Brainsick Analyst's Notes Голосов: 1 Адрес блога: http://cfagnum.livejournal.com/ Добавлен: 2008-08-04 10:31:13 блограйдером pinker

Тасмания: через огонь и воду

2013-02-28 17:26:11 (читать в оригинале)

4 января 2013 г.

   Бывают такие дни, когда совсем ничего не происходит. Ну абсолютно никаких событий. Нечего сказать, не о чем написать. Кроме, собственно, самой дороги. Дороги, дороги и дороги... Вот сегодня и был один из таких дней. Это и отличало его от всех остальных - отсутствие каких-либо значимых, даже на худой конец незначительных, событий. А еще этот день отличала жара. Адская, бесчеловечная, невыносимая жара.

Лесные пожары где-то между Бичено и Коулз Бэй, 6 января.



   Еще утром, когда я завтракала на веранде, владелец хостела в Сент Хеленс сказал, что сегодня будет очень жаркий день. Уже, говорит, столбик термометра доходит до 30 градусов, а еще только утро. Сперва эта информация не произвела на меня особого впечатления: я уже ездила по жаре и пыталась воскресить в памяти ощущения от жарких уральских походов, от голландского зноя прошлого августа. Все же, думала я, Тасмания - это не Ангола и не Эквадор, все в рамках допустимого. И даже не материковая Австралия. Я же специально поехала сюда, в самый южный штат, где летом приятные, умеренные температуры. Это и не Сидней, где без кондиционера в это время года можно сойти с ума. Но потом призадумалась: цифра в 30 градусов в 9 утра, конечно, не могла не пугать. "Это нормально?" - спросила я владельца хостела. "Вообще-то нет. Я тут 15 лет живу и не припомню ничего подобного. Так что ты поосторожнее. Может, останешься еще на один день?" Но я решила не тратить время даром и, набрав побольше воды и запасшись кремами от загара для разных частей тела, отправилась на юг. Я не шибко-то ставлю себе локальные цели, но сегодня хотелось доехать до национального парка Дуглас-Апсли.

   Вода во всех емкостях нагрелась, едва я выехала за пределы Сент Хеленс. Даже те две полулитровые заначки, завернутые в одежду и упакованные в велосумки. Дома остались позади, и я осталась наедине с тасманским хайвеем. Теперь тасманский хайвей - это пустынная трасса, где на десятки километров нет ни одной постройки, ни единого признака цивилизации. Иногда попадаются заросли кустов и ветвистых деревьев вдоль обочин. Иногда - песчаные отвороты на дикие пляжи, где кроме белого песка и скудной растительности нет абсолютно ничего. Еще реже попадаются импровизированные кемпинги - места в кустах для стоянок пляжников-автомобилистов. И это настоящее счастье, потому что в местах таких якобы кемпингов есть единственная постройка - деревянная кабинка туалета. Да, до пустынь Невады, конечно, далеко. Но если ехать достаточно долго без перерыва, вливая в себя безо всякого удовольствия горячую воду, то можно ощутить это неуловимое и незабываемое чувство калифорнийской Долины Смерти.

Отсиживаюсь в тени одного чудом попавшегося пляжного туалета. Ничуть не прохладнее, но по крайней мере минимизирую воздействие беспощадного солнца на организм. На двери висит официальный запрет на разведение костров по всему острову, который вышел накануне в связи с повышенной пожароопасностью. 


   Я ехала по трассе, как по раскаленной сковородке, жадно высматривая любой куст, в тени которого может уместиться велосипедист. Может быть деревья действительно попадались так редко, а может мне просто так хотелось видеть их как можно чаще, что мысль о все не появляющемся предстоящем кусте сверлила кипящий мозг. Как же все относительно в этой жизни. Часто или редко расположены заросли деревьев? Когда хочется видеть их чаще, то сразу начинаешь думать: "Они тут что, вообще что ли не растут? А если и растут, то почему тень отбрасывают не на дорогу?" Еще вчера мне и дела не было до кустов и деревьев. Я совсем не обращала на них внимания. А теперь они стали просто идеей фикс, фетишом, первой необходимостью. Как называются эти извращенцы, которые испытывают любовь к раскидистым кустам, отбрасывающим тень? А вот, наконец чья-то ферма! Откуда она тут возникла посреди ничего? И дерево возле забора растет с нужной тенью. Какая-то дикая радость взрывается внутри. Я бросаю велик и ложусь под дерево. Отдых. За забором исходится злобным лаем собака, но мне нет до нее никакого дела. Оказывается, не одна я сумасшествием мучаюсь от жары: из марева асфальта возникают две фигуры. Велосипедисты. Что это, мираж? Нет, это мои канадцы! Приветствия и смех, потом они уезжают дальше, а я остаюсь лежать под кустом. Сколько я проехала? Да нет и 20-ти километров.

   Скамандер. Признаки цивилизации и придорожный магазин. А там мои канадцы уже едят мороженое. И я тоже хочу! Ну теперь стоим жуем мороженое вместе, пьем ледяное фруктовое молоко и обсуждаем одну единственную тему: ЖАРУ. Вновь канадцы спешат в дорогу, а я и не возражаю. И снова трасса и охота на кусты. В море лезть не хочется - надо тащить велик по раскаленному песку. Лень. Под очередным кустом в голову лезут философские мысли о жизни и смерти, о настоящей любви и испытаниях. О том, что если ты кого-то любишь, то никогда нельзя ждать взаимности - ведь это же ты любишь? Тебе должен приносить счастье и удовольствие сам факт того, что ты на это способен. И вообще даже не важен объект, не важно, кто он, какой он: хороший или плохой. Просто это же здорово кого-то просто так любить. Совсем просто, безусловно и бескорыстно. А вот еще мысли про одиночество. В одиночестве есть свой неповторимый кайф. Я сейчас сижу одна под этим кустом. Вокруг раскаленный асфальт и никого. И мне, как это ни странно, хорошо. Просто счастье! Мне не нужно никого, кто был бы рядом. Зачем? Мне комфортно сидеть и думать свои мысли. Не нужно, чтобы кто-то ныл. Не нужно, чтобы кто-то подбадривал или успокаивал. Не нужно, чтобы кто-то пытался обсуждать наши дальнейшие планы. И тем более не нужно, чтобы кто-то молчал. Мне просто кайфово! Велопутешествия в одиночестве сродни монашеству. Только монахи-аскеты искали свой путь к богу, а я наверное ищу путь к себе. А может быть и не ищу. А может быть это одно и то же. Определенно одно и то же. Ведь у каждого должна быть своя религия. Нельзя принимать чужие и нельзя проповедовать свою. Когда у тебя появляются последователи - беги от них.

"Я - один из почти пяти миллиардов мессий, живущих на этой планете". Ричард Бах, "Иллюзии"

   Проехав еще несколько километров, я замечаю отворот на какой-то развлекательный комплекс посреди пустыни. Отель с бассейном, да еще и есть своя пивоварня. Ну что же, надеюсь, там есть кондиционер - надо заехать. Может еще и пивом угостят. Хоть такая плохонькая достопримечательность за весь день.

Пляжники в баре.


   Сразу видно, что отель этот относительно дорогой. Возможно, средний работающий австралиец может себе позволить остановиться в таком. В общем, ничего особенного. И может быть в других обстоятельствах, в той моей параллельной жизни я бы и глазом не моргнула, заплатила за номер с картинами неизвестных художников на стенах и белоснежной ванной - я могу себе это позволить. А потом плавала бы в бассейне, как этот нормальный австралиец среднего класса, затем спустилась бы на ужин в ресторан, держала вилку в левой руке, а нож в правой, разрезая свежеприготовленный стейк и запивая все это дорогим вином. Но сидя здесь после всего, что со мной произошло на дороге, я почувствовала такое отвращение ко всей этой ленивой потребительской цивилизованной жизни, к этим дядям в шлепанцах и белоснежных майках, их пустым разговорам с перемыванием костей многочисленным родственникам и знакомым, что захотелось поскорее возвратиться на раскаленную трассу и вернуть свою знойную и мучительную свободу. Мне казалось, что все эти люди - инопланетяне, совсем как из параллельной Вселенной. А я для них сумасшедшая велосипедистка, прущаяся по жаре в неизвестном направлении и еще получающая от этого удовольствие, - тоже инопланетянин. Так странно, но здесь, среди этих успешных людей на отдыхе, я почувствовала себя по настоящему одинокой, а не тогда, когда сидела под деревом со своими мыслями. Вот бывает так, когда ты выходишь из метро и видишь компанию бомжей в переходе, разливающих какую-то жидкость в пластиковые стаканы. И чувствуешь отвращение к этим опустившимся на самое дно. Но стоит только представить себя на месте одного из них, вожделенно вглядываться в мутный пластиковый стакан, где эта жидкость на дне - самое желанное, что может быть в этой жизни, что уже испытываешь отвращение ко всем спешащим куда-то мимо людям в своих дорогих шмотках, этим бездушным жмотам... А можеть быть, это просто умопомрачительная жара...

Я все же успела продегустировать пробную партию пивоваренной продукции. Самый вкусный - Pale Ale!


   Дело подходило к вечеру, и увидев на карте ближайший пляжный кемпинг, я решила завернуть туда. И что уже не удивительно, обнаружила там своих канадцев:
- Дальше ехать нельзя. В районе Коулз Бэй лесные пожары, трасса закрыта - никого не пускают. Оттуда эвакуируют людей. Мы решили остаться здесь и никуда не торопиться. Будем ждать, когда трассу откроют.
   И я опять остаюсь в компании Улофа и Линдси.

5 января 2013 г.

   К счастью, жара сегодня спала. Солнце едва появилось утром, но затем скрылось за тучами (а может, это были облака дыма). Ехалось с удовольствием под музыку Клэптона и Эммануэля. Я совсем забыла про пожары, вчерашние тяготы, временное умопомрачение и просто принимала то благо, которое давала сегодня природа.



   На дороге не доезжая каких-нибудь 10 км до Бичено я заметила вывеску с большим тасманским дьяволом: "Natureworld. Tasmanian devils here!" С виду место напоминало небольшой зоопарк. И я купилась на рекламу только ради того, чтобы наконец посмотреть на живых дьяволов. Если предоставляется возможность - надо сразу ее использовать, потому что потом она может больше не предоставиться. И я ни о чем не пожалела. Большинство животных гуляют по территории совершенно свободно, они привыкли к людям и дают с собой позаигрывать.

Кенгурячье лежбище


Еще одно кенгурячье лежбище


Мой ушастый друг. На ощупь он как собака.


Тасманские дьяволы в дикой природе - большая редкость. Неудивительно, что я их так ни разу и не видела. Говорят, лет 10 назад их было полно по всему острову, очень много погибало на трассе от машин и лежало на обочинах в виде road kill. В последние десятилетия популяция сильно сократилась из-за особой болезни, которая поражает только тасманских дьяволов - лицевая опухоль дьявола. Их не видно еще и потому, что они в большей степени ночные животные, днем любят поспать. Ну а по морде видно, что и пожрать они тоже не прочь. Способны сожрать все, что угодно - от трупа кенгуру до трупа человека вместе с костями и ботинками.


В этом Natureworld живет, кажется, 6 или 7 прирученных особей. Дьяволы хорошо поддаются приручению, есть случаи, когда их люди держат в качестве домашних животных. Ну раз уж речь о тасманских дьяволах зашла, то вспомню еще один интересный факт. С целью создания здоровой популяции тасманское правительство переселило несколько здоровых особей в национальный парк острова Марайя. Весь остров - изолированный национальный парк со своей экосистемой, там этим дьяволам самое место. 


Чучелко сумчатой мыши. Живые тоже в изобилии, но мертвую проще фотографировать.


На подъезде к Бичено вижу странный знак и спустя какое-то время соображаю: на побережье Бичено живет популяция пингвинов.


Малые или карликовые пингвины (fairy penguins), еще их называют голубыми за характерный окрас - это самый маленький вид пингвинов на планете. Они живут в основном на удаленных островах тасманского побережья (например, остров Бруни), Новой Зеландии, но есть и несколько популяций на самой Тасмании. Одна из них как раз в Бичено. Тут это главная местная достопримечательность, организуются туры в места их обитания. А живут они прямо на побережье, роют норки в песчаных склонах.


   В Бичено я надеялась на супермаркет и на туристический центр, чтобы узнать о ситуации с пожарами. Сразу же увидела ICA - сетевой супермаркет, который есть в любом городке на Тасмании. Впрочем, других я тут и не встречала. А в супермаркете я встречаю угадайте кого? Правильно, своих канадцев. И в туристцентр ходить не надо - они уже все знают вперед меня. Пожары в Коулз Бэй не утихли, ситуация серьезная, выгорело около 40 домов, и людей эвакуировали в соседние поселения. Единственная трасса (Тасманский хайвей) все еще закрыта от самого Бичено, а также отворот в Коулз Бэй и национальный парк Фрейсинет, куда я тоже надеялась попасть. Ребята говорят, что они остановились в кемпинге здесь в Бичено, и рекомендуют сделать мне то же самое. Выбор не велик: ехать обратно или ждать у моря погоды в кемпинге. Поскольку я не люблю отступать назад, то решаю остаться здесь.

   Главной моей ошибкой было не спросить, в каком же кемпинге они остановились. Все произошло быстро. Канадцы исчезли из виду, пока я свыкалась с мыслью о ночлеге здесь, выбирала продукты для ужина и крутила в голове возможные виды проведения досуга в Бичено. В Бичено есть два кемпинга, оба платные и организованные, и скорее представляют из себя караван-парки, где есть зона для палаточников, чем те дикие пляжные кусты, где я останавливалась до этого. Первый караван-парк мне не понравился: выглядел он пафосно и пустынно. Поэтому я развернулась и тихонько поехала к другому. Вдруг откуда ни возьмись из двора на дорогу выбегает огромный ротвейлер, начинает на меня громко лаять и пытается схватить за лодыжку. Я понимаю, что быстро уехать от него невозможно, слезаю с байка, ставлю его между собой и ротвейлером и начинаю истошно орать в надежде, что вслед за дикой псиной выбежит хозяин. Эта огромная черная скотина опять пытается кинуться на меня, я пытаюсь мотать круги от нее вокруг велика, но подворачиваю ногу и падаю на газон вместе с велосипедом. Псина хватает меня за локоть, и я чувствую боль. К счастью, в этот момент выбегает хозяйка, кричит на скотину, оттаскивает ее за шкирку и запирает ее в машине, стоящей во дворе за забором. Рядом стоят истуканами двое маленьких детей в полном шоке. Я сажусь на газон тоже в полном шоке. Тетка в диком волнении подбегает ко мне с вопросами: "Она укусила? Укусила???" Я пытаюсь понять, насколько серьезно пострадала моя бедная рука, вижу четыре следа от клыков, и на одном из них кровоподтек. К счастью, немного повреждена кожа, мягкие ткани и мышцы в порядке. Я пытаюсь вежливо послать тетку, говорю ей что-то вроде "Поберегите своих детей", мысленно желаю сладкого усыпления собаке и сваливаю оттуда поскорее. Если бы дело было чуть серьезнее, я бы немедленно пошла в полицию и стрясла бы с тетки кругленькую сумму за ущерб. Но не хотелось портить себе отдых из-за таких мелочей.

Собачий укус. Со стороны локтя было чуть-чуть хуже, но тоже не смертельно.


   Больше всего меня беспокоит подвернутая лодыжка. Буквально через пару часов после случившегося, я уже не способна была передвигаться по кемпингу, а не то чтобы идти куда-то гулять. Максимум, на что я способна, - это доковылять до душевой кабинки. Локоть тоже немного побаливает, особенно при сгибании, но вполне терпимо. История с собакой так потрясла канадцев (я все-таки нашла их во втором кемпинге), что они даже дошли до аптеки, чтобы купить там что-нибудь от вывихов, но она оказалась закрыта. Льда тоже нигде не нашлось, и я, закинув в себя кучу ибупрофена, надеюсь только на то, что к утру это все пройдет и все будет хорошо. Надо только дожить до утра. Но все же настроение ни к черту: а вдруг будет только хуже, придется идти завтра в больницу, делать снимки, и путешествие для меня закончится. И вовсе не из-за стихийного бедствия, накрывшего Тасманию, а из-за какой-то чертовой собаки.

Еще одной байкой-пугалкой, распространяющейся среди туристов кемпинга в этот вечер, была легенда о наличии москитов, разносящих лихорадку Ross River.


6 января 2012 г.

   Ситуация с пожарами немного устаканилась. В какой-то момент сегодня обещали открыть дорогу на Коулз Бэй. Хайвэй на юг до Суонси открыли, но многие до сих пор боятся по нему ехать из-за дыма и риска рецидива. Еще не все очаги пожара потушены. Национальный парк Фрейсинет тоже закрыт по причине сильной задымленности территории и риска возникновения повторного пожара. Пока я сижу в палатке и решаю, то ли ехать дальше в Суонси и оставить попытки попасть во Фрейсинет, то ли остаться здесь еще на один день. Смотреть в Бичено кроме пингвинов особо нечего. Из возможных вариантов проведения досуга: валяться на пляже, купаться в море, плавать с трубкой или аквалангом, серфинг, шатание по городу. Хотя ветра сегодня нет. Мои канадцы решили остаться тут еще на одну ночь и сегодня вплотную заняться нырянием с трубкой, притащили ласты и гидрокостюмы. У меня такое плавание не вызывае особого энтузиазма, да к тому же еще побаливает лодыжка, отя сегодня уже намного лучше, чем вчера.

   Все же после недолгих раздумий, я решаю отправиться дальше в Суонси. Лучше быстренько проехать зону природного катаклизма, пока ситуация пришла в относительную норму и трасса открыта, чем сидеть и ждать у моря погоды. Все под контролем. А лодыжка? Да черт с ней. Я же как-то проехала больше 200 км по Дании с адской болью в колене, и тогда она была действительно намного более адской.

   Буквально через пять километров после Бичено я въезжаю в плотное облако дыма. По обеим сторонам трассы тлеет лес, клубы дыма поднимаются в небо, над всей этой картиной летают спасательные вертолеты. Огня не видно. Видимо, так и должны выглядеть лесные пожары на относительном расстоянии - тление с клубами дыма, а не пылающие языки огня до неба, как я себе это представляла. Едкий дым забирается в легкие, этот плотный запах горелой древесины я чувствую уже чуть ли не порами. Впрочем, страха никакого нет. Я правда не могу понять, почему люди до сих пор бояться ехать на юг по трассе. Пока доехала до отворота на Коулз Бэй, встретила всего две или три проезжающие мимо машины. В воздухе царит какая-то атмосфера апокалипсиса, вездесущего пиздеца. Конец света - а мне хорошо.

Дорога С 302 на Коулз Бэй закрыта , впрочем как и сам парк Фрейсинет.


Отворот на Коулз Бэй.


   Я уже подъезжала к Суонси, а запах дыма все еще висел в воздухе. Дышать становилось все тяжелее. Хотя и такой плотной дымовой завесы уже не было, кое-где проглядывало солнце. Если и в Суонси будет вонять гарью, думала я, то придется сегодня ехать дальше. Заночевать где-нибудь на пляже, только чтобы не было этого ужасного запаха, от которого уже трещит голова и стало тяжело дышать. Всю ночь я этой гадостью дышать не собираюсь. К счастью, в Суонси запаха уже не чувствовалось - зона бедствия осталась позади. И я была весьма этому рада. Но на горизонте вдали все еще виднелись серые тучи, напоминающие о прошлом.

На пляже в Суонси. Песок уже не белый, а море уже не такое лазурное, как в Огненной бухте.


Продолжение >>

---

Тасмания: кажется, что-то сломалось

2013-02-25 12:17:52 (читать в оригинале)

2 января 2013 г.

   Уже наверное и не стоит говорить о том, что ночь эта выдалась холодной. Совершенно логично холоднее, чем все остальные вместе взятые. И опять меня преследует это ощущение дискомфорта, не дающего провалиться в сон до конца. Попытки заснуть продолжались до 6.30 утра, и наконец я сдалась. Ощущение пронизывающего холода не покидало до рассвета, солнце появилось около 7.30 утра. Мои канадцы собрались рано и укатили до того, как я решилась наконец высунуть нос из палатки.




Дом на скалах, лысый мох на камнях, камни же и играли роль оттяжек. В такие моменты понимаешь важность обладания свободно стоящей палаткой или как ее называют во всем мире - freestanding. Никогда в жизни не буду спать ни в каких однодуговых "чревах анаконды" типа Vaude Hogan.


   Когда осознаешь, что вокруг тебя с большой вероятностью на десяток километров нет ни души, наступает какое-то умиротворение и единение с природой. Собираться было лениво, наверное это один из тех моментов, когда хочется остановить время и побыть в этом состоянии прекрасного одиночества и наслаждения им. Природа затягивает, и ты ощущаешь себя просто еще одним звеном пищевой цепи. Совершенно безумно и прекрасно. Я как могла затягивала сборы, будто что-то не отпускало в дорогу. Время, куда ты летишь?



   Еще вчера канадцы сказали, что ночевка была на высшей точке перевала: "Завтра должно быть только вниз". Но пока вновь не ступила на дорогу, я все еще сомневалась в правдивости этих слов. А вдруг опять где-то придется тащить велик? Вдруг это еще не конец? Самый большой страх после вчерашнего. Но действительно, дорога уводила только вниз, а щебень становился все крупнее и злее. Однако ж бояться надо не того, что в твоей голове. Иногда страх приходит неожиданно. Внезапно я обнаружила отсутствие переднего тормоза. Все было как в ночном кошмаре: летишь вниз, сотрясая кости над разлетающимися в разные стороны камнями, дергаешь ручку тормоза - а она проваливается и упирается в руль до упора. Слава богу, задний тормоз сработал исправно. Выяснилось, что порвался тросик. Как это вообще могло произойти? Из рубашки торчал только пучок металлических волокон, и вся эта мочалка держалась на волоске - на последнем волокне. Такое не чинится в полевых условиях. Во всяком случае я не придумала как. Ладно, проехали. Так даже интереснее. Задний тормоз работает - расслабься и получай удовольствие. Надо только отвыкнуть от привычки зажимать обе ручки одновременно, чтобы избавиться от этого ощущения кошмара, и загнать в мышечную память только одну руку. А там доберемся до Сент Хеленс, где есть веломастерская. Сыграем-ка блюз!

   Не прошло и километра, как страх сменила злость. Прокол. Хорошенькая тренировка способности испытывать эмоции. Вероятно, зацепилась за камешек, потому что когда стала проверять покрышку - не обнаружила никаких признаков гвоздей, колючек - ничего подобного. Зато в камере нашлось сразу 4 дырки, в разных местах. Я просто устала их заклеивать одну за одной. Как-то много загадок. И ведь чувствую, что это только начало.



Один из самых красивых участков дороги - от водопада Ральфа до Пайнганы.


Признаки любителей пострелять в диких тасманских дьяволов. До Пайнганы 11 километров.


К счастью, до водопада Сент-Коламбия был в основном спуск.


Кто уже забыл, как я выгляжу, - вот она я, вся такая добрая, смелая и крутая. Надо же как-то подпитывать легенду о своих безграничных положительных качествах :) 


Влажный лес и гигантские папоротники покрывают склоны трейла к водопаду Сент-Коламбия.


Водопад Сент-Коламбия (St. Columbia Falls).


   От водопада уже начинается асфальтовая дорога, которая гигантским спуском приводит прямо в деревню Пайнгана. Населенных пунктов тут совсем мало, и названия у них все какие-то индейские: Пайнгана, Рингарума... "Пайнгана" на одном из индейских языков означает "встреча двух рек". Тут действительно жили племена аборигенов, пока колонисты не загнали всех аборигенов в колонии, в рабовладельческий строй, и не заставили вкалывать на благо нового общества. Часть вымерла сама от болезней и кровосмешения. Такова печальная история коренного населения острова. Известно, что на Тасмании жило несколько племен с отличными от материка языками и культурой. В 1830-х годах были предприняты попытки переселения аборигенов и адаптации их к "белой" жизни. С тех пор не осталось, наверное, ни одного чистого тасманского аборигена, и их культура фактически утеряна.

Сейчас Пайнгана - сыродельная деревня. Прямо у дороги стоит магазин с кафешкой "Святая корова", куда туристы заезжают за сыром из Пайнганы. Тут же дегустация. Сыр вкусный, но дорогущий, а в общем ничего особенного. Зато наконец-то холодненькое молоко!


   К Сент Хеленс путь вновь лежит мимо полей и редких ферм, пейзаж опять начинает напоминать Англию. И где-то на небольшом подъеме слетает цепь. Ну как слетает - рвется. Первый раз в жизни мне понадобилась выжимка цепи, и как все-таки хорошо, что я ее взяла. Оказывается, это безумно сложно втолкнуть штырек в звено цепи, он постоянно уезжает в сторону. После нескольких минут копания цепь стала короче, руки все черные от смазки. И вот стою я с этими насквозь черными пальцами и боюсь ко всему прикоснуться. Тут смотрю - на обочине валяется салфетка. Чистая. Интересно, откуда она там материализовалась.

   Где-то в пяти километрах от Сент Хеленс замечаю, что велокомп перестал работать. В какой момент это произошло, я тоже не поняла. Только все было в порядке - магнит на месте, все провода тоже исправны, контакт есть. Мистика какая-то. С этого момента перестаю считать дневной километраж. Я его засекала только по компьютеру, навигатор сам себе писал трек и общее пройденное расстояние - потом разберусь.

   В пятом часу вечера въезжаю в Сент Хеленс, крутить педали становится жарко. Я наконец-то добралась до восточного побережья и теперь увижу Тасманово море! Отныне оно будет постоянным спутником до самого Хобарта. Когда приезжаю в незнакомый город относительной крупности, то сразу начинаю искать инфоцентр для туристов, нагребаю всякие буклеты и принимаюсь за их беглое изучение. В Сент Хеленс я еще надеялась на интернет и веломагазин с мастерской. В результате оказалось, что единственное интернет кафе работает до 4, веломагазин тоже закрыт, а в туристцентре я покупаю пропуск в национальные парки Тасмании, который для велосипедистов и бэкпэкеров стоит $30 (для автомобилистов в 2 раза дороже). У входа в туристцентр замечаю уже знакомые мне велосипеды с прицепами, на одном из них канадский флаг, а на другом - датский. Мои канадцы! Только самих канадцев нигде не видно. Под великами стоят ботинки и сушится одежда. А сами куда-то испарились.

   С поиском жилья дела обстояли следующим образом: единственный кемпинг в приемлемой удаленности от города запросил $28 за палатку. Но в туристцентре мне посоветовали хостел за $30 ночь. Напротив был еще и отель за $80. Отель как-то не соответствовал логике путешествия, а платить 28 баксов чтобы поспать в своей палатке не хотелось. Можно было уехать подальше и выспаться на пляже, но меня утомили эти горные перевалы, и я выбрала мягкую кровать в хостеле.

   Вечерний моцион включал в себя ужин и прогулку по городу. Смотреть тут абсолютно нечего, и похоже, единственное место, которое еще как-то притягивает туристов - пристань и сквер у воды. На скамейке в этом сквере на набережной сидел мой немец, с которым мы пару дней назад выбрали разные пути. И вот наши пути снова сошлись - тесна Тасмания. Что в общем не удивительно с точки зрения теории вероятности и бритвы Оккама. Немец поведал о том, что на хайвее тоже был перевал и в общем и целом там тоже было интересно, а его план на завтра включал поездку к северу от Сент Хеленс в Огненную бухту (Bay of Fires) - одно из самых красивых мест на Тасмании. Парень так пиарил это место, что я тоже решила съездить завтра на целый день в Огненную бухту налегке и остаться в хостеле еще на одну ночь. Сегодня же я окончательно решаю сократить свой маршрут до Хобарта и уехать оттуда на автобусе в Девонпорт. Западное побережье как-нибудь в другой раз.

Пристань в Сент Хеленс


3 января 2013 г. 

   Сегодня был очень расслабленный, вело-пляжно-музыкальный день. "Наконец-то закончились сражения с природой и начался отдых", - думала я. Но не тут-то было. Сегодня жарко! Крутить педали даже налегке по такой жаре не очень приятно, но в целом терпимо.

Вот это фото как нельзя лучше отражает настроение дня. Это такой кайф лежать на белом песке совершенно дикого и пустого пляжа с чистейшим голубым морем и слушать Харрисона! А еще есть время подумать о смысле жизни.


   Налегке я поехала на север от Сент Хеленс до Огненной бухты (Bay of Fires). Во всех туристических путеводителях эта бухта считается одним из самых красивых мест на Тасмании. Асфальтовая дорога Гарденс роуд тянулась вдоль берега, пока не закончилась проволочным забором, и я не уперлась в залив с ярко-оранжевыми камнями. Мои соседи по комнате в хостеле (тоже велосипедисты) сказали, что есть грунтовая дорога, ведущая отсюда прямо в национальный парк Маунт Уильям. Но я ее не нашла.











Обратный путь в Сент Хеленс. Вдоль дорог попадается много давленной живности (road kill) - опоссумы, валлаби, вомбаты, ехидны и сумчатые мыши. Ни разу не видела сбитого тасманского дьявола. Где же дьяволы?


   Ну вот наконец попался кто-то живой: по обочине деловито переваливалась с боку на бок ехидна. И ей было совершенно не до меня. Кажется, я привыкла тормозить только задним тормозом и решила забить на веломастерскую. Все равно на этом острове никто не работает - все только отдыхают.

Вечером пошел дождь. По такому случаю я решила поужинать в каком-нибудь аутентичном месте в Сент Хеленс, предварительно насобирав денег на еду.


Типичное австралийское бистро: бабушки продают лотерейные билеты по типу Бинго, тут же проходит розыгрыш. Выпивка заказывается в баре, а еда в специальном окошке, оплачивается сразу. Потом ее приносят. Меню незамысловатое, но все безумно вкусно!


Сегодня заработала на гигантские гребешки с пивом.


А это центральная улица Сент Хеленс в пасмурную погоду.


Продолжение >>

---

Тасмания: что русскому хорошо, то немцу смерть

2013-02-18 16:35:04 (читать в оригинале)

31 декабря 2012 г.

   Есть у этого острова несколько особенностей. Ночи тут чертовски холодные, даже если днем жарит солнце. А ветер не просто прохладен - он облизывает косточки на спусках сразу после того, как с тебя уже сошло семь потов на знойном подъеме. И в ритуал уже вошло застегивать жилетку на спусках и расстегивать на подъемах. Уши мои сгорели в первый же день, как и все открытые части тела, никакого защитного крема с собой не было - купить я его забыла. Спать пришлось практически во всей одежде, которая была с собой. И даже несмотря на это, всю ночь я провалялась в пространстве между явью и сном из-за какого-то дискомфорта. Нет, я не мерзла. Это было из разряда тех странных ощущений, когда мозг вообще не может понять, что происходит. Такая вот неласковая тасманская ночь.




   Спуски и подъемы гигантской стиральной доски все продолжались. Дорога казалась почти пустой, редкая машина проезжала мимо, слегка притормаживая и обгоняя втаскивающую вверх байк велосипедистку. Это вошло в ритуал: пешком вверх - полет вниз. И мысль о следующем подъеме была уже настолько родной, что не вызывала ровным счетом ничего: ни возмущения, ни негодования. С буддийским спокойствием я решила пройти эту эпопею до конца. Впрочем, думала я, можно и скорректировать (то есть сократить) маршрут, если и дальше все будет таким же рельефным. Сегодняшняя цель определилась достаточно быстро - Скотсдейл. А дальше посмотрим.



   После того, как все эти втаскивания байка вверх и спуски вниз на скорости под 60 км/ч стали привычными, я доехала до отворота на известную лавандовую ферму Bridestowe.



   История этой лавандовой фермы началась в 20-х годах, когда на Тасманию прибыл парфюмер из Лондона, привез с собой семена лаванды с Альп французского Прованса, где они растут естественным образом на достаточно высоких широтах, и решил заняться бизнесом. Как видно, лаванды прижились на новой для них земле, и бизнес попер в гору. Сайт имения сообщал, что наилучшее время для посещения лавандовых полей - лето, с 1 декабря по 31 января, когда лаванды предстают во всей своей красе цветения. Сбор урожая начинается в конце января. Ах как мне повезло! От такого счастья я достала блок-флейту и устроила концерт в цветнике на радость японским туристам.



Music: Jethro Tull - Bouree




   Это приятное ощущение, что ты наконец-то доехал до какой-то достопримечательности, можно расслабиться, прикинуться обычным туристом, впитывать красоту и просто гулять с фотоаппаратом, подошло к концу. И снова ты садишься на велосипед и едешь без сожаления дальше. Оставив позади лаванды, вскоре я обнаружила, что дорога меня уже хорошенько пообтесала за первые дни и крутить педали вверх на 1-1 уже гораздо легче, чем тащить всю эту тонну поклажи пешком. Вот удивительно, еще совсем недавно мне все казалось ровно наоборот. И даже некоторые горочки берутся накатом. Прекрасно! Приобретаю форму! И ощущение радости и какой-то внутренней силы разлилось по организму. Да, я всемогуща, и без всякого кокаина! А с этим ощущением ты как-то острее воспринимаешь окружающую действительность. Теперь внимание можно направлять вовне, а не на борьбу с собственным организмом, уставившись в обочину.

Вот новый поворот, что он нам несет...


   Буквально в пяти километрах от Скотсдейла меня нагнала парочка запыхавшихся велосипедистов: парень и девчонка, примерно мои ровесники. Ехали они на горных байках с толстенными покрышками, а поклажу везли на прицепах. На одном прицепе развевался маленьких датский флаг, а на другом - канадский.
- Так вы из Канады или из Дании? - поинтересовалась я.
- Я - датчанин, а она - из Канады. Но мы вместе живем в Канаде.
   Про себя эту парочку я окрестила "канадцами". Выглядели ребята крайне измученно, и тут же поделились наболевшим: "Мы, конечно, читали, что на Тасмании много холмов, но не думали, что будет ТАК тяжело. Вроде и пишут, что западный маршрут сложнее восточного, там вообще сплошные горы. Тогда я с трудом представляю себе, каким сложным должен быть он! Уж туда-то я не сунусь ни за что! Это уже наверное не отдых, а самоубийство какое-то." Ребята поведали, что сегодня они планируют доехать до Скотсдейла и остановиться там в кемпинге, потому что следующий кемпинг только через 25 километров за небольшим перевалом и с них на сегодня хватит. Я же не оставляла надежд уехать дальше Скотсдейла, время еще позволяло, а любопытство и амбиции покорить западные дебри раздирали сердце на части. Впрочем, я уже подумываю о том, чтобы сократить маршрут.



   В Скотсдейле кемпинг оказался бесплатным, хоть и достаточно цивилизованным: душ, розетка и все дела. Я стояла у отворота на кемпинг, раздираемая смутными сомнениями. Мимо прошел человек и спросил, не нужна ли мне помощь. Я поделилась своими сомнениями, подтвердила еще раз, что до следующего кемпинга - "большая гора", и приняла окончательное решение остаться здесь. Конечно, наличие более-менее организованного кемпинга меня совершенно не беспокоило - я могу заночевать где угодно, но я уже знала и то, что на Тасмании кемпинги имеют вполне оправданное расположение: как правило, между ними перевалы или фермерские поля, и найти произвольное плоское место довольно проблематично. Нет кемпинга - фиг найдешь удобное место для палатки.

   Мда... кемпинг был людным, еле нашла, куда воткнуть свою палаточку. И всё сплошные велосипедисты. Ну и славно - не будет скучно встречать новый год. Ах да! Сегодня же новый год! Эта мысль впервые за весь день проскользнула в уставшем мозгу. Завтра я проснусь уже в 2013-ом. Обалдеть можно. Среди велосипедистов я встретила и своих "канадцев", и большую велосемью на странных рекумбентах в неопределенном количестве, и немца-одиночку. Немец прибыл последним и отчаянно искал место, куда бы поставить палатку. Я предложила расположиться рядом с моей. Сам собой завелся обычный разговор: откуда и куда, сколько уже едем и сколько еще планируем, жалобы на дороговизну страны ("Банка пива - 3 бакса - грабеж! А продукты раза в 2 дороже, чем в Германии") и жуткую холмистость. Немец ехал уже неделю, а до этого проехал всю Новую Зеландию:

- Новая Зеландия по сравнению с Тасманией - так просто Диснейлэнд. Везде бары, рестораны, гостиницы, а здесь даже питьевую воду негде набрать. Я ее, например, из рек и озер набираю, у меня вот тут с собой насос есть, чтобы воду качать. И ты знаешь, я ни разу не пожалел, что его взял с собой! Удивительно, что тут вообще все пригождается - нет ни одной лишней вещи, которую я взял!

    Разговор медленно уходил в закат, на горелке доваривался ужин. Есть сегодня хотелось как никогда, и я испытала это приятное ощущение, когда теплые кусочки еды проваливаются в желудок.

   С наступлением полночи, ощущение нового года так и не пришло. Я представляла себе картинки, как мои друзья в России сейчас нарезают салатики, наряжают елки и собирают родных вокруг праздничного стола. А я сижу одна в палатке, вокруг только спящие и не проявляющие признаков праздника велосипедисты, так что можно сказать, что я тут и в самом деле одна, на другом конце земли. И как-то внезапно во мне родилось желание всем друзьям разослать поздравительные смски. Полезла проверять связь. Связь, конечно, присутствует. Но для того, чтобы появилось хоть одно деление, нужно встать на забор или мусорный бак и вытянуть руку вверх. И вот так стояла я минут 15, периодически вытягивая руку вверх и посылая очередную смску в небо, чтобы пронеслась она через пространство и долетело до адресата. А потом посыпались ответы, и пришлось опять вытягивать руку вверх, чтобы получить с неба кучу приятных слов. И эти символические действия в темноте, со стороны кажущиеся странными, конечно, были самым лучшим подарком.

Здесь я пишу полуночные записки велосипедистки.


1 января 2013 г.

   Утром я первой отправилась в дорогу, пока велодети собирали свои сумки. Перед самым выездом мы с немцем немного обсудили предстоящий маршрут. До восточного побережья и белого песка Сент-Хеленс оставалось 90 км. За один день их проехать было практически невозможно: путь лежал через горы. А дороги, собственно, было две. Одна - по тасманскому хайвею, а вторая - по грунтовому серпантину напролом через горы. Я сказала, что поеду через перевал:
- Да что я не видела на этом хайвее? А через перевал – там тропический лес, водопады, ни одной живой души, настоящая Тасмания!
- Ну вы русские даёте, 60 км гравийных перевалов – это ужас. А где ночевать? Там же нет ни одного кемпинга! На хайвее видишь этот значок? Это бар! Там будет холодное пиво! Не, я поеду по асфальту.
   Что русскому хорошо, то немцу смерть.

Велосемья на рекумбентах догнала меня почти у отворота на грунтовый перевал. Они поднимались в крутую гору слаженно, друг за другом, с детьми и со всем грузом. Видимо, продолжили по асфальту, так как больше я их не встретила. 




Отворот на Рингаруму.


   О своем решении ехать грунтовыми дорогами я ничуть не пожалела. Потрясающая чистота и пустота, когда ты по-настоящему наслаждаешься красотой и одиночеством простор. Без ревущего мотора подкрадывающихся сзади машин и без людей.

Так вот где разливают популярную питьевую воду Love from Tassie по бутылкам - в Леджервуде!


А вот и сам Леджервуд. Сразу обращаешь внимание на стоящие вдоль дороги фигуры, вырезанные прямо из деревьев.


Оказывается, это необычные могилы солдат, погибших в разных войнах.


Есть даже целые композиции.


   В Леджервуде сразу за резными деревьями стоит заброшенная железнодорожная станция. Когда-то на Тасмании ходили поезда. Сеть железных дорог до сих пор опоясывает остров, и со стороны это выглядит так, как будто все в порядке: рельсы ухожены, кажется, что вот-вот раздастся стук колес и на станцию прибудет поезд. Но он никогда не придет. Последний поезд на Тасмании был отменен еще в 1978 году.
   Крупной точкой в навигаторе была отмечена Рингарума. Судя по карте, она действительно казалась самым крупным населенным пунктом на всем пути от Скотсдейла до Сент Хеленс. Там я надеялась пополнить запасы воды, купить какого-нибуль лимонада или мороженого и устроить небольшой ланч перед тем, как подниматься в горы по серпантину. На деле Рингарума оказалась абсолютно мертвой деревней, где нет ничего. Несколько домов, не подающих признаков жизни, закрытая почта и библиотека. И магазин с табличкой CLOSED, где через стуклянную дверь просвечивали абсолютно пустые полки в духе советских гастрономов конца 80-ых. Единственное место, где еще проявлялись слабые признаки жизни, была автомастерская. То ли 1 января вышибло всяческую жизнь из этой деревни, то ли здесь все так круглый год. Достоверно неизвестно - спросить было не у кого.

Пикник на обочине в безжизненной Рингаруме.


   Табличка на въезде пафосно гласила: "Добро пожаловать в Рингаруму - врата в национальный резерв "Гора Виктория".



   Вскоре грунтовка стала уводить из долины куда-то вверх.





   Поначалу это забавляло: медленный еле заметный подъем, иногда казалось, что едешь по абсолютно плоской поверхности, деревья еще не закрывали обзор лежащей внизу долины.





   Но вскоре дорога все увеличивала уклон, и ехать по ней было уже почти невозможно. Высота в навигаторе росла и росла: 250, 300, 450, и вот уже 500 метров. Вместе с высотой менялась и растительность: зеленые луга сменились папоротниками и мхами, стали появляться магнолии, горные цветы и растения, которых я не видела ни в одном ботаническом саду. Уклон становился все круче, деревья сгустились так, что долины внизу уже не было видно, а пот заливал лоб. До водопада Ральфа, куда я держала путь, оставалось около 5-ти километров.



Перевал был построен в 20-х годах вручную, без использования какой-либо техники.




   Вскоре мое одиночество нарушили двое велосипедистов, такие же измученные, как и я. Это были мои канадцы. "Привет еще раз!" Совещание постановило, что лучше всего действительно будет заночевать у водопада Ральфа. Это высшая точка и едиственное плоское место. К тому же там должно быть нечто похожее на парковку и вроде даже туалет. 600, 700, 800 метров - и вот последние силы брошены на преодоление. У моего огранизма есть свойство отключать мозг в определенный момент накопившейся усталости. Обычно в голове есть какие-то мысли. Но в этот определенный момент тело превращается в робота, единственной программой которого является втаскивание велика вверх. Головы нет - там пустота. Потом происходит неожиданный сбой в программе: тело останавливается, глаза упираются в какой-нибудь куст, а мозг вновь заявляет о себе и пытается передумать кучу мыслей обо всем на свете в ускоренном режиме, как бы восполняя и догоняя перод пустоты. Такая перезагрузка длится минут пять, и вот робот снова готов штурмовать гору.



   У водопада меня уже ждали мои канадцы. Ровного места как раз хватало на две палатки. И сразу же чай, задушевные беседы, обмен печеньками и впечатлениями. После ужина молодой человек со сложным датским именем, которое я упростила до понятного мне Улофа, остался в лагере, а мы с Линдси пошли исследовать водопад и окрестные каньоны.



Водопад Ральфа




   Обратно возвращались по трейлу уже после заката, и это был незабываемый поход по сказочному тропическому лесу. Силуэты деревьев и прыгающих в разные стороны валлаби (маленьких кенгурушек), головы кустарника, чем-то похожего на репейник, в контровом свете...

Продолжение >>

---

Тасмания: выжить любой ценой

2013-02-04 18:45:45 (читать в оригинале)

Не прошло и месяца, как я по традиции пишу о своих велосипедных приключениях :) Первая часть наконец оформилась в виде поста. А вместо вводной главы с общей информацией будет газетная статья: там уже все написали журналисты. И трек с разбивкой по дням есть и профилем высоты на байкмэпе, если кому интересно.

---

Тасмания: выжить любой ценой

2013-02-04 18:26:48 (читать в оригинале)

Столь интригующее название отчета о путешествии по Тасмании, конечно же, является некоторым преувеличением. По сравнению с тем, что могло произойти со мной в Африке, в Андах или Юго-Восточной Азии, Тасмания - это просто Диснейлэнд. Я даже не успела добраться до "тасманских дебрей", куда не ступала нога человека и где по легенде еще обитает сумчатый волк или тасманский тигр. Однако признаюсь, что пока это было самое сложное велопутешествие в моей жизни. В нем было, пожалуй, все, кроме снега. Но расскажу обо всем по порядку.

29 декабря 2012 г.

   Меня посадили на рейс до Лонсестона около 5 вечера из-за этой чертовой коробки для байка. Прилетал самолет настолько неприлично поздно (около 6-ти), что предпринимать какое-либо движение в остаток дня было уже бессмысленно. День был потерян. Я смотрела из иллюминатора на берег с кромкой белого песка, на идеально голубой ободок океана и не могла поверить своим глазам. Если в Мельбурне меня настолько поглотили проблемы с коробкой и привыкание к мысли о следующем рейсе, что я даже не успела прочувствовать лета, то в Лонсестоне ощущение лета накрыло с головой. Меня по-настоящему прорвало. Снова это почти забытое чувство, что ты снова в седле и едешь в неизведанное. А вокруг оно - лето! Первые несколько минут в это невозможно было поверить. Я ехала по пустынной обочине вдоль полей, но все вокруг было живое: шелестели листья деревьев, где-то пели птицы и трава... "зеленая, зеленая трава!" В голове крутилась мысль: "Это сон, это сон". Но вдруг в одно мгновение буря эмоций уничтожила все безумные мысли о нереальности происходящего: "ЭТО НЕ СОН!" Я действительно ехала куда-то по еще незнакомой стране, а вокруг благоухали цветы. Я снова на дороге. Меня ждут новые приключения. Все это было настолько неожиданно, что я заплакала, как маленькая девочка. Было совершенно не важно, где я сегодня буду ночевать, куда я еду и успею ли что-то увидеть кроме полей и цветов до того, как стемнеет. Было важно только ощущение дороги и сумасшедшей свободы. Уже только ради этого мгновения стоило преодолеть весь огромный путь из заснеженной России.       





   Когда я живу обычной жизнью: езжу в метро и переполненных маршрутках, просиживаю дни на работе за таблицами, то кажется, что это и есть моя жизнь, а все, что в промежутках - отпуск, командировки и сонные выходные. А сейчас мне кажется, что вот это моя настоящая жизнь - дорога, по которой я еду, вращая педали. Я бегущий Форрест Гамп. А все остальное, что в промежутках, - это жалкие попытки адаптироваться к традиционному обществу, где надо хорошо выглядеть, зарабатывать деньги, снимать квартиру и покупать вещи в торговых центрах. А может быть существует две параллельные жизни, и я проживаю каждую из них.

   Первое впечатление от Тасмании было дежавю. Прижимаясь к левой стороне дороги, я думала: "Ведь это типичная Камбрия! Самая настоящая Англия." Английский дух, просто невероятно! В закатном свете, продрогнув от нахлынувшего промозглого вечернего ветра и застегнув жилетку, я подъехала к первому интересному месту на карте: имению Вулмерс. Здесь в 19-м веке на ферме за еду работали высланные из Британии каторжники. Имение было уже закрыто, пришлось только обойти вокруг сараюшки и прочие постройки.



   Недалеко от Вулмерса поджидало второе такое же имение - Брикендон. Оба имения принадлежат одному хозяину, семье Арчер, вот уже шесть поколений подряд. Здесь тоже использовали труд каторжников для взращивания урожая.





   До небольшого городка Лонгфорд оставалось совсем ничего. Здесь я надеялась встретить хотя бы одного живого человека с тех пор, как выехала из аэропорта, и спросить его о том, где тут принято ночевать уставшим после перелета велотуристам. Никакой еды у меня с собой не было, но надежды на продуктовый магазин еще окончательно не растаяли. Растаяли же они как только я оказалась в центре города: похоже, что в столько поздний час купить здесь ничего не получится. Самый большой магазин с ясным и понятным названием The Big Store тоже был закрыт. Да и по виду он совсем не напоминал продуктовый. Я вообще пока не знаю, как тут должны выглядеть продуктовые магазины и как называется самая популярная сеть супермаркетов.



   Первым человеком, показавшимся на улице, была бабушка. Я была рада встретить хоть какого-то живого местного и кинулась расспрашивать старушку, где тут можно найти кемпинг с тонким намеком пристроить свою палатку хоть где-нибудь. Бабушка отреагировала живо, указала на место у реки и стала интересоваться, откуда я тут материализовалась. Стоило мне рассказать про Москву, про то, что я опоздала на самолет в Мельбурне и только прилетела, про то, что у меня совсем нет еды, как я оказалась на кухне у бабушки и пила чай с бутербродами с ветчиной. Где-то в другой комнате смотрел телевизор ее дедушка. Бабушка видела русскую первый раз в своей жизни: "Ты будешь чай или кофе? Ты знаешь, что такое чай? У вас в России пьют кофе? Я ведь не встречала никого из России". Тут я наконец прониклась первыми признаками гостеприимства и осознала, что попала на другой конец Земли, где люди всю жизнь празднуют Рождество летом, даже не могут себе представить, каково это снег в Рождество, и что где-то в это самое время года на планете может быть -20 градусов. Уже когда я уходила, поблагодарив за все, бабушка опомнилась: "А ты взяла вишни? Молодец, хорошая девочка".  

30 декабря 2012 г.

Утро


   Первые километры до Лонсестона дались мне невероятно легко. Я наслаждалась дорогой, попутно подбирая с обочины всякий мусор, устраивая с ним креативные фотосессии. Глазела по сторонам, отмечая странность деревьев. Таких я еще нигде не видела. Только на фотографиях африканских саванн. А впрочем, продолжалась типичная сельская Англия с ее фермерскими сараюшками, рулонами сена и пасущимися овцами. Я подъезжала к Лонсестону.



Хипстерские очки без стекол, найденные на обочине.


А маркетологи в супермаркете Лонсестона давят на самое больное: "Выбери меня, я одинок!"


   Лонсестон - один из самых старых городов Тасмании. Белые колонисты стали заселять Тасманию только с начала 19-го века, поэтому новая история у острова довольно короткая. Молодая страна Австралия... Вот и Лонсестону чуть больше 200 лет. Сонные окраины быстро сменились не менее сонным низеньким, двухэтажным центром города. Заблудиться здесь невозможно: сетью раскидываются параллельные и перпендикулярные улицы, присущие любому колониальному городку.   



   Викторианские дома уносят скорее в атмосферу американского Дикого Запада, а главная улица с магазинами, вокруг которой кипит вся неторопливая туристическая жизнь, оставляют мимолетное ощущение Англии. Но все же это ни на что не похоже. Ну где еще увидишь рождественскую елку в разгар лета?
   Продукты были закуплены, пожалуй, на неделю вперед, ведь меня ожидала неизвестность северо-восточных горных массивов. Байк существенно прибавил в весе. И пока я привыкала к этому его новому располневшему состоянию на парковке у супермаркета, парочка тасманок на велосипедах сверлила меня своими взглядами:
- А далеко собираешься с такой кучей еды?
- Вокруг всего острова
- Одна?
- Ага
- О, вау!
   
На главной пешеходной улице (молле) я решила сделать дежурное фото "Я и велосипед", чтобы отметить еще один посещенный город. Поставила велик у пластиковых подушек и отошла нажать на автоспуск. В видоискателе появилась парочка мальчишек. Братья корчили рожи и всячески позировали, думая, что я снимаю именно их.


Уличные музыканты здесь не редкость. Играют в основном легкие блюзовые мелодии или австралийское кантри.


Когнитивный диссонанс.


Тасманские тигры теперь только украшают герб практически каждого тасманского города. Этих животных я упомяну еще не раз.


Здание почты.


   Удовольствия закончились, так и не успев начаться. Как только дома Лонсестона остались за спиной, дорога уводила вверх на гигантский, как мне показалось, подъем. А вот и обещанный рельеф и первые трудности. Педали не хотели крутиться, и уже к середине подъема ноги отказались меня слушаться. Я приказывала им вращать, но они наотрез упирались выполнять всяческие приказы. Я чувствовала себя старым алкоголиком, который не удержавшись запрокинул 50 грамм вина, и его тело размякло. Я вспоминала историю из книги Макаревича о концерте Роллингов в Москве, когда Джаггер выпил те самые 50 грамм на предконцертном банкете, а потом восклицал, едва сойдя со сцены: "Я приказываю ногам бежать, а они меня не слушаются!" Я чувствовала себя Джаггером, вталкивала велосипед в гору, как упирающегося слона, и проклинала себя: "Зачем я накупила столько еды? Из-за него велик весит целую тонну, его невозможно сдвинуть с места!". Но это был лишь поиск оправдания своей слабости. Затем пришла мысль еще получше: "Что я делаю на этом чертовом острове? Я хочу домой, хочу свою гитару и уютный диван. Я хочу друзей. Вот тебе и наказание за твое "еду, куда хочу".

   Я села на обочину в колючую траву и решила остыть. 



   Сзади незаметно подкралась машина. Оттуда вышла девушка и спросила, все ли в порядке. Я ответила, что конечно же все в порядке. Всегда отвечаю "Все ОК", если еще не лежу на обочине в луже крови, с переломанными конечностями или в состоянии, близком к бессознательному. Да что же это, черт возьми? Я что, так плохо выгляжу, что меня уже спрашивают, все ли в порядке? А ведь поездка только началась! Конечно, правда была в том, что я была не в особо спортивной форме после снежных месяцев, когда совсем не каталась. И вот теперь все это выливается в мышечную слабость. Надо только преодолеть первые самые сложные дни, и форма придет сама. Это я знала как дважды два. И эта простая мысль помогала продвигать слона до следующего ближайшего белого столбика, отмечающего каждые 50 метров подъема. 



   Двигаться только вперед. Тут я понимаю, что ежели вся Тасмания такая, то такими темпами я не продвинусь и до восточного побережья, до Сент Хеленс, к концу своего несчастного отпуска. С этими мыслями я доползаю до Лилидейла - совершенно безликого и безлюдного поселения. 



   К моему удивлению, чуть за поселением очутился бесплатный кемпинг возле одноименных водопадов. Здесь и решаю заночевать. Я настолько вымоталась, что есть не хотелось совершенно, и приготовленный вечером рис с овощами так и стоял до утра.



Один из водопадов Lilydale


Бесплатный кемпинг Lilydale Falls


Продолжение >>