Почти сто лет назад, молодой чиновник из министерства финансов Великобритании хотел посоветовать европейским политикам, как справиться с огромными внешними долгами. Он утверждал, что национальные способности обслуживать долг не безграничны. Те, кто ждут дальнейших выплат, неизбежно будут разочарованы. Более того, попытки кредиторов надавить на должников, настоять на выплате долгов, спровоцируют обострение политических конфликтов. "Если будут подписаны новые договоры", - писал он другу, - "скорее всего, они не смогут выполнить часть условий, что приведет к беспорядкам и нестабильности по всему миру". Он рекомендовал цикл списания долгов в европейских странах, план, который решил бы большую часть проблем одним лишь росчерком пера.

Правительства стран кредиторов не прислушались к его совету, тогда Джон Мейнард Кейнс покинул свой пост и написал книгу Экономические последствия Версальского договора.

В современной Европе стороны поменялись местами. Теперь не Германия страдает от непосильных государственных долгов, а ее южные партнеры по Еврозоне.

Что советует им Германия? Ответ: экономику аскетизма. Странам с огромными государственными долгами нужно повышать налоги и сокращать расходы, не думая о том, чем это грозит реальной экономике. Ангела Меркель любит апеллировать к образу швабской домохозяйки (Прим. Profinance.ru: "собирательный образ. символизирующий прижимистую, экономную немку"): "Нельзя долго жить не по средствам". Кроме того, так уж принято считать, что с долгами должен разбираться должник. Этот стереотип играет на руку Германии. Кейнс же утверждал, что должники и кредиторы должны совместными усилиями вытащить экономики из ямы, которую они такими же совместными усилиями и выкопали. "Абсолютисты буквы договорного права", - писал он в 1923 году, - "на самом деле, настоящие отцы революции".

Сегодня мы понимаем, каковы экономические последствия такой политики: в отличие от США, в отличие от стран БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай), Европа остановилась в росте - и нет никакой надежды на то, что он возобновится в ближайшее время. А воз с долговыми проблемами, как говорится, и ныне там. Государственные долги обеспечиваются способностью граждан платить налоги, поэтому рецессия и безработица лишает страну возможности обслуживать долг, а рынки капитала лишает доверия к ней. Рост доходности на европейских долговых рынках лишний раз доказывает это. Политические последствия и того хуже. Греция провалила переговоры по формированию правительства. И не удивительно: ни одно правительство, связанное обязательством выдать своей экономике внушительную дозу неразбавленного аскетизма в рамках своих долговых обязательств, не может прямо смотреть избирателям в глаза.

Но Греция - это все же крайний случай. Жители средиземноморских странах почти повсеместно считают свои центристские правительства бездеятельными и беспомощными. У них нет независимостей монетарной политики; нет возможности девальвировать валюту; нет права вводить контроль над потоками капитала; нет возможности поддерживать национальные предприятия на грани банкротства; зато у них теперь есть обязанность ужесточить фискальную политику. Когда политика умеренности докажет свою несостоятельность, граждане повернутся к тому, кто обещает взять власть в свои руки, будь они слева, справа, и даже снизу - лишь бы не из малодушного центра.

Так случилось в 1930-х годах. Какая горькая ирония! Европейские страны, сумевшие избежать Великой депрессии после банковского кризиса, сейчас двигаются прямиком в тупик, который закончился экстремизмом и катастрофой в те далекие годы. Историческая память рисует в воображении немцев ужасы гиперинфляции 1920-23 годов. Однако как-то позабылось, что именно дефляция и Великая депрессия привели к власти Гитлера в 1933 году. Один из уроков истории гласит, что государственными долгами нужно управлять так, чтобы сохранить не только экономику, но и политический центр. В Европе работают самые лучше - и самые высокооплачиваемые - финансовые эксперты в мире; так пусть же они используют свои таланты, чтобы помочь правительствам сбросить бумажные оковы и сократить долг, не прибегая к финансовым самоистязаниям.

Если для этого нужны проектные расходы - с забалансовым финансированием при помощи совместных обязательств, или повышения налогов - пусть так и будет. Если требуется значительная реструктуризация государственных долгов со свопом в индексируемые долговые бумаги, или облигации роста, или облигации с льготным периодом - пусть так и будет. Если нужно переложить часть долгового бремени на предыдущие поколения, которые эти долги и делали, нужно быть готовым к политическим последствиям. Европейским странам нужно вернуть рост. Для страны в таком отчаянном положении как Греция, спланированный выход из Еврозоны для восстановления конкурентоспособности, кажется оптимальным решением. Но в интересах самой Греции и всей остальной Европы тщательно контролировать процесс девальвации. Не стоит добавлять к своим проблемам еще и валютные войны.

Маркус Миллер и Роберт Скидельский. Подготовлено Forexpf.ru по материалам Project Syndicate Источник: Forexpf.Ru - Новости рынка Forex

Все чаще и чаще звучат мрачные прогнозы о том, что евро уготована судьба золотого стандарта образца 1930-х годов. И выглядят они более чем обоснованно и вполне убедительно. Так что же, евро-пессимисты правы? После краха на фондовом рынке в 1929 году, по Европе прокатилась дефляция невиданной силы. Объем производства рухнул, а безработица выросла. Не сумев договориться о координированных действиях, правительства предпочли действовать в одиночку - каждая страна за себя. Одна за другой покидали они золотой стандарт, девальвируя свои валюты. Ослабив, таким образом, кредитную политику, они восстанавливались после Великой депрессии, одна за другой. Современная Европа тоже пережила мощный дефляционный шок. На этот раз рефляцию сдерживает евро.

У государств нет своей валюты, которую можно было бы обесценить, у них нет полномочий ослабить кредитную политику - они передали их Европейскому центральному банку. Многие считают, что безработица в Европе продолжит расти и достигнет заоблачных высот, не оставив правительствам иного выбора, кроме выхода из состава Еврозоны.

В свое время я написал книгу о Европе и золотом стандарте. В буквальном смысле. В книге Золоте оковы: Золотой стандарт и Великая депрессия, опубликованной в 1992 году, утверждается, что дефляционные механизмы, заложенные в золотом стандарте, послужили причиной депрессии 1930-х годов, а отказ от него открыл путь к восстановлению. И все же, я не думаю, что на этот раз ситуация будет развиваться по старому сценарию. Есть четыре различия, которые наводят на мысль, что у евро есть крохотный шанс выжить.

Во-первых, с единым центральным банком, проще разработать адекватную монетарную реакцию. Если бы при золотом стандарте Центробанки стран действовали сообща, им удалось бы поднять свои депрессивные экономики. К сожалению, Центробанки не так-то просто уговорить действовать сообща. Они говорят на разных языках, и переводчики им не помогут. Они смотрят на экономические перспективы каждый со своей колокольни.

Между тем, ЕЦБ, если решится действовать, способен создать рефляцию для всей Еврозоны, обязав, таким образом, страны выступать единым фронтом. Да, у ЕЦБ есть возможность, но не ясно только, есть ли желание прибегнуть к подобным мерам.

Второе различие заключается в том, что, несмотря на сокращения социальных программ, современные безработные чувствуют себя гораздо более защищенными, чем в безработные 1930-х годов. Поэтому популистские призывы отказаться от евро менее настойчивы - однако, вопрос, конечно же, в том, на сколько менее настойчивы, и сможет ли политический центр выдержать давление.Третье различие - это большая готовность современных политиков к сотрудничеству и совместным действиям. В 1931 году Франция отказалась помогать Центральной Европе, которая переживала кризис, потому что опасалась перевооружения Германии, в нарушение Версальского договора, подписанного в конце Первой мировой войны. Политическая напряженность между Францией и Германией может вырасти в ближайшие месяцы и годы, потому что Франсуа Холланд меняет Николя Саркози на посту президента, но до масштабов 30-х годов они не дойдут.

Кроме того, европейские страны сегодня готовы на многое, чтобы спасти евро: они боятся, что его падение разрушит весь единый рынок. Между тем, когда страны начали отказываться от золотого стандарта, как грибы после дождя стали появляться тарифы и торговые барьеры. Никакого единого рынка не было, защищать было нечего.

И, наконец, отказ от золотого стандарта нес меньше разрушений, чем может принести отказ от евро. На то, чтобы вернуть национальные валюты, уйдут недели - как минимум - а в 1931 году Великобритания смогла отвязать фунт от золота за выходные, пока рынки были закрыты. Ведь тогда у стран были собственные валюты; они просто могли перестать обеспечивать их золотом. Банковские вклады, а вместе с ними частные и государственные долговые обязательства, деноминировались в национальных валютах. Сейчас эти активы и обязательства в евро. Чтобы вновь перейти на свою валюту и обесценить их, но сохранить ценность других финансовых инструментов в евро, нужно разрушить балансы и расшатать основу финансовой системы. Другое решение - перевести такие другие инструменты в новую национальную валюту - на долгие втянет страну-инициатора в судебные процессы. Перечисленные выше различия заставляют усомниться в том, что евро пойдет по пути золотого стандарта. И только пятое различие говорит об обратном. В 1930-х страны не могли действовать сообща, так как по-разному диагностировали проблему. Все называли разные причины Великой депрессии, поэтому предписывали разные средства борьбы с ней, и принимали их - каждый свое.

Сегодня нет проблем с единым диагнозом, что облегчает разработку единого, комплексного лечения. К сожалению, лекарство, на которое согласились все страны Европы - на фискальную консолидацию - судя по всему, не лечит пациента, а калечит. Ходят разговоры о необходимости изменить дозировку, но до дела пока так и не дошло. Может быть, на этот раз все изменится, пойдет по-другому пути? Нет никаких сомнений в том, что более высокий уровень сотрудничества на сегодняшний день - добрый знак для евро. Но, в конечном счете, все решат политики, выбранные европейскими государствами в качестве совместного курса.

Барри Эйхенгрин, Подготовлено Forexpf.ru по материалам Project Syndicate