Изба, окно, солнце бьет в окно, сидят бабы... - говорил тогда Константин Коровин - До сих пор я не видел ни в русской, ни в иностранной живописи ничего подобного. Нельзя рассказать, в чем дело, замечательно переданы свет и деревня, как будто вы приехали к каким - то родным людям, и когда вы смотрите на картину, вы делаетесь молодым". И сам художник молодел, глядя на них, и заставлял молодеть других. Он писал их широким мазком, сочно, темпераментно. Портрет за портретом. Неутомимо создавал характерные национальные типы русских женщин новой России. Его волновал общий настрой людей молодой Республики, их оптимизм, их вера в будущее. "Можно ли не остановиться с радостным изумлением перед фейерверком Архипова?" - отмечал в 1926 году Луначарский.

Девушка, заплетающая косу

Девушка в красном

Молодая крестьянка в красной кофте

Когда в 1927 году Абраму Ефимовичу исполнилось 65 лет, ему присвоили звание народного художника Республики. В Москве, в Музее Революции, открылась персональная выставка живописца. Архиповские крестьянки продолжали восхищать всех, а художник, отпраздновав свой юбилей, вновь удалился на родную Рязанщину, в Солотчу, и тем же летом создал еще два чудных женских образа, бесконечно правдивых и ярких, -  "Девушку с кувшином" и "Крестьянку в зеленом фартуке". То были местные, рязанские женщины. Старому мастеру было приятно их писать. Они приходили к нему по - деловому, не опаздывая, - время ценить умели. Надевали приготовленные одежды, садились, как просил художник, и застывали, вальяжные, дородные, понимая важность момента. Поначалу держались чуть скованно, но потом подружились с Абрамом Ефимовичем, и работа стала протекать незаметно, за дружеской беседой. Перед женщинами всегда ставилось угощение - разные сладости, орехи, яблоки. Живописные сеансы превращались в обоюдное удовольствие…

Девушка с кувшином

Крестьянка в зеленом фартуке

В солнечный день

Крестьянская девушка

Крестьянка

Мужичок в армяке

Птицелов

В больнице

Посещение больной

Сюжеты картин Архипова очень просты, взяты из жизни и потому понятны. Из группы прачек Архипов выделил одну, словно вложил в нее все свои размышления о судьбе трудовой женщины, о ее горькой доле. Это изможденная старая женщина, изображенная на переднем плане. Опустившись на стул в безмерной усталости, она облокотилась на свои натруженные руки, застыла в тоске.

Прачки

Прачки

Весенний день

Три поколения

Просят дождя

Радоница (перед обедней)

Келейник

Деревенский иконописец

Церковь

В мастерской масок

Ранние работы Архипова так же обаятельны. Он нашел какую-то особую тонкость, с которой мягко и мелодично воспевал русский пейзаж. Картина "По реке Оке" выставленная в 1891 году, принесла успех и славу русском художнику. Родные просторы среднерусские дали, люди, слившиеся с природой… Нагруженная крестьянским скарбом, медленно подходит лодка к берегу. Словно песня, звучит это полотно. Вы смотрите - и будто вместе с этими людьми плывете по красавице Оке, слышите, как опускаются на воду весла, перекликаются между собою мужики. И все это нераздельно, едино, плавно.

По реке Оке

Лед прошел

На Волге

Рыбаки

Северная деревня

Абрам Ефимович Архипов родился 15 августа 1862 году в одном из глухих селений Рязанской губернии, в крестьянской семье. С детства Архипов рисовал "везде, всегда, всюду, где только можно", как сам вспоминал впоследствии. Родители всячески поощряли занятия сына и в 1876 году, накопив денег, отправили сына в Москву в Училище живописи, ваяния и зодчества, где он учится под руководством В.Г.Перова, В.Д.Поленова и В.Е.Маковского. Уроки Перова, призывавшего художников изображать правду жизни, не боясь темных сторон, не пропали даром. Архипов начинает творческий путь как художник - жанрист, явный преемник и последователь своего учителя. С 1894 Архипов занимается преподавательской деятельностью. Он преподает в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. В 1924 году он вступает в Ассоциацию художников революционной России. В 1927 году, в связи с сорокалетием художественной деятельности, ему, одному из первых советских живописцев, было присвоено звание народного художника Республики. Умер Абрам Ефимович 25 октября 1930 года в Москве, где и был похоронен на Ваганьковском кладбище.